Юрий Николаевич Безелянский
Коктейль «Россия»
Вступление ко второму изданию
С развитием человеческой цивилизации меняется понятие времени. Если в ранние века оно тягуче тянулось, а в средние – уже бежало, то сегодня, в начале XXI века, время стремительно летит. Сокращаются расстояния. События налезают одно на другое. Идет глобализация мира. Огромные международные миграции не идут ни в какое сравнение с Великим переселением народов в прошлом. Миллионы людей перебираются из одной страны в другую, попадая в иную среду – в чужой народ, чуждые традиции, чуждую культуру, язык… И начинаются проблемы. Большие проблемы. Процесс неприятия и отторжения, выраженный в злободневном ворчании: «Понаехали тут!..»
На международных конференциях и форумах, посвященных современным проблемам человеческого общежития, звучат призывы: «Самое главное – уважать в „другом“ человека». Но практика от этих призывов и заклинаний не меняется. Приехавший человек из одной страны в другую не только чужак для коренного населения, он становится чем-то вроде врага. И сегодня не важно, кто он по национальности – армянин, еврей, чукча, таджик, грузин, цыган и так далее, – он для местных жителей всего лишь пришелец. Неприятель. Враг. А раз так, то возникает ксенофобия. Она ярко цветет и горько пахнет. Она идет от страха, что чужой окажется сильнее и лучше и вытеснит тебя из привычной ниши.
К чему все сказанное? Всего лишь 10 лет назад я работал над книгой «Пятый пункт, или Коктейль „Россия“» (изд. «Радуга», 2000), и в ней выделялась, почти выпирала этническая тема (тема почвы и крови): кто в России русский? К тому же эта тема была связана с графой в паспорте: пятый пункт – национальность. Я, как автор, полемизировал со злободневным криком-рыданием «Россия для русских!». И пытался разобраться, кто же такие русские и откуда они появились. Кого считать русским, а кого – нет, кого славить, а кого презирать. И оказалось, что все обстоит не так-то просто. Жизнь – штука сложная.
Прошло десять лет, и ситуация в России резко изменилась и не в лучшую сторону (всего десять лет, но какой вихрь времени!). В паспорте нет уже 5-го пункта, и молодое поколение даже не знает, сколько горечи и неприятностей многим приносил этот пресловутый пункт! Но сама национальная проблема не исчезла, к ней добавилось новое противостояние: местные и чужие. Понаехавшие. Без особой акцентировки на этническую принадлежность. Зазвучало новое словечко «гастарбайтер», которое воспринимается как какая-то новая национальность. Гастарбайтер – человек, приехавший из других мест в поиска заработка и работы. Мигрант.
Мигрантов стало угрожающе много. Как правило, их воспринимают в штыки. И как следствие: кипение страстей, взрывы ненависти, волны насилия, пролитая кровь… «Наши деньги – нашим людям!», «Россия для русских!» – отовсюду несутся истерические крики. Но есть и другое мнение, выраженное в одном анекдоте.
Настоящий русский националист должен быть категорически против лозунга «Россия для русских». Пусть другие тоже мучаются!
О чем это говорит? Россия погрязла во многих других проблемах, не только в национальных и демографических, – вспомним строки Андрея Белого:
Невероятности (подчас очень трудно уловить логику в происходящем в России) и проблемы завязаны в тугой узел. Его необходимо цивилизованно развязать. В какой-то степени может помочь история. Как было раньше? Как Россия справлялась с потоком иностранцев? И кем они были – врагами или друзьями? Чьи имена мы с гордостью вспоминаем сегодня? Об этом и о многом другом – данная книга.
Юрий Безелянский.
Сентябрь 2009 г.
