Такое со мной произошло впервые. Нет, конечно, сны, похожие на некий «фильм», я видел и раньше, но никогда прежде после пробуждения я не помнил столько деталей, имен, лиц. Что ж, все когда-то происходит в первый раз. Я решил, что не буду «зацикливаться» на такой мелочи, все-таки это был просто сон, и подумал, что неплохо бы отправиться домой, не ночевать же в магазине.
К моему удивлению, было еще совсем не поздно, что-то около одиннадцати часов – получается, я спал всего ничего. Как же за такой короткий промежуток я успел увидеть такой долгий сон? Видимо, в нашем подсознании время существует по другим законам.
Естественно, теперь мне спать совсем не хотелось. Я попытался придумать, чем же можно себя занять хотя бы на пару часов, пока снова не захочется спать, но ничего дельного в голову не приходило. Оставалось одно: пойти бродить по окрестным улочкам, выпить где-нибудь пару кружек пива с легкой закуской, посмотреть там же футбол, хоккей, или еще какой-нибудь спорт, который наверняка будут показывать в баре, а потом уже идти домой и пробовать заснуть.
Дойдя по центральной улице своего района до первого же открытого заведения, я, даже не глядя в меню, заказал два светлых фирменных пива и порцию фисташек. В этом баре я оказался впервые. Судя по всему, заведение открылось совсем недавно: мебель и барная стойка были чересчур свежи, и на их поверхности не было видно ни единой царапины – крайне странное зрелище для спорт-бара.
Я выбрал для себя самый дальний столик от входа, в глубине зала, но такой, чтобы хорошо было видно большой экран телевизора, висящего под потолком. Я не хотел сейчас общаться с людьми. А вот посмотреть на людей на телеэкране я был очень даже не против. Конечно, в такое время о прямой трансляции футбола речи не шло – передавали повтор какого-то дневного матча бундеслиги, название команд с моего места разглядеть не удалось, а вставать и подходить к телевизору не хотелось.
Просидев так с полчаса, в матче как раз начался второй тайм, я расплатился с неприветливым барменом с потухшим взглядом и «вышел в ночь». Да, теперь на улице уже стояла именно ночь – не поздний вечер, не сгущающиеся сумерки, а обычная, какая и положено, ночь.
После пива с орешками жутко захотелось есть. Вот всегда со мной так: мог же заказать в баре какой-нибудь еды, наверняка салат, сосиски или еще что-нибудь такое у них было, но нет же, о том, что я хочу есть, всегда вспоминаю уже на улице. Ничего не поделаешь, придется тащиться в круглосуточный магазинчик, там точно можно будет купить что-нибудь, не требующее готовки.
Можно было бы, конечно, пойти домой и там поесть. Но это только в том случае, если в холодильнике есть еда. А ее там не было. С этим открытием магазина мне вообще не хотелось ходить за продуктами и что-то стряпать. И я решил, что какое-то время можно перебиться тем, что подают в кафе или предлагают «с собой» в забегаловках быстрого питания.
В итоге, чуть за полночь я был дома с пакетом всякой съедобной, но по большей части нездоровой пищи. Приняв душ, открыв банку колы и шелестя на всю квартиру пакетом чипсов, я устроился на диване, включил телевизор и целый час смотрел какой-то нудный детектив. Зачем это делал, я не понимал, видимо, хотел просто какое-то время быть чем-то занятым. Впрочем, польза от этого фильма была – я очень захотел спать. И пока это желание никуда не улетучилось, пулей полетел в кровать и уже через несколько минут крепко спал. На этот раз мне не снилось абсолютно ничего.
Даже несмотря на то что лег довольно поздно, проснулся я в семь часов, причем бодрый и отдохнувший. Иногда отсутствие снов – явный плюс, мозг успевает отдохнуть за меньшее время.
Проверив свои запасы, я понял, что даже с учетом вчерашней ночной закупки ничего для завтрака у меня нет. Можно было бы выпить кофе с тостом, почитать газету и отправиться на работу, как показывают в фильмах, но, к сожалению, я так не умел. Для того чтобы начать день мне нужна настоящая пища: омлет с беконом, пицца, на худой конец, многослойный и крайне сочный бутерброд.
