Большая и творческая работа П.А. Флоренского в различных областях прикладных наук привела к необходимости показать эти направления в книге, продемонстрировав читателю весь спектр научных и технических работ, которыми ему пришлось заниматься в силу обстоятельств. Это может вызывать затруднения при чтении, но автор надеется на понимание читателя и возможный интерес к отдельным аспектам научного и технического творчества П.А. Флоренского.
Тексты, принадлежащие П.А. Флоренскому, выделены курсивом, орфография была приведена к современному правописанию, однако отдельные яркие слова были оставлены в старой редакции. В книге использованы фотоматериалы, представленные П.В. Флоренским на конференции, проведенной в 2012 году в ВЭИ, посвященной памяти П.А. Флоренского, а также взятые из книг, выпущенных родными П.А. Флоренского, или из интернета.
Автор выражает искреннюю благодарность родным и близким Павла Александровича Флоренского, сохранившим его многочисленные документы – Павлу Васильевичу Флоренскому, игумену Андронику (А.С. Трубачеву), Марии Сергеевне Трубачевой за поддержку и ценные замечания.
Дизайн, верстка книги выполнены Фокиной Ниной Александровной, коллегой по работе автора, творческий потенциал которой так ярко проявился в оформлении книги «Лики науки». Автор выражает глубокую благодарность Нине Александровне за проделанную работу.
Тщательную корректуру книги провела Ксения Георгиевна Дмитриева, лингвистическое образование и эрудиция, которой позволили ей отшлифовать текст.
И конечно, автор искренне благодарен жене за поддержку и помощь, которой пришлось не один раз прочитать текст, вылавливая неизбежные стилистические и орфографические огрехи.
Глава 1. Становление
1.1.Подарок матери
В музее Павла Александровича Флоренского есть интересный экспонат – учебник для высшей школы «Полный курс физики с кратким обзором метеорологических явлений» профессора А. Гано, объемом свыше шестисот страниц. На первой и последней страницах имеются две записи. Первая запись гласит: «Милому Павлику от мамы. 29 июня 1894 года». Надо признать, что такой подарок 12-летнему ребенку не совсем обычен, как необычны и последствия этого подарка, но именно Ольга (Саломэ) Павловна Сапарова, которая видела интерес своего сына к точным наукам, подарила ему этот учебник. К чему это привело можно понять по второй записи, где рукой Павла Флоренского неровным и неразборчивым почерком было написано следующее: «1920.2.10. Сергиев Посад. Эту книгу я получил в подарок от своей матери в день своих именин, 29 июня 1894-го года, когда мне было 12 лет. Весною этого 1894-го года, за несколько недель до экзаменов, был я отдан во 2-й класс 2-й классической тифлисской гимназии и сразу же, при переходе в 3 класс, схватил две переэкзаменовки одну по русскому языку, а другую по арифметике. Летом мы приехали на дачу в Коджори, и ко мне был приглашен репетитором Михаил Николаевич Городенский, тогда переходивший из 7-го класса 2-й же тифлисской гимназии в 8-ой. Мы заинтересовались и с ним начал тогда поворачиваться от геологии и химии, которыми я увлекался доселе к физике. М.Н. Городенский сильно увлекался физикой, способствуя этому новому увлечению, и мы с ним упорно много занимались собиранием бузиновой сердцевин в овраге дачи Ждановича, на которой мы жили, давлением и натиранием стеклянных палок, изготовлением лейденских банок (одна из банок хранится у меня) и заряжанием их и другими подобными опытами. Книга эта поведала мне много, как и советы М. Н. Городенского.
Я её читал и перечитывал бессчетное число раз, особенно в отделе электричества».
Внизу стояла приписка сына П.А. Флоренского, Кирилла «Руку Павла Александровича Флоренского свидетельствую. 16.08.72 К. Флоренский».
Можно понять, что такой нетрадиционный подарок был неспроста, так как уже в детском возрасте Павел Флоренский серьезно интересовался химией и геологией, а получив в подарок книгу по физике под влиянием своего репетитора М.И. Городенского, увлекся физикой.