У каждого возраста свой интерес. В юности нас привлекает любовь. Помню, как лихорадочно читал Мопассана и выискивал сцены «про это». В зрелые годы начинаешь размышлять над социальной проблематикой: как складывается жизнь – из каких кубиков и кирпичиков; кто бедный и кто богатый и откуда возникает такое неравенство; как строятся отношения между художником-творцом и властью; какова роль интеллигенции в развитии общества и т. д. К старости тяготеешь уже к метафизическим вопросам: смерть и вечность, родина и чужбина, национальная проблема. Последняя тема и есть то зерно, из которого выросла эта книга.
Национальность. Гены. Коктейль кровей. «Чистые» русские и «нечистые». Пресловутый пятый пункт в анкете. Положение разных национальностей в России. Антисемитизм и прочие «анти». Прошлое, настоящее и будущее России как конгломерата национальностей. Русская национальная идея. Славянофильство и западничество. Русский национальный характер и новое полюбившееся всем словечко «менталитет». И прочее-прочее в этом же национальном русле. Хотя какое может быть русло? Все затронутые темы безбрежны, и никогда никому не добраться, наверное, до берегов Истины.
Тем не менее я предпринял дерзкую попытку хоть как-то разобраться в этих весьма жгучих и непростых вопросах. Сначала я написал, так сказать, «в стол» небольшое исследование о национальных корнях и назвал его «Западный ветер в восточную сторону» – 75 машинописных страничек были отпечатаны весною 1986 года. Затем работу эту я отложил и стал добирать материал, все время мучаясь мыслью: надо это делать или не надо? Я отчетливо понимал, что тема эта чрезвычайно взрывоопасная. Но она жгла и манила, тем более что я сам не из «чистых», во мне смешаны пять кровей – русская, украинская, еврейская, польская и французская. И таких полукровок, четвертькровок и так далее в России, без всякого преувеличения, миллионы. И все они, в той или иной степени, сталкиваются с национальным вопросом.
Я однажды услышал разговор маленькой девочки с подружкой:
– А у тебя какая национальность?
– Не знаю.
– Ну какая?
– Детская.
Прекрасный ответ, за такую национальность никто не будет дразнить во дворе.
И еще из детских разговорчиков:
– Ваня, папа у тебя украинец, а мама русская. Ты тогда кто у нас?
– Русиянец.
Тоже замечательный ответ. Ныне в паспорте нет графы «Национальность», но, к сожалению, это не означает, что всем более чем 100 нациям и национальностям легко дышится в России. Все время поднимается этот подлый крик: «Россия – для русских!» Но кто высчитывает эту русскость? Один только пример: Николай II, русский самодержец, был русским на 1/126, а наследник Алексей, соответственно, на 1/252.
Однажды Александр III уединился с историком Барсковым и долго его расспрашивал, причем шепотом, не дай бог кто услышит! Императора интересовало, чьим же сыном был его ближайший предок Павел I. Барсков, досконально знавший XVIII век, ответил, смущаясь: «Скорее всего, графа Салтыкова». – «Слава тебе Господи! – воскликнул царь. – Значит, во мне есть хоть немного русской крови!»
Я, конечно, не Барсков, но мне тоже захотелось выяснить, кто каких кровей в русской истории, а заодно узнать, кто откуда пришел в Россию, да и вообще – что такое Россия. Как складывались ее отношения с Европой? Кто на кого и как влиял? Целый букет вопросов. Разные цветы и лепесточки. Такой разговор-разбор. Что знаю, о том вспоминаю, что собрал, из того и делаю выводы, уж не судите меня за это строго. Если вам не хватает моих доказательств и аргументов, добудьте их сами: библиотеки с их миллионными томами раскроют свои тайны. Мой замысел скромен: не пытаться объять необъятное, а лишь обозначить тему. Расставить вешки. А вы уже сами по ней гуляйте, по этой территории, имя которой – Россия.
