Нам хотелось бы поблагодарить врачей и читательниц нашего блога Нину Ангенендт, Иордис Граф и Рикарду Вулленкорд, которые помогали нам советами при написании глав о строении детского мозга и о психологических предпосылках возникновения родительского гнева, а также нашу подругу Летицию, которая дала нам «волшебный пендель» к написанию этой книги.
Мы – Катя и Даниэлле, чья жизнь ежедневно обогащается (а иногда во много раз усложняется) благодаря общению с нашими детьми (в общей сложности, у нас их пятеро), переживающих свой лучший возраст, возраст упрямства, между двумя и семью годами. Мы чрезвычайно ценим наше общение в работе над блогом. На протяжении многих лет оно не прерывалось ни на один день, а теперь, после совместного написания нашей первой книги, превратилось в важный фактор, привносящий в нашу жизнь много ярких красок.
Пришло время рассказать, чем же завершился случай, приведенный в начале книги. Мой маленький сын очень помог мне с покупками. После того как я отнесла его в магазин, выполнив таким образом его требование, он был готов признать и мои потребности. Он позволил взять себя за руку и спокойно шел рядом. Он помог мне загрузить упаковки йогурта в тележку, потом с трудом поднял их на конвейерную ленту у кассы и тщательно расставил стаканчики в пакете. Пакет он нес, как и было оговорено, сам и с гордостью дотащил его до детской площадки. И хотя изначально я планировала совершить покупки самостоятельно, чтобы сэкономить время, эти полчаса, проведенные с сыном, можно описать одной фразой: это было удивительно прекрасно.
Многие конфликтные ситуации возникают в повседневной жизни лишь потому, что не только дети, но сами родители проявляют упрямство.
Детский гнев
Малыш сердится: просыпается стремление к самостоятельности
Когда младенцы превращаются в маленьких детей, в какой-то момент они понимают, что не все их желания и предпочтения совпадают с намерениями окружающих и не всегда будут исполняться, как это было раньше. В самом начале своей жизни малыши уже сталкиваются с такими чувствами как гнев, грусть, разочарование и даже страх. Часто родители удивляются, почему так называемое упрямство проявляется у детей уже в таком раннем возрасте. Ведь, насколько мы помним, обретение самостоятельности начинается с двух лет. Между тем многие уже с 11-месячного возраста (самое позднее – после первого года) начинают замечать, что дети ни с того ни с сего выходят из себя из-за мелочей и кричат в приступе гнева. Вот что пишет Джулия, 29 лет:
«Моему сыну Паулю год. В последнее время я снова и снова наблюдаю классическую ситуацию упрямства. Вчера, например, я разрешила ему съесть один маленький шоколадный батончик. Он любит шоколад. Едва съев выданную ему сладость, Пауль подбежал к шкафу и, хныча, попросил дать ему еще. Когда я спокойно, в дружелюбном тоне сообщила ему, что больше шоколада он не получит, хныканье переросло в нытье, а потом мой сын упал на пол и громко заплакал. Сначала я хотела игнорировать его капризы, но он кричал все громче и ревел все сильнее. Он дрыгал ногами, разбрасывал руки во все стороны и орал как резаный. Припадок гнева усиливался, и в какой-то момент я даже забеспокоилась, что у мальчика началась настоящая истерика, которая может плохо закончиться. Я попыталась поговорить с Паулем и спокойно объяснить, почему не хочу давать ему второй шоколадный батончик, но, казалось, он совсем не слышит меня. Его как будто окружала непроницаемая оболочка. Я попыталась взять его на руки. Часто мне не удается это сделать, так как Пауль начинает кричать еще яростнее и даже бить меня. Но вчера он дошел до исступления. Я все же взяла его на руки и нежно обняла, после чего ему сразу стало лучше. Нет, он не перестал плакать и продолжал кричать во все горло, но в конце концов лег около меня, свернулся калачиком и больше не дрыгал так сильно ногами и не размахивал руками. Через какое-то время, которое показалось мне вечностью, мой сын наконец успокоился».
