При этом Федеральный закон от 17 июля 1999 года № 178-ФЗ «О государственной социальной помощи» действительно возлагает на пенсионеров обязанность безотлагательно извещать орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, о наступлении обстоятельств, влекущих изменение размера федеральной социальной доплаты к пенсии или прекращение ее выплаты. Однако этой же нормой закона предусматривается, что удержание излишне выплаченных сумм социальной доплаты к пенсии производится в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях».
Таким образом, законодатель за нарушение пенсионером обязательства сообщать в орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, о наступлении обстоятельств, влекущих изменение размера или прекращение выплаты федеральной социальной доплаты к пенсии, предусматривает гражданско-правовые, а не уголовные последствия.
При этом Б. не скрывала факт трудоустройства в ГБУЗ «Вышневолоцкий психоневрологический санаторий № 1 для детей с детскими церебральными параличами», так как на работу была устроена официально, при поступлении предоставила необходимые документы (трудовую книжку, СНИЛС, ИНН), за период ее работы работодателем ежемесячно в Пенсионный фонд начислялись и перечислялись страховые взносы на обязательное пенсионное страхование и предоставлялись индивидуальные сведения, в связи с чем она была уверена, что территориальный орган Пенсионного фонда уведомлен о ее трудоустройстве работодателем, отчислявшим за нее страховые выплаты.
Более того, именно на основании выписки из лицевого счета застрахованного лица управлением Пенсионного фонда РФ было установлено, что Б. в период получения федеральной социальной доплаты к пенсии осуществляла трудовую деятельность, в связи с чем ей было рекомендовано в добровольном порядке возместить излишне полученную сумму федеральной социальной доплаты, что Б. и было сделано еще до возбуждения уголовного дела.
Указанным обстоятельствам при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции не было дано надлежащей оценки, что повлекло за собой незаконное осуждение Б. по ч. 1 ст. 159.2 УК РФ. Суд апелляционной инстанции в свою очередь не выявил допущенные нарушения закона и не устранил их.
Обобщение практики судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции № 1 (2020).
Уголовное дело в отношении подозреваемого не может быть возбуждено при наличии неотмененного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по тому же факту в отношении того же лица, а в случае возбуждения – подлежит прекращению. Доказательства по такому делу признаются недопустимыми
Обвинительный приговор по ч. 4 ст. 159 УК РФ отменен.
Б. приговорен по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ в случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основании данного заключения, судья по ходатайству сторон или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Указанные выше требования Химкинским городским судом Московской области при постановлении приговора в отношении Б. не выполнены.
Как видно из материалов уголовного дела, потерпевший К. 2 февраля 2016 года обратился к начальнику УЭБ ПК ГУ МВД России по г. Москве с заявлением о том, что в августе 2014 года передал Б. 300 000 долларов США в целях инвестирования в деятельность ООО «Алнстрой», учредителем которого являлась Б1, а генеральным директором – Б., а в апреле 2015 г. по просьбе Б. в оплату его долговых обязательств передал 100 000 долларов США. В связи с тем, что Б. и Б1 не выполнили условия договоренности и не вернули денежные средства, а потому в их действиях усматривается состав уголовно-наказуемого деяния, К. просил провести соответствующие проверочные мероприятия.
В своем объяснении К. указал, что денежные средства передавались Б. в г. Москве.
После проведения проверок старшим оперуполномоченным УВД по СВАО ГУ МВД России по г. Москве дважды выносились постановления – от 19 февраля 2016 года и 21 апреля 2016 года – об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Б. на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ – в связи с отсутствием в его деянии признаков состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, которые отменялись первым заместителем прокурора СВАО г. Москвы.
28 июня 2016 года К. обратился с заявлением к начальнику УВД по СВАО ГУ МВД России по г. Москве, в котором просил не проводить проверку по его обращению в отношении Б., ссылаясь на погашение причиненного ему ущерба.
Постановлением указанного органа дознания от 28 июня 2016 года в возбуждении уголовного дела в отношении Б. вновь было отказано в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ – за отсутствием в его деянии признаков преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ.
Указанное постановление было отменено только 19 февраля 2019 года первым заместителем прокурора СВАО г. Москвы с принятием решения о возвращении материала для дополнительной проверки в ОЭБиПК по СВАО ГУ МВД России по г. Москве. Указанный материал 26 февраля 2019 года направлен в СУ ОМВД России по г. о. Химки по запросу следователя.