Перед вами не академическое исследование, не трактат и не теоретическая заумь. Я предлагаю вам живой разговор на животрепещущую тему. Свое видение проблем высказывают наши великие знаменитости, к услугам которых я прибегаю, от Пушкина до Розанова, от Тютчева до Губермана. В книге собрано много стихов и прозаических высказываний, отчего она несет на себе и отпечаток некой антологии или грандиозного дайджеста из различных книг и статей. Честно говоря, я даже сам затрудняюсь с определением ее жанра. Это, конечно, не беллетристика. Вроде бы и не филология. Может быть, публицистика? Или, возможно, публицистика с эссеистикой пополам? Возникает и другой вопрос: на кого рассчитана книга? Мне кажется, на самую широкую аудиторию, на всех тех, дня кого понятие Россия не пустой звук.
«Что такое Россия? – задавал вопрос Федор Иванович Тютчев в статье „Россия и Германия“. – Каков смысл ее существования, ее исторический закон? Откуда явилась она? Куда стремится? Что выражает собою?..»
Будем любопытны… Кто есть кто?
Так формулировал проблему поэт Александр Городницкий. Предлагаю отправиться в плаванье по этому океану. И Бог вам в помощь.
Часть первая
И что они там все выдумывают про нас?
Начну с перифраза: нет, я не Тацит, я другой!..
Не Тацит, не Плутарх, не Плиний, не Карамзин, не Соловьев, не Ключевский, не Тарле с Манфредом, не Солженицын… Я не историк. Поэтому прошу всех профессионалов-историков отложить книгу в сторону и поберечь тем самым свою нервную систему. Автор книги – всего лишь журналист, собиратель и обработчик фактов, писатель – сочинитель историй и просто любознательный читатель. А интерес к России, к русскому народу, к пресловутому пятому пункту, к графе «Национальность» постоянно неизменен, ибо все это суть моей жизни, впрочем, как и вашей – по крайней мере, я так предполагаю. Ну, а теперь пригоршня эпиграфов:
Мы, Лизавета Егоровна, русской земли не знаем, и она нас не знает.
Человек, ненавидящий другой народ, не может любить и свой собственный.
Как нас учили в советские времена? Профессиональный историк Юрий Афанасьев, ректор Российского гуманитарного университета, говорит о том, что вся история России нашпигована мифами и фикциями, что русским человеком давно и успешно манипулируют: «…И началось это гораздо раньше советской власти. Православие поработало очень сильно для того, чтобы не возникало в голове лишних вопросов. То же досоветское образование. Возьмем „Историю Государства Российского“ Карамзина: одна-единственная версия событий, и никак иначе. Ключевский – куда как либерал, но и у него то же самое. Советская школа: знание – это нечто, что можно и надо в тебя впихнуть. Иди в школу за знаниями, как за продуктами в распределитель. В итоге получается человек, готовый к тому, чтобы им манипулировали…
Преподаваемое знание очень часто ни на чем, кроме господствующей идеологии, не основано. А имя этой идеологии – официально насаждаемый государственный патриотизм. Спросите у любого человека: кто такой Дмитрий Донской? Куликовская битва, освобождение от татар… Если бы самому Дмитрию Донскому сказали эти слова – «освобождение от татар», – он бы с ума сошел. Потому что царем, которого он признавал, был именно татарский царь. А Мамай, которого побил, был самозванец, узурпатор, от которого он этого самого царя защищал. И ничего даже близкого „освобождению от татар“ у него в голове не было. А ведь это – святая святых нашей истории.
То же самое Александр Невский. Герой, святой, наше знамя… Он убивал русских, обрезал им носы и уши так, как не делали этого сами татары. Причем сознательно. Он сказал татарам: я вам соберу дани больше, чем вы сможете. Но за это подмогните побить моих соседей. Подмогли и побили. И дали титул великого князя.
А война…»
Прервем Юрия Афанасьева и его монолог-рассказ «Вздыбленная Россия» («Общая газета», 1998, 17 сентября). Одно дело, когда говорят свои (своим мы все прощаем), а другое – когда вещают другие. Или когда нам «подбрасывают», как любил выражаться Михаил Горбачев. А подбрасывают, подкидывают регулярно.
