Многие историки современности считают «фигуру» царя Алексея Михайловича как бы недооцененной, предлагая всем сосредоточиться только на достижениях и позитивных результатах периода правления Алексея Михайловича. Я думаю, что вполне естественно, когда у следующих поколений качество жизни лучше, чем у предыдущих, это называется одним словом – прогресс. Мы, в первую очередь, стремимся видеть материальную составляющую этой системы, которая, как правило, и определяет качество жизни человека, только скажите мне, пожалуйста, каким это боком характеризует власть и лично царя. Все материальные блага – это скорее результаты научного процесса и производства, экономики и финансов, и уж совсем не воля царя, что Строганов или Демидов руководствовались указаниями царя, разве Сибирь и Дальний Восток осваивались под чутким руководством дальновидного Михаила Федоровича, да не знал он ничего ни о Сибири, ни тем более о Дальнем востоке. Что ж тогда слабо развивались, вернее, совсем не развивались, другие составляющие прогресса – социальная и духовная, которые как раз и зависели от власти, где же справедливость, равенство перед законом, суд и свобода вероисповедания. Да, в Москве, при Алексее Михайловиче, впервые появляются каменные дома, ездить начинают уже не только на санях, как прежде, а в каретах на колесах, в богатых домах уже стены обивают золотыми кожами, появляется в Москве театр, где ставят комедии, играет музыка, раньше считавшаяся бесовщиной и ересью. Царь Алексей впервые появляется перед изумленными боярами не в шубе, как обычно, а в немецком платье. Все это – не личные достижения Алексея Михайловича, а влияние просвещенной Европы, фактор Запада.
В отличие от своего отца, Алексей Михайлович был другим человеком, он был грамотным и образованным, у него было хобби, – он очень любил соколиную охоту, любил театр, много читал, он даже пытался бороться с нецензурной лексикой среди своих поданных, правда, безуспешно. Дважды был женат, первая жена Алексея Михайловича – Мария Ильинична Милославская, была родной сестрой жены Бориса Морозова, это снова как бы о влиянии последнего на царя Алексея. От этого брака в семье царя родились 13 детей: первенцем был Дмитрий, скончался в младенчестве, погребен в Архангельском соборе Московского Кремля. Вторая, Евдокия, скончалась незамужней, в возрасте 62 года, в царствование своего брата Петра Первого, похоронена в Смоленском соборе. Третий ребенок, царевна Марфа – монашка в Успенском монастыре, похоронена там же, скончалась в возрасте 55 лет, в период царствования своего брата Петра Первого. Четвертый, Алексей, прожил 15 лет, погребен в Архангельском соборе. Анна, пятый ребенок в царской семье, умерла в 4 года, вероятно, от чумы, погребена в Вознесенском монастыре, позже перезахоронена в Архангельском соборе. Софья, шестая, правительница русского государства, впоследствии монашка в Новодевичьем монастыре, умерла в 46 лет, незамужней, похоронена в Смоленском соборе Новодевичьего монастыря. Екатерина, седьмой ребенок, скончалась в возрасте 60 лет, похоронена в Смоленском соборе Новодевичьего монастыря. Мария, восьмая, скончалась в возрасте 63 года незамужней, похоронена в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга. Федор, девятый ребенок, царь России, умер в 20-летнем возрасте, похоронен в Архангельском соборе Кремля. Феодосия, десятая, умерла в возрасте 51 года, похоронена в Успенской обители, в одном склепе с сестрой Марфой. Симеон, одиннадцатый, скончался в 3 года, похоронен в Архангельском соборе. Иван, двенадцатый, – царь Российский, умер в 29 лет, оставив после себя дочерей, похоронен в Архангельском соборе. Евдокия (еще одна, младшая), последний 13 ребенок от царицы Милославской, умерла после родов, прожив несколько дней, погребена в Вознесенском монастыре, позже перезахоронена в Архангельском соборе Московского Кремля. Сама Мария Ильинична Милославская умерла спустя 5 дней после рождения последней дочери, Евдокии, от родильной горячки, похоронена в Вознесенском соборе Вознесенского девичьего монастыря Московского кремля. Нарышкина Наталья Кирилловна – вторая жена Алексея Михайловича, родила ему троих детей: