Инт. Комната отдыха перед ложей. Два кресла. Диван. Телевизор на четырех ножках. Показывет с косыми полосами мультфильм: "Вини-Пух и все, все, все". В креслах Подгорный и Брежнев. В нетерпеливых руках Леонида Ильича тонкий серебряный портсигар.
Брежнев. - Сделай, что-нибудь, Подгорный.
Подгорный. - Что, Леонид Ильич?
Брежнев. - Постучи по нему, что ли. Ты же премьер-министр. Придумай чего-нибудь.
Подгорный стучит по телевизору. Полосы исчезают. Садится в кресло.
Брежнев. - Сколько там осталось?
Подгорный. - Совсем чуточку, Леонид Ильич.
Брежнев. - Ты спички наготове держи.
Подгорный. - Держу, Леонид Ильич.
Раздается мелодичный перезвон. Брежнев суетливо открывает портсигар. В нем сигареты Новость с черным фильтром.
Брежнев. - Спичку.
Подгорный подносит горящую спичку. Брежнев жадно прикуривает. Опустошает портсигар.
Подгорный. - Леонид Ильич, а что же врачи скажут, если узнают. Вам же одну папироску в час можно.
Брежнев. - Не узнают и ты не скажешь. Пойдем, а то без нас не начнут.
Брежнев идет к двери в ложу. Сзади вздыхает Подгорный.
Подгорный. - Не бережете вы себя, Леонид Ильич. Вы как хотите, а я на Политбюро поставлю вопрос. Запретить вам ходить на матчи.
Брежнев. - Попробуй только. Я лучше Политбюро запрещу.
Брежнев открывает дверь. Видит залитый светом стадион.
Инт. Распорядитель матча, увидев, что правительственная ложа занята, бежит в проход к раздевалкам.
Инт. Коридор перед раздевалками. Тарасов и Маша.
Маша. - Ребята как?
Тарасов. - Нормально, ребята.
Маша. - Говорят, Спартаку один дядька по двести рублей обещал, если выиграют. Каждому. Ты ешь пирожок и ребятам отдай.
Тарасов. - Я же змей?
Маша. - Змей. Ох, змей.
Тарасов. - А ты, Маша, сколько за ЦСКА болеешь?
Маша. - С 55-го на все матчи хожу. Муж ходил. Теперь я за него.
Тарасов. - Я поговорю. Поедешь от клуба в санаторий летом. В Сочи.
Маша. - Тю. Куда мне. По курортам ездят с мужиками махаться.
Тарасов. - Зачем же дело?
Маша. - Дурной какой. Кто я такая, чтобы так стараться?
Тарасов. - Поедешь. Кто ты такая? Ты, Маша, здесь самая главная. Ты над нами. Мы под тобой. И каждый болельщик так. Кто этого не понимает тому в спорте делать нечего. А ты говоришь, кто ты такая.
В коридоре появляется распорядитель.
Расп. - Тарасов. Выводите команду.
Инт. Квартира Тарасова. Нина и Галя смотрят трансляцию матча. На экране разгоряченный Тарасов выговаривает хоккеистам.
ГД (голос диктора) - Непросто, совсем непросто складывается сегодняшний матч. При счете 2:1 в пользу команды Спартак в середине третьего периода, как известно любителям хоккея, команды должны были поменяться воротами. До назначенного времени остались считанные секунды. Шайба у ЦСКА. Удар. Гол. Звучит сирена. Но что это? Все внимание на арбитра встречи. Он показывает, что удар был произведен после сигнала к смене ворот, а это значит, что гол засчитан не будет.
Инт. Стадион Динамо. У бортика Тарасов грозит судье.
Тарасов. - Ты у меня поедешь. Поедешь заграницу судить.
Судья. - Зря стараетесь, Анатолий Владимирович. Я в почтовом ящике работаю.
Инт. Квартира Тарасовых. На кухне Галя снимает свистящий чайник. Наливает чай в две кружки. Бросает сахар. Войдя в комнату с кружками, она удивленно останавливается. Нина Григорьевна стоит на коленях перед телевизором.
Галя. - Мама, что с тобой?
Нина. - Что он делает? Господи, что он делает?
