Чем опасно неравенство
Растущее неравенство в доходах вызывает все больше беспокойства. Определенный уровень неравенства даже необходим для стимуляции экономического роста. Однако большинство экономистов сходятся во мнении, что высокое и растущее неравенство скорее замедлит темп экономического роста, чем будет ему способствовать. Люди с более низким доходом обладают, как правило, плохим здоровьем и не очень продуктивны в работе. Растущее неравенство в доходах расшатывает социальные связи и может привести к классовому конфликту. Высокий уровень безработицы среди молодежи способен стать причиной общественных протестов. Молодые люди были главными действующими лицами во время Арабской весны и протестов «Захвати Уолл-стрит»[4]. Они видят, что пирог делится не на равные части, и они получают ту часть, которая становится все меньше и меньше. Рост неравенства заставляет задумываться о таких вещах, как социальная справедливость и классовая борьба.
Неравенство в заработке ощущается не только самыми бедными слоями общества и рабочим классом, но и многими представителями среднего класса. Немало менеджеров среднего класса задаются вопросом, почему топ-менеджеры имеют такие заоблачные зарплаты, когда они сами зарабатывают до $ 100 000. Некоторые генеральные директора небольших компаний, получающие от $ 1 млн. до $ 5 млн. в год, обладающие способностями, чтобы управлять и более крупными компаниями, не понимают, почему годовая зарплата некоторых других директоров составляет от $ 10 до $ 80 млн.
Однако даже когда неравенство доходов очень высоко, его можно сократить с помощью различных программ по перераспределению. Экономисты используют коэффициент Джини в качестве показателя неравенства доходов. Если он равен 0, то в стране царит абсолютное равенство, а если – 100, то все доходы сосредоточены в руках одного человека. В Германии коэффициент Джини без учета перераспределения составляет 55. Однако в этой стране сильная система программ перераспределения доходов, и после вступления таких программ в силу коэффициент падает до 30. Для сравнения: США имеют более низкий показатель Джини до применения программ – 47, однако система программ перераспределения не так эффективна, и с ней коэффициент падает лишь до 37.
Исследователями Гарвардской школы бизнеса и университета Дьюка был проведен эксперимент, в ходе которого у американцев спрашивали, в какой стране они предпочли бы жить. Им показывали схему распределения доходов в стране А и стране Б (им не сказали, что это на самом деле Швеция и США). Около 90 % американцев предпочли жить в стране с таким распределением, как в Швеции!{46} В последней система программ перераспределения доходов настолько интенсивная, что коэффициент Джини падает с 45 до 22{47}. Однако есть доказательство, согласно которому слишком сильное перераспределение может замедлить экономический рост. Некоторые специалисты предполагают, что медленный рост экономики в Европе связан именно с большими затратами на обеспечение социальной справедливости.
Римский папа Франциск пожаловался на «тиранию дикого капитализма». Вот как он обратился к состоятельным людям всего мира: «Я прошу вас сделать так, чтобы богатство было на службе у человечества, а не управляло бы им»{48}. 1 января 2014 года в своем послании этот духовный лидер подчеркнул, что огромные зарплаты и премии являются симптомами экономики, основанной на жадности и неравенстве, и призвал страны сократить разницу в доходах населения. Существует также вопрос, не становится ли рыночная система все больше похожей на «казино-капитализм», который не в состоянии улучшить жизнь простых людей, а может только набивать карманы богатых. Мы начинаем сомневаться в волшебной мантре Джона Кеннеди о том, что «большая волна поднимет все лодки». Мы замечаем, как многие рабочие увольняются из-за слишком низкого заработка, который не стоит потраченных на него усилий. И правительство даже не дает им статуса безработных.
С экономической точки зрения высокая концентрация дохода и богатств в одних руках приводит к снижению потребительского спроса, а следовательно, наступает экономическое недомогание. Рабочий и средний класс пытаются удовлетворить свои потребности с помощью кредитных карт, влезая в долги, которые они не в состоянии выплатить, что, в свою очередь, является предпосылкой к возможному экономическому обвалу. Когда у потребителей недостаточно денег, компании ведут себя осторожно: сохраняют относительно низкий объем производства и не берут новых сотрудников на работу.
Общество ждет и следующий удар: оба родителя вынуждены работать, и у них остается мало времени для детей. Стресс из-за нехватки денег приводит к разводу и росту числа родителей-одиночек. До 2000 года многие представители рабочего класса покупали дома под огромные залоги в надежде, что цены на недвижимость возрастут. Все это кончилось взрывом пузыря на рынке недвижимости и лишениями права выкупа, когда людям просто приходилось уходить из своих домов в никуда. А значит, их взрослые дети не смогут поступить в колледж, если они не воспользуются студенческими кредитами. Долг студентов по кредитам составляет сейчас более $ 1 трлн. Получается, что стоимость образования и медицинского обслуживания увеличивается быстрее, чем доход и состояние рабочего и среднего классов.
