Чтобы не помереть с голоду, многие шахтеры разбрелись по селам, где все-таки прожить было легче. Да и две войны унесли многие тысячи коногонов, забойщиков, крепильщиков.
С горечью заметил в эти дни В. И. Ленин: «Донецкий бассейн подвергнут такому разорению, о котором мы не имеем и понятия». Правительство приняло крайнее решение: срочно для покрытия самых насущных нужд закупить за границей на золото 18,5 миллиона пудов угля.
Стране требовалось, чтобы Донбасс увеличил угледобычу по крайней мере вдвое, а пока что больше половины от того количества, что, невзирая на трудности, все же добывалось, разворовывалось.
В одной из чекистских сводок той поры сказано: «С приближением холодов стало увеличиваться и хищение угля. На шахтах и па складочных местах, погрузочных пунктах и на жел. дороге таковое хищение, безусловно, чем дальше будет возрастать. Беда в том, что имеющиеся в Донбассе части для борьбы с хищением и охраны угля не могут быть привлечены… за отсутствием обмундирования. Ощущаемый недостаток в обмундировании столь велик, что явствует из нижеследующего характерного обстоятельства: когда потребовался батальон для продработы, то из целой бригады удалось выделить 180 человек мало-мальски одетых. Все остальные разуты и голые. Если не будут приняты срочные меры в смысле снабжения обмундированием, то положение в отношении борьбы с хищением станет критическим. Группой по борьбе с хищением угля и соли за отчетный месяц конфисковано соли 3665 пудов, мешков 600, арестовано спекулянтов 124 чел.».
Карлсон рассказал чекистам, что совсем недавно по постановлению ЦК в Донбасс дважды приезжал Дзержинский. 4 февраля 1921 года он лично провел здесь, в Бахмуте, совещание с сотрудниками Донгубчека. В Донбасс потянулись из ближних и дальних губерний эшелоны с продовольствием, теплой одеждой, строительными материалами, техническим оборудованием. Из Красной Армии откомандировывались командиры и бойцы, владеющие шахтерскими профессиями.
— Сообщаю вам, — сказал в завершение первой беседы Карлсон, — что решением Совета Труда и Обороны борьба с хищением донецкого минерального топлива возложена на органы ВЧК. Перевозки угля приравнены к перевозкам военных грузов. Эшелоны с топливом будет сопровождать вооруженная охрана…
В тот же день все новые сотрудники ознакомились с соответствующим приказом по Донгубчека, в котором, в частности, говорилось: «Безудержное хищение минерального топлива, столь необходимого для промышленности и транспорта, должно быть искоренено самыми решительными мерами, диктуемыми революционной необходимостью, без всяких колебаний…»
…Итак, меры, и энергичные, для восстановления работы шахт и металлургических предприятий Донбасса, облегчения невыносимо тяжкого материального и бытового положения шахтеров и их семей предпринимались. Но этому активно и эффективно препятствовали многочисленные и сильные банды, бесчинствовавшие на территории края. Бандитизм…
После освобождения Крыма и фактического завершения гражданской войны на европейской территории страны в очередной раз изменил Советской власти Махно. Мариупольские чекисты установили, что 24 ноября 1920 года батька отдал по своей армии секретный приказ возобновить борьбу с Красной Армией и в первую очередь захватить важные в стратегическом отношении населенные пункты Синельников, Павлоград, Юзовку, Гришино.
При всей авантюристичности этого плана предательские действия атамана могли причинить много бед. И Цупчрезком принял постановление: «Исходя из нарушения Махно соглашения немедленно под личную ответственность председателей губчека провести обыски и арестовать махновцев-анархистов».
В ночь на 26 ноября в разных местах было арестовано 346 видных анархистов. И все же Махно удалось вторгнуться в пределы Донбасса. Началась затяжная и изнурительная борьба чекистов и частей Красной Армии по окончательной ликвидации махновщины, участвовать в которой пришлось и Дмитрию Медведеву.
