Русский человек щедр. Однажды я вел машину по ужасной грязи в отдаленном сельском районе, был дождь, дорогу так размыло, что моя машина забуксовала. Я понял, что без помощи не обойдусь. На мое счастье я услышал тарахтение трактора на близлежащем поле, подошел и уговорил тракториста вытащить мою машину. Он быстро и ловко подцепил ее и вытащил. Я был так благодарен, что протянул трактористу две бутылки водки, которые случайно оказались у меня в машине. Тракторист вернул одну бутылку мне, сказав, что он не может оставить человека без последней бутылки!
Хорошо известно, что русский характер терпим к трудностям и препятствиям и, как показал опыт столетий, к преследованиям со стороны авторитарного режима, и предпочитает его либеральной власти. Авторитарные правители – русские цари, Сталин, Путин, опирающиеся на своих опричников, любимы народом. Неограниченная власть над институтами – юстицией, парламентом, прессой, прикрытая фразеологией об интересах государства, а на самом деле ширма для абсолютизма – сделала их «крутыми», а значит – и популярными в народе лидерами. Другие лидеры, которые не использовали репрессивных мер для сохранения власти, были нелюбимы, а подчас и презираемы. Такой парадокс проливает некоторый свет на «русскую душу». Граница между народной любовью к правителю и страхом к нему почти невидима. Страх по отношению к верховному правителю и страдание во имя него были всегда необходимыми атрибутами сильной власти.
В характере русского народа глубоко и прочно сидит понятие справедливости, причем справедливость понимается скорее не как воздание каждому по его заслугам, а скорее как распределение поровну. Возможно, поэтому первое в мире социалистическое государство было создано и просуществовало семьдесят лет именно в России.
Отсюда такая нелюбовь (если не сказать сильнее) к богатым и к тем, кто предприимчивее. Чувство справедливости по шкале приоритетов, как правило, стоит выше законопослушания (назовем это синдромом Робин Гуда) и от этого противоречия иногда возникают проблемы как во внутреннем, так и в международном правовом поле (пример – «Крым наш!»).
По горькой иронии, в стране, где всегда присутствовал страх народа перед государством и его правителями, слышно много заклинаний, как граждане должны любить государство. Эта серьезная особенность взаимоотношений народа и государства фундаментально отличает российское общество от западного. В российском менталитете до сих пор популярна концепция царя, его опричников, бояр и черни, которые служат царю и отечеству. Такое общество не может быть по-настоящему свободным. Свобода появляется только тогда, когда простые люди начинают понимать, что государство у них на службе, а не они у государства.
Русский характер одновременно объединяет в себе такие противоположные черты как сострадание и равнодушие. Даже если кто-то виноват, но страдает, люди симпатизируют ему. Например, Ельцин конца восьмидесятых страдал от обструкции коммунистического политбюро, и чем больше его обвиняли коммунисты, тем большей была поддержка среди народа, в результате чего он был избран президентом. Причина этого скрывается глубоко в православной заповеди – место страдальца после смерти в раю.
Но иногда равнодушие находится за пределами добра и зла. Ужасный пример его проявился в трагическом инциденте с пассажирским теплоходом «Булгария», затонувшим на Волге во время сильного шторма в июле 2011 года. Судно было перегружено людьми. Огромная волна накрыла его с одной стороны; теплоход накренился на один борт, приняв в себя слишком много воды через открытые окна, иллюминаторы и двери, в результате чего потерял стабильность и стал быстро погружаться. Капитаны двух проходящих мимо судов видели людей в воде, пытающихся спастись, и не пришли к ним на помощь. И только третье судно подошло на помощь и спасло несколько человек. Однако большинство погибло, включая тридцать детей. Их гибель, в том числе, на совести тех, кто был в состоянии помочь, но не сделал этого. Что было в душах людей на борту этих двух судов, которые прошли мимо тонущих детей, словно это был мусор в реке? За последние годы появилось много верующих, носящих крестики, как символ веры. Могу предположить, что среди членов команды судов, не пришедших на помощь, были и люди с крестиками на цепочке вокруг их «верующей» шеи. Россия, что с тобой происходит?!
