Октавиан пригласил Антония назад в Италию и заключил с ним мир. В октябре они встретились со старым союзником Юлия Цезаря, Марком Эмилием Лепидом, и образовали триумвират – соглашение между тремя людьми об обладании ими диктаторскими полномочиями сроком на пять лет; затем триумвират был продлен. Они разделили между собой западную часть империи; восточную часть контролировали Брут и Кассий, бежавшие после убийства Юлия Цезаря. Таким образом, произошел государственный переворот.
Не прошло и двух лет после возвращения Октавиана в Италию, как путем военных и политических маневров он перехитрил своих противников и стал одним из трех самых влиятельных людей в Римской империи. В то время ему было двадцать лет.
Когда Юлий Цезарь овладел Римом, в отношении своих врагов он избрал тактику милосердия: он прощал их. Его убийство показало, что за милосердие не платят той же монетой. Вместо этого триумвиры начали осуществлять проскрипции, то есть чистку. Они приговорили около двух тысяч знатных и богатых римлян к смерти и конфисковали их земли. Большинство из приговоренных бежали; убиты были, вероятно, около трехсот человек[43]. Наиболее известным из них является Цицерон. Октавиан позднее утверждал, что пытался спасти великого мыслителя, но даже если и так, то он не слишком усердствовал.
Приятным последствием союза с Антонием стал для Октавиана брак с его юной падчерицей, Клавдией. Фульвия, ее мать и жена Антония, была грозной женщиной, пережившей двух предыдущих мужей, политиков, умерших насильственной смертью.
Первого января 42 г. до н. э. Октавиан утвердил почитание своего отца, убедив сенат объявить Цезаря богом. Это позволило Октавиану называться сыном бога. Был принят закон о постройке храма и начале служб Божественному Юлию Цезарю. Четыре года спустя, в 38 г. до н. э., войска чествовали Октавиана как императора или победоносного генерала. Теперь он был известен как «Император Цезарь, сын бога»[44], [45].
В возрасте двадцати четырех лет Октавиан достиг величия. Его амбиции были грандиозными, способности – исключительными, суждения – уверенными, трудолюбие – поразительным; убедительность его речей обезоруживала собеседников. Как и в любом молодом человеке, в нем бушевали эмоции, и самой сильной из них была ярость. Она появилась после убийства его приемного отца, но он умел обращать энергию своей боли в энергию разумных действий. А способность к разумным действиям, как уже ясно, составляла его сильную сторону. Он всегда продумывал несколько ходов вперед. Теперь Октавиана поджидали новые испытания, и они требовали от него задействовать все свои блестящие способности.
Решающая схватка с Брутом и Кассием произошла у греческого города Филиппы в 42 г. до н. э. Октавиан наладил отношения с Антонием, и последний одержал блестящую победу в двух битвах. Впрочем, Октавиану снова пришлось столкнуться с обвинением в трусости, когда, во время первой битвы, враг захватил лагерь, из которого тот успел бежать. Позднее Октавиан рассказывал, что был сражен внезапной болезнью; также ему пришло видение, предупреждавшее об опасности. Это, возможно, было правдой: Октавиан страдал хроническими недомоганиями. Когда же он оправился, то сразу отдал жестокий приказ – отрезать голову Бруту и послать ее в Рим, чтобы положить к ногам статуи Цезаря. Победа у Филипп была очень важна для Антония и Октавиана, однако еще далеко не весь Римский мир оказался в их власти. После отстранения Лепида Октавиан и Антоний поделили империю между собой. Антонию досталась восточная часть, столицей которой он сделал Афины; в Риме остался владыка Запада Октавиан.