Батька метался. Ненависть и страх, надежда и отчаяние гнали его редеющие с каждым днем банды от села к селу, из уезда в уезд. Его люди превратились в обыкновенных бандитов, люто ненавидящих Советскую власть. Всюду за ними тянулся густой кровавый след. Врываясь в населенные пункты, махновцы устраивали кровавые бани, убивали не только коммунистов, советских работников, членов комитетов незаможних (бедноты), но и их семьи. Берегли патроны, а потому захваченных рубили шашками и топорами, сжигали заживо в избах.
Появление в Донбассе махновцев оживило и деятельность банд местного происхождения. Части Красной Армии вместе с чоновцами не давали бандитам передышки ни днем ни ночью.
В январе 1921 года Махно появился на севере губернии, в Бахмутском и Славянском уездах. 29 января Бахмут был даже объявлен на осадном положении. При попытке перейти железную дорогу у станции Переездная (дата и место перехода были своевременно установлены чекистами) Махно понес большие потери, бросил обоз с ранеными и ушел на юг, к Азовскому морю.
Еще несколько месяцев, словно загнанный зверь, будет метаться Махно по юго-западу Украины, с каждым днем теряя силы. Общеукраинская амнистия, объявленная в марте 1921 года, отмена продразверстки и замена ее твердым продналогом, новый декрет о земле, позволивший деревенской бедноте проводить передел кулацких угодий, оторвали от него многих заблуждающихся и раскаивающихся, а то и просто уставших от многолетнего кровопролития крестьян. В конце концов в августе с горсткой приближенных — таких останется всего 77 человек — Махно уйдет за Днестр, в королевско-боярскую Румынию, чтобы еще много лет влачить на чужбине жалкое существование…
В такое тяжелое время начал службу в Донгубчека Дмитрий Медведев, определенный Карлсоном уполномоченным в Особый отдел. В боевую работу ему пришлось включиться едва ли не на следующий день. Именно боевую — схватки чекистов с хорошо вооруженными, подвижными бандами следовали одна за другой.
Должность уполномоченного Особого отдела была ниже той, которую Дмитрий занимал в Брянске. Впрочем, Карлсон приглядывался к новому особисту не так уж долго. Уже 19 марта его вызвали к председателю, и тот без лишних предисловий ознакомил его со своим очередным приказом по Донгубчека. Под параграфом 2 было лаконично записано: «Председателем Старобельской УЧК назначается тов. Медведев».
Крохотная примета времени: в ту пору в разного рода официальных документах почему-то не принято было указывать ни имени, ни даже инициалов. Просто фамилии. Так мы и знаем сегодня некоторых самых давних сослуживцев Медведева лишь по фамилиям, без имен и отчеств.
В городе Старобельске[5] и Старобельском уезде (из числа самых крупных в губернии) сложилась чрезвычайно опасная обстановка. Крупные и мелкие банды различного происхождения и численности буквально терроризировали уезд. В одном из военных донесений той поры прямо указывалось: «Советская власть существует здесь лишь вдоль линии железной дороги на расстоянии орудийного выстрела из бронепоезда». А вот выдержка из чекистской оперативной сводки: «В Старобельском уезде в течение месяца рост бандитизма, как местного значения, так и организованных банд, увеличился, вследствие чего Советская власть в уезде почти не существует».
Не встречая должного организованного сопротивления, бандиты наглели с каждым днем. 5 марта в Старобельске одна из банд совершила дерзкое нападение на съезд комнезамов, в числе убитых были председатель ревкома Зайко и председатель комнезама Скачко.
Самой серьезной из всех действовавших на территории уезда, а точнее — всего севера губернии была банда некоего Каменюки, выдававшего себя за идейного анархиста, а на самом деле лишь прикрывавшегося лозунгами махновского толка. У Каменюки был многочисленный отряд, он располагал большим количеством пулеметов и несколькими орудиями. Каменюка знал толк в военном деле, был решителен, дерзок, хорошо изучил местность, имел своих лазутчиков во многих селах, обладал звериным чутьем на опасность и такой же изворотливостью, что помогало ему не раз выходить из, казалось бы, безнадежных положений.