Большинство сегодня готовы обвинять других более, чем себя самих за свои неудачи, но не готовы признать собственную ответственность. Точно так же, как не готовы признать и свою персональную ответственность за коррупцию, за равнодушие или хамство: это не мы, это те, другие.
В чем действительно существует большая разница между Россией и Западом – в повсеместной практике «срезания углов», что тоже отчасти связано с особенностями национального характера – известный всем русский «авось». Под этим подразумевается невыполнение каких-то требуемых правил: от технологических до юридических процедур, правил безопасности или установлений в любой другой области. Люди, обязанные их выполнять, но не выполняющие, почему-то считают, что это не повлечет за собой последствий. Повлечет – не раньше, так позже, но повлечет! Кто не испытывал авантюрный соблазн рискнуть, сделать то, что нельзя или не сделать то, что требуется ради того, чтобы в чем-то выиграть, сэкономить в деньгах, во времени? В десяти или ста случаях это могло срабатывать, но на одиннадцатый или сто первый могло и не сработать… И тогда дурацкий риск оборачивается гораздо большей потерей. Если на Западе выполнение предписанных правил стоит на первом месте, то в России нечасто заботятся об обязательном выполнении даже и небольших правил, – будь то в бизнесе, технологии или безопасности. Да, порядок существует, есть и штат инспекторов, но… инспектор может быть подкуплен, а изделие произведено и без этой тонкой, но оказывается, необходимой для его качества процедуры. Это одна из причин коррупции. Если с намерением сэкономить не выполнены все правила, скажем, пожарной или строительной безопасности, то понятно, что инспектор, который «не видит» нарушений, берет взятки. Это может стоить жизни людям. «Срезание углов» – одна из возможных причин технологического отставания России от обобщенного Запада.
Русский человек добросердечен. И хотя он не так общителен, как, например, средний американец, но может открыть сердце и излить душу человеку, с которым сидит рядом. Чаще – за бутылкой. Пристрастие к выпивке у русских, как и полнота у американцев – на национальном уровне. Ничто так не объединяет русских как совместная выпивка; она объединяет даже тех, кто едва переносит друг друга. В компании пьющих тот, кто не пьет, выглядит подозрительно – как человек, не принадлежащий этому теплому кругу лучших друзей. Выпивая, люди чувствуют себя теплее, безопаснее, они любят мир. Правда, не всегда.
Баня для русского человека – это особое место физического и духовного очищения. Столько фильмов и песен посвящено этому действу! Однажды я сказал своему другу Олегу, такому же любителю бани, как и я, как невероятно ароматны березовые веники из России – это запах то ли леса, то ли крепко заваренного чая, то ли мха и еще чего-то до боли знакомого, что дает ощущение глухомани, деревни. Веники, нарезанные на нью-йоркщине, такого ощущения не дают. Олег философски заключил, что это ностальгия. Я отрицал, но потом подумал, что поскольку веники сделаны из березок, то так и быть, пусть это будет ностальгия.
Образ жизни – это то, что объединяло русские и еврейские судьбы в России. Разъединяло же их традиционно разное отношение к ним государства и к самим себе: чем хуже государство относилось к евреям, тем меньшими евреями они хотели себя считать. Интересная особенность – вместо того, чтобы считать себя еще большими евреями в противодействии обстановке притеснения, многие порывали с еврейством, иные крестились. Евреи России, а позднее Советского Союза, всегда были особой частью народа, хотя их роль в разные времена была различной. После отмены черты оседлости основная их часть переехала в индустриальные города, где связь с традициями предков резко ослабла, а уж о религии и говорить нечего – советская власть записала ее во враги. Именно в это время наблюдается рост межнациональных браков евреев с другими этническими группами.
