Отработав все формулировки, Медведев переписал проект набело и поехал в Москву. Давний сослуживец Петр Петрович Тимофеев принял Медведева сразу. Дмитрий Николаевич не стал тратить времени на предварительные объяснения и молча положил на стол свою записку. Даже беглого прочтения было достаточно Тимофееву, чтобы оценить ее важность.
— Это не по моей епархии, — сказал Петр Петрович, оторвавшись от бумаги. — Но твердо обещаю, что сего дня же передам ее товарищу из руководства, которого это прямо касается…
Двадцать четвертого июня за Медведевым прислали из Москвы машину. В наркомате его принял примерно одних с ним лет атлетически сложенный майор государственной безопасности. Крепко пожал руку, потом по-товарищески встряхнул за плечи:
— Ну, здравствуй, Митя…
Это был Виктор Александрович Дроздов, сослуживец Медведева по Донбассу.
Дроздов сразу приступил к делу:
— Твою записку, Дмитрий Николаевич, мы прочитали, и с большим интересом. Многие из этих предложений уже предусмотрены Генеральным штабом и нами. К сожалению, мы не успели осуществить все намеченное к моменту нападения Германии. Но сегодня ворошить прошлое некогда. Ты самостоятельно пришел к тем же выводам, что и руководство. Меня лично это только радует, тем более что некоторые твои предложения сформулированы более конкретно, чем наши. Это, так сказать, пролог… А теперь о тебе лично. Формируется новое управление, которое будет заниматься примерно теми делами, которые обозначены и в твоей записке. Пока называется просто Особая группа. Главное сейчас — подобрать подходящих людей…
С этого дня капитан госбезопасности Медведев снова стал носить военную форму. Местом его новой службы явился старинный Петровский парк и расположенный на его территории Центральный стадион «Динамо». Здесь ускоренными темпами шло формирование Отдельной мотострелковой бригады особого назначения, или ОМСБОН. Ее подразделения должны были пройти специальную подготовку для действий в тылу врага. ОМСБОН создавался в составе двух полков. Командиром бригады был утвержден полковник Михаил Федорович Орлов, комиссаром — Алексей Алексеевич Максимов. Ядро бригады, ее комсостав составляли опытные чекисты, преподаватели специальных школ и военных академий, командиры внутренних и пограничных войск. Некоторых из них Медведев знал по службе.
Бойцы подбирались в ОМСБОН с чрезвычайной строгостью. В бригаду была направлена большая группа молодых рабочих с передовых московских предприятий: 1-го подшипникового завода, 1-го часового завода, автозавода имени Сталина. ЦК комсомола послал добровольцев-студентов ряда столичных институтов. В бригаду влилось и несколько сот добровольцев-интернационалистов: испанцев, болгар, немцев, австрийцев, венгров, югославов, поляков и др. Многие имели за плечами опыт гражданской войны в нашей стране, а также в Испании.
В ОМСБОН собрался и цвет советского спорта: боксер Николай Королев, штангист Николай Шатов, конькобежец Анатолий Капчинский, знаменитые стайеры Серафим и Георгий Знаменские, гребец Александр Долгушин, боксер Сергей Щербаков, дискоболы Леонид Митропольский и Али Исаев, велосипедист Виктор Зайпольд, гимнаст Сергей Коржуев, борец Григорий Пыльнов, лыжница Любовь Кулакова, группа футболистов минского «Динамо» и другие.
Вскоре на стрельбище «Динамо» близ подмосковной станции Строитель началась напряженная учеба. Полковник М. Ф. Орлов вспоминал: «Главное место в программе боевой подготовки заняли минно-подрывное дело, изучение подрывной техники врага, тактика действий небольшими подразделениями, разведка, ночные учения, марш-броски, преодоление водных преград, топография, радиодело и прыжки с парашютом».
Между тем по мере продвижения немецко-фашистских войск по советской земле повсеместно разгоралась партизанская война. 29 июня 1941 года Совнарком СССР и Центральный Комитет ВКП(б) направили партийным и советским организациям прифронтовых областей директиву. В ней, в частности, говорилось: «…В занятых врагом районах создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов и т. д. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия».
