На десятый день я стал ходить с постоянно приоткрытым ртом.
На одиннадцатый день я ощутил счастье тупости – счастье мыслительной пустоты, когда никакие там мысли тебя не тревожат.
На двенадцатый день, когда все закончилось и меня похвалили за то, что почерковедческая комиссия выявила в моей работе мало брака, я сидел с тупо приоткрытым ртом с представителями республиканского избиркома за бутылкой водки. А они хлопали меня по плечу и говорили что-то типа того, что еще не такое бывало – другие, вон, вообще с ума сходили. Они, эти работники республиканского избиркома, еще и философствовали, отмечая, что это хорошо, что от процедуры подписания тупеет доверенное лицо, хуже было бы, если бы отупел сам кандидат в президенты… как же тогда он страной управлять-то будет?
Вспоминая все это, я продолжал сидеть в кафе международного венского аэропорта с литровой кружкой пива в руке. Я отхлебнул пивка и закурил.
– И в самом деле, – подумал я, – испытание тупостью – тяжелейшее испытание. Человек, по своей природе зарожденный как самопрогрессирующее начало, трудно переносит вынужденное отступление назад – в зону давно уже пройденного примитивного мышления, ведь он, человек, в ходе своих предыдущих жизней потратил столько труда, столько труда, чтобы поумнеть, что отступление в «бывшую» тупость кажется ему очень обидным и вызывает подсознательное негодование. Не хочется тупеть-то! Умнеть хочется! Но иногда… приходится тупеть. Вынужденно, конечно. Во время выборов президента России, например. Ну, чего не сделаешь ради хорошего президента-то! И отупеть можно. Патриотизмом это называется.
Как я пил пиво в венском аэропорту
Я сделал большой отхлеб пива. Хлебнул от всей души, короче говоря. В три заглота проглотил, удерживая отхлебнутое пиво во рту. Воздуха при этом много проглотил. А он, воздух-то, обратно полез. Захотелось, как на природе, как в тайге, его обратно со специфическим звуком выпустить, да и гордо, как в тайге, посмотреть на восторженную реакцию окружающих. Но международный венский аэропорт – это тебе не тайга, где ты имеешь право из всех щелей любые звуки издавать. Дичать ведь ходим в походы-то и… отупеть немного… с романтическим налетом, чтобы свободу тупости, так долго удерживаемую в культурном обществе, проявить в натуре и дикарский кайф от этого получить. Ведь все познается в сравнении: одичал – все люди такими культурными кажутся, отупел – от всех людей таким умом веет. Так что, иногда даже очень целесообразно окунуться в дикость и тупость, чтобы оптимистично оценить окружающий нас мир, где даже лезущий из желудка воздух надо культурно и без звуков выпустить, не показывая в глазах удовлетворения от произведенного физиологического акта, который на татарском языке обзывается ласковым словом «кикерде» и которое не сродни грубому русскому слову «отрыгнул».
Я сделал маленький глоток пива и культурно так его проглотил. И вдруг… вдруг… здесь, в международном венском аэропорту, в культурном международном обществе, я услышал тот самый специфический звук – смачный звук выхлопа заглоченного воздуха. Я поднял глаза и увидел перед собой неказистого мужичка, с присвистом дорыгивающего последние порции желудочного воздуха.
Я охренел от такого бескультурья и даже хотел, вроде как, сделать ему замечание, но… вспомнил туристические походы. А мужичок, как будто бы нарочно, экономно… вместе с воздухом… засосал пива и тут же однократно громко отрыгнул, победно посмотрев на сидящих перед ним арабов.
Неказистый мужичок
Я отвернулся и стал думать о том, о чем думал. А думал я о тупости, о лени и тому подобных низменных человеческих качествах.
– Какой же эволюционный путь, – мыслилось мне, – нужно пройти человеку, чтобы через череду жизней поумнеть до того уровня, на котором ты находишься. Десятки, а то и сотни жизней восхождения! Трудного восхождения! Может быть твой человеческий Дух, некогда зарожденный Богом на Том Свете, был первоначально направлен в тело какого-то поганого червя, где вся твоя мощь была заперта, и оставалось лишь маленькое окошечко – сознание червя, через которое ты, великий Дух Того Света, общался с миром и мог понять, что чтобы выжить в виде червя, надо жрать землю. И если ты, великий Дух Того Света, был хорошим в облике червя и не делал ничего плохого другим червям, то Бог в следующей жизни может направить тебя в тело аж самого кузнечика, чтобы ты мог призывно стрекотать. И если ты, великий Дух Того Света, был хорошим в облике кузнечика и стрекотал так страстно, что все кузнечихи повлюблялись в тебя, то в следующей жизни Бог может направить тебя в тело даже самой мыши, наделив тебя таким «высоким» уровнем сознания, которого хватит на то, чтобы догадаться прогрызть мешок с зерном и жрать это зерно от пуза. И если ты, великий Дух Того Света, был хорошим, то в следующих жизнях ты можешь восходить и восходить, поменяв, например, тело каркающей вороны на тело прекрасного орла, вслед за которым ты можешь стать зайцем, лисицей, медведем, потом обезьяной… и, наконец, аж индийским бедняком, способным просить милостыню, после чего перекочевать в тело индонезийца, умеющего жарить… и, в конце концов, предстать перед миром в черном пиджаке и красном галстуке – символе людей бизнеса, чтобы… чтобы как-то ненароком, соревнуясь с другими бизнесменами, накопить денег на сто жизней вперед и… покатиться по нисходящей линии до… заветного уровня червя, умеющего жрать землю.
