Итак, наша женщина, собрав всю волю в кулак и объяснив себе, что любовь к колдуну у неё – это всего лишь приворот, пошла пожаловаться на колдуна к старейшине местной общины. Но старейшина тоже был под чарами колдуна и только попросил женщину успокоиться, не верить злым языкам и вернуться назад, к колдуну конечно. На прощанье он сказал: «Вы просто его недопоняли! Это такой добросердечный и широкой души человек! Я сам бы отдал ему последнюю рубашку! Мы ему всем обязаны! Да если бы не он!..» Непонятно, что он имел в виду и были ли заслуги Амброзайоса в том, что их деревня жила достаточно зажиточно, но продолжу.
Преодолевая наваждение Амброзайоса, Мильтиада решила пойти к царю Филиппу, но на полпути почувствовала такую тоску и тягу к колдуну, что не смогла идти дальше и, помучавшись, вернулась назад. Похоже, сильно действовали чары колдуна. Так она прожила ещё несколько дней, и когда сознание очередной раз к ней вернулось, и она опять попыталась бежать с челобитной к царю, то она всё-таки смогла дойти до царского дворца и попросить аудиенции. Охрана спросила, что ей нужно, и она всё рассказала придворным. Филипп в этот день был на охоте и ей предложили подождать царя в комнате для гостей. Там она почувствовала необъяснимый прилив чувства стыда перед Амброзайосом, как будто она его предает, и бросилась бежать из дворца со всех ног. Когда через пару дней она снова оказалась перед домом своего поработителя, тот улыбнулся и обнял её. Несколько слуг Амброзайоса случайно услышали, что Мильтиада не ценит и не уважает своего хозяина и даже убегала от него. Они напали на неё, чтобы проучить, так как безмерно обожали Амброзайоса. Наверное, они хотели убить бедную женщину, но она вырвалась и побежала на улицу. Она стала кричать: «Помогите, убивают!!!» Сначала соседи повыскакивали из своих домов, но когда увидели, что это женщина выбежала из ворот колдуна, то поспешили вернуться назад. Сам Амброзайос выскочил на улицу, посмотрел на неё своими красивыми и добрыми глазами, и она поняла, что всё будет хорошо и вернулась назад. Она успокоилась на какое-то время. В доме, когда она работала, ей случайно в руки попал разделочный нож, она крепко сжала его в руке и набросилась на колдуна… Но нож не слушался её, он увлёк Мильтиаду куда-то в сторону. А колдун продолжал смотреть на неё своими добрыми глазами. Но теперь она поняла, что этого колдун ей уже не простит и попыталась перерезать себе горло, но колдун подошёл к ней и сказал: «Нет! Ты ещё нужна мне. Присядь – отдохни, а я подумаю, что с тобой делать!» Нож он конечно осторожно отобрал. Внутри её переполняли эмоции: страх перед всесильным человеком, боль от того, что она не может противиться ему ни в чём и ненависть, потому что он обманул её. Она решила просто убежать. Она собралась с остатками воли, выскочила во двор и побежала. Но она опять почувствовала, как невидимые нити тянут её назад. При этом расстояние от дверей дома до ворот, отделяющих двор от улицы, стало таким длинным… Какое-то время она пыталась пересечь двор, но ворота как будто уходили вперёд, она поняла, что это очередное наваждение Амброзайоса. Ощущение полной безысходности поглотило её. Во дворе стоял очень глубокий колодец, в этих местах вода в колодцах была, если только их выкапывали очень глубоко, так вот её взгляд остановился на этом колодце. Она собралась с силами и со всего разбега прыгнула в него. Говорят, что она разбилась, пока летела, так что на дно упало уже безжизненное тело.