Таким образом, неприятное дело конфискации земель римских граждан в Италии и передачи их ветеранам ложилось на плечи Октавиана. Жена Антония Фульвия и его брат Луций возглавили восстание против него. Чтобы добиться лояльности солдат, Фульвия показывалась перед ними с детьми Антония и в компании с его матерью. Недавно Октавиан развелся с Клавдией, дочерью Фульвии, поклявшись, что их брак никогда не был завершен (Клавдию возвращали в родительский дом невинной). Разумеется, это рассердило его бывшую тещу. Теперь Октавиану предстояло подавить сопротивление Фульвии. Он окружил армию Фульвии и Луция в Перузии (совр. Перуджа), городе в Центральной Италии. В ходе битв солдаты Октавиана развлекались тем, что высекали на метательных снарядах имя Фульвии, грубо намекая на некоторые части ее тела. Фульвия написала военачальникам Антония в Галлию с просьбой о том, чтобы они перешли Альпы и помогли ей, но было уже поздно. Войско Октавиана одержало победу. Возможно, то была пропаганда своего времени, но источники сообщают, что Октавиан принес в жертву многих лидеров восстания на алтаре Божественного Цезаря в мартовские иды. Каждую просьбу о милосердии Октавиан предположительно встречал холодно и объявлял: «Ты должен умереть»[46]. И тем не менее он отпустил Фульвию и Луция.
Между тем Антоний восстановил контроль Рима над восточной частью империи: Брут и Кассий оставили за собой хаос. Однако самым известным фактом его биографии остается связь с Клеопатрой, имевшая место там же, на Востоке, и в то же самое время. Это был мощный союз – союз любящих сердец, армий и капиталов.
Клеопатра была самой могущественной, богатой и желанной женщиной своей эпохи. Царица Египта занимала уникальное место в мужском мире жесткой политики. Как и все ее предки в трехсотлетней династии Птолемеев, она считалась гречанкой, точнее – македонянкой. Она была умной, искусной, образованной, обольстительной и весьма энергичной женщиной; ее отличали невысокий рост и удивительный магнетизм. Клеопатра прекрасно ездила верхом и увлекалась охотой. Разумеется, она уделяла огромное внимание своей внешности. Античные скульптуры изображают ее элегантной, а портреты на монетах – величественной и даже мужественной.
Итак, Клеопатра была желанной женщиной, а столица Египта, Александрия, – жемчужиной архитектуры и культурной меккой. Тот, кто обладал Клеопатрой, получал доступ к сказочному богатству Египта и к наслаждениям в спальне царицы. У Октавиана было имя Цезаря, но у Антония – любовница Цезаря. В 41 г. до н. э. начался роман Антония и Клеопатры, плодом которого стали прекрасные близнецы. Невзирая на этот роман, будучи на родине, Антоний снова женился: Фульвия умерла от внезапной болезни. Новой женой Антония стала Октавия, сестра Октавиана. Она и сама недавно овдовела и хорошо понимала правила игры: этот брак имел политический характер. Впрочем, вполне вероятно, что Октавия была очарована Антонием. Она родила ему двух дочерей, которых воспитывала в их совместном доме в Афинах вместе с тремя детьми – от своего предыдущего брака и от первого брака Антония. Казалось, связь Антония и Клеопатры никого не беспокоила.
В двадцать пять лет для Октавиана наступил величайший переломный момент в его биографии.
Он всё еще вел крайне опасную военную кампанию и в то же время встретил любовь всей своей жизни – женщину, которой удалось изменить его в лучшую сторону.
Октавиан еще не утвердил свою власть на Западе. Ему предстояло победить Секста Помпея, последнего оставшегося в живых сына Помпея Великого, противника Цезаря. Секст Помпей контролировал моря вокруг Италии, его флот базировался на Сицилии. Секст был ловким и харизматичным человеком; он защищал Республику и предлагал убежище жертвам проскрипций. Хотя он и не давал кораблям с зерном подойти к Италии, пытаясь вызвать здесь голод, но в Риме он сохранял популярность ввиду частых конфискаций денег и имущества. Октавиану и Антонию пришлось заключить с ним мир и признать независимость его маленького государства. Чтобы упрочить этот союз, Октавиан даже женился на тетке Секста, Скрибонии. Она была сильной и суровой женщиной, старше своего мужа на десять лет.