Хорошо, что есть кафе, работающие с самого утра как раз для тех, кто есть спозаранку любит, но держит холодильник пустым. Умывшись, одевшись и быстро пролистав основные каналы в телевизоре с их вечным Morgenmagazin, я вышел из дома. Восемь утра в Берлине – разгар утра, все спешат на работу, многие уже приступили к своим обязанностям и усердно трудятся, чтобы в 17.00 с чистой совестью засесть в ближайшем ресторанчике за кружечкой любимого пива.
Я же никуда не спешил – до открытия магазина оставалась уйма времени. Наслаждаясь какой-то легкостью и чувством свободы, я шел медленно, рассматривал знакомые дома и улицы, выискивал что-нибудь интересное в витринах, читал мельком заголовки свежих газет в лотках с прессой. Так славно поутру мне не было очень давно. Не знаю, с чем это связано, может быть с тем, что спало напряжение, постоянно давившее до открытия нового магазина, а может быть все дело во сне, который мне приснился. Очень уж интересно и правдоподобно все в нем было, да и живое выступление оркестра Гленна Миллера – это что-то. Хотя, если подумать, это ведь тоже только плод моей фантазии и оркестр в реальной жизни, может быть, вообще играл не так и не то.
Дойдя до кафе, где подавали завтраки в моем любимом формате, я заказал «Большой континентальный» и, пока ждал свой заказ, размышлял, стоит ли рассказывать Эду про мой сон. И пришел к выводу, что не стоит: он парень классный во всех отношениях, но вот рассказывать ему сны – это лишнее.
В кафе была занята всего пара столиков, и я уселся за один из трех свободных, прямо у окна. Наблюдать за людьми, спешащими на работу, пока сам сидишь и спокойно завтракаешь – отличное занятие. Только если сидеть так слишком долго или слишком часто, начинаешь задумываться, а все ли с тобой нормально. Может быть, тебе тоже надо куда-то поспешить, что-то поделать с серьезным видом и в 17.00 вернуться обратно? Вот и сейчас я не смог просидеть в кафе больше получаса: что-то внутри задергалось, заволновалось, и во мне проснулся трудоголик – я поспешил в магазин.
Придя и открыв дверь, я ощутил то приятное чувство, которое испытываешь, возвращаясь в свой любимый дом. Похоже, мы все сделали правильно – и с местом не прогадали и с его обстановкой. Но, к сожалению, для лирики уже не оставалось времени – нужно было подготовить все для второго дня открытых дверей в нашем магазине.
Первым делом я достал из закутка-склада пластинки для подарков, доставил немного «винила» в зал, заполнив пробелы на месте проданных вчера дисков. Потом зашел в офис, проверил почту и с полчаса формировал заказы, присланные через Интернет. Для продаж в Сети у меня была выделена отдельная ниша в глубине комнаты, в которой находились действительно редкие пластинки, покупателя на которых просто так на улице вряд ли встретишь.
Пока я возился в дальней комнате, зазвенел колокольчик, оповещавший, что кто-то открыл дверь. Я решил, что это Эд неожиданно решил не опаздывать сегодня и даже не стал выглядывать в зал. Однако, спустя некоторое время, я понял, что если бы сюда зашел Эд, уж он догадался бы, где я. Поняв это, я быстро зашагал в сторону входа, не хватало еще, чтобы пара коробок с пластинками исчезла в неизвестном направлении уже на второй день работы.
В торговом зале меня ждал не Эд и не грабитель, а довольно приятный сюрприз: молодая девушка, совсем невысокая и худенькая, прохаживалась между рядами пластинок и иногда пробегалась по обрезам конвертов пальчиками в легких кашемировых перчатках, перелистывая диски, видимо, что-то искала.
– Добро утро, фройляйн – как можно дружелюбнее поздоровался я.
– Доброе утро, – она отдернула руку от пластинок, видимо, задумалась и не заметила, как я зашел в зал.
– Вам чем-нибудь помочь? Ищите конкретную пластинку? Или исполнителя? Вообще-то мы работаем с одиннадцати, но я с удовольствием помогу вам, – хочешь, не хочешь, а обязанности продавца на сегодня для меня никто не отменял.
– Если честно, я пока не решила, чего хочу точно, но мне кажется, что это должно быть что-нибудь мелодичное и с приятным пением.