Партия бросила лозунг: «Пусть земля горит под ногами оккупантов!»
18 июля ЦК ВКП(б) принял решение «Об организации борьбы в тылу германских войск», в котором особо указал на необходимость усиления партийного руководства партизанским движением, подчеркивал, что в этом «…нас беззаветно поддержат в каждом городе и в каждом селе и тысячи наших братьев и друзей, попавших теперь под пяту германских фашистов и ждущих с нашей стороны помощи в деле организации сил для борьбы с оккупантами». ЦК потребовал развернуть сеть большевистских подпольных организаций на захваченной территории для руководства всеми действиями против фашистских оккупантов. Во главе партийного подполья, указывал ЦК, надо ставить опытных, боевых и до конца преданных нашей партии, лично известных руководителям парторганизаций и проверенных на деле товарищей. ЦК потребовал от коммунистов, направляемых во вражеский тыл, чтобы они вдохновляли на борьбу преданных Советской власти людей личным примером, смелостью и самоотверженностью.
Эти слова партийной директивы стали программой действий коммуниста Дмитрия Медведева на весь период Великой Отечественной войны. Не случайно десять лет спустя свою знаменитую книгу «Сильные духом» Дмитрий Николаевич начнет такими словами: «Есть в жизни у каждого из нас минуты наивысшего подъема всех сил, незабываемые минуты вдохновенья. В моей жизни, жизни рядового коммуниста, минуты эти неизменно связаны с получением заданий партии. Каждый раз, получая очередное задание — а из этих «очередных заданий» и состоит вся биография людей моего поколения, — я испытывал это непередаваемое состояние внутренней мобилизованности».
…Очень скоро оккупанты почувствовали всю силу народного гнева. С каждым днем удары партизан по вражеским гарнизонам, транспортным артериям, коммуникациям связи становились все ощутимее. Такого организованного и мощного сопротивления со стороны населения гитлеровцы не ожидали. Их расчеты поддерживать «новый порядок» на советской земле «обычными», проверенными в Западной Европе мерами не оправдались. И уже 16 сентября 1941 года начальник штаба верховного командования вооруженными силами Германии генерал-полковник Кейтель издает пресловутый приказ «О подавлении коммунистического повстанческого движения». Приведем некоторые выдержки из этого приказа:
«1. С самого начала кампании против Советской России на оккупированных Германией территориях повсюду началось коммунистическое повстанческое движение… Для того чтобы в зародыше задушить недовольство, необходимо при первых же случаях незамедлительно применять самые решительные меры для того, чтобы укрепить авторитет оккупационных властей и предотвратить дальнейшее распространение движения. При этом следует иметь в виду, что человеческая жизнь в соответствующих странах в большинстве случаев ничего не стоит и что устрашающего воздействия можно добиться лишь с помощью исключительно жестких мер. Искуплением за жизнь каждого немецкого солдата в таких случаях должна служить, как правило, смертная казнь 50—100 коммунистов. Способы этих казней должны еще увеличивать степень устрашающего воздействия…В случае недозволенного хранения оружия также следует, как правило, выносить смертный приговор…»
Фашистский вермахт, а не только войска СС, руководствуясь этим страшным приказом, принимал самое широкое и прямое участие в массовом истреблении мирного населения оккупированных областей СССР.
На оккупированной территории в 1941 году осуществляли руководство партизанским движением десятки обкомов, сотни горкомов и райкомов партии, многие тысячи коммунистов. Партизанские отряды и подпольные группы создавались в Карелии, Молдавии, Латвии, Литве, Эстонии, в Крыму, на Украине.
Жесткие задачи, жесткие сроки, жесткие требования. Не десяток особо выносливых, не сотня — тысячи человек успешно прошли подготовку на станции Строитель.
Первый экзамен на зрелость бойцам и командирам ОМСБОН предстояло сдать в суровых осенних и зимних боях на подступах к Москве. Одними из первых сдавали его медведевцы. Таковых оказалось тридцать три человека. Потому что ко времени начала битвы за столицу они уже действовали во вражеском тылу в составе специального партизанского отряда «Митя», которым командовал Д. Н. Медведев. Районом действий отряда была определена родина командира — Брянщина, которая по тогдашнему административному делению входила в Орловскую область. Это означало, что воевать отряду чекистов предстояло на одном из важнейших стратегических направлений наступления гитлеровских войск на Москву.