Вместе с тем 8 декабря 2017 года, то есть до отмены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, К. обратился с заявлением в УМВД России по городскому округу Химки о возбуждении уголовного дела в отношении Б. и Б1 по ч. 4 ст. 159 УК РФ по факту завладения в 2014 году принадлежащими ему денежными средствами в размере 7 500 000 руб. и 120 000 долларов США, указывая на то, что передача денежных средств состоялась в одном из ресторанов в г. Химки, уточнив, что фактически Б. он передал 300 000 долларов США и погасил за него долг в размере 100 000 долларов США, то есть привел те же обстоятельства, которые ранее были предметом проверки УВД по СВАО ГУ МВД России по г. Москве и по результатам которой постановлением от 28 июня 2016 года в возбуждении уголовного дела в отношении Б. было отказано.
На основании обращения К. в УМВД России по г. Химки следователем Следственного управления УМВД по городскому округу Химки 9 января 2018 года было возбуждено уголовное дело в отношении неустановленных лиц по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, по факту хищения у К. в августе 2014 года 7 500 000 руб. и 120 000 долларов США.
В ходе расследования уголовного дела Б. сначала 22 августа 2018 года, а затем, в окончательной редакции, 17 января 2019 года предъявлено обвинение в хищении у К. денежных средств в иностранной валюте в сумме, эквивалентной 13 880 542 руб., путем обмана и злоупотребления доверием в особо крупном размере, то есть по ч. 4 ст. 159 УК РФ. 10 декабря 2018 года Б. был задержан, в этот же день в отношении него Химкинским городским судом была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.
Судебная коллегия обращает внимание на то, что по запросу заместителя начальника УМВД России по г. о. Химки от 24 мая 2018 года руководителем УМВД по СВАО МВД России по г. Москве 5 июля 2018 года уже было сообщено о принятом по результатам проверки заявления К. решении об отказе в возбуждении уголовного дела.
При таких обстоятельствах следует признать, что уголовное дело в отношении Б. было возбуждено и доказательства по данному делу были получены при наличии неотмененного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по тому же факту в отношении того же лица, что являлось обстоятельством, исключающим постановление приговора.
С учетом изложенного приговор в отношении Б. подлежит отмене, а уголовное дело возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку обвинительное заключение следует признать не соответствующим требованиям ст. 220 УПК РФ, что исключает постановление судом приговора или вынесение иного решения.
Принимая во внимание, что решение суда об избрании Б. меры пресечения в виде заключения под стражу также было принято в период действия неотмененного постановления об отказе в возбуждении в отношении него уголовного дела и на основании обвинения, предъявленного в нарушение п. 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, мера пресечения Б. подлежит отмене. Б. из-под стражи освобожден.
Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 30.03.2021 г. по делу № 22-1302/2021.
Если лицу вменяют хищение на основании договора, то органами предварительного следствия должно быть установлено, при каких обстоятельствах данный договор был подписан обвиняемым, кто явился инициатором подписания данного договора, при каких обстоятельствах данный договор был подписан контрагентом, а также кем и при каких обстоятельствах ставились печать и дата на данный договор. Установление данных обстоятельств является необходимым для решения вопроса о наличии либо отсутствии у обвиняемого умысла на хищение чужого имущества при подписании договора
Сам по себе факт наличия или отсутствия у обвиняемого полномочий как на подписание предварительного договора, так и согласование договора уступки прав при отсутствии доказательств, подтверждающих наличие у обвиняемого умысла на совершение хищения денежных средств при подписании данных договоров, а также подтверждающих факт завладения денежными средствами непосредственно обвиняемым либо лицами, действующими по его поручению, не свидетельствует о наличии в действиях обвиняемого признаков состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ.
Подсудимый оправдан по ч. 4 ст. 159 УК РФ.
С. органами предварительного расследования обвиняется в совершении мошенничества, то есть хищении чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, в особо крупном размере.
Преступление, по версии органов предварительного расследования, совершено при следующих обстоятельствах.
С., являясь на основании распоряжения Правительства Москвы № 8-РП от 10.01.2008 года и приказа руководителя ДГПР № 14-к от 16.01.2008 года заместителем руководителя Департамента градостроительной политики, развития и реконструкции города Москвы – начальником Управления по реализации целевого заказа в строительстве (ДГПР), имея умысел на хищение денежных средств граждан, желающих приобрести квартиру, действуя из корыстных побуждений в не установленное следствием время, но не позднее 11 января 2008 года, в качестве заместителя руководителя Департамента инвестиционных программ строительства (ДИПС) г. Москвы, прекратившего существование как юридическое лицо 7.11.2007 года, не имея полномочий, необходимых для заключения сделок по оформлению прав собственности на квартиру в г. Москве, заключил юридически ничтожный предварительный договор купли-продажи с действующей по его указанию и в его интересах матерью его жены – Я., а также договор уступки прав требования по вышеуказанному договору с Я. и В., датированный 30.12.2007 года, под предлогом которых похитил принадлежащие В. денежные средства на общую сумму 51 375 000 рублей.