Такие ситуации, конечно же, знакомы всем родителям детей от года до четырех. Чаще всего малыши выходят из себя мгновенно и устраивают истерику из-за совершеннейших пустяков. Вы слишком рано уводите ребенка с игровой площадки, а он хочет поиграть еще, или же сын или дочь злятся из-за того, что за завтраком вы налили молоко в синий, а не в красный стакан. Гнев и длительность приступа ярости часто повергает взрослых в беспомощное состояние. Почему же, черт возьми, нашим детям так сложно держать себя в руках?
Чтобы объяснить, почему такие дети, как Пауль, часто выходят из себя даже из-за мелочей, мы должны сперва познакомиться со строением человеческого мозга и изучить функции каждого отдела центрального органа нервной системы.
В целом наш мозг можно разделить на два основных отдела: эмоциональный и когнитивный[3]. Нейрологи выделяют гораздо больше областей, но нам достаточно общего деления. Давайте представим, что боковым зрением мы видим какую-то тень, которая приближается к нам сзади. Наш эмоциональный мозг – по-научному он называется лимбической системой – подает нам сигнал немедленно отпрыгнуть в сторону. Только через секунду, после того как когнитивный мозг (неокортекс) обработал поступившую зрительную информацию, мы понимаем, что это всего лишь собака, которая гонится за голубем. На этом примере можно прекрасно продемонстрировать работу обоих отделов мозга: один заставляет нас непроизвольно и быстро реагировать на возможную опасность, а другой рационально анализирует поступившую информацию и позволяет принимать осознанные решения. Именно из-за этого разделения обязанностей возникает одна из основных проблем у детей в возрасте обретения самостоятельности.
Лимбическая система исторически принадлежит к более старым отделам мозга и состоит из различных частей, или зон. В отличие от неокортекса (новой коры), ее структура характеризуется скорее рудиментарным строением, то есть составляющие ее нейроны реагируют непосредственно на внешний раздражитель. Благодаря простой структуре обработка информации здесь происходит в мгновение ока – мы непрерывно и неосознанно получаем поток информации из окружающего мира, а лимбическая система анализирует ее в доли секунды и делает вывод, представляет ли тот она хоть какую-то опасность для нашей жизни. Этот отдел мозга связывает нас с животным миром, нашими предками, от которых мы произошли. Благодаря ему мы реагируем на различные стимулы так, как это делают звери, – инстинктивно. В интернете много веселых видеороликов о людях, которые незаметно кладут огурец позади кошки, а потом со смехом наблюдают, как животное в страхе подпрыгивает и убегает прочь, заметив периферическим зрением «опасность». Понятно, что лимбическая система кошки путает огурец со змеей, что повергает животное в состояние паники.
Одна из основных задач лимбической системы заключается в переработке эмоций, потому этот отдел и назван «эмоциональным мозгом». В процессе взросления человек переживает многочисленные ситуации и эмоции, при которых в лимбической системе активируются отделы, отвечающие за те или иные состояния. Воспоминания о различных эмоциях и ситуациях хранятся именно там. Например, если ребенок постоянно испытывает страх при виде собаки, то это воспоминание сохраняется в соответствующих отделах эмоционального мозга и может отложиться там на всю жизнь. Такой человек каждый раз при встрече с собакой будет реагировать на нее страхом и паникой. Если же ребенок, наоборот, вырос вместе с домашней дружелюбной собакой, то с образом животного у него связаны положительные эмоции.
Лимбическая система также управляет физиологическими реакциями организма и его функциями, такими как покраснение кожи, сердцебиение, дыхание, чувство равновесия, температура тела и сон. Поэтому неудивительно, что человек, боящийся собак, начинает потеть, когда к нему бежит большой пес. Возможно, он даже не заснет ночью, так как его будет преследовать воспоминание о стрессовой ситуации.