Особенно интересно то, что он особо выделяет свое внимание на разделе электричества. Символично, что почти через год, в январе 1921 года ему придется по воле внешних обстоятельств перейти от гуманитарно-философской, религиозной деятельности к деятельности ученого– электрофизика. Подарок матери оказал серьезное влияние на судьбу Павла Флоренского. Его неординарный характер, углубленный подход ко всему, чем он занимался, уже с того времени сформировали его мировоззрение и широкую эрудицию, которая была обусловлена необыкновенной тягой к знаниям и совершенно не детским трудолюбием. Как это происходило можно прочитать в письме Елизавете Павловне /Сапаровой/ от Юлии Александровны Флоренской (25 июня, 1898, Тифлис): «Все мы перешли без переэкзаменовок: Лиля – в третий, я в шестой, а Павля в седьмой и с наградой первой степени. … Павля всё занимается, ходит с записной книжкой, всё что-то ищет в книгах и все время записывает. И всё это он проделывает как лунатик; он похудел и ещё пожелтел» [1].
В свои 16 лет Флоренский отдавал все силы научным исследованиям, предпочитая отдыху и играм со сверстниками занятия по интересующим его вопросам. Такое поведение совсем не характерно для подростка, но это как раз то, что и выделяет его из общего ряда.
Из сохранившихся записей от 1898 года, можно понять его интересы, и как формировались у него энциклопедические знания и эрудиция. Интересно читать эти записи, из которых видно, как проходил процесс самообучения и накопления знаний, например, (здесь и далее выделения автора-составителя): «21 октября. Очень давно уже я не записывал ничего о прочитанных книгах, так что забыл, пожалуй, большую часть. Читал я “Научное обозрение”, – “Журнал журналов” (последние три №№), “Этику” Спинозы, Гексли “О причинах явлений в органической природе”, причем только первую часть, а записи бросил, слишком много все знакомо, – Брал Кереева “Беседы о выработке миросозерцания”, но и это не прочел, т.к. мне многое не понравилось – причем только более или менее серьезно “Лучи света его философии” (афоризмы Шопенгаура) и то только потому, что нашел там свои мысли. – Раньше прочел с удовольствием купил и прочел (надо еще) Этара “Современная химическая теория…”.
6 ноября 1898 года. Уже давно брал, но не кончил … Фишера “Реальная философия” мне она не показалась интересной. Брал также Тэта “Свойства материи” нашел там довольно много интересного, да и вообще она произвела на меня отрадное впечатление, особенно после всяких философских книг.
10 ноября Я снова читал “Единство физич. сил” Секки делаю новые выписки.
14 ноября “О новейших истинно физических знаниях лекции П.Г. Тэти
1 декабря уже очень давно читаю взятые из библиотеки “Химию” Кука, “Лекции о бактериях”, Де–Бари, Макса Мюллера “Науку о мысли” и др. Читал “Научный обзор” за октябрь и др. журналы. Брал из библиотеки “Солнце” Юнга… масса прекрасных рисунков. Интересны на стр. 195 рис. “искусственной короны” … Вообще книга очень интересная, хотя в ней все было известно.
22 декабря. Читал довольно много книг, но т.к. не писал об них, то теперь уже забыл. Последнее время брал “Механику” … и Х. Тьюка “Дух и тело” … В ней кое-что интересно».
Многие страницы его технических выписок были написаны пофранцузски.
Павел Флоренский уже в том возрасте понимал свою неординарность и отличие от сверстников и, видимо, старался понять себя и свое место среди людей, о чем может свидетельствовать вот эта запись: «27 февраля вчера кончил Ломброзо “Гениальность и помешательство” СПБ 1892. Книга как я и ожидал, оказалась очень интересной, особенно лично для меня. Содержание ея таково: исторические обзоры, сходство гениев с помешанными… Гении творят в экстазе, бессознательно, поэтому признак гениальности – отсутствие равномерности, гении иногда искусственно вызывали приливы крови к голове: Лейбниц лежал, Руссо работал на солнце и т.д. … Атмосферные явления одинаково влияют на гениев и помешанных…».