Описать еврейский характер простыми мазками нелегко. Евреи глубоко разделены культурами, среди которых они выросли. Ашкенази, сефарды, бухарские, горские и эфиопские евреи – это как разные нации или даже расы. Не буду характеризовать их всех, а скажу только о русских евреях, относящихся к ашкенази.
К первой еврейской черте я бы отнес чувство принадлежности к своей национальности. Большинство евреев всегда чувствовало свою национальную принадлежность – страна не давала им возможности забыть, кто они. Неважно, каков главный мотив этого чувства – общие традиции и религия, как это есть у религиозных людей, общая судьба и преследования, как было в разных государствах, но это и есть исторические корни. Илья Эренбург считал, что причина чувства принадлежности – преследования евреев: «Начните преследовать всех рыжих и они объединятся». Помню один эпизод из детства. Мне было двенадцать, и мы только что переехали в новую комнату на канале Грибоедова в Ленинграде. Мама пошла записывать меня в новую школу. Она разговаривала с завучем школы, который оказался евреем. Она назвала мое имя, на что он спросил ее на идиш: «Еврейский мальчик?», а затем добавил с улыбкой: «Давайте еще, давайте еще!» Указывая на эту чисто еврейскую черту характера, австрийский журналист Джозеф Рот, описывая крестьянскую общину первых лет социализма в России, заметил: «Русский крестьянин прежде всего крестьянин, а уже потом русский; еврейский крестьянин – прежде всего еврей, а потом крестьянин» (The Wandering Jews. The Classical Portrait of a Vanished People. W. W. Norton & Company, NY-London, 2001, pp. 11, 110). Это было написано в двадцатых годах, но правдиво и сейчас.
Другой важной чертой еврейского характера является активное участие (излишне активное, по мнению некоторых) в политической и социальной жизни стран, где они живут. Их лидерство в политике и бизнесе в таких странах как Россия, Польша и Германия приводило к всплескам антисемитизма. А. Солженицын назвал евреев катализатором общественных процессов в любом обществе. Без сомнения, общее для евреев качество быть первыми в политике, искусстве, науке или индустрии является отличительным. То же качество имеет и обратную сторону: быть первыми не только в хорошем, но и в плохом – это несколько раз сыграло отрицательную роль в истории. Конечно же, плохое в данный момент представлялось им хорошим! Но кто мог знать, чем это может обернуться потом? Достаточно вспомнить число евреев-участников установления советской власти в России или потом – сотрудников НКВД. Революционная дорога в ад была вымощена благими намерениями активистов, в том числе и русских евреев, угнетенных империей! Та власть, приходу которой многие из них активно способствовали, стала убивать их самих в конце сороковых – начале пятидесятых годов. Коренным народам такая активность, понятно, не нравилась: вы на нашей земле, и вы еще здесь и руководите!
История сделала по отношению к евреям две вещи, способствовавшие появлению и развитию антисемитизма: лишила их страны в результате исторического рассеяния в начале первого тысячелетия н. э. и одарила высоким интеллектом статистически значимое их количество. Сразу оговорюсь, что далеко не все евреи умные или одаренные, более того, говоря словами И. Губермана (по памяти), если еврей-дурак, то это обязательно большой дурак. Однако, ни юдофилы, ни юдофобы не будут отрицать, что без евреев мир и история были бы другими во многих аспектах. А ведь их всего-то – ноль целых две десятых процента от мирового населения!
Отличительная особенность еврейского характера – разнообразие мнений по каждой проблеме. У каждого Абрама – своя программа; у двух евреев всегда три мнения – гласят поговорки. Под программой, естественно, понимается не менее как программа мироустройства! Еврейская традиция дискутировать о чем угодно и с кем угодно стара, как этот мир. Еще библейский предок всех евреев, Авраам, спорил с Богом, чтобы спасти города Содом и Гоморру от разрушения. Нигде непримиримость к соплеменникам с другими политическими взглядами не достигает такой силы, как в Израиле, где еврейские политики собраны в одном месте. Трансформируя высказывание Джозефа Рота о евреях-крестьянах, я бы сказал, что, в отличие от крестьян, еврей-политик – это прежде всего политик, а потом еврей. Старейший ветеран израильской политики, бывший президент Израиля Шимон Перес говорил: «Руководить еврейским народом трудно – мы народ разделенный, упрямый и очень индивидуалистичный, мы народ веры, сообразительный и полемичный». Между прочим, полемика как элемент свободы выражения мнений стала одной из фундаментальных основ демократии в современном свободном мире.