Я бы сказал, что неравное распределение доходов – катастрофа не только для бедных, но и для богатых. Нищета означает брошенных детей, она взращивает преступность, криминальные группировки, бродяг, проституцию, массовую иммиграцию, социальные протесты, и, в конце концов, она приводит к гибели целые государства{49}. В мире есть регионы (например, в Латинской Америке или Южной Африке), где зашкаливающий уровень преступности вынуждает состоятельных людей жить на огороженных территориях, в домах за высокими заборами или даже нанимать собственную охрану.
Очень часто обсуждение вопросов неравенства скатывается к обвинению либо бедных – в том, что они ленивы, либо богатых – в том, что они бессердечны. Однако большинство рабочих вовсе не ленивы, а большинство богатых вовсе не бессердечны. Это всего лишь игра в стереотипы, а не поиск реального выхода из положения.
Одним из лучших признаков того, что некоторые обеспеченные граждане начинают беспокоиться о растущем неравенстве, стала конференция «Инклюзивный капитализм», которая прошла в Лондоне 27 мая 2014 года. Ее гостями стали Билл Клинтон, Принц Чарльз, Кристин Лагард и другая элита, контролирующая треть мировых богатств{50}. Целью конференции было «обсудить необходимость создания более социально справедливой формы капитализма, которая будет приносить пользу всем» и которая сделает менее вероятным повторение экономических катастроф вроде мирового кризиса 2008 года.
Элита не хочет столкнуться в будущем с восстанием бесправных людей, желающих свергнуть капитализм. Доминик Бартон, глава McKinsey, обращаясь к другим участникам конференции, выступил с предупреждением, сказав, что «существует действительная опасность того, что если глобальные проблемы, проявившие себя во время кризиса, останутся нерешенными и система рухнет вновь, то «общественный договор» между капитализмом и гражданами может по-настоящему дать трещину, а это будет иметь непредсказуемые, но крайне разрушительные результаты». В обсуждении элита пришла к выводу, что им необходимы практические решения. Бартон выразил надежду, что правительство откажется от вмешательства в бизнес, которое является причиной непродуктивности. «Я считаю, что мы все обязаны возродить веру в капитализм и свободный рынок», – сказал он{51}.
На конференции стало очевидно, что элита не хочет, чтобы государство усилило контроль и вмешивалось в экономику, и не ищет наказания для ответственных сторон. В конце концов эта группа людей решила инвестировать средства в кампанию общественных отношений для укрепления «влияния на политическое и экономическое мнение»{52}.
Однако это довольно слабая реакция на такую серьезную проблему. Уже факт, что капитализму не удалось создать «золотой век» для большинства жителей мира. Конференция «Инклюзивный капитализм» завершилась решением улучшить профессиональное обучение и развивать сотрудничество со средним бизнесом. Однако участники конференции отказались признать наличие огромного числа более фундаментальных способов, сокращающих неравенство доходов.
Меры по сокращению неравенства доходов
Нам необходимо признать, что по большей части неравенство в доходах обусловлено глобализацией, технологиями и разницей в образовании, а единственный способ повлиять на все вышеперечисленное – это изменить налоговую политику. Глобализация означает, что компании переносят производство в страны с более дешевой рабочей силой. Технология позволяет компаниям заменить рабочую силу капиталом, если она становится слишком дорогой. Разница в уровнях образования также может легко объяснить различия в заработке граждан одной страны.
И все-таки существует ряд мер, способных сократить несправедливое распределение доходов.
Повышение минимальной зарплаты
Одним из возможных решений является повышение минимального размера заработной платы для рабочих. В США сегодня существует определенное общественное давление в отношении повышения национального минимального уровня зарплаты, который слишком долго составлял всего лишь $ 7,25. Тринадцать штатов уже подняли размеры минимальной зарплаты выше $ 7,25. В штате Вашингтон минимальная зарплата находится на уровне $ 9,32. Демократическая партия выступает за повышение зарплаты до $ 10,10 к 2016 году, после чего предлагает проиндексировать ее в соответствии с инфляцией. Германия и Великобритания увеличили минимальный размер оплаты труда до $ 11,30 в час. В Дании – $ 20,30 в час. В 2014 году Швейцария, которая не имеет минимального размера оплаты труда, отказалась от предложения установить минимальную зарплату в размере $ 25 в час, которая стала бы самой высокой в мире. (Интересный факт: 90 % швейцарских рабочих и так получают эту зарплату.)
Я считаю, что минимальный размер оплаты труда, существующий сегодня в США, – позор для страны. Однако противники повышения зарплаты предупреждают о двух неизбежных последствиях такого решения. Во-первых, некоторые малые компании, едва способные получить прибыль, отдавая рабочим $ 7,25 в час, прекратят свое существование, если минимальную зарплату повысят. Во-вторых, работодатели будут искать другие способы заменить рабочих капиталом. Оба последствия могут означать сокращение рабочих мест, хотя рабочим и будут платить больше.
Я еще вернусь к вопросу повышения минимального размера оплаты труда в главе 3.
Прогрессивное налогообложение
Мы живем в такое время, когда об огромной разнице в доходах постоянно говорят и пишут. Серьезнейшая проблема, с которой столкнулось наше общество, – это стагнация среднего класса и рост числа бедных людей.