Арабы (рис. автора на салфетке)
Восхождение и нисхождение
А если ты, бизнесмен, был еще и гадом и предательски надувал не только своих друзей, но и весь свой народ, то ты можешь при нисхождении к червю не получить «счастливых минут» жизни в виде индийского бедняка или выбирающей вшей обезьяны, а сразу стать червем, чтобы… жрать землю за свои прегрешения в облике человека, жрать досыта, кочуя от одного «червивого» тела к другому и в промежутках между короткими «червивыми» жизнями, когда ты будешь иметь побывку на Тот Свет и тут же там поумнеешь, то будешь каяться и каяться, задаваясь вопросом – почему же я, дурак, так многотрудно достигнув уровня человека, соблазнился на эти дьявольские деньги и так глупо копил их на сто жизней вперед, чтобы… опять оказаться в теле червя и жрать землю, ожидая, когда Бог простит тебя – уже хорошего червя – и даст возможность тебе опять начать восходить, чтобы через сотни или тысячи жизней ты опять приблизился к заветной цели – человеку, за которой, если он хороший и чистый, открываются такие просторы… такие просторы – просторы других миров? О, как безбрежен мир! О, как трудно восходить! О, как легко опуститься и жрать землю!
Я даже вздрогнул, когда со стороны соседнего стола опять раздался специфический «рыгательный» звук. Я взглянул на неказистого мужичка, – он гордо обозревал окружающую публику. Я отвернулся и продолжил думать.
– Бог создал бесконечную вереницу восхождения из жизни к жизни и… такую же вереницу нисхождения, – думал я, стараясь не смотреть в сторону этого мужичка. – Если человеческий Дух, рожденный на Том Свете, пройдя испытания низкими уровнями сознания червей, зайцев и тому подобных тварей, увидит, наконец, сравнительно широкое окно сознания плотного человека, то это не означает, что восхождение заканчивается. Нет, оно только начинается. Бог может перевести этот человеческий Дух в другую, более высокую форму жизни, – например, в систему водной жизни, где также есть водные черви, водный зайцы и… конечно же, водный человек, уровень сознания которого несравнимо выше уровня сознания нас – плотных людей. А если человеческий Дух возьмет и эту вершину – водного человека, то Бог может перевести его еще на более высокую ступень – систему жизни ангелов эфира, где есть свои… эфирные черви, эфирные зайцы… и, конечно же, эфирный человек. Но если будет покорена в череде жизней и «эфирная вершина», то Бог может перевести человеческий Дух в систему жизни аж ангелов Времени, в которой живут, наверное же, странные… черви Времени, зайцы Времени и… конечно же, гордый человек Времени – верхний эшелон нашего Того Света. Но если этот настырный человеческий Дух «возьмет и эту вершину», то Бог может перевести его вообще в систему жизни другого Того Света, где нет места плотной, водной и эфирной жизням, и где властвует только Время, но такое Время, равного которому не встретить ни в одном уголке нашего Того Света. А если этот сверхнастырный человеческий Дух пройдет череду жизней следующего Того Света, то Бог его переместит в еще один Тот Свет и… так далее, пока этот настырный человеческий Дух, пройдя девять «Тех Светов», не перейдет в следующую Вселенную, чтобы… опять и опять настырно стремиться к своему Отцу – Богу.
Я опустил голову и чуть было не ткнулся о край литрового фужера с пивом. Я отхлебнул его – пивко-то. Вкусным оно мне показалось. Я взглянул на мужичка, – он затушил бычок и тут же прикурил новую сигарету. Красиво выдул дым и поглядел по сторонам – чо никто не замечает-то, как он красиво выдувает дым?! Сволочи какие-то, а не народ!
Стержень единения Природы
– А ведь религиозный постулат о том, что Бог вначале создал человека, а из него все живое и в самом деле верен, – промелькнула мысль. – Человеческий Дух является стержнем единения Природы! Все формы жизни, будь то черви, зайцы и люди плотного мира, водного мира, эфирного мира, мира Времени, будь то неведомые формы жизни следующего Того Света и других «Тех Светов»… любая форма жизни имеет в себе человеческий Дух – мощный человеческий Дух. Вот только… уровень сознания, определяемый Богом и присущий каждой форме жизни, отличается, позволяя человеческому Духу проявиться в той или иной степени… от червя до почти Бога. Если бы каждая форма жизни имела свой Дух (мышиный, например), то не было бы единения всех форм жизни и был бы неверен постулат, что человек есть самопрогрессирующее начало. А так все очень просто – Бог создал только один вид Духа – человеческий, но дал ему разные возможности проявления, вселяя в разные тела, поставив рамки в виде уровней сознания… от сознания червя, когда ума хватает лишь на то, чтобы жрать землю и до сознания человека, когда… не дай Бог… ума хватит на то, чтобы накопить денег на сто жизней вперед… по пути к червю, чтобы, в наказание за это, снова жрать землю.