Затем, в 39 г. до н. э., Октавиан встретил Ливию. Трудно было найти более неподходящий момент. Двадцатичетырехлетний Октавиан только что сбрил бороду, которую носил пять лет, скорбя по Цезарю. Ливии Друзилле (таково ее полное имя), яркой и красивой девушке благородного происхождения, только что исполнилось девятнадцать. Октавиан – богат и хорош собой. Правда, тремя годами ранее Октавиан заставил Ливию бежать после того, как она поддержала Фульвию и Луция во время Перузинской войны. Но теперь она благополучно вернулась домой. Как и Октавиан, Ливия состояла в браке. И она ждала ребенка – как и Скрибония, жена Октавиана. Влюбленность нарушила все ее планы и сделала совершенно неотразимой.
Для девятнадцатилетней Ливии завоевать сердце Октавиана было такой же блестящей победой, какой для семнадцатилетнего Октавиана – заручиться поддержкой Цезаря. Как показали последующие события, Ливия и Октавиан оказались родственными душами: одинаковый склад ума, похожие ожидания от жизни… Но всё же Октавиан в первую очередь оставался политиком. В жилах Ливии текла самая благородная кровь своего времени, и брак с ней мог сильно повысить статус Октавиана. Кроме того, Скрибония надоела Октавиану, в частности из-за постоянных жалоб на его измены. А с тех пор, как отношения с Секстом Помпеем начали портиться, она стала бесполезной и с политической точки зрения.
Вскоре – 14 января 38 г. до н. э. – Скрибония родила дочь Юлию. Октавиан развелся с ней в тот же день. Примерно в это же время произошел развод Ливии. Семнадцатого января Октавиан и Ливия вступили в брак.
Ливия была на шестом месяце беременности. Спустя три месяца, живя теперь в доме Октавиана, Ливия родила сына, Друза, который затем рос со старшим братом, Тиберием. Люди сплетничали об этом, и так появилось известное присловье: «У счастливчиков дети рождаются через три месяца»[47]. Но сказанное в народе обернулось злой шуткой, ибо ребенка Октавиана Ливия выносить не смогла – их единственное дитя появилось на свет мертвым. Всё же они состояли в браке пятьдесят два года, но правителю нужно было основать династию, а Ливия не смогла этого обеспечить.
Октавиан почти готов развестись с Ливией, но развод чреват опасностью: она снова выйдет замуж и создаст конкурирующий центр власти. С другой стороны, он может организовать ее гибель, но это запятнает его репутацию. Возможно, Октавиан остался с Ливией просто потому, что любил жену и восхищался ею. Возможно, с самого начала она была для него поддержкой и мудрым советчиком. Чуть позже она обретет славу одного из самых проницательных политиков Рима. «Ее он, как никого, любил и почитал до самой смерти»,[48] – сообщает нам историк Светоний.
Мирные соглашения с Секстом Помпеем долго не продлились. Октавиан считал своего своенравного и агрессивного противника слишком опасным, так что они снова начали войну. Это вызвало колоссальное напряжение в италийской экономике и серьезное недовольство в обществе, но Октавиан добился своего – построил новый внушительный флот. Он вступил в битву и не единожды рисковал жизнью. Но на помощь Октавиану пришел его старый товарищ Агриппа: он стал адмиралом. Умнейший стратег и отважный воин, Агриппа был также великолепным организатором. Благодаря Агриппе флот Октавиана сумел наконец нанести Сексту сокрушительное поражение в 36 г. до н. э. Секст спасся, но вскоре был захвачен и убит.
Тем временем Антоний планировал вторжение в Парфию, соперничавшую с Римом империю на территории современных Ирака и Ирана. Ему были нужны люди и деньги Октавиана, но этот последний всё еще выяснял отношения с Секстом. Так что в 37 г. до н. э. Антоний обратился к Клеопатре, и та снабдила возлюбленного всем необходимым – а также родила ему третьего ребенка. В течение краткого, но до предела насыщенного событиями отрезка времени Римская империя словно была ареной любви, управляемой двумя парами любовников: Антонием и Клеопатрой с одной стороны Средиземного моря и Октавианом и Ливией – с другой.