Я не знал, о каком стиле музыки она говорит, даже о каких примерно годах или странах, поэтому попытался немного сузить сектор поиска и спросил, каких исполнителей она предпочитает, но, оказалось, что она не очень разбирается в старых пластинках, а точнее, вообще не разбирается.
– На Рождество … мне подарили проигрыватель и пару пластинок … с рождественскими песнями … я их прослушала и … больше проигрыватель не включала … А сейчас шла на работу … и увидела вашу вывеску… Вот и решила зайти, – она говорила как-то прерывисто, что ли, как будто на долю секунды задумывалась перед каждой фразой, а иногда и словом.
– Тогда могу вас обрадовать: вы очень удачно зашли, мы только вчера открылись и у нас есть очень много классных пластинок. Может быть, посмотрим вот эти? – Я быстро пробежал взглядом по рядам дисков, вытащил и передал в руки моей утренней гостье пластинки в таком порядке: Фрэнк Синатра, Дин Мартин, Перри Комо, Энди Уильямс, Бинг Кросби, Макс Байгрейвс.
Девушка не спеша рассматривала каждую сторону каждого конверта, читала название пластинки и описание на задней стороне, откладывала просмотренную пластинку в сторону и начинала изучать следующую. Закончив осмотр всех шести дисков, она отвернулась от меня и просто смотрела в окно добрые пару минут.
– Не знаю почему, но обложки пластинок нравятся мне намного больше, чем вкладыши у CD. Особенно у старых пластинок. У меня есть одна вот этого исполнителя, – она показала на конверт с улыбающимся Максом Байгрейвсом на обложке. – На той пластинке конверт сделан как поздравительная рождественская открытка со стихами внутри – разве у CD такое встречается?
– Думаю, это вы про сингл «Christmas Greetings» 65-го года – отличный диск. У меня когда-то был такой, действительно красивый конверт, да и «Silent Night» в исполнении Байгрейвса очень хороша, – я не совсем понимал, слушает она меня или нет, может быть, она сказала все, что хотела и мой ответ тут вовсе не подразумевался.
– Да, там была именно эта песня. А вы хорошо разбираетесь в пластинках? В магазине научились?
– Не совсем, скорее наоборот. Сначала узнал кое-что о пластинках, а потом уже попал в магазин. Кстати, меня зовут Алекс, мы на пару с приятелем держим несколько магазинов пластинок, в том числе и этот, – я решил, что продажи никуда не денутся, а вот такую интересную девушку, я может уже больше не встречу, по крайней мере, до сих пор же не встречал.
– Криста, – она назвала только имя, не «очень приятно», не «а меня зовут…» или хотя бы «а, вот оно что». Только имя.
– Очень приятно, Криста, – я просто не знал, что сейчас еще сказать.
– Знаете, Алекс, давайте я возьму все эти пластинки, не хочется сейчас стоять, выбирать, решать, кто лучше. Вот послушаю и решу.
Я рассказал ей про нашу акцию, добавил к ее заказу еще пару пластинок в подарок; она же как-то рассеяно меня поблагодарила, сказала, что, может быть, еще зайдет и совершенно неожиданно для меня вышла из магазина. Я не успел не то что телефон у нее спросить, а даже попрощаться по-человечески. Что ни говори, а она была немного странная, эта Криста. Этим, видимо, она меня и зацепила.
Буквально сразу после ее ухода дверь снова открылась, колокольчик звякнул, и в магазин вошел Эд. По сравнению с тем Эдом, с которым я попрощался вчера вечером, этот парень выглядел и счастливее, и моложе – вот что значит здоровый сон.
– Привет, Эдик, – я не всегда называю его так, только если его физиономия выглядит слишком довольной – это просто не дает мне покоя.
– Я тысячу раз просил меня так не называть! Привет! – его тон явно говорил о том, что он и не думал обижаться.
– Как дела? Выспался?
– Ага, давно так крепко не спал. Как приехал домой, так сразу и лег – ни кино не смотрел, ни книжку не читал, даже не ел и компьютер не включал. А что это за неземное создание сейчас чуть не сбило меня с ног, выходя из магазина? – Эд ухмыльнулся, видимо, столкнулся с Кристой в дверях и теперь не оставит меня в покое, пока не пошутит на эту тему вдоволь.