Более молодая часть человеческого мозга называется неокортекс (новая кора). Она состоит из серого вещества, которое и придает нашему мозгу такой своеобразный «складчатый» вид. Неокортекс окружает лимбическую систему, то есть эмоциональный мозг, заключая его в этакую защитную капсулу. Неокортекс часто называют когнитивным мозгом, так как он функционирует чрезвычайно рационально и точно. Он дает человеку возможность мыслить логически и аналитически, взвешивая достоинства и недостатки ситуации. Когнитивный мозг помогает детям найти правильное слово в разговоре, выбрать больше сладостей при дележке мармеладных мишек и не спутать порядок действий во время одевания (т. е. сначала надеть нижнее белье, а потом уже джинсы). Неокортекс также позволяет сохранять спокойствие после первого испуга в опасных ситуациях. В отличие от кошек, которые убегают от огурца, люди могут контролировать свои животные инстинктивные порывы, когда когнитивный мозг признает раздражитель неопасным.
Очень важная и наиболее развитая область когнитивного мозга расположена в лобной части чуть выше уровня глаз и называется префронтальной корой. Мы к ней будем возвращаться снова и снова, потому что именно эта часть мозга управляет теми функциями тела, которые делают нас людьми и отличают от животных. С ее помощью мы можем контролировать вспышки агрессии, концентрироваться в течение долгого времени на одном занятии, строить планы на будущее, а также принимать решения, основанные на моральных принципах и чувстве сопереживания.
Интересно, что наш эмоциональный мозг способен иногда, так сказать, отключать когнитивный. Ученые сходятся во мнении, что с эволюционной точки зрения это оправданно. Если человек при собирании ягод не замечает, что к нему подкрадывается хищный зверь, то он вскоре умрет. Поэтому эмоциональный мозг всегда начеку. Он мониторит окружающий мир и сразу поднимает тревогу, если в пределах видимости появляется что-то странное и подозрительное. В этом случае мысли собирателей ягод о поиске пропитания тут же блокируются эмоциональным мозгом, разговоры между членами группы прекращаются, к тому же в этот момент мысли и слова теряют значение. Даже если кому-то захочется что-то сказать, он просто не сможет открыть рот. При виде опасности собиратели ягод инстинктивно вскочат и схватятся за оружие, чтобы отразить нападение дикого зверя. Даже в современном мире этот дар природы чрезвычайно важен для человека. Мы можем беспечно прогуливаться по улице, наслаждаясь музыкой или фильмом из смартфона, но, как только появляется опасность – например, из-за поворота выезжает велосипедист или раздается резкий звук, – мы тут же поднимаем голову и реагируем на сигнал не раздумывая. Даже в таких ситуациях эмоциональный мозг прерывает деятельность когнитивного.
В процессе взросления человек переживает многочисленные ситуации и эмоции, при которых в лимбической системе активируются отделы, отвечающие за те или иные состояния.
В утрированном виде картина выглядит так: если взрослого человека обуревают сильные чувства (например, страх), то эмоциональный мозг берет верх над когнитивным и начинает управлять нашими действиями, что может продолжаться довольно долго. В результате человек с трудом концентрируется на долговременных целях и не в состоянии воплощать свои планы в жизнь, так как префронтальная кора ограничена в выполнении своих функций. В стрессовых ситуациях он, вероятно, будет реагировать более агрессивно и несдержанно, чем в тех случаях, когда между двумя разными отделами мозга сохраняется здоровый баланс управления телом.
Возможно, это напомнило вам маленьких детей? Импульсивное желание ударить кого-то, бурные эмоциональные реакции, короткие периоды концентрации внимания и почти полное отсутствие планирования своих действий – имеют ли отношение эти типичные качества наших упрямцев к особенностям строения их мозга? Да, и очень большое, утверждают исследователи, гораздо больше, чем кажется поборникам разных теорий о детях-тиранах.
