Они вытянули из-под крыльца за хвост собаку: её звали очень поэтично - Букетом, и сами забились под это крыльцо. Для троих там места никак не хватало. Букет, почти безропотно согласился на вынужденную эвакуацию из родных пенатов и сразу куда-то скрылся. Наверное тоже, чего-то испугался, или просто, сиганул по своим неотложным собачьим делам.
Ребята смотрели на угол дома Максима во все глаза. Они ждали его, лесника Каретина, который не совсем до конца умер, то бишь, не по настоящему правдиво дал "дуба". И, наверное, скорее всего, именно поэтому, он со своего родного "Амонального" пришёл в гости, толи на побывку, толи в "самоволку..." домой, к самому себе....
Мужчина показался из-за угла и по переулку медленно направился в сторону тайги.
Вечерняя тайга представляла собой следующую картину....
Невдалеке от посёлка стояла чёрная стена леса, которая вполне сносно сверху освещалась Луной. Эта чёрная стена была разделена надвое, довольно широкой, светлой полосой. Это была лесная просека.
Когда-то, никто из ребят не знал когда именно, на этой просеке был захоронен человек. Прямо посередине просеки. Мужчина или женщина, этого тоже, они не знали. Никакой надписи с указанием фамилии на кресте не было.
Но зато на нём, была прочно прикреплена небольшая, прямоугольная, уже потемневшая пластина из латуни, на которой, можно было прочесть, следующие выбитые на ней, кем-то слова.
"Была Мечта! Всю Жизнь идти,
По звёздам Млечного Пути...!
Но..., меня тропы привели!
В объятья Матушки Земли...!"
Могилка эта, изрядно просела и простой, уже старый от времени крест, изготовленный из лиственницы, наклонился на бок. Ребята, играя в том месте сотни раз, пробегали возле этой могилы, но никогда особенно уж близко не приближались к ней и не совершали никаких некультурных и непотребных действий. Они одновременно и боялись этой могилы, и как-то по-своему уважали её. А чаще всего обходили её стороной. Так.... На всякий случай....
Максим и Ромка, с большой осторожностью и опаской вылезли из-под крыльца и увидели, как мужчина подошёл к этой чёрной стене, то есть к самой тайге, и зашагал по светлой и прямой как стрела просеке, по направлению к могиле, с покосившимся деревянным крестом.
И тут вдруг, совершенно неожиданно для наших юных и вконец перепуганных искателей приключений, хлынул проливной дождь, можно даже было сказать, ливень.... Вначале в небе вспыхнули яркие молнии, а затем его чуть ли не разорвало пополам, оглушительным грохотом грома, который заставил ребят аж присесть и закрыть голову своими руками...
Напряжение в головах ребят достигло точки кипения. Больше они ничего не хотели что-либо знать, слышать и видеть.
Уже ничего не соображая от страха, они галопом поскакали к Максиму домой. Сейчас путь для них туда, был свободен. Позади них, дождевая пыль стояла столбом....
Но впереди была ещё одна небольшая неприятность. Входная дверь в доме Максима плохо закрывалась. Ключ прокручивался в замке. Можно было прокрутить ключ несколько раз подряд, а язычок всё равно из замка не вылезал. Отец всё собирался починить этот замок, но у него как всегда не хватало времени. Да и в посёлке воровства отродясь не бывало, поэтому видимо, он особенно и не спешил.
Ребята влетели в коридор, захлопнули дверь и Максим начал лихорадочно закрывать её на ключ. Да не тут-то было.... Максим крутил ключ, затем дергал дверь. Она не желала закрываться. И так несколько раз подряд. Нервное напряжение достигло наивысшей отметки. Максим с Ромкой тряслись, как в лихорадке. И вот если бы в этот момент кто-либо, вовсе не обязательно Каретин, а просто даже родная мать толкнула бы дверь с той стороны, у Максима просто не выдержало бы сердце или в лучшем случае для него, от него бы не очень то приятно запахло и штаны пришлось бы стирать.
Но к счастью для Максима всё обошлось благополучно. Без стирки штанов.... Максим, наконец- то, закрыл эту, совсем не вовремя раскапризничавшуюся дверь....
Вбежав в дом, они с ходу, наперебой, начали рассказывать родителям Максима, что с ними произошло. К этому времени подоспел и Ромкин отец. Он вернулся из гостей и зашел за сыном. Он тоже, вместе с родителями Максима, при этом усиленно сопя своим носом, молча слушал то, о чём говорили ребята.
Отец Ромки после этих гостей, находился в изрядном подпитии..., папуля крепко заложил за воротник.... С шахтёрами такое иногда бывает.... По окончании рассказа, он, глядя на Максима с Ромкой своими мутными глазами, растянув при этом рот в снисходительной усмешке и как бы ставя последнюю, заключительную точку в их повествовании, очень авторитетно и конкретно изрёк: - "Бря-хня...! Ну, Ромка, хватит травить лабуду, пошли домой. Пора уже. Мне вставать рано утром и идти на смену в шахту. А ты завтра, перед Букетом, извинись Ромка за то, что вы вытащили его из-под крыльца за хвост и кинули на съедение к ногам кровожадных, ночных вурдалаков!" - Ромкин отец при этом заявлении напоследок, как-то не по взрослому, глупо хихикнул и направился к выходу. Ромка молча, потопал за отцом.