В еврейском национальном характере помогать друг другу, когда речь идет о проблемах. Это если мы говорим о нормальных людях, а не о таком еврее-антисемите, кто готов потопить всех, лишь бы не подумали, что этот еврей-начальник покрывает еврея-подчиненного. Избави нас, боже, от таких соплеменников. Вообще, наличие еврейских ген в человеке вовсе не гарантирует существование в нем отличительных черт еврейского народа. Речь может идти только о статистически значимом количестве людей среди евреев, обладающих подобными чертами. Говоря о взаимопомощи, я не имел в виду, что все евреи – братья между собой. Если два еврея соперничают – это трудная борьба. Много лет назад, еще в России, у меня был еврей-начальник предпенсионного возраста. Его большой головной болью было не дать мне защитить кандидатскую диссертацию, чтобы я потом не стал руководителем группы и не сменил его на этом посту. Я потратил годы на эту борьбу и, в конечном счете, уже в перестроечные времена, стал руководителем группы, после чего услышал от него, уже пенсионера, признание в его неправоте.
Характерная черта еврейского народа – относительно большое стремление к знаниям и образованию. Процент русско-еврейских иммигрантов с высшим образованием наибольший по сравнению с другими иммигрантскими группами. Типичный иммигрант из России нерелигиозен, образование имеет меньшее отношение к религии, чем национальная традиция. Относительно большое число евреев мира занимают лидирующие позиции в науке, искусстве, бизнесе. До сих пор нет внятных объяснений причин достижений евреев в интеллектуальной сфере. Можно только сделать допущение, что это как-то связано с рассеянием евреев, их потребностью выжить в трудных условиях враждебной окружающей среды. В советские времена такие способности в большой степени могли быть выработаны в результате понимания того неоспоримого факта, что для достижения равного положения на работе и в обществе, еврей должен был стоять на голову выше других, а то и вообще быть незаменимым. С этим мы выросли, это и помогло нам в эмиграции.
Россия глубоко вошла в менталитет и культуру русских евреев. Культурная разница между американскими евреями (нерелигиозными) и их русскими соплеменниками столь же велика, как и между американцами и русскими, кем они фактически и являются.
Американские евреи активны и образованы, но, несмотря на обилие разных еврейских обществ и организаций, они разобщены на персональном уровне – нет общего несчастья, которое долго преследовало бы их. Я не имею в виду ортодоксальных евреев, у которых чувство принадлежности к общине является чуть ли не главным, а говорю о секулярных (нерелигиозных), которые представляют другую культуру и как будто совершенно другой народ. Десятилетия несправедливости и притеснения консолидировали русских евреев, но только потому, что было притеснение. Нет притеснения – нет и консолидации. Американский еврей обладает многими качествами, которые есть и у русского еврея, но у него есть одно свойство характера, которое, как правило, отсутствует у всех русских: он открыт для других людей, потому как не боится, что сказанное им причинит ему вред. Помните пример с группами людей в лифте, разговаривающих в совершенно различной манере ввиду того, что все, сказанное ими, слышно другими? Это и о нас тоже. Вряд ли кто-то из нас будет обсуждать, например, свои личные проблемы в присутствии посторонних в лифте или где-либо из-за подсознательного страха возможного причинения себе вреда. Это то, что сделала с нами культура ограничений и отсутствие свободы выражения мнений. Человек должен родиться в свободном обществе, чтобы не бояться сказать то, что ему нужно сказать.