Размышления Флоренского о талантах, их появлении и влиянии внешних факторов будет интересовать его постоянно. Им довольно много впоследствии будет написано об этом, так как он, несомненно, понимал и сущность этого феномена, и свое отличие от многих людей, и пытался разобраться в этом вопросе. В записях прослеживается этот момент, в частности: «14 марта. Вчера взял из библиотеки “Психологию великих людей” … есть довольно много интересного, но есть много по моему, неверных. … 21 марта. “Наследственность душевных свойств” (психология наследственности) Т. Рибо. Факты показывают, что существовали целые семейства музыкантов, ученых и т.д.; значит, вообще разум наследственен; таковы же и чувственные страсти, … страсти на революцию и др. факты. … В средние века лучшие люди поступали в монастыри, а потому оставались бездетными; поэтому … нравы оставались грубыми, приблизительно тоже самое происходило в исламе, где … казнили массу передовых людей, следовательно, явился сильный упадок во всем – сознательное, результаты наследственности (меры для улучшения рода людского) – гипотезы о наследственности».
Но не только вопросы психологии интересовали его, среди выписок по химии, оптике, фотографии, по Х-лучам, механике, астрономии, математике и, конечно, по различным аспектам электричества из прочитанной технической литературы встречается и такое: «28 апреля читал Реклю “Земля” (брал из библиотеки) видно, что автор любит и знает предмет и природу. Вообще книга хорошая, но я читал теперь не особенно внимательно, т.к. искал там некоторые сведения … – электричество как космическая сила». Космологические вопросы будут занимать его всю жизнь и это, возможно, одно из первых упоминаний его интереса. Конечно, вопросы учебы он не забывал, что видно из следующих строк: «6 мая. Читал 4 т. “История” Карамзина (смутное время) … и др. книги по истории. Готовлюсь к русскому, лат. и истории».
Его увлеченность науками естественно приводила и к появлению собственных заключений и мыслей: так среди записей по различным физическим и химическим опытам можно встретить: «№ 20. Щербаков. Метод малых отверстий в применении к изучению Х лучей (моя мысль)». Он находил в прочитанной литературе свои мысли, приходившие к нему как результат обдумывания прочитанного материала, который становился для него не мертвым грузом, а фундаментом, на котором и рождались его идеи. Например, в тексте «Р. 489.» он приводит описание опыта Фарадея по электролизу, а в конце в скобках подчеркнутая им приписка: «(Важно, как подтверждение моего закона)». Что это за закон не очень ясно из представленных записей, но в дальнейшем, когда им будут рассматриваться мнимые поверхности, снова всплывет рисунок, приведенный в этом месте его записей.
Не беда, что то, что приходило ему на ум, уже было открыто, для творческого процесса это было полезно, так как наглядно показывало необходимость получения знаний и знакомства с научной литературой.
Поражает разнообразие и объём читаемой литературы. Это и научные, и философские, и популярные книги, и журналы. Интересно также то, что он не только тщательно их прочитывал, но и обдумывал, делал выписки о прочитанном материале, и эта привычка останется у него на всю жизнь. Таким образом, шло его формирование как ученого и философа. Именно в это время формируется фундамент его дальнейших достижений.
Но было бы неверно не сказать, что в становлении его характера и мировоззрения сыграли особую роль родители, которые всячески поддерживали тягу к знаниям. Особенно интересны рассуждения его отца, Александра Ивановича Флоренского инженера, строителя Закавказской железной дороги. Взаимоуважительные отношения, которые сформировались между ними, ярко прослеживаются в письме отца 17-летнему гимназисту:
«19.Х.99 Дорогой Павлуша, … я все-таки предпочитаю тебе отвечать на бумаге, так как это дает возможность обдумать ответы и исключить неизбежную горячность в разговорах, часто зависящую от временного непонимания. Но задавая мне письмами своими целый ряд вопросов, касающихся всего твоего будущего, ты, конечно, предвидел, что в подобном случае у меня двойная роль: отца и старшего товарища. С первой ролью я тебе более надоедать не буду: от имени мамы и моего, ты должен окончить курс гимназии, т. е. получить тот практический результат, который она дает. Нужно ли тебе это будет в жизни, или нет тебе, покажет будущее. … Но заканчивая свою роль отца, я очень желал бы с тобой поговорить о взаимных отношениях детей к родителям, т. е. выяснить есть ли какие-либо взаимные обязательства, которые не ограничиваются только детским возрастом, а продолжаются непрерывно, пока этой связи не разрушит смерть».