Когда с охоты вернулся царь Филипп, охранники ему доложили, что к нему приехала за помощью женщина, которую терроризирует какой-то колдун. Он попросил её привести, но приводить оказалось некого. Тогда, нужно сказать к чести царя, он учинил розыск этой женщины. Через несколько дней уже точно знали, где живёт этот колдун. Царю хотелось получше узнать этого человека, чтобы яснее представлять всю картину. Всё-таки любой правитель должен знать, что творится у него в государстве. Царь решил отправиться поближе к селению Амброзайоса, чтобы закончить своё расследование и вынести справедливое решение. Он остановился лагерем в небольшом селении с отрядом в триста воинов в полудне пути от селения Амброзайоса. При этом он приказал делать вид, что идут учения, чтобы окружающее население не пускало слухи. Нужно было проверить на деле, действительно ли Амброзайос является такой «сволочью», как о нём говорила женщина или она преувеличила. У него работал очень профессиональный и опытный провокатор по имени Юфранор, царь приказал ему всё проверить самому или отправить кого-нибудь за себя в логово колдуна. Юфранор понимал, что если колдун настоящий, то он его раскусит сразу же и поэтому он решил отправить свою жену. Как ему не жалко её было? Непонятно, но у его жены была мать, которая очень сильно болела – она не могла встать на ноги, кстати, тёщу Юфранора тоже привезли – решили совместить приятное с полезным: и человеку помочь и расследование провести. Жене Юфранора было уже лет тридцать пять, она ещё не работала провокатором, но была опытной женщиной с ясной головой и готова услужить царю в таком интересном, но опасном деле, к тому же царь пообещал денежное вознаграждение, в-общем, она пошла просить за маму. Закончилось это вот чем.
Вначале решили не везти мать, а совершить ознакомительную поездку: жена поехала в повозке с охранником. Амброзайос принял подарки и сказал, что даст ей даже больше, чем она просит, мать он вылечит на расстоянии – её даже не надо везти к нему. Вот так. На следующий день к царю Филиппу пришла на приём, кто бы вы думали – сама тёща Юфранора (до этого она не ходила пять лет). Теперь она не просто передвигалась, а двигалась довольно легко, как пятнадцатилетний подросток. У царя был лёгкий шок, ведь он её видел до этого – она всегда лежала в постели. Она была в хорошем расположении духа, поблагодарила за исцеление и предложила свою помощь в разоблачении колдуна, но только она его назвала величайшим целителем и просила наоборот, всячески помогать этому достойному человеку, который «не жалея живота своего, радеет о судьбах людских». Филипп ответил, что была одна обиженная женщина, которая пропала и никто не знает куда она делась. На это тёща Юфранора сказала, что хочет сама сходить к «великому целителю» и доказать, что в этом ничего опасного нет. Царь начал сомневаться, но потом согласился.
Напряжение начало расти, когда царь понял, что отсутствует Юфранор и его жена. Он приказал найти их. Сначала гонцы царя даже не поняли, где нужно искать, ведь Юфранор никому не сообщал, где он остановился в селении – к царю он приходил сам. После тщательного поиска в течение двух дней, их трупы (Юфранора и его жены) были обнаружены на пороге одного пустующего дома. Оба трупа имели множественные раны практически на всём теле, сделанные ножом, который был найден здесь же. Удивительно, что вход в соседний, но жилой дом, был шагах в двадцати и никто ничего не слышал и не видел до прихода царских оперативников, которые стали опрашивать всех вокруг. Неужели они совершили акт самоубийства? А многочисленные порезы? Самоубийца не может кромсать себя как сумасшедший! Или может?.. С другой стороны, одновременно с ума два человека не сходят! Либо один из них сошёл с ума и убил обоих, либо их убил кто-то третий, значит, есть убийца – и его нужно найти!
Тёща Юфранора, как договорились, на следующий день сама сходила к Амброзайосу («великому и мудрому целителю», теперь она добавила эпитет «мудрый»!). Сейчас она запела дифирамбы с новой силой. На этот раз он вылечил ей грыжу, подправил желудок и почки. Но Филипп её не слушал. Его сейчас возмутило убийство лучших своих людей, и он во что бы то ни стало должен был найти убийцу. Он пригласил следователей и они стали расспрашивать всех, в том числе и тёщу Юфранора, где все они были в эти дни – и… ничего. Никаких зацепок! Царь был в бешенстве! Что-то делать было нужно и он высказал предположение, что может быть завтра взять и ворваться в усадьбу Амброзайоса: учинить обыск и допрос всех, кто там есть, может быть, он как-то причастен к убийствам. В этот момент тёща Юфранора, а она находилась рядом и всё это слушала, эта старая и тучная женщина выхватила из-под своей одежды меч, взметнула его над головой и бросилась на Филиппа. Царь от неожиданности опешил. Его заслонил один из семи его личных охранников. Женщина невероятно резким и жёстким движением пробила мечом грудную клетку гвардейца. Телохранитель умер на месте. Остальные шестеро, желая выслужиться, разрубили старуху на мелкие куски. «Вот примерно так был убит Юфранор и его жена!» – глядя на тело старухи, попытался сыронизировать царь. Всем стало ясно, что пожилая дама слетела с катушек, а значит, она убила Юфранора и его жену (собственную дочь!).