В 2014 году Конгресс США принял решение не пересматривать льготы для долгосрочных безработных, хотя правительство сделало недостаточно для того, чтобы обеспечить этим людям рабочие места. Кроме того, была сокращена программа продуктовых талонов, что в итоге означало снижение уровня льгот на 7 % для примерно 45 млн. людей. А потом мы узнаем, что матери-одиночки, которые раньше получали пособия по безработице, больше их не получают и вынуждены вести своих детей в благотворительные столовые, чтобы хоть как-то прокормить.
Поэтому неудивительно слышать участившиеся призывы увеличить налоги для состоятельных граждан. Билл де Блазио, мэр Нью-Йорка, предложил облагать «самых богатых» чуть большим налогом для обеспечения полного рабочего дня, финансирования бесплатных яслей, а также групп продленного дня в школах. «Те, кто зарабатывает от $ 500 000 до $ 1 млн. […] в год, будут платить налог примерно на $ 973 больше. Это меньше чем три доллара в день – для сравнения просто вспомните, сколько стоит ваш соевый латте в ближайшем Starbucks»{53}.
Все это наводит на мысль о прогрессивном налогообложении, при котором налоговая ставка зависит от размеров дохода. Американская система уже прогрессивна. Вот налоговые ставки на 2013 год:
Логичен будет следующий вопрос: является ли налоговая ставка 39,6 % достаточно высокой в условиях, когда неравенство в доходах продолжает расти?
Стоит вспомнить о том, что в 1939 году самая высокая налоговая ставка в США составляла 75 %. Во время Второй мировой войны она возросла до 91 % для доходов свыше $ 200 000, которые в то время считались высокими. В 1964 году она была снижена до 70 %. С начала своего президентства в 1981 году Рейгану удалось сократить максимальную налоговую ставку с 70 % до 50 %, а потом и до 38,5 %. (За это снижение его часто хвалили правые, однако не стоит забывать, что он также и поднимал ставку 11 раз.) Во время президентства Клинтона (1993–2001) ставка поднялась до 39,6 %. При Джордже Буше она оказалась на уровне 35 %. Его налоговые сокращения были объявлены временными мерами, и их планировалось отменить к концу 2010 года, однако этого не произошло. Многие люди считают, что упомянутые налоговые сокращения – единственная причина дефицита в течение следующих десяти лет, когда с 2002 по 2009 год доходы населения сократились на $ 1,8 трлн. Во время кризисного периода с 2008 по 2011 год максимальная налоговая ставка была вновь увеличена до 39,6 %.
Ликвидация офшорных зон
Доходы американских компаний облагаются 35 %-ным налогом. Очевидно, что компании хотят сократить налоговую ставку, если появляется такая возможность. У них есть три способа, как это можно сделать.
Первый способ подразумевает открытие дочерней компании на Бермудах, Каймановых островах или в Ирландии. Итак, американская фирма производит принтер за $ 10 000 в Чикаго и продает его полиграфической компании в Майами за $ 12 000. Компании пришлось бы заплатить налог за $ 2000 прибыли, а именно – $ 700. Однако вместо этого она может продать данный принтер своей собственной «дочке» на Бермудах за $ 10 000 и не получить прибыли. Потом дочернее предприятие на Бермудах продает принтер полиграфической компании в Майами за $ 12 000 и получает прибыль в размере $ 2000. Однако на Бермудах прибыль не облагается налогом (либо он значительно ниже, чем в США). Таким образом, американское правительство теряет $ 700 налогов, и это всего лишь на одной отдельно взятой операции. Было подсчитано, что 362 компании из 500 компаний Fortune проводят подобные офшорные операции. Правительство США теряет огромную сумму выручки от налогов, вынуждая общество либо платить более высокие налоги, либо довольствоваться менее качественными социальным обеспечением, системой образования и здравоохранения.
Второй способ избежать уплаты налогов называется «инверсия». Если американская компания способна доказать, что определенным процентом ее акций владеет другая компания за рубежом, то ей не нужно платить американские налоги с этой доли компании. Например, компания Walgreen может купить ирландскую сеть аптек и продать ей часть своих акций. Ирландская Walgreens будет платить налоги Ирландии, однако они будут значительно ниже, чем в США.
Правительству Соединенных Штатов стоит побеспокоиться в отношении третьей возможности, когда американские корпорации начинают подумывать о переносе своих головных офисов за пределы страны. Консалтинговая фирма Accenture начинала как американская компания, затем она переехала на Каймановы острова, стала открытой компанией в 2002 году, а после переместилась в Ирландию из-за более низких налогов{54}. Eaton Corporation переехала из Кливленда в Дублин, сократив на $ 160 млн. сумму годовых налоговых выплат. Таким образом, около 60 американских компаний либо находятся за пределами страны, либо воспользовались «инверсией», чтобы избежать американских налогов. Эти фирмы не только сократили свою налоговую ношу, они еще и никак не обременены бесконечным увеличением числа государственных постановлений, которое уже сейчас занимает 169 301 страницу{55}.