По странному стечению обстоятельств (впрочем, весьма типичному для тепличного мира римской элиты), Антоний всё еще состоял в браке с сестрой Октавиана – Октавией. Но и другое обстоятельство можно было считать насмешкой богов: обе пары могли претендовать (и претендовали) на наследие Цезаря. Октавиан был приемным сыном Цезаря, его наследником согласно римскому закону. Он носил имя Цезаря и жил в Риме. Антоний был ближайшим из оставшихся в живых сподвижников Юлия Цезаря. Полководец состоял в связи с бывшей возлюбленной Цезаря, Клеопатрой, и проживал в Александрии, завоеванной Цезарем. Клеопатра приходилась родной матерью детям Антония и мальчику, которого, вероятно, родила от Цезаря. Теперь ее сын правил Египтом под именем Птолемея XV, а римляне подарили ему прозвище Цезарион. Рим или Александрия, Цезарь или Цезарион? Какой стороне предстояло победить в борьбе за власть?
Но на этот вопрос ответила не любовь, а война. В период 36–32 гг. до н. э. обстановка накалялась. Вначале вторжение Антония на территорию Парфии окончилось полным провалом. В результате второй кампании он получил только утешительный приз – сохранил Армению. Власть Октавиана над Италией и западной частью Римской империи оставалась единоличной; Антоний, напротив, передал Клеопатре и ее детям часть римских территорий на Востоке. Также он признал Цезариона сыном Юлия Цезаря, и это было пощечиной для Октавиана. В 32 г. до н. э. Антоний пошел на решительный разрыв отношений с Октавианом, разведясь с его сестрой. Вступил ли он в официальный брак с Клеопатрой, остается неизвестным.
В чем Октавиан превосходил своих соперников, так это в искусстве пропаганды. Получив от римских весталок завещание Антония, в котором тот просит похоронить его в Александрии рядом с Клеопатрой, Октавиан обвиняет бывшего зятя в государственной измене: ведь сей последний собирался перенести столицу Римской империи.
Но мог ли Антоний всерьез строить такие планы? На Востоке было больше денег, людей и городов, чем на Западе; кроме того, к восточным землям относилось всё завоеванное некогда Александром Великим на пути в Индию. Так, перед смертью Юлия Цезаря ходили упорные слухи, согласно которым он планировал перенести столицу из Рима в Трою (в совр. Турции).
Однако такие доводы не убедили многих из действующих сенаторов. Несмотря на все недостатки, Антоний был одним из них; он происходил из римской знати, чего нельзя было сказать об Октавиане. Многие бежали к Антонию, оставшиеся объявили войну, но не Антонию, а Клеопатре. Октавиан был мудр и не высказывался о предстоящем конфликте как о гражданской войне. «Бедняга Антоний, – говорил он, – чужеземная царица лишила его мужества»[49].
Итак, центр действия новой войны оказался в Греции. С одной стороны, у Антония были огромные ресурсы и богатый военный опыт, с другой стороны – Октавиана закалила борьба с Секстом и воодушевляла поддержка Ливии. Флот Октавиана под командованием верного и талантливого Агриппы постепенно отрезал врагу поставки продовольствия. Флот Антония и Клеопатры испытывал сильное давление, пока наконец не столкнулся с силами Октавиана у мыса Акций в Западной Греции. Сражение при Акции 2 сентября 31 г. до н. э. стало поворотной точкой истории. Согласно вероятной реконструкции сражения, Антоний и Клеопатра делали ставку на ловкий маневр, но просчитались. В конечном счете они покинули театр военных действий, оставив большую часть флота на произвол судьбы[50].
Октавиан (точнее сказать, Агриппа) одержал невероятную победу, которую он закрепил вторжением в Египет в следующем году, жестоко подавив здешнее сопротивление. Антоний и Клеопатра покончили с собой.
Огонь войны погас. В мире стало немножко скучнее, но значительно спокойнее. Аполлон, бог-интеллектуал, покровитель Октавиана, одержал победу над Геркулесом, богом-богатырем, покровителем Антония. Теперь Октавиан был единовластным хозяином Римской империи. И воистину – Рим стал центром тяжести всего государства, чему способствовала победа у мыса Акций. Таким положение дел оставалось и в последующие три столетия. Клеопатра была гениальным стратегом, но она двигала миром с помощью любви. Она соблазнила двух наиболее влиятельных мужчин Рима и родила им детей. Она почти получила Римскую империю. Но в Октавиане она встретила достойного противника.