Все поняли, что колдун («великий целитель») сумел не только вылечить больную женщину, но и как-то проник к ней в голову. Теперь уже медлить было нельзя и царь тут же отправил сотню гипаспистов (гвардейцев-щитоносцев), чтобы они арестовали всех в усадьбе Амброзайоса, включая конечно его самого. Но дело в том, что от ставки царя до усадьбы колдуна было расстояние… Гипасписты начали свой путь ближе к вечеру и должны были подойти к точке назначения уже глубокой ночью… В-общем… никто не вернулся. К обеду Филипп выступил с оставшимися гвардейцами сам. По пути они наткнулись на что-то неожиданное: вся группа ушедших вчера гипаспистов, вооружённая до зубов, все сто человек лежали на земле – они были кем-то убиты. Но кем?! При внимательном осмотре складывалось впечатление, что они перерезали друг друга (к-примеру, воткнутые мечи в телах были такими же, что и у остальных, сломанные копья в одних телах, а вторая их часть у лежащих рядом). Филипп натолкнулся на одного едва открывшего глаза воина, лежащего в гуще трупов:
– Что случилось воин?! Кто на вас напал?!
Отвлечённо бессмысленный взгляд гипасписта говорил, что ничего от него ждать не приходится:
– На нас напали… такие… такие же, как и мы… словно в зеркало… они стали резать, колоть и рубить… мне пришлось убивать своих, потому что я не знал, куда бить… я похоже не стал героем?
Больше царь ничего не услышал.
Филипп начал понимать, что колдун на самом деле невероятно силён. У царя был придворный жрец и маг по имени Аристандер, в основном он следил за жертвоприношениями и лечил всех при дворе, но сейчас потребовалась помощь иного рода. Аристандер находился здесь же, он предложил выбивать клин клином, при этом дал всем воинам какую-то тонизирующую травку. Царь приказал всем думать только об одном – арестовать колдуна. Желательно с ним не разговаривать и сразу надеть мешок на голову. На этот раз первыми пошли гетайры (гвардейцы-конники из аристократов). У этих в принципе всё получилось как надо – усадьба была захвачена и невольников выпустили из подвала.
Филипп распорядился расследовать, как Амброзайос сумел подчинить своей воле так много людей, а также где та самая женщина, что приходила жаловаться. Следователи начали допрашивать всех. Оказалось, что люди были страшно недовольны, что их хозяина арестовали и умоляли отпустить его. При этом по существу дела никто ничего сказать не мог, либо не хотел. Как они оказались в подвале они тоже не могли объяснить. Расследование зашло в тупик. Царь нервничал. На прямой вопрос сам Филипп услышал ответ колдуна: «Ты сам, царь, как смог подчинить себе так много людей? Я руководил парой сотен несчастных людей, они пришли ко мне и я сделал их счастливыми, а ты заставил всех подчиняться себе только потому, что все они родились в этой стране. При этом счастливыми ты не сделал никого! Но я не в обиде на тебя – если хочешь, я буду помогать тебе. Сделаю счастливыми тебя и всех в Македонии, дай мне только шанс и немного времени!» Филипп спросил об убийствах в последние дни: «Всех их убил ты, как и ту женщину, что приходила ко мне! Ты овладеваешь чужими умами, зачем мне такой маг при дворе? Ты хочешь овладеть моим мозгом? Я и без твоего участия могу приказать убить кучу народа… я имею в виду преступников конечно!»