ГД. - Хоккеисты ЦСКА покидают ледовую площадку. У тренера Тарасова должна быть очень веская причина для такой скоропалительной остановки игры.
Инт. Квартира Тарасова.
Нина. - А что если там Брежнев сидит. Что же будет, дочка?
Галя. - Тихо, мамочка, тихо.
Инт. Правительственная ложа. Брежнев тушит сигарету.
Подгорный. - Я пойду, узнаю в чем там дело, Леонид Ильич.
Брежнев. - Давай, а я пока буфет штурману. Тарасова там особо в дугу не гните. Разберитесь сначала, что к чему.
Инт. Коридор с раздевалкой. Тарасов обороняется. Перед ним толпа разъяренных мужчин. Почти полный Совет Министров.
Тарасов. - По вашему это игра? Игра по-вашему. Это поддавки, а не игра. Я не позволю издеваться над моей командой.
Подгорный. - Товарищ Тарасов это прямая трансляция. Вас смотрит вся страна.
Тарасов. - Моя страна меня поймет.
Подгорный. - Я повторяю. Вся страна, как один человек смотрит этот матч. Вы понимаете, товарищ Тарасов?
Тарасов. - Где наша не ваша.
Он рвет на себя дверь раздевалки.
Инт. Раздевалка. На Тарасова смотрят молодые растерянные глаза.
Хоккеист. - Ну что, тренер? Играем?
После паузы.
Тарасов. - Выходите. Выходите на лед, мальчишки. Он ваш хлеб. А я не один человек.
Инт. Квартира Тарасовых.
ГД. - Наконец после 37 минут незапланированного перерыва команда ЦСКА появляется на льду. У тренера Тарасова должны быть веские причины для такого демарша. Из сегодняшнего инцидента будут извлечены соответствующие выводы.
Нина. - Галя, слышишь. Выводы.
Галя. - Я тебе капелек принесу.
Нина. - Принеси, дочка. Толька, Толька. Что же ты делаешь.
Лишение звания .
Инт. Кабинет Павлова. Павлов и полковник из управления ЦСКА.
Павлов. - Мы не можем оставаться в стороне. Мы должны прореагировать. На глазах у всей страны. На глазах у Леонида Ильича сорвать ответственейшее мероприятие. Тарасов возомнил, что ему все позволено. Пора ему опуститься на землю.
Полковник. - Ситуация не была такой однозначной, товарищ Павлов. Судья тоже, так сказать, сморозил хорошенькую глупость.
Павлов. - Никто судью не оправдывает. Но для этого есть цивилизованные способы. Подать апелляцию после матча. Решить все на комитете. Тихо, келейно. Нет. Тарасову подавай фанфары. Он их получит. Принято решение, наложить на Тарасова взыскание. Лишить его звания заслуженного мастера спорта.
Полковник. - Может, ограничимся выговором? Ведь эмоция, товарищ Павлов. Что взять с человека, которому все хоккей заслонил?
Павлов. - Ни в коем случае. Это его лишь раззадорит. Нужно, чтобы Тарасов получил хороший урок. Чтобы запомнил его надолго. Выпустим постановление комитета, а вы доведете.
Полк. - Я?
Павлов. - Вы. Это же ваша епархия. У вас есть какие-то возражения?
Полк. - У меня? Какие у меня могут быть возражения.
Павлов. - Хорошо. А вы отлично разбираетесь в спорте, товарищ полковник.
Полк. - Уж, получше Тарасова.
Павлов. - Это точно.
Тарасов и Нина.
Инт. Квартира Тарасовых. Кухня. Тарасов за столом. Чинит приемник. Нина хлопочет по хозяйству.
Тарасов. - Дачу наконец заведем.
Нина. - Давно пора. Смешно кому сказать, у Тарасова дачи нет.
Тарасов. - Нет, Нин. Правильно. Правильно, что так вышло. 30 лет, как на галерах. А из хоккея меня все равно никто не выгонит. Нет ЦСКА, Золотая Шайба есть. Сегодня они победили, зато я будущее оседлал крепко. К Гусеву поеду. Давно к себе зовет.
Нина. - Съезди, Толя. Развейся.
