Какие волнующие ощущения испытал я, слушая исполнение нашего гимна! Сотни раз я его слышал до этого, сотни раз с воодушевлением пел сам. Но все дело заключалось в том, что исполнялся он под окнами королевского дворца, цитадели одной из самых деспотических монархий в мире. Исполнялся, должно быть, впервые на египетской земле. Нельзя было не видеть в этом знамения времени, ибо «Интернационал» отражал не только победную поступь трудящихся Советской страны, но и неудержимое движение вперед людей труда во всем мире.
С праздничным чувством прислушиваясь к такой родной и вдохновляющей мелодии, я в то же время мысленно представлял себе, как воспринимается сейчас гимн за стенами дворца. Знакомы ли его обитателям слова «Интернационала»? Наверняка знакомы и преданы анафеме. Как, должно быть, режет слух Фарука и всех его присных революционный призыв: «Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов!» Это же к их рабам призыв, к их голодающим, угнетенным массам! Какой возмутительный подрыв всех устоев деспотизма! Однако надо терпеть: из песни слова не выкинешь. Особенно если это государственный гимн державы, чей представитель через минуту будет вручать свои верительные грамоты.
Но вот смолкли последние звуки «Интернационала», и мы опять во власти обветшалого церемониала и обветшалых понятий, в затхлой атмосфере обветшалого режима. Оберкамергер стряхнул с себя напускное оцепенение и принялся за свои обязанности, начав с того, что отрекомендовал мне лиц, собравшихся на ступенях подъезда. Часть из них была в таких же раззолоченных сюртуках, как и у Теймур-бея, другие – в военной форме, но все они принадлежали к придворной знати – я чуть было не сказал: «челяди». Внутри дворца, куда Теймур-бей повел нас вместе с нашими новыми знакомыми, мы поднялись на второй этаж по мраморным ступеням, устланным ковровыми дорожками, затем пошли широким коридором, вдоль стен которого выстроились шпалерами еще какие-то придворные чины и военные. У входа в тронный зал наша свита отстала, и в зал вошли только мы – советские дипломаты, ведомые Теймур-беем.
Это была не банальная буржуазная гостиная, как в резиденциях королей-беженцев43, а настоящий тронный зал внушительных размеров, роскошно декорированный, уставленный произведениями искусства – скульптурами, вазами и т. д. В дальнем конце зала возвышался трон, в данный момент пустовавший. Король предпочел встретить нас возле трона, стоя в окружении группы придворных.
Высокого роста, атлетически сложенный, с самодовольной миной на лице, украшенном холеной рыжей бородкой и завитыми рыжими усиками, Фарук был в парадном военном мундире с огромными эполетами, в феске, при орденах непомерной величины, с цветными муаровыми перевязями через плечо и еще с какими-то сверкающими регалиями.
Таким предстал перед нами король Египта, государь Нубии, Судана, Кордофана и Дарфура Фарук Первый. И Последний – можем мы сейчас с удовлетворением добавить.
Вводя нас в зал, обер-камергер еще в дверях низко поклонился стоявшему в отдалении королю, чем подавал нам пример, которому мы последовали с гораздо меньшим усердием. Пока мы пересекали зал, Теймур-бей сумел поклониться с полдюжины раз, превзойдя число наших поклонов по крайней мере вдвое. Только приблизившись к Фаруку, я отвесил поклон, более или менее отвечавший требованиям придворного этикета.
Теймур-бей с торжественным видом представил меня королю, и мы с ним пожали друг другу руки. А дальше все пошло по известному шаблону. Я вручил Фаруку послание М. И. Калинина, затем мы обменялись с ним краткими речами. Я представил Фаруку дипломатический персонал посольства, а король мне – лиц из своего окружения. В их число помимо уже знакомого мне Наххас-паши входили начальник королевской канцелярии, главный адъютант короля и еще несколько сановников.
Когда процедура вручения грамот была исчерпана, Теймур-бей взглядом дал нам знак к отступлению – в том самом варианте, против которого я тщетно возражал44. И тут из-за непривычки двигаться задом с нашей группой произошел забавный конфуз. Еще вступая в тронный зал, я учел, что путь к королю вел от входа налево почти по диагонали.
Держа это в памяти, я и попятился по диагонали, бок о бок с кланяющимся, как китайский болванчик, Теймур-беем. Мои же коллеги упустили диагональ из виду и ретировались напрямик от короля, в результате чего сразу же оторвались от меня. Сигналить им о перемене курса было неудобно, да они и не заметили бы этого, поскольку в эту минуту «ели глазами» его величество, как предписывал этикет. Свой просчет они обнаружили лишь неподалеку от противоположной стены зала, по счастью ни на что не наткнувшись. Здесь они сделали полуоборот вправо и под улыбки присутствующих смущенно допятились до выхода, где их уже поджидали мы с Теймур-беем. Над этим промахом мы потом немало смеялись между собой. Впрочем, смеялись, наверное, не мы одни.