В 1980 году в издательстве «Инзель» (Франкфурт-на-Майне) вышла книга «Москва. От лесного поселения до столицы мировой державы». Ее автор Хедди Просс-Верт задался целью выявить роль «творческого потенциала иностранцев в русской духовной истории».
Естественно, что подобная книга не осталась без внимания, и журнал «Собеседник», издаваемый «Московским рабочим», в декабре 1985 года расценил ее как идеологическую диверсию Запада и выдал ответный залп:
«Автор многократно упоминает о направлении на учебу в Западную Европу юношей из дворянства и знати, особо подчеркивая привлечение на Русь в различные эпохи специалистов (золотых и серебряных дел мастеров, литейщиков, часовщиков, архитекторов, артиллеристов и механиков) из Болоньи, Милана, Венеции, Рима, Неаполя, а затем из Германии, Франции и Австрии. Он даже доходит до утверждения, что Иван Грозный, ценя иностранных специалистов, во время Ливонской войны запретил продавать немецких военнопленных за границу».
Подумать только, до чего прытки и нахальны эти западные авторы!
«Одним росчерком пера Просс-Верт перечеркивает все раннее московское белокаменное и деревянное зодчество, объявляя, что до привлечения иностранцев, в частности Аристотеля Фиораванти, оно было, по существу, профанацией…»
И журнал «Собеседник» выносит окончательный приговор книге, вышедшей в ФРГ: это все, мол, разгул антисоветизма, проявление реваншизма и прочее, прочее. Словом, крепко обиделся «Собеседник», за которым стояла сама власть, за самобытность русской духовной истории: и что они там еще пишут про нас – про каких-то иностранных пришельцев с более высокой культурой? При чем тут они? Подумаешь, благодетели! Мы сами с усами и щи хлебаем не лаптями.
Сами-то, конечно, сами. Но откуда все же появилась Русь? Кто ее основал? И как Русь перешла в более объемное понятие Россия и как Россия превратилась в Российскую империю? На эти вопросы существует множество ответов, но все они в основном из области предположений, легенд, мифов.
Современный писатель Анатолий Ананьев 20 лет занимался русской историей и в результате выпустил несколько книг о Рюриковичах и о тысячелетней загадке России. Ананьев говорит, что Русь и славяне – это разные вещи. «Славяне (анты, венеды, сербы, белые хорваты, мордва) издревле занимали огромную территорию от Днепра до Рейна. Греческие историки относят к восточным славянам племена антов и венедов. Затем они разделились на полян, древлян, радимичей, кривичей и т. д. Издавна славяне подвергались нашествиям варягов с севера. Варяжские дружины приходили с мечом и взимали дань. Эти дружины назывались русью. Поэтому, когда пришли Рюриковичи «со всей русью», то они и назвали славянскую территорию Русью (Русь Киевская). В какой-то мере это напоминает США, где народ называет себя американцами, но такой нации нет, а есть французы, немцы, англичане и т. д. Так и мы именуем себя русскими (россиянами), но эта общность состоит из татар, мордвы, славян и т. д. Это должно нам говорить о многом…» («Книжное обозрение», 1999, № 40).
А хазары, которые, по определению Пушкина, были «неразумными»? По свидетельству «Повести временных лет», до образования Киевской Руси земля полян вместе с Киевом входила в состав Хазарского каганата. Первое упоминание о Русском государстве встречается в «Вертинских анналах», соответственно можно сделать вывод об основании Киевской Руси, или Русского каганата, не позднее 838 года.
Борис Альтшулер в своей книге «Последняя тайна России» (1996 г.) утверждает, что иудаистское государство тюрков и славян, занимавшее весь юг европейской части будущей России, воевавшее то с халифатом арабов, то с норманнами, то с Византией, собиравшее с полян и древлян дань мечами, не было «эфесеридой». Под его крылом выросла и оперилась молодая Русь.