Он был, естественно, ниже Магарани, сантиметров в 15, но в шляпе и с двумя кольтами, вырезанными из жести консервной банки. Ездил Джек на пластмассовом коне, тоже купленном в Детском мире. И мустанг Джека, и лев Магарани прекрасно относились друг к другу. Остальными членами «банды» были Михась (Лев Львович Михалевский – кстати, его дед до революции был поваром в Кремле) со своим Пиратом и Юрка Оникин (Онька) – покровская шпана, но по отношению к нам очень милый парень (по крайней мере, так нам тогда казалось). Онька, у которого по бедности и общей бесприютности не было своей куклы, командовал отрядом полицейских (шахматными фигурами), постоянно гонявшихся за бандой Магарани. А банда, естественно, грабила банки, которые помещались в ящиках старинного Васильевского буфета. Из ластика (резинки) мы вырезали штамп и напечатали массу долларов, исключительно в крупных купюрах – от ста тысяч и больше. «Банки» находились почему-то в диких дебрях, окружённых горами, реками и каньонами, которыми были остатки старинной мебели семьи Васильевых. Убежищем банды был огромный платяной шкаф красного дерева, играющий роль пещеры. В полицейских Оньки мы стреляли бумажными «пулями» из резиновых рогаток, и Онька отвечал нам тем же. Естественно, полицейские расставлялись в самых видных местах и гибли каждый день десятками, тогда как Магарани и его банда искусно прятались за креслами и книжками. Естественно, из-за меткой Онькиной стрельбы члены банды получали тяжёлые ранения, но на следующий день благополучно выздоравливали в шкафу, и всё начиналось сначала. В 1956 г. эта забава закончилась весьма символически. Шушка почти каждое лето ездил с бабушкой в Курск, где жила её родня, а у Шушки – дружки. И вот он собрал всех наших кукол, бумажные миллионы, пластмассового льва и прочие атрибуты нашей деятельности, заколотил в фанерный ящик, привязал к нему камень и утопил на середине озера (или пруда, не знаю) – такой вот жест, ознаменовавший конец детства. Об этом эпизоде из жизни Александра Георгиевича Васильева знают очень немногие, всё хранилось в глубокой тайне. Но теперь мне кажется, что я могу эту тайну открыть.
Конец ознакомительного фрагмента.