- Иди спать сынок. Набегался чай, за день то, устал родной...! - прижимая к себе и ласково теребя шевелюру Максима, сказала мать: - А по поводу ваших сегодняшних приключений, вам лучше обратиться к школьным учителям. Они грамотные люди, поди объяснят, что к чему....
Максим и ребята, действительно обращались за разъяснением того, что с ними произошло к учителям. Те, долго не думая, объяснили всё случившееся, очень даже просто...- Детская, массовая галлюцинация!
Да-а-а...! Дела-а...! Максим на самом деле сегодня очень устал. Ещё бы не устать, пережить эдакие события! Ведь далеко не всякому и каждому такое выпадает. Красота...!
Максимка, тогда ещё не знал, что означает слово "галлюцинация". А уж тем более ещё и "массовая...". И его это, нисколечко не огорчало и не смущало.
И, наверное, поэтому, он сейчас, несмотря ни на что, ни на какие свои сегодняшние приключения, жизненные передряги, и своё дремучее незнание значения некоторых слов, уже мирно, спокойно и крепко спал. На своей любимой печке.... И ему снился сон....
= = =
ГЛАВА - 2.
"С О Н...".
Ты Прости нас Господь...!
Максим.
Мне однажды приснилось, как будто бы я!
В Небеса улетел..., как в родные края...
Протянув руки к Звёздам, смотрел им в глаза
И в ладонь мне от счастья, скатилась слеза
Я воскликнул - О, Боже..., Ты мой, Господин!
Как Велик этот Мир..., но я в нём не Один...
Как прекрасна Земля, что Тобой создана
И живут на ней счастливо..., ОН и ОНА....
За себя и за Них..., на колени я встал...
- Я люблю Тебя Господи! - Дух мой кричал,
- Славлю имя я Боже, Твоё на века...
И ко мне из Небес, вдруг простёрлась Рука...
Его, взявши за Руку, я шёл рядом с Ним...
В этом Мире огромном, я был не Один
Мы летали, ходили, беспечно брели...
Любовались Величием нашей Земли...
Я не видел Здесь боли, не видел и слёз,
Здесь не лгали друг другу, Тут не было грёз
Кровь рекой не лилась, так, как не было Зла
Моё сердце Здесь пело, а Душа Расцвела,
Мы Вдвоём с НИМ стояли, на Млечном Пути...
И поведал ОН мне, как мне Душу спасти...!
А что б Души Спасти и себя сохранить...
Горечь Чаши до дна, Всем придётся Испить!
И очнувшись от сна, я в раздумье затих...
Наяву был оборван..., Божественный Стих
Наступила реальность мирской суеты
В нашем Мире я был Одинок, как и ТЫ...
В этой мгле я не видел церквей купола
Темнота Всё украла и Всё отняла...
Мне хотелось рыдать и хотелось кричать!
Вновь я встал на колени и начал читать...
Я Молитву читал..., - Помоги Нам Господь...
Обрести в Тебя Веру, испив Твою кровь
Очищенья хотим Мы на нашей Земле
Что бы Радость и Счастье царили Везде...
Чтоб царила Любовь в каждом доме Твоём
Что бы в Радости жили все ночью и днём
И повсюду звучал детский, радостный смех
И чтоб Солнце сияло, на небе для Всех,
Чтобы путник в дороге свой кров отыскал,
И голодному хлеба, что б кто-то подал,
Что б больной, исцеленье Твоё получил,
И что б каждый Тебе, своё сердце открыл...!
Чтобы в мире жестоком, нашли Мы себя.
И Что б были похожи, мы Все, на Тебя...
Помоги нам Господь Тебя вновь Обрести,
Нас помилуй Господь, сохрани и прости...
Нашу Веру в Тебя, Ты Господь укрепи...
Чтоб с Тобой Мы стояли, на Млечном пути
Что бы Зло одолели Мы Сами в Себе...
И чтоб Мы НАВСЕГДА, Возвратились к Тебе
Пред Небесным Отцом, на коленях стоял.
И Молитву свою, вновь и вновь повторял....
И я БОГА просил, только лишь об одном -
Помоги Нам вернуться, в Родительский дом.
Помоги нам Господь, наши Души Спасти...
Ты прости нас Господь, Ты прости нас, Прости!
Ты прости нас Господь, за все наши грехи
Ты прости нас Господь, Ты прости нас, Прости...!