Филиппа страшно разозлило, что никто ни в чём не признался. Могла остаться хоть и эфемерная, но надежда на то, что Амброзайос не злой колдун, а добрый маг и волшебник. Царь пригласил судий. Судьи, рассмотрев это дело, инкриминировали обвиняемому незаконное удержание в неволе двухсот пятидесяти семи человек – этого было достаточно, чтобы вынести ему самый суровый приговор. Жену тоже посчитали участницей преступлений… Это дало Филиппу возможность опробовать самую мучительную, как он считал, казнь, привезённую из Азии… В казни участвовали двое (в нашем случае колдун и его жена) – два близких человека, их садили в два сообщающихся котла друг напротив друга (напоминающие качели) и наливали масло, примерно, по грудь. А затем котлы разогревали, конечно, очень медленно. А самое главное – руки приговорённых привязывали к верёвкам сверху, а тела за плечи были привязаны ко дну котла. Приговорённые могли только сидеть и смотреть друг на друга. Когда масло начинало жечь, кто-нибудь из них не выдерживал боли и начинал тянуть верёвки на себя, так он поднимался чуть-чуть вверх. Сидящий напротив тут же опускался в масло – срабатывал эффект качели. Видеть мучения родного человека и понимать, что они исходят от тебя, даже перед смертью очень тягостно, а если казнь затягивалась на несколько часов, сутки или несколько дней… Не позавидуешь…
Таким образом, сама казнь была ещё и пыткой: здесь царь хотел продолжить допрос колдуна во время разогревания масла, «может быть боль и безысходность сделают своё дело и язык развяжется». Пытать и казнить царь приказал не как обычно принародно, а совсем без публики, чтобы никто не отвлекал приговорённого ни от его боли, ни от возможной исповеди. Два опытных дознавателя должны были повторить все вопросы, на которые Амброзайос так и не ответил утвердительно. На тот допрос с пристрастием напросился и я. Мне было очень любопытно, как производят пытки и, в конце концов, виновен ли этот человек? Сам Филипп появился в начале всего этого процесса и, очень быстро потеряв интерес, ретировался по своим делам. Я же остался и с интересом, сев рядом с дознавателями, слушал каждое слово, сказанное колдуном…
Нужно сказать, что пытка родственными чувствами – на самом деле жестокая вещь… Амброзайос сдался примерно через час. Он сказал, что хочет хоть кому-нибудь рассказать о том, что произошло… Ведь он до этого никогда ничего ни кому не рассказывал из того, что творил. Изливать душу было бы слишком опрометчиво – его могли бы сдать или стали бы ненавидеть, а так… «Если ты сам веришь, что ты хороший человек, то всегда найдутся те, кто будет обожать тебя… А если ты копаешься в своих недостатках и своей совестливости, поверьте (как сказал он) – любить тебя не будут!» Странная и страшная мысль, подумал я тогда! Это значит, можно грешить вовсю, только надо верить, что ты всё делаешь правильно и именно поэтому ты будешь правым!!! А если ты при этом будешь себя ещё и обожать, то найдутся те, кто тоже станет обожать тебя!!! Вот они – странности человеческого рассудка!!!
Итак, он начал говорить. Оказалось, весёлого в его рассказе не было ничего… Пока он рассказывал, палачи перестали усиливать огонь под котлами и лишь поддерживали тепло, чтобы рассказчик смог в комфортной обстановке расслабиться и продолжать свой длинный рассказ, и на самом деле, наш собеседник многое рассказал. Он подтвердил, что это он околдовал Мильтиаду, но она оказалась непокорной и всё делала себе (именно себе!) во вред. Юфранор, его жена и тёща – это тоже его работа. К нему пришли духи умерших родственников и предупредили, что идут его арестовывать за пару дней до этого. На вопрос: «А почему не сбежал?» Он ответил: «А куда же я брошу жену, сыновей и своих работников?» Сотня гипаспистов, которые поубивали друг друга – это тоже он. Колдун сказал, что мог бы то же самое сделать и с последующими воинами, шедшими вместе с царём, и царя бы убили его собственные охранники, но он просто после убийства гипаспистов не успел восстановить свои силы. Магическую энергию он берёт из космоса и она не безгранична. Вот если бы царь пришёл на пару дней позже…
Рассказ длился довольно долго. Колдун при этом говорил всё тише и тише, как бы засыпая, и я придвинулся к нему, чтобы не упустить ни одного слова… И тут он широко открывает свои глаза-магниты, пристально смотрит на меня и говорит: «Я сегодня умру, но мне уже не страшно, мне хорошо. А хорошо мне оттого, что я понял, что я должен сделать! Ты понравился мне, ты молодой и крепкий! Умерев, я должен буду войти в чьё-то тело, так я буду жить дальше! Я приду к тебе во сне – и это будет значить, что я вхожу в тебя, ты не бойся этого. Ты постепенно и безболезненно станешь моим телом… Ты не должен бояться этого – это не больно, это приятно, это почётно… Ты даже не заметишь, как станешь всесильным. Твои силы вырастут до небес, ты сможешь всё: управлять людьми, внушать людям свою власть над ними, за тобой пойдут миллионы…