Следует разъяснить, что в описываемый период чрезвычайные комиссии в уездах на Украине были упразднены — ввиду отсутствия достаточного количества подготовленных работников. Их заменили так называемые политбюро, входившие на автономных началах в милицию. Уездные ЧК были сохранены только в немногих, особо важных центрах, к примеру, в Мариуполе[6]. Руководили УЧК поэтому всегда известные работники, часто направленные на свой пост с достаточно высоких должностей в аппарате губчека.
Учитывая особое значение Старобельска в губернии и всю серьезность положения в нем, Цупчрезком Украины отдал распоряжение учредить в этом городе вместо политбюро уездную чрезвычайную комиссию, причем прежний руководитель был из уезда отозван.
Карлсон оказался в трудном положении, когда ему необходимо было срочно подобрать председателя вновь учрежденной УЧК. Самый сильный, пожалуй, его сотрудник — будущий краснознаменец (так в те годы называли кавалеров ордена Красного Знамени) Дмитрий Патрушев уже работал, и очень успешно, в не менее серьезном, нежели Старобельск, центре — Мариуполе. Между тем дело не ждало. И тут Карлсон пошел на известный риск — решил назначить председателем УЧК в Старобельск одного из новых в аппарате, то есть фактически мало известного ему человека.
За назначение Медведева был его почти годичный опыт работы в Брянской ЧК, причем — даже в составе коллегии, пребывание в Красной Армии и участие в боях, партийность. Наконец, уже здесь, в Бахмуте, Медведев, по словам начальника Особого отдела Островского, при ликвидации бандгруппы (а дело дошло до самого страшного вида ближнего боя — рубки) проявил себя с самой лучшей стороны. Чувствовалась в нем и хватка, и собранность, и хорошая шкода. Наконец, Карлсону был известен и такой случай…
Прибыв из Брянска в Харьков, Дмитрий Николаевич и два его спутника вынуждены были две недели из-за отсутствия жилья ютиться на вокзале. При этом они столкнулись с рядом серьезных недостатков со стороны и железнодорожного начальства, и здешнего отделения транспортной ЧК. Кончилось все тем, что Медведев написал письмо в более чем резких выражениях на имя начальника Цупчрезкома Украины В. Н. Манцева. Письмо было признано хотя, быть может, излишне запальчивым, но, по существу, правильным и справедливым, по нему незамедлительно приняли крутые меры. Обо всем этом Карлсон слышал от самого Манцева.
Такой шаг не мог не импонировать Карлу Мартыновичу. Он ценил и уважал людей, обладающих достаточным гражданским мужеством, чтобы честно высказать начальству правду в глаза, какой бы неприятной она ни была. Примечательно, что дальнейшие отношения Медведева с Карлсоном складывались отнюдь не самым безоблачным образом. Однажды Дмитрий Николаевич с резкими критическими замечаниями обрушился и на Карлсона. Однако никогда Карл Мартынович не пожалел о своем выборе, когда выдвинул двадцатидвухлетнего Дмитрия Медведева в число ответственных работников украинской ЧК. Кстати, постановлением ВУЦИК от 30 марта 1921 года после значительного укрепления органов государственной безопасности республики вместо Цупчрезкома была воссоздана, но уже в новом качестве Всеукраинская чрезвычайная комиссия. Председателем ВУЧК был назначен Василий Николаевич Манцев, его заместителями Ефим Георгиевич Евдокимов и Карл Мартынович Карлсон…
Прочитав приказ о своем новом назначении, Медведев растерялся. Даже в самых смелых предположениях Дмитрий никак не думал, что руководство пошлет его на столь ответственную работу. И он честно заявил Карлсону, что не считает еще себя готовым к должности председателя уездной ЧК.
Карлсон внимательно посмотрел Медведеву в глаза и, словно не слыша его слов, глухим голосом сказал:
— Неделю назад Каменюка ворвался в Старобельск. Триста сабель при восьми пулеметах… Банда бесчинствовала в городе два часа. В числе убитых секретарь уездного комитета партии Петр Нехороший и наш сотрудник Вишневский. Цель налета ясна — Каменюка решил поднять свой бандитский престиж и продемонстрировать свою неуязвимость. Ваша задача как председателя УЧК?