Тарасов. - Жалко, что заслуженного отобрали. Мне его в 48 дали. Черт с ним. Значком больше...
Нина.- Верно, Толя. Костюм целее будет. И так не пиджак, а сито.
Тарасов встает из-за стола. Подходит к Нине.
Тарасов. - Нин.
Нина. - Что.
Тарасов. - Не помню. Мы с тобой вместе ходили куда? Ну там в театр или на концерт?
Нина. - Ходили Толя. В 57-м. На Ива Монтана.
Тарасов. - Видишь. Все-таки ходили.
Нина. - Ходила. В последний момент ты Сидоренкова защитника спасать умчался. Он в милицию по пьянке попал.
Тарасов. - Слушай. Так может, сегодня в кино махнем? Где у нас газета?
Нина. - В спальне посмотри.
Тарасов выходит из кухни. Нина , какое то время , отчаянно трет тряпкой стол. Бросает тряпку. Начинает приглушенно рыдать.
Инт. Тарасов в спальне. Сидит на кровати. В глазах колючие слезы. Шепчет.
Тарасов. - Значок... Вот так вот, Толька. Значок и все.
Михайлов.
Экст. Лето. ЮГ. Тренировочная база. Кулагин руководит тренировкой. Широкая почти вертикальная лестница. Хоккеисты преодолевают ее, прыгая по ступенькам на одной ноге. Взобравшись наверх, возвращаются, используя другую ногу. Внизу их ждет Тарасов.
Экст. У подножия лестницы Тарасов и усталые хоккеисты.
Тарасов. - Приседания с отягощениями. 15 раз по 3 подхода. Одни хоккеисты забираются на плечи другим. Худенький Михайлов обращается к невысокому Харламову.
Михайлов. - Валера. Давай.
Михайлов показывает на свою спину. Это замечает Тарасов.
Тарасов. - Михайлов с Петровым.
Михайлов мимо Харламова обреченно идет к здоровенному и тяжелому Петрову.
Экст. Петров на плечах сидящего Михайлова. Шепчет.
Петров. - Я ногами отталкиваться буду, Борька. Все легче.
Михайлов. - Не надо.
Петров. - Дурак.
Михайлов. - Я говорю. Не сметь.
Тарасов. - Начали.
С напряжением Михайлов приседает. Дрожат ноги и пот струятся по лицу, но Михайлов приседает.
Инт. Холл санатория. У окна большой чан с морсом. После тренировки хоккеисты окружили чан. Последним входит в холл смертельно усталый Михайлов. К нему с кружкой спешит Петров.
Петров. - Выпей. Борька.
Михайлов. - Кулагин где?
Петров. - Вроде у себя.
Инт. Кабинет Кулагина.
Михайлов. - Борис Палыч не могу больше. Верните меня в Локомотив, в Ярославль в Шинник отправьте. Не могу я больше. Это не тренировки это издевательство.
Кулагин. - Терпи, Борис. Терпи. Недолго осталось. Скоро игры пойдут в чемпионате. Передохнешь, если заиграешь. А не заиграешь, так мы тебя сами , куда надо отправим.
Значок.
Инт. Приемная полковника. Располневший капитан, бывший когда-то тонким лейтенантом, выстукивает на машинке. Тарасов дожидается вызова.
Тарасов. - Ты ведь на пенсию полковником пойдешь, капитан?
Капитан. - Если ничего не случится.
Тарасов. - И я полковником.
Капитан. - Поздравляю.
Тарасов. - Интересно. Ты значит полковник и я полковник.
Капитан. - Так бывает.
Тарасов. - А ведь не должно так быть, капитан. Не должно.
Капитан недоуменно пожимает плечами. Открывается дверь. На пороге полковник. Радушен.
Полк. - Анатолий Владимирович. Прошу. Прошу. Сережа кофе нам. Только хорошего, растворимого. Бразильского.
Инт . Кабинет полковника. Тарасов сидит. Рядом взволновано расхаживает полковник .
Полк. - Выручать, товарищ Тарасов, выручать надо ЦСКА. Почти половина чемпионата за плечами, а отставание от Динамо 20 очков.
Тарасов. - Кулагин вполне себе грамотный специалист. Ему просто необходимо время.