Шумел сурово Брянский лес…
В конце июля Медведев уже знал: отряд под его командованием станет первым (если не считать нескольких малочисленных разведгрупп, заброшенных в немецкий тыл с локальными задачами) подразделением из состава ОМСБОН, которому в ближайшее время предстоит перейти линию фронта. Боевой опыт «Мити» в некотором смысле послужит моделью, примером для других отрядов, которые уйдут следом за ним.
По убеждению Дмитрия Николаевича, успех будущих действий отряда во многом будет определяться его личным составом. Медведеву было предоставлено право самому отобрать из ОМСБОН нужных людей. В первую очередь, конечно, следовало подумать о комиссаре. Товарищ, которого прочили на эту должность, тяжело заболел, и теперь требовалось быстро найти ему замену. В Военном отделе ЦК ВКП(б) Медведева познакомили с новым кандидатом — инженером-электриком одного из московских предприятий Георгием Николаевичем Кулаковым. Молодой, высокий, с живым взглядом серых глаз, Кулаков сразу понравился Дмитрию Николаевичу. Полковник-инженер Г. Н. Кулаков вспоминал через много лет: «В кабинете работника военного отдела меня познакомили с высоким подтянутым черноволосым мужчиной.
— Медведев, — коротко представился он.
Нас оставили вдвоем. Медведев сел напротив меня в кресло и сказал:
— Ну что, давайте потолкуем.
Так начался наш первый разговор. Он продолжался минут сорок. Я уже не помню точно, какие слова были произнесены, какие вопросы были заданы, какие ответы были получены. Помню только постепенно нарастающую волну доверия к этому человеку, и это доверие сделало меня предельно откровенным. Глядя в его зеленоватые серьезные глаза, я чувствовал себя удивительно спокойно и говорил с ним как со старым другом».
Начальником штаба Медведев взял рассудительного полярника Дмитрия Дмитриевича Староверова. По профессии он был геологом, несколько лет проработал в экспедиции на Камчатке, в юности успешно занимался боксом, был великолепным стрелком, настоящим снайпером.
Дмитрий Николаевич предусматривал возможность продвижения отряда на территории Белоруссии, с которой Брянщина граничит, поэтому он позаботился о включении в отряд белорусов или уроженцев тех мест. Таковые, можно сказать, сами пришли к нему. 25 июня в Москву прибыл международный экспресс Харбин — Негорелое. Бригада проводников во главе с бригадиром Петром Лопатиным, человеком исключительного хладнокровия, физической силы и хозяйственной смекалки, была направлена в ОМСБОН. Все проводники были родом из Белоруссии, кроме того, они знали порядки на железнодорожном транспорте, что также устраивало Медведева. Петр Лопатин и в отряде остался старшим над своими товарищами — теперь уже в качестве отделенного командира.
С конца июля гитлеровская авиация стала бомбить Москву. Каждую ночь в столице завывали сирены воздушной тревоги. К самому городу благодаря хорошо поставленной службе ПВО удавалось прорваться лишь одиночным самолетам врага. Остальные сбрасывали свой бомбовый груз где попало. Подмосковье стало для местных жителей небезопасным районом. Началась эвакуация населения. В середине августа Дмитрий Николаевич отправил на Урал жену и отца. Еще раньше уехал к своему постоянному местожительству восемнадцатилетний сын Ким — ему предстоял призыв в Красную Армию.
Между тем советские части под натиском превосходящих сил врага с тяжелыми боями отходили на восток. Чтобы предупредить новое наступление гитлеровцев на Москву через Брянск, был образован Брянский фронт во главе с генерал-лейтенантом А. И. Еременко. Войскам фронта пришлось с первого же дня вступить в упорные бои.
22 августа, в свой день рождения, Дмитрий Николаевич последний раз съездил в Томилино. Отобрал несколько личных вещей, закрыл двери террасы на висячий замок и приколол к филенке лаконичную записку для соседей: «Ушел на фронт. Прошу сохранить сад».