Обратный путь в посольство проходил все с той же пышностью и торжественностью, включая вторичное исполнение перед дворцом египетского гимна и «Интернационала». Толпы народа на тротуарах, как мне показалось, были теперь еще гуще. Может быть, основная причина их интереса заключалась в том, что впервые в истории Египта королевская карета везла представителя Страны Советов.
Дипломатический протокол в Египте
Формально самостоятельное суверенное государство Египет – фактически является страной, зависимой от иностранного империализма и в первую очередь от английского. Эта зависимость наложила отпечаток во всех областях политической, общественной и хозяйственней жизни страны. Англичане ведут себя здесь как полновластные хозяева, и это ощущается всеми и во всем. Английские власти полностью осуществляют контроль над печатью, радио, деятельностью всевозможных общественных организаций и т. д. Эта полуколониальная зависимость сказывается и в вопросах протокольного характера.
Англичане везде и всегда на особом положении, им оказывается явное предпочтение на всевозможных церемониях и торжественных приемах. Если на торжестве или приеме присутствует король Египта, то английский посол лорд Киллеарн не знает другого места, кроме как быть рядом с королем.
Машинам английского посла и других английских дипломатов всегда отводятся особые, самые удобные места.
На всех других приемах, где не присутствует король, английский посол – самая высокопоставленная личность для всех, включая и министров египетского правительства.
И в отношениях других английских дипломатов и даже простых чиновников везде можно наблюдать всяческие старания египтян (полиции, чиновников) во всяких мелочах угодить «хозяевам».
Дипломатический протокол представляет собой комплекс различных норм и правил общения между дипломатическими представителями и пр[авительст]вом данной страны, а также между членами посольств или миссий, находящихся в данной стране.
Кроме общепринятых правил дипломатического протокола, установленных еще на Венском конгрессе в 1815 г., обязательных для каждого дипломата, существуют еще некоторые правила и обычаи, установленные или исторически сложившиеся в данной стране. Например, существуют особые церемонии при вручении верительных грамот, на торжественных приемах и т. д.
Египетский протокол мало чем отличается от общепринятого большинством стран официального дипломатического протокола, но есть некоторые особенности восточной пышности, которые приняты в Египте. Например, присылка королевских золотых карет, специальные эскорты гвардии, бегуны при следовании на церемонию при вручении верительных грамот, встречи царедворцем во дворце и т. д.
Дипломатических рангов и старшинства послов и посланников в Египте строго придерживаются.
Египетское министерство иностранных дел ежегодно издает полный список членов дипломатического корпуса с перечислением всех послов и посланников в хронологическом порядке, причем дата вручения верительных грамот королю считается вступлением дипломатического представителя в отправление своих функций.
В список дипломатического корпуса включаются все члены посольств и миссий, имеющие дипломатические звания: послы, посланники, советники, секретари и атташе. К списку дается приложение, в котором указываются национальные праздники стран, аккредитованных при египетском королевском дворе, и перечень специально египетских праздников, в большинстве своем религиозных, которые европейскими дипломатами не празднуются. Дипломатические представители мусульманских стран эти праздники празднуют и их приглашают на специальные богослужения и всякие мусульманские религиозные торжества, устраиваемые по этому случаю в Египте.
Общегосударственными национальными праздниками египтян считаются день рождения короля Фарука I-го – 11 февраля, день конституции − 15 марта и день вступления короля на престол – 6 мая. В эти дни установлено, что все послы и посланники ездят во дворец короля расписываться по случаю праздника в специально для этого имеющейся книге. На зданиях дипломатических миссий каждая миссия вывешивает свой государственный флаг.
При египетском королевском дворе существует дипломатический корпус, в котором представлены следующие страны. Посольства: Великобритания, Иран. Дипломатические миссии: Абиссиния, Афганистан, Албания, Бразилия, Бельгия, Греция, Голландия, Дания, Ирак, Испания, Китай, Норвегия, Португалия, Польша, США, СССР, Саудовская Аравия, Турция, Швеция, Швейцария, Чили, Чехословакия, Югославия.
Дуайеном египетского дипломатического корпуса является английский посол лорд Киллеарн, который находится здесь с 12 января 1937 года.
Члены дипломатического корпуса пользуются правом неприкосновенности. Неприкосновенность − одна из основных привилегий дипломатов. Однако это не значит, что дипломат не должен соблюдать законов страны пребывания: он должен уважать эти законы и подчиняться им в известной степени.
В Египте члены дипломатического корпуса по приезде не предъявляют своих паспортов в Протокольный отдел МИДа на предмет регистрации. О всех дипломатах, приезжающих в Каир, сообщается нотой посольства или миссии в МИД (паспорт не посылается); по представлении двух фотокарточек Протокольный отдел МИДа выдает для дипломатов и членов их семей специальные дипломатические карточки (как удостоверение личности).