Детский мозг работает иначе
При рождении мозг ребенка уже полностью сформирован в анатомическом плане, но пройдет еще много времени, прежде чем он научится тому, что умеет мозг взрослого. Тем не менее новорожденные уже инстинктивно осознают свои основные потребности (питание, близость матери и сон) и требуют от находящегося рядом объекта привязанности исполнения своих основных желаний со знанием дела и часто довольно громко. Однако они пока не в состоянии понять, что именно им нужно в конкретный момент для полного счастья. Способность выполнять такие мыслительные операции они должны перенять от взрослых или от старших братьев и сестер. Каждый раз, когда объект привязанности совершает какое-либо действие, которое приносит ребенку приятное ощущение, в его мозге активируются нейроны, которые закрепляют воспоминание о причинно-следственной связи. Если новорожденный неосознанно реагирует на неприятное чувство в животе чмоканьем, ерзаньем и мотанием головы туда-сюда, мать видит в этих сигналах признаки голода и тотчас удовлетворяет его. Так у ребенка создается первая смысловая связь между этими событиями. Он узнает, что неприятное ощущение проходит после получения молока, и эта информация сохраняется в мозге. Приятное чувство во время кормления – близость объекта связи, визуальный контакт с ним, улыбка матери, тепло и сладкий вкус молока – осознается им как счастье. Такое чувство в совокупности с ощущением сытости создает положительную эмоциональную связь, которая способствует ее надежному сохранению в мозге.
Нейронные связи в когнитивном мозге образуются быстро, но у грудных и маленьких детей (в отличие от взрослых или детей старшего возраста) эмоциональный мозг пока еще достаточно сильно доминирует при принятии решений. Он заставляет младенцев действовать интуитивно, бессознательно и спонтанно, а также помогает им четко регистрировать изменения человеческой мимики, жестов и расшифровывать их значение. Однако он же вынуждает маленьких детей реагировать на происходящие события очень эмоционально и нерационально.
Чтобы обуздывать эмоции, людям нужна префронтальная кора. Она дает нам возможность сохранять трезвый разум и представляет собой превосходный и чрезвычайно важный отдел мозга, позволяющий нам контролировать свое поведение. Только с его помощью мы можем, например, сдерживать импульсивные порывы ударить кого-то, когда что-либо приводит нас в ярость. Именно эта область у грудных и маленьких детей на раннем этапе развита рудиментарно. Нейронные связи сформированы лишь частично, поэтому им требуется время и тренировка, чтобы начать функционировать в полную силу. На это уходит – страшно подумать! – несколько лет.
Если маленький ребенок переживает стресс из-за того, что взрослые что-то запрещают ему, то эмоциональный мозг берет управление организмом на себя и блокирует рациональный, терпеливый мозг, не давая ему выполнять свои функции. Ребенок полностью оказывается во власти своих эмоций – он рассержен, он в ярости. Он падает на пол, кричит, плюется, дерется, дрыгает ногами и выходит из себя.
Пауль из приведенный выше истории был разочарован тем, что ему не дали второй шоколадный батончик. Это разочарование он и хотел выразить своими действиями, именно поэтому начал кричать и биться в истерике. Возможно, сначала он намеревался уговорить мать дать ему еще одну конфету, но когда она повторила свое твердое «нет!», мальчик упал на пол и заплакал. Это случилось не из-за упрямства, а потому что вторичный отказ усилил стрессовое состояние ребенка. Пауль оказался во власти своих чувств, его эмоциональный мозг взял на себя управление всеми реакциями тела, и возможность предотвратить стресс была полностью блокирована.
Родители могут достучаться до ребенка, изменив тон голоса, мимику, жесты.
Достучаться до ребенка в подобном состоянии при помощи слов не получится, так как только когнитивный мозг способен понимать речь. При стрессе он, грубо говоря, находится в нерабочем состоянии, он выключен. Ребенок не может воспринимать слова родителей, потому что эмоциональный мозг блокировал эту функцию. Неудивительно, что стандартные попытки родителей успокоить его с треском проваливаются – наши дети просто не понимают нас! Они и не могут нас понять, ведь та область мозга, которая отвечает за распознавание речи, в этот момент отключена и не функционирует. Мать Пауля совершенно правильно отметила впечатление, будто ребенок находится «за стеной тумана». Не в силах достучаться до мальчика, он инстинктивно выбрала другую методику, чтобы успокоить его: взяла его на руки и обняла. Благодаря физическому контакту с объектом связи мозг ребенка стал выделять гормон ослабления стресса окситоцин, и Пауль смог понемногу успокоиться.