А далее он рассуждает с сыном о социальных вопросах, не только высказывая свое мнение, но и передавая ему свой опыт, и этот опыт юный Павел усвоит на всю жизнь:
«…Но не думай, что я желаю говорить об этом в смысле поучить тебя; я хочу разобраться в этом вопросе, как составляющим часть общего социального вопроса: взаимные отношения остальных общественных единиц между собою и к обществу. … Всякое движение вначале однородное, пока оно составляет отдельный ручей в общественном движении и не сольется с общими течениями всей жизни. Потому и всякий общественный деятель, и даже всякий деятель даже в науке, должен быть односторонен, в крайней степени фанатик, чтобы быть силой. Человек, слишком широко смотрящий на жизнь, … может быть и очень мудр, но бессилен как деятель. … Но живые, активные силы нельзя уничтожить иначе, как уничтожить самое общество. … Я считаю, что, прежде всего, необходимо решить основной вопрос: в чем заключается прогресс человечества: в увеличении суммы личных желаний, потребностей (активные силы), или же в возможности их уменьшения? Что всякое новое желание человека есть всегда источник не только радости, но и страдания, это разумеется само собою. Но зато и всякое новое желание – есть необходимое условие прогресса. Так как нам, дорогой, еще время есть писать друг другу, то я и останавливаюсь пока на этом. В дальнейшем мы перейдём от основного к деталям, так как надеюсь, что наша переписка не ограничится на этом. Твой папа» [2].
Глубина рассуждений отца основана как на уважении, так и убежденности, что сын понимает то, о чем он ему пишет, признавая тем самым, что сын сформировался как личность. В этом формировании и становлении очень большую роль играли родители, которые не отмахивались от его вопросов и рассуждений, а последовательно формировали в нем понимание по самым различным аспектам его интересов.
Единодушие родителей в понимании его судьбы как ученого, поддержка устремлений логично привели его к поступлению на физико-математический факультет МГУ. С этого момента о жизни, поступках, удачах и неудачах и, главное, мыслях можно узнать из его писем и писем к нему родных и близких. Это большой пласт информации, который размещен в электронном виде на различных сайтах в интернете и в выпущенных его потомками книгах. Эти источники позволяют всегда ознакомиться с полными текстами писем, поэтому чтобы использовать информационные возможности полнее, автор в дальнейшем дает ссылки на письмо, в основном, приводя его дату, таким образом, всегда можно найти интересующее письмо в различных источниках.
Вообще-то им планировалось поступление в столичный Санкт-Петербургский университет, но так как лимит приема студентов с Кавказа был исчерпан [3], он отправился в Москву, где и был принят на физико-математический факультет МГУ.
Однако, уровень знаний, самостоятельно полученных до университета, привел к вполне ожидаемому результату: «1900.IX.02 … лекции, по химии, для меня скучные… все, начиная от фактов и порядка изложения и кончая фразами …иногда трудно удерживаться от зевоты. Жаль, что особенно скучно читаются физика и химия». Его видение лекционной работы в этом же письме он описывает так: «Все выгоды лекционного преподавания: непосредственное влияние, возбуждение интереса, умение оттенить важное и т.д. исчезают при чтении профессора, который не отличается талантливостью. Я вовсе не желаю какого-ниб<удь> блестящего красноречия, блеска, а только желал бы, чтобы видна была работа мысли во время чтения» [4].