– Пока ты дрых, я шесть пластинок продал, – я решил, что теперь ни за что не стану ему ничего рассказывать.
– Молодец, теперь заживем! – он расхохотался и сел в кресло.
– Ее зовут Криста, она хотела что-нибудь послушать, я помог ей выбрать, – я все-таки подумал, что лучше скажу все, как есть, а то напридумывает еще чего-нибудь.
– Красивая. Только вот глаза грустные, – как-то с тоской сказал уже совершенно серьезный Эд.
Мы молча посидели несколько минут, и на этом наша беседа на отвлеченные темы как-то сама собой закончилась. Оставшееся до открытия магазина время мы курили в офисе, печатали ценники на новые пластинки, решали, как будем работать дальше: вместе, по очереди, или возьмем продавца, чтобы приходить в офис только тогда, когда нам нужно и не зависеть от графика работы магазина. Тем временем начали приходить люди и Эд вышел в зал. Я поставил пластинку Херби Манна, включил усилитель и колонки: для утра волшебная флейта и босанова – самое то.
День был не такой прибыльный, как вчера, хотя людей было заметно больше – многие вчерашние покупатели пришли со своими знакомыми, но сами уже ничего не покупали, просто слушали музыку, говорили о пластинках, пили кофе и создавали видимость наплыва покупателей.
Ближе к обеду первая волна спа́ла, теперь до окончания рабочего дня в конторах, скорее всего, будет затишье. Я даже успел приготовить пару стейков и простенький салат из куриного карпаччо, рукколы, сухариков и помидоров черри, приправив все это дело оливковым маслом.
Пообедали мы знатно, Эд сходил в ближайший магазин и принес бутылку красного, которое оказалось очень кстати к нашим мясным блюдам.
После пяти вечера, как мы и ожидали, пришла вторая «волна», но уже не такая сильная и утомительная. Через пару часов мы снова были свободны и решили, не дожидаясь закрытия, отпраздновать-таки окончательное открытие «Дома Винила».
На этот раз в магазин сходил я сам, чтобы на месте выбрать что-нибудь для сооружения простенькой закуски, да и наш магазинный бар был еще не заполнен – это надо было срочно исправлять. Я решил, что мы вполне обойдемся галетами, моцареллой, оливками, копчеными колбасками и начос с готовой острой сальсой. Из выпивки я взял два J&B для употребления в чистом виде, для коктейлей выбрал джин Гордонс и водку, взял пару упаковок баночного пива и еще местного белого вина.
Посидели мы с Эдом, как в лучшие годы – съели все подчистую, да и выпили половину из закупленных мной запасов. Пластинки крутили одну за другой: сначала отлично шел джаз – «Вуди» Герман, Гетц, Дорси, Каут Бейси, потом захотелось чего-нибудь рок-н-ролльного и в дело вступили Эдди Дуэйн, Чак Берри, “The Beatles”. После битловской “Мишель” Эд начал явственно клевать носом и засобирался домой. Выходило, что прибираться сегодня снова выпадало мне – на завтра оставлять такой разгром я не хотел.
Эда я посадил на такси, что-то его слишком шатало, сам же собрал и вынес в бак на заднем дворе весь мусор от наших посиделок, вытряхнул пепельницы, открыл окна в офисе и на кухне, чтобы запустить внутрь приятную ночную свежесть. После этих нехитрых, вроде бы действий, я почувствовал, что тоже нахожусь не в самом трезвом виде, голова немного кружилась, ноги не слушались.
Я понял, чего хочу сейчас больше всего на свете – я хочу увидеть продолжение того сна. Но за пластинкой Миллера идти не хотелось, а под рукой был диск The Beach Boys “All Summer Long”. Мы с Эдом хотели его послушать после “Битлов”, да так и не включили. Поставив пластинку, я взял банку пива и прилег на диван. The Beach Boys запели “I Get Around”…
Глава 5
Солнечные зайчики и пляжные мальчики
Стиви-и-и-и, Стиви-и-и-и! – я слышу чей-то настойчивый и, похоже, немного обиженный голос, и даже через закрытые веки чувствую, что мне в глаза светит что-то яркое. – Ты что, уснул? Стив, вставай!