Петр – российский император, погребен в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга. Наталья скончалась в возрасте 43 лет незамужней, похоронена в Александро-Невской лавре, в Благовещенской церкви. Феодора умерла в детстве, погребена в Вознесенском монастыре, потом, в силу известных событий, перенесена и захоронена в Архангельском соборе. Сам царь Алексей Михайлович умер на 48-м году своей жизни, проведя на царском престоле 31 год. К сожалению, судить о событиях тех времен мы с большой вероятностью можем только приблизительно, уж очень много тайн и исторических пробелов окутывают период правления царя Алексея Михайловича. Более-менее подробно жизнь монархов и их семей стали освещаться, начиная с царствования его сына, Петра Первого. Именно в период его правления, в силу конфронтации двух претендующих на власть семейных кланов – Милославских и Нарышкиных, появились «источники», согласно которым упоминалось, что первенцем у Алексея Михайловича и Марии Ильиничны Милославской был не Дмитрий, а Михаил, названный в честь своего деда – основоположника царской династии. Об этом свидетельствуют многие рукописи, до сих пор сохранившиеся в фондах так называемого Московского печатного двора, хранителем и библиографом которого был Симеон Агафонович Медведев – Сильвестр. Существуют письма протопопа Аввакума, адресованные Михаилу, в которых он называет того «царевич Михаил Алексеевич». Согласно сохранившимся данным, которым, я думаю, основания не верить столько же, как и наоборот, когда умерла царица Мария Ильинична, Алексей Михайлович, как мы уже знаем, через пару лет женился на Нарышкиной, Наталье Кирилловне, Михаилу в то время было уже приблизительно 24–25 лет. Как известно, Наталья Кирилловна Нарышкина обладала крутым нравом и, в отличии от Алексея Михайловича, более склонного к традиционно патриархальному укладу жизни, была женщиной продвинутой, воспитанной на европейских ценностях. За ее спиной стоял не только клан Нарышкиных, но и семейство руководителя посольского приказа – Артамона Сергеевича Матвеева, и его жены, Евдокии Григорьевны Гамильтон, которые были воспитателями Натальи Нарышкиной и слыли людьми просвещенными и образованными, преклоняющимися перед европейской культурой и политикой, то есть настоящие либералы, как бы сейчас сказали. По слухам, у Натальи Кирилловны с детьми Алексея Михайловича от первого брака сразу как-то не заладилось, особенно с мальчиками-царевичами, если верить слухам того времени, то очень уж они быстро стали болеть и умирать, чего не скажешь о девочках-царевнах, но они-то не имели права престолонаследия, а у Натальи Кирилловны уже родился сын Петр. Это, конечно, можно все назвать ничем не подтвержденными домыслами, но, однако, история знает немало случаев, когда прямые наследники престола внезапно погибали или умирали от неожиданного заболевания. Одним словом, вышеупомянутый царевич Михаил бежал из Московского кремля, вначале он двинулся к Белому морю, где примкнул к монахам Соловецкого монастыря, считавшимся наиболее ярыми противниками церковной реформы патриарха Никона. Михаил Алексеевич тоже был сторонником старой веры, это стало еще одной причиной лишения его права престолонаследия и гонений на его духовного учителя и наставника – протопопа Аввакума. Став единоличным монархом, Петр Первый решил покончить со своим братом, являвшимся угрозой его самодержавной власти, хотя тот никаких попыток к этому не делал и вообще, преспокойненько себе молился старой вере в раскольничьей обители, где-то близ озера Светлояр, со своими собратьями – такими же отшельниками, как и он сам. На розыск «царевича Михаила», Петр отправляет отряд под командованием игумена Переславского Никольского монастыря Питирима, все происходило, как во времена инквизиции, поиски проходили при захвате староверов, их пытали, сжигали скиты и поселения. Чтобы предотвратить гибель ни в чем неповинных старообрядцев и их семей, Михаил с тремя своими сыновьями добровольно сожгли себя, самосожжению не подверглась только его жена, Анастасия Урусова, – племянница боярыни Морозовой, и трое ее маленьких сыновей.
Федор Алексеевич Царь Русский (1676–1682 гг.)