Технический и обслуживающий персонал посольств и миссий проходит регистрацию своих паспортов в министерстве внутренних дел, полиции, куда через МИД направляют их вместе с нотой посольства, миссии (самим сотрудникам являться в полицию или МИД не следует). После регистрации паспорта сотрудников с отметкой полиции возвращаются обратно миссии.
Английский посол лорд Киллеарн является старшиной (дуайеном) египетского дипломатического корпуса.
Лорд Киллеарн, в прошлом мистер Лемпсон, находится в Египте с 12 января 1937 г., получил титул лорда за свои «решительные» действия в марте 1942 г,, когда по его распоряжению английские танки окружили королевский дворец и заставили короля сменить правительство и призвать к власти руководителя вафдистской партии Нахас-пашу.
Английское посольство находится здесь на особом положении и его, пожалуй, скорее можно назвать генералгубернаторством или наместничеством. Штат посольства огромный, со всеми службами примерно до 200 человек. Англичане здесь издают две газеты «Эджипшен Мейл» и «Эджипшен Газетт», журнал «Парад», имеют специальное отделение министерства информации, контролируют все египетские газеты, осуществляют цензуру над всеми печатными изданиями и держат под контролем все культурные и общественные учреждения.
В Египте англичане имеют свою полицию и другие административные органы и чувствуют себя полными хозяевами страны. В связи с введением и существующим по сей день военным положением в Египте, английские солдаты и офицеры ведут себя очень вольно, грубо нарушают всякие правила, установленные в Египте, скандалят и дебоширят на улицах и часто громят арабские кафе и рестораны; все это совершается у всех на глазах и проходит безнаказанно.
По прибытии в Египет посла – посланника на вокзале или аэродроме встречает зав. протоколом или другой представитель протокольного отдела МИДа.
В момент прибытия в Каир советского посланника тов. Новикова, а также тов. Щиборина на аэродроме его встретил заместитель директора Протокольного отдела МИДа г-н Вахаби Искандер-бей и проводил его до гостиницы, где он временно остановился.
В Египте существует обычай, согласно которому прибывающий глава дипломатического представительства или какое-нибудь другое высокопоставленное лицо от другого государства, должно сразу же в день прибытия поехать во дворец короля и расписаться в специальной книге почетных посетителей. Если же почетное лицо прибывает вечером, то это делает не позднее, как на следующий день.
К числу таких лиц относятся премьер-министры, министры иностранных дел, заместители министров, послы, посланники и церковные особы.
Обычный порядок формальностей, связанных с приездом нового посла или посланника, следующий:
1. Встреча на аэродроме, вокзале сотрудниками миссии (посольства) вместе с представителем Протокольного отдела МИДа.
2. Расписывается в книге регистра во дворце в день приезда.
3. Визиты до вручения верительных грамот: а) мин[истру] ин[остранных] дел (иногда делается одновременно визит к директору протокола); б) визит к дуайену дипкорпуса (не обязателен).
4. Вручение верительных грамот королю (о церемониале вручения можно договариваться через Протокольный отдел МИДа или же непосредственно с церемониймейстером королевского двора).
5. После вручения верительных грамот: а) рассылается нота, извещающая о вступлении в исполнение своих обязанностей; б) наносятся визиты по специальному списку, полученному от Протокольного отдела МИДа: членам королевской семьи, кронпринцу и другим принцам, премьер-министру, председателям палат парламента (каждому отдельно), министру королевского двора, главному церемониймейстеру, заместителю министра иностранных дел, Генеральному секретарю МИДа, директору политического департамента, директору протокольного департамента, главам дипломатических представительств, разным лицам с целью личного знакомства; в) рассылаются визитные карточки принцам: Абдул Манейму, Юсеф Кемалю, Мехмед Али Хасану, членам бывш[его] регентского совета: Азиз Канет-паше, шерифу Сабри-паше, дипломатическому корпусу, различным др[угим] лицам.
По прибытии в Египет все иностранцы проходят таможенный осмотр. В таможне у лиц с дипломатическими паспортами, имеющих «лессе-пассе», багаж не осматривается. У сотрудников, имеющих служебные паспорта, багаж осматривается и были случаи задержки цензурой некоторых личных книг едущего. Как, например, у сотрудницы миссии тов. Савиной были задержаны французско-русский словарь, учебник французского языка и книга В. Василевской «Земля в ярме». Эти книги таможня оставляла для просмотра и затем через некоторое время вернула обратно.
В практике нашего пребывания здесь были несколько случаев – попыток задержать паспорта у наших транзитных пассажиров не дипломатов в таможне на КПП, где хотели оставить паспорта этих пассажиров до их отъезда к месту назначения (работники КПП объясняют это, якобы, существующим порядком проезда всех транзитных пассажиров) и только вмешательство нашего встречающего сотрудника исправило положение и паспорта были выданы их владельцам. Такой же случай был однажды и с нашими дипкурьерами, у которых тоже хотели оставить паспорта в КПП, но они отказались уехать с аэродрома и паспорта им были возвращены.