23 августа к вечеру на трех потрепанных полуторках отряд выехал на фронт. В Орле Д. Н. Медведев и Г. Н. Кулаков встретились с секретарем Орловского обкома партии А. П. Матвеевым, который информировал их о партизанском движении на Орловщине и Брянщине.
Дальнейший путь к фронту лежал через Брянск. Родной город встретил Дмитрия Николаевича заревом пожарищ — Брянск и Орджоникидзеград (так тогда называлась Бежица) пылали после очередного налета фашистской авиации.
Наконец отряд прибыл в районный центр Жуковку. Здесь он должен был перейти линию фронта. Первые пять попыток (все ночные) закончились безуспешно. Немцы были настороже, непрерывно освещали местность ракетами и обрушивали бешеный огонь по каждой замеченной цели. И Медведев решил перейти линию фронта… днем!
Местом перехода выбрал деревню Белоголовль, разделенную на две части речушкой. По одну сторону водной преграды держали оборону красноармейцы, по другую уже были немцы.
Д. Н. Медведев так и не успел написать книгу о своем первом отряде, но сохранились частично опубликованные воспоминания комиссара Г. Н. Кулакова. Вот как лаконично и просто описал Георгий Николаевич переход «Мити» через линию фронта. 7 сентября 1941 года: «Занятая врагом часть деревни как вымерла — все жители убежали на нашу сторону, а гитлеровцы там жить боялись — только изредка делали вылазки на пасеку за медом. Единственной переправой служила полуразрушенная плотина, пристрелянная гитлеровскими пулеметчиками.
Мы дождались 12 часов дня, когда у пунктуальных гитлеровцев началась раздача обеда, и бесшумно по противотанковому рву подошли к мельнице. Теперь надо было терпеливо ждать…
Солнце поднялось высоко, приблизилось к зениту. У противника все замерло. Видимо, приступили к обеду. Пора… Ползком, друг за другом, мы стали переправляться через плотину. Скользкие, мокрые бревна так и норовят выскользнуть из-под ног. Но все благополучно перебрались. Бесшумно переползли пустую улицу, через пасеку в овраг, затем в лес…»
Первые несколько дней Медведев избегал вступать в бои с противником, хотя бойцы рвались в дело. Командир стремился увести отряд в глубину вражеского тыла незамеченным, оборудовать там базу, осмотреться, наладить связи с местными жителями и лишь затем приступить к активным боевым и разведывательным действиям. Это было правильное, здравое решение, продиктованное задачами отряда и боевой обстановкой.
Только 15 сентября на большаке у Сальниковых хуторов Клетнянского района отряд принял боевое крещение, уничтожив небольшую автоколонну гитлеровцев: легковую штабную машину и бронетранспортер с солдатами. Счет уничтоженным фашистам открыл начальник штаба Дмитрий Староверов, снайперским выстрелом убивший шофера легковушки. В числе убитых оказался немецкий генерал-майор. Находившиеся при нем штабные документы попали в руки партизан. Наиболее важные сведения были немедленно переданы по радио в Москву.
Первый бой имел огромное значение для поднятия настроения всего личного состава, он придал людям уверенность в себе, хотя и обнаружил определенные недочеты, которые могли, естественно, быть устранены лишь с приобретением боевого опыта.
Численность отряда стала возрастать. Этого Медведев ждал. Люди приходили поодиночке и большими группами, местные жители и красноармейцы-окруженцы, безоружные и вооруженные. Некоторые группы являли, в сущности, сложившиеся воинские подразделения со своими командирами. Радуясь пополнению, Дмитрий Николаевич, однако, не забывал, что среди этих людей могут оказаться и вражеские агенты. Его чекистский опыт, незаурядное умение разбираться в людях, улавливать в разговоре малейшую фальшь часто играли решающую роль в определении дальнейшей судьбы приходящего в отряд человека. Так, сразу понравились Медведеву и в дальнейшем боевыми делами зарекомендовали себя с наилучшей стороны политрук Александр Федорович Боголюбов, майор Михаил Иванович Сипович — Герой Советского Союза, заслуживший Золотую Звезду еще в финскую войну при прорыве линии Маннергейма, сотрудник особого отдела одной из воинских частей на западной границе сержант государственной безопасности Александр Федорович Творогов.