Полк. - Нет у нас времени, товарищ Тарасов. Категорически нет. Вы должны. Обязаны просто вновь занять пост старшего тренера команды.
Тарасов. - Я же не управляемый.
Полк. - К чему былые обиды. Вы думаете мне легко, когда сверху давят.
Тарасов. - На меня тоже давят. Те же, что и на вас. Да плюс еще и вы.
Полк. - Я минус. Я минус. К тому же принято решение о возвращении вам звания заслуженного мастера спорта.
Тарасов. - Вот так легко.
Полк. - Для вас, что пожелаете.
Тарасов. - А можете...
Тарасов доверительно наклоняется вперед.
Тарасов. - Колбасу в нашем гастрономе нарисовать. Обязательно сервелат. Московский.
Полк. - Сервилат? Не знаю. Задачка. Это не в моей компетенции.
Тарасов. - А говорили, все что пожелаю.
Поднимается и идет к двери.
Полк. - Товарищ Тарасов.
Тарасов. - А ЦСКА я приму. Куда ж я денусь.
Снова в ЦСКА.
Инт. Тарасов вновь в своей стихии. Вместе с Кулагиным наблюдает за тренировкой. Бросает отрывочные реплики. Кулагин записывает.
Тарасов. - Ромишевского взнуздать, как следует. Растолстел. Вкати кА ты ему дополнительный вечерний кросс, Палыч. Ты сборы перед матчем назначал?
Кулагин. - Как раньше. За пару дней до игры.
Тарасов. - Теперь всех на сборы загоним. Родным передай, что пропали без вести до конца чемпионата. Никакой связи между Архангельским и Москвой.
Кулагин. - У Федорова жена вот-вот родит.
Тарасов. - Подождет... Пусть ребенок не у Федорова родится, а у чемпиона Советского Союза.
Кулагин удивленно смотрит на Тарасова. Тот любуется с какой легкостью Харламов обходит защитников.
Тарасов. - Стыдно признаваться. Прав ты был Палыч насчет Харламова. Вот тебе и конек-горбунок. Ты смотри, что вытворяет.
Кулагин. - Места ему не могу найти.
Тарасов. - С Петровым и Михайловым будем пробовать. Как думаешь? Нагоним Динамо?
Кулагин. - Отстали сильно.
Тарасов. - Не отстали, а фору дали. Чернышев уже в тогу хоккейного патриарха облачился. Смотрит искоса. Что же, Аркадий Иванович. Сборная- это сборная. А ЦСКА и Динамо. Тут уж табачок врозь. Посмотрим кто из нас лучший тренер.
Инт. Тарасов на льду. Его окружают усталые хоккеисты.
Тарасов. - Вы как хотите, мальчишки, а я решил этот чемпионат выиграть. Договоримся на берегу. Спуска я вам не дам. Не для того я полгода диван давил и у жены на полставки тетей Катей работал. Посуду мыл. Вы люди военные. У всех погоны на плечах. Малейшее нарушение режима - гауптвахта, что посерьезней. Все. Пишите письма.
Петров. - Адресок дадите, Анатолий Владимирович?
Тарасов. - Всенепременно. Именно тебе и выпишу. Ромишевский?
Ромишевский. - Я.
Тарасов. - Ты у нас комсорг. Поручаю тебе выпуск боевого листка. После каждого матча, чтобы выходил. С карикатурами, как положено. Харламов. Ты что там отираешься. Давай вперед. Тебе здесь место.
Харламов выкатывается вперед. Маленький на фоне высоких хоккеистов.
Тарасов. - Что, конек-горбунок, не сломал тебя Чебаркуль?
Харламов. - Подавился, Анатолий Владимирович.
Тарасов. - Хорошо. Вот это ладно. Так держать. Все, мальчишки. А теперь сладкое. Скоростные упражнения с отягощениями.
Инт. Хоккеисты взвалив на себя своих товарищей совершают стремительные рывки.
Инт. Харламов забивает гол в ворота Химика. Тарасов что-то яростно выговаривает Кулагину.
Инт. Ромишевский вешает на стену Боевой Листок.
Инт. Тяжелая тренировка. Защитники ложатся под шайбы. Ромишевский от удара падает на лед.
Третьяк.