= = =
Максиму, очень часто, снился один и тот же сон...:
Будто бы он находится в каком то сумрачном, неуютном помещении, или недостроенном деревянном доме. И этот дом, был вроде бы, как и жилой.... Но, как-то не совсем, не полностью, не до конца.... Всё в этом доме, было не достроено, не доделано и не завершено. А чуть позже, это помещение или дом, всё больше видоизменялся. Прямо на глазах превращался в давнишнее, ветхое строение, похожее на большую и старую лачугу. Оно становилось всё хуже, всё неухоженней и всё мрачней. Стены становились тёмными, облезлыми и грязными. Куда-то исчезали двери и окна, оставались одни голые дверные и оконные проемы. Иногда исчезала даже сама крыша и тогда дождь, льющийся из мрачного, тёмного неба, беспрепятственно заливал всё вокруг. Затем начинал, пока ещё очень медленно, под ногами, шевелиться пол. Он, почему-то, был земляным и тоже очень грязным. Пол наклонялся и качался всё сильнее и сильнее. Из-под него, до носа Максима, начинал доходить очень отвратительный запах. Откуда-то снизу, из-под земли, с её глубины, доносились какие-то приглушенные звуки, какие-то холодящие душу стоны. Затем на полу появлялась пока ещё в небольшом количестве первая зловонная жижа. Максим уже знал, что находиться внутри этого помещения, становиться опасным. В этой зловонной жиже можно было легко поскользнуться, съехать к краю пола и провалиться вниз, в эту вонючую и страшную бездну. И Максим, не дожидаясь, когда это случиться, всегда выпрыгивал через дверной или оконный проём на улицу.
Максим уже точно знал, что "он", или "оно.." начинает неторопливо и как бы нехотя просыпаться. И что "он" скоро вылезет из-под земли, из этой смердящей жижи, и станет повсюду преследовать Максима. И не дожидаясь, когда это "оно" окончательно вылезет из своей подземной берлоги, он пускался наутёк.... Максим улепётывал от этого страшного, неземного чудовища, что есть мочи..., во все лопатки. Он летел словно пуля, выпущенная из ружья, по совершенно пустынным, и тоже неухоженным и неопрятным улицам, как правило, незнакомого ему города или большого посёлка. И при этом, нигде не было видно ни одного живого человека. Ни одного...! Максим бежал по улицам чужого и совершенно мёртвого города...
Пробежав довольно большое расстояние, Максим выскакивал на какую-нибудь улицу или проулок и там останавливался. И он уже точно знал, что "оно" сейчас непременно появится. И действительно, из-за ближайшего угла, или из какой-то грязной подворотни появлялся "он", и как-то очень медленно, подчёркнуто лениво и безразлично, начинал приближаться к Максиму. Максим заново пускался в бега. Опять где-то останавливался и опять почти сразу появлялся "он"....
Максим чувствовал, что от него, ему убежать никогда не удастся. И если "он" этого захочет, то Максим, тут же будет "им" настигнут, обезоружен и повержен. "Он" как бы развлекался с Максимом, издевался над ним, держал его в постоянном напряжении и не давал ему расслабляться. Максим чувствовал себя..., его потенциальным заложником на заклание. Потом, этот "он" или "оно" не имел какой-то определенной и устойчивой формы. Его телесная оболочка всё время изменялась. Она непрерывно переходила из одной формы в другую. Он, чем-то напоминал хамелеона или воск, принимающий любую форму. Максим, никогда не мог различить и увидеть его лицо или хотя бы морду, или рыло. Ни разу, и ни при каких обстоятельствах, это сделать ему не удавалось. Как будто "он", совсем не хотел, чтобы его кто-то разглядывал.
В очередной раз, пробежав приличную дистанцию по улицам и переулкам, Максим остановился немного передохнуть, на какой-то небольшой возвышенности. И то, что он увидел с этой возвышенности, ему раньше никогда не снилось. Это Максимка увидел впервые....
Внизу, перед ним, насколько мог видеть глаз, шли люди. Огромное количество людей.
Шла гигантская толпа народа. Она, где-то там, очень и очень далеко, сливалась с вечно недосягаемым горизонтом. Но только, наверное, само слово "шли...", к этой толпе, было скорее всего, неприменимо. Люди не шли, нет..., они тихо и молча через силу, передвигались, или даже точнее, они, с большим трудом тащились по этой земле....
Каждый из них нёс на спине груз. Это были деревянные кресты....
Максим заметил, что кресты, которые несли на себе люди, были разной величины и веса. У одних они были маленькие, у других побольше, у третьих, кресты, были просто огромные. Таких людей в этой толпе, было подавляющее большинство.
Эти тяжёлые кресты придавливали несущих людей к самой земле до тех пор, пока совсем уже обессиленные, они не падали на неё всем телом. И затем, в конце концов, эти , громадные кресты, всем своим весом вдавливали людей в сырую землю, а идущие сзади такие же крестоносцы, безучастно, с полным равнодушием и безразличием, втаптывали в землю и сами кресты, и их владельцев. И это происходило везде и повсюду, в любом месте, этой огромной, уныло бредущей на Запад, людской толпы.
Можно было сказать, что по Земле передвигается ходячее кладбище, состоящее из пока ещё живых, но уже давно глубоко несчастных и обречённых людей.
И тут Максим почувствовал, что кто-то сзади положил руку на его правое плечо. Максим не оборачиваясь, сразу догадался кто это был. Это был "он", или "оно".... Сейчас, какое-либо уточнение, не имело никакого значения. Максим замер. Рука у незнакомца была непомерно тяжелой....