Со стороны неказистого мужичка раздалось звонкое постукивание. Я посмотрел на него. Он, зараза, достав авторучку, начал выбивать ритм какой-то песенки на своем фужере с пивом. Я обратил внимание на то, что сидящий за соседним столиком один из арабов дикими глазами смотрит на него. Но я смог как-то внутренне отгородиться от этого постукивания и продолжил думать.
Араб
О, как важно бороться с антиэнергией Дьявола!
– Если по пути восхождения человеческий Дух толкают вперед страсть, стремление и чистота помыслов, – стал подытоживать я свои мысли, – то на путь нисхождения человеческий Дух становится из-за жадности, завистливости, корыстности и, конечно же, из-за лени. Она, эта проклятая лень, является самой коварной причиной падения вниз. Если жадность и завистливость осуждаемы обществом, то лень… считается естественным желанием человека отдохнуть или, как говорится, правом на законный отдых. А мозговую лень мы склонны выдавать за природную тупость человека, хотя… способности Духа, которым мы думаем, одинаковы у всех людей, вот только… антиэнергия Лени, идущая от Дьявола и обесточивающая человека, мешает, – ведь нормальному человеку легко двинуть пальцем, а ленивому надо преодолеть дьявольскую антиэнергию. О, как важно никогда не лениться! И если даже эта антиэнергия Лени вошла в Вас, то старайтесь преодолеть ее: первый раз преодолеть будет трудно, а потом – все легче и легче… И вскоре наступит момент радости – радости активной жизни, жизни с горящими глазами, когда противен запах залежалой постели. И вот тогда, когда наступит этот момент, Вы вдруг откроете себе, что Вы поумнели, что все женщины, несмотря на Ваш возраст, смотрят на Вас, что вокруг Вас кучкуются друзья, а если Вы… еще и не копите деньги и не завидуете, то счастье перельется через края Вашей жизненной чаши. Одно только надо понять, что Лень есть дьявольская антиэнергия и что ее нельзя пускать в душу.
Араб стал ждать…
Неказистый мужичок совсем одурел – он начал уже руками на столе выбивать что-то наподобие чечетки. Один из арабов громким окриком сделал ему замечание. Неказистый мужичок перестал выбивать чечетку, но зато стал воспроизводить этот ритм ногтем на фужере. Араб пожаловался официантке. Официантка сделала замечание неказистому мужичку. Тот приутих и отпил пива так, что засосал в основном воздух. Араб стал ждать…
Как мы агитировали за В. В. Путина
Воспоминания о предвыборной кампании В. В. Путина опять нахлынули на меня. Перед глазами пронеслись многочисленные города и районы Башкирии, полные залы людей с полными надежд глазами или… с глазами, полными скепсиса, трибуны, за которыми стояли то я, то мой друг и помощник Венер Габдрахимович Гафаров, банкеты после выступлений, обледенелые мартовские дороги и многое другое.
Мой друг Венер Габдрахимович Гафаров за трибуной
Искушение
Я, честно говоря, чувствовал себя не очень-то уютно в качестве агитатора. Не умею я как-то говорить по бумажке и с выражением произносить трафаретные фразы. Я ведь ученый… все же.
И решил я тогда, воспользовавшись ситуацией, поизучать массовое человеческое сознание, причем поизучать не путем раздачи традиционных вопросников, в которых надо ставить галочки, а поизучать по глазам и по реакции людей. Глаза, мне казалось, могли сказать больше, поскольку в глазах отражаются не только сознательные реакции людей, но отражается еще и глубокое подсознание, идущее от Бога, который… хотим мы того или не хотим… незримо наблюдает за нами сверху, дав нам полную жизненную свободу… ту, кстати, свободу, к которой мы так долго стремились, родившись в клетке, созданной Псевдобогом – Лениным, но… вырвавшись из которой, мы можем попасть в другую клетку, за которой… будет стоять тень другого Псевдобога, именуемого Долларом.
Искушение
Жизнь – это свет. Но не бывает света без тени. Таким создал мир великий Бог. А создал он мир таким потому, что только Искушение, проклятое Искушение, рядящееся под Бога (но представляющего собой всего лишь очередного Псевдобога) является испытанием, позволяющим Богу определить «кто есть, кто» в отношении устойчивости к дьявольским уловкам, чтобы в череде жизней отсеивать тех Духов-Людей, кто не прошел испытание и пополнять ими безбрежный животный мир во имя процветания жизни…
Эх, как часто мы ходим в церковь или мечеть, каная под верующих, но в глубине души утаиваем Искус и трепетно его храним, убеждая себя в том, что до следующей жизни так далеко, так далеко… умереть еще надо… Поэтому жизнь многих людей протекает в погоне за призрачными Искусами, и ее можно назвать «От искуса к искусу»… к сожалению.
От искуса к искусу
Народная сила решает все
Раз за разом я стоял на трибуне и раз за разом говорил о глубокой человеческой философии.