Так, в соответствии с постановлением Правительства Москвы № 572-ПП от 3.07.2007 года исполнительной властью города Москвы принято решение о реорганизации ДИПС в форме преобразования в УРИПС. Названное управление являлось правопреемником ДИПС в части всех прав и обязанностей, в том числе и перед третьими лицами, покупателями жилых помещений, существующих у департамента на момент его реорганизации, и до 31.12.2007 года сохранялось в качестве самостоятельного юридического лица в составе Комплекса архитектуры, строительства, развития и реконструкции города Москвы с последующей реорганизацией в форме присоединения к ДГПР.
В соответствии с Положением об УРИПС, утвержденным постановлением Правительства Москвы № 772-ПП от 4.09.2007 года, названному управлению было предписано обеспечить исполнение ряда задач и функций, ранее возложенных на ДИПС, в том числе завершение строительства объектов адресной инвестиционной программы ДИПС; реализацию на коммерческой основе жилых площадей, принадлежащих городу Москве, построенных по городскому заказу, и контроль за данной реализацией в установленном порядке; оформление прав собственности физических лиц на завершенные строительством объекты; обеспечение деятельности МВК, осуществление иных видов деятельности в соответствии с задачами УРИПС, с возложением указанных функций с 1.01.2008 года на ДГПР.
Согласно Положению о ДГПР, утвержденному постановлением Правительства Москвы № 1191-ПП от 25.12.2007 года, названный департамент являлся правопреемником УРИПС в части всех его прав и обязанностей, в том числе и перед третьими лицами, покупателями жилых помещений, физическими лицами, существующих у УРИПС на момент его реорганизации путем присоединения к ДГПР. К основным правам и задачам ДГПР указанным Положением было отнесено в том числе сопровождение и выполнение целевых градостроительных проектов, ранее выполнявшихся под контролем УРИПС и инвестируемых с участием Правительства Москвы, включая обеспечение реализации в установленном порядке жилых площадей и других объектов, построенных по городскому заказу в рамках соответствующих целевых программ, оформление и обеспечение регистрации имущественных прав в установленном законом порядке; заключение в установленном законом порядке в целях обеспечения исполнения задач и возложенных на ДГПР функций соответствующих договоров и соглашений; осуществление других прав и функций в соответствии с федеральным законодательством и нормативно-правовыми актами города Москвы, необходимых для решения ДГПР возложенных на него задач.
В соответствии с распоряжением Правительства Москвы № 1718-РП от 31.08.2004 года и приказом и. о. руководителя ДИПС № 39-к от 02.09.2004 года С. был назначен на должность первого заместителя руководителя указанного департамента, наделенного в соответствии с положением о ДИПС, утвержденным распоряжением мэра Москвы № 701-РМ от 17.07.2001 года, служебным контрактом от 1.11.2005 года, должностным регламентом от 9.01.2007 года, приказами и. о. руководителя ДИПС № 10 от 16.03.2005 года и № 28 от 17.05.2007 года обязанностями по подписанию гражданско-правовых договоров, заключаемых департаментом от имени правительства Москвы по реализации жилой площади на коммерческой основе, и документов по оформлению прав собственности, методических и нормативных материалов по правовой деятельности ДИПС, а также документов, регламентирующих финансовую и хозяйственную деятельность департамента.
После назначения в соответствии с приказом № 44-к начальника УРИПС на должность первого заместителя начальника названного управления с 19.11.2007 года С. осуществлял свои служебные полномочия на основании и в соответствии с Конституцией РФ, федеральным законодательством, нормативно-правовыми актами города Москвы.
Так, С., зная о прекращении существования ДИПС в соответствии с постановлениями Правительства г. Москвы, на основании распоряжения Правительства Москвы № 8-РП от 10.01.2008 года и приказа руководителя ДГПР № 14-к от 16.01.2008 года являясь заместителем руководителя ДГПР – начальником Управления по реализации целевого заказа в строительстве, в не установленное следствием время, но не ранее 11.01.2008 года, находясь на своем рабочем месте, имея доступ к печати ДИПС, а также сведениям о перечне квартир, ранее реализованных ДИПС на коммерческой основе, действуя из корыстной заинтересованности с целью быстрого и неправомерного обогащения, реализуя свой преступный умысел, при не установленных следствием обстоятельствах подготовил и подписал от имени ДИПС с Я., являющейся матерью его жены, действующей по его указанию и в его интересах, предварительный договор купли-продажи квартиры, обремененной правами Г. на основании договора-обязательства мены жилых помещений от 16.10.2007 года, который ранее был заключен им же (С.) как первым заместителем руководителя ДИПС и оплачен путем перечисления на счет ДИПС денежных средств, а также для придания совершаемым им действиям видимости законности заверил его оттиском печати ДИПС. Таким образом, при указанных условиях сделка между Я. и С. в качестве заместителя руководителя ДИПС являлась ничтожной в связи с повторной реализацией указанной квартиры.