– Неет, – ответил Лешка, хлюпая разбитым носом, – под расчет было.
– Тогда добавить надо, – Рында, оттягивая руку бил ногой, стараясь попасть по лицу, – за Шкета, за велик.
– А ну завязывайте, – громкий оклик Кольки остановил расправу.
– А ты че пишешься? – удивленно спросил Дюбай, – он Шкету велик сломал и рубашку порвал.
Колька критически осмотрел место расправы. Над скрючившейся серой кляксой Лешки, продолжая оттягивать руку, стоял Рында. Рядом, бесстрастно наблюдая избиение Рындой поверженного им противника, Лом. Всхлипывающий Шкет, с торчащим из прорехи рубахи локтем, правил руль велосипеда, зажав переднее колесо сбитыми коленками. Дюбай, преградивший дорогу Кольке, широко расставив ноги, засунул руки в карманы повторил.
– Че пишешься?
– Он мой друг.
– С каких это пор? Умора. Слышь Лом, наш Никола – Паровоз, себе друга завел, Очкарика.
Молчаливый Лом хмыкнул. Рында тонко хихикнул, но руку Лешки отпустил. Оба подтянулись к Дюбаю и попытались стать с обеих сторон Кольки, тот напрягся и отступил на шаг. Колька мог расправиться с каждым по-отдельности, но с шайкой вряд ли, да и в кармане у Дюбая всегда была свинчатка. Шайка не спешила нападать, пауза затянулась. Колька, сильный пацан, кроме того знал несколько приемов от старшего брата и мог дать сдачи.
Дюбай знал Колькиного брата – Егора. Тот занимался самбо, модным каратэ, сейчас служил в ВДВ и по слухам собирался в Рязанку. Он не раз с завистью наблюдал как Егор занимался с Колькой. Заставлял лупить мешок с песком, гонял на спортивных снарядах, тренировал. Знал он и сестру Кольки, дружившую с другом Егора, имевшего черный пояс. Вечерами, после работы тот занимался с карандашами (дети до двенадцати лет) и мог вступиться.
– Ты за рубашку платить будешь? – Дюбай кивнул на Шкета.
– Так вы вроде своё взяли, – Колька кивнул на Лешку, запихнувшего в пакет пластиковую бутылку. Теперь сдувающего разбитыми губами пыль с булки хлеба. Уже обращаясь к Лешке, спросил – ты зачем Шкета трогал?
Конец ознакомительного фрагмента.