— В кратчайший срок ликвидировать банду Каменюки, — четко, не раздумывая, ответил Медведев.
— Правильно. Теперь о деле…
Беседа председателя Донгубчека с Медведевым продолжалась долго.
— Имей в виду, сейчас весна — самое благоприятное время года развития банд, — говорил Карл Мартынович, расхаживая по тесноватому для его крупной фигуры кабинетику. — Поэтому от тебя потребуется полная мобилизация всех здоровых сил уезда. Необходимо самым решительным образом ликвидировать все очаги бандитизма в тех местностях, которые им заражены. И в первую очередь там, где разрушен советский аппарат. Есть решение партийной организации мобилизовать на борьбу с бандитизмом каждого второго коммуниста. На них и опирайся в первую очередь. И еще: не зная броду, не суйся в воду. Помни, что ты чекист. Ставь широкую разведку. Для этого в первую очередь привлекай честнейших и безусловно преданных Советской власти членов комнезаможа[7]. Через них собирай и анализируй сведения о лицах, поддерживающих бандитов…
С таким напутствием и отправился Медведев в Старобельск.
До революции это был не очень крупный, но достаточно известный в России торговый город на реке Айдар. Когда-то здесь ежегодно устраивалось пять ярмарок, на которые съезжались купцы из Москвы, Харькова, Белгорода, Воронежа и других мест. В огромном количестве — до миллиона пудов зерна и муки в год — вывозили отсюда отменную пшеницу «арнаутку». В городе была и кое-какая промышленность: пятиэтажная вальцовая мельница, пивоваренный завод, большие склады бензина и керосина, некогда принадлежавшие «бр. Нобель», мыловаренное предприятие и множество лавок и лабазов. Из достопримечательностей — лишь дом, в котором прошли детские годы известного писателя В. М. Гаршина.
Людей, мягко говоря, не симпатизирующих Советской власти, и в городе, и в окрестных селах хватало. Они-то и составляли опору свирепствовавшего в уезде бандитизма. Однако куда более волновало нового председателя УЧК другое: как найти в этом, тогда обывательском городе, изведавшем все беды гражданской войны, терроризованном бандитами, таких людей, которые, презирая угрозу смерти, стали бы его опорой и надежными помощниками?
Такие люди, конечно, в уезде были. О том свидетельствовали факты. Так, в отчаянный, неравный бой с бандой Каменюки вступил комсомольский чоновский отряд, которым командовал начальник уездной милиции И. Лысенко. В живых от всего отряда осталось лишь пять израненных бойцов. Неужто же он, Дмитрий Медведев, не найдет путей к таким людям, без помощи которых не выполнить ему приказа партии и ЧК?
Познакомившись с сотрудниками Старобельской УЧК, Медведев направился в уком партии. Здесь его встретил неожиданно молодой паренек, явно моложе его, Медведева.
— Завенягин, Авраам, — представился он, крепко пожимая руку. — Садись, рассказывай, кури. — Секретарь укома придвинул гостю пачку моршанской махорки.
Авраамию Павловичу Завенягину[8], точно, было в ту пору всего двадцать лет, но партийный стаж его исчислялся с 1917 года, и в губернии он считался работником опытным и сильным. Дмитрий понял, что секретаря укома сейчас интересуют не факты его биографии, а первые шаги на посту председателя УЧК.
— Самые пораженные бандитизмом места уезда, — начал Медведев свой доклад, — это Белокуракино, Новый Айдар, Беловодск, Мостки. Там я решил создать опорные участки, их возглавят уполномоченные УЧК. Они должны наладить связи с населением, подобрать себе помощников, в первую очередь из бедняков, демобилизованных красноармейцев. Партийцы и комсомольцы должны поддержать их.
— Поддержат, — кивнул головой Завенягин и черкнул что-то карандашиком в своем блокноте. — Что дальше?
— А дальше самая работа только и начнется. Нам известно, что атаманы скрывают от своих людей документы об амнистии, замене продразверстки налогом, изменениях в земельном законодательстве.