После смерти царевича Алексея – старшего сына Алексея Михайловича, наследником престола был объявлен царевич Федор. А когда он после смерти своего отца Алексея Михайловича венчался на царство, ему было всего лишь 15 лет, как, впрочем, почти столько же было и его отцу, и деду, когда они в свое время так же вступали на царский престол. Федора готовили к царствованию, поэтому он в юности получил блестящее образование. Вообще, будучи сам человеком грамотным, образованным и просвещенным, царь Алексей Михайлович очень заботился о том, чтобы все его дети получили хорошее образование, все они изучали европейские языки, латынь, риторику и философию, были знакомы с творениями знаменитых мастеров античности, как в области поэзии и драматургии, так и в области изобразительного искусства, занимались музыкой и, конечно, много читали, в то время в Кремлевском дворце была прекрасная библиотека. Их воспитателем, учителем и наставником был Симеон Полоцкий, великий деятель культуры, писатель, поэт, драматург, переводчик и богослов. Поскольку царевич Федор уже был представлен как Цесаревич и Великий князь, он уже имел право принимать участие в управлении государством, посещал всевозможные совещания боярской думы, участвовал в богомольях, ездил на царскую охоту вместе с отцом. Цесаревич Федор был с детства очень болезненным, как и все дети Алексея Михайловича, к тому же однажды он упал с лошади, получил серьезную травму и с тех пор страдал сильными болями в ногах и позвоночнике, он с трудом передвигался, зачастую прибегая к помощи трости. Так что со здоровьем у царя были серьезные проблемы, кроме того, он с самого детства страдал неизлечимой в те годы цингой, что в конце концов и стало причиной его преждевременной смерти, летописцы утверждают, что страдания юноши были таковы, что на похоронах его отца цесаревича Федора несли на специальных носилках, сам ходить не мог, – ноги опухали, и это в 15 лет… чему ж тут удивляться, что в возрасте 20 лет он уже умрет. Но Федор не только женился, он дважды был женат, первой супругой молодого царя была дворянка Агафья Грушецкая, которая умерла при родах своего первенца, Ильи, с которым и прожили они оба всего лишь два дня. Следующей женой Федора стала Марфа Апраксина, она умерла в 1716 году, в Санкт-Петербурге, интересный факт – Марфа Апраксина умерла невинной девушкой и похоронена в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга. На первых порах царствования Федора ему очень помогали Артамон Матвеев и патриарх Иоаким, хотя он и сам с детства усвоил навыки управления государством и довольно-таки умело и оперативно разрешал возникающие вопросы, но здоровье его очень подкосило и помощь проверенных и опытных помощников была, чего греха таить, – необходима. Он провел реформу административного аппарата, объединив несколько приказов, где было необходимо, создал новые, начал реорганизацию армии, и наконец-то отменил местничество, с которым безуспешно боролись и отец его, и дед. Федор Алексеевич открыл Типографскую школу, которая потом станет знаменитой Славяно-греко-латинской академией. Его правлению в среде историков вообще мало уделялось внимания, а напрасно, множество, как мы видим, важнейших реформ воплотил он в жизнь, многие начал, да не успел, и они были завершены уже при Петре Первом. Это при Федоре Москва из деревянной стала превращаться в каменную, были разбиты сады и парки, благоустраивался Кремль, никто не вспоминает о такой «мелочи», как создание канализационной системы Кремля, а ведь это была действительно важная проблема столицы, многие иностранные послы и гости Москвы описывали отвратительные запахи, стоявшие в Московском кремле. Идея реорганизации армии по праву принадлежит Федору, Петр Первый только продолжил ее, при Федоре Алексеевиче были созданы первые полки «иноземного строя», к 1680 году уже их было 48 пехотных и 26 рейтарских, то есть кавалерийских полков. В 1678–1679 годах именно Федор провел перепись населения, и только благодаря ему мы теперь знаем, что в России в то время проживало 11,2 миллиона человек. Именно при нем был разработана «Табель о рангах», но ввести ее он не успел, так как боярство противилось ее принятию, в общем, многое, что сейчас приписывают эпохе Петра, было разработано или намечено его братом Федором, даже манера одеваться на европейский лад и брить бороду, впервые на Руси появилась не только в период его правления, а даже по его личной инициативе. 7 мая 1682 года Федор Третий скончался в возрасте 20 лет, не оставив после себя прямых наследников, и по закону престолонаследия, действующему на тот момент, царем должен был стать его младший брат. Захоронен Федор Третий в Архангельском соборе Московского Кремля.
Иван и Петр Алексеевичи. Регентство царевны Софьи (1682–1689 гг.)
Как я уже писал выше, у Алексея Михайловича – отца усопшего царя Федора, было 13 детей от брака с Марией Ильиничной Милославской, в том числе сам Федор, Иван и Софья. От второго брака, с Натальей Кирилловной Нарышкиной, были еще трое детей, в том числе – Петр. Как известно, всегда ближайшие родственники царя получали все преференции и преимущества, звания, например, повышения в чинах, имения, награды и т. д. Вот поэтому между двумя кланами – Милославских и Нарышкиных, существовавшие и ранее неприязненные отношения обострились до открытой вражды. На Российский трон могли рассчитывать и Иван, поддерживаемый семьей Милославских, и Петр – от Нарышкиных. И тот, и другой были детьми Алексея Михайловича и братьями усопшего царя Федора Алексеевича, только Иван был родным братом Федора, а Петр – единокровным, но зато у Петра была жива матушка, Наталья Кирилловна, – царица Российского государства. Правда, у усопшего царя Федора тоже осталась вдовой царица – Марфа Матвеевна Апраксина. Но благодаря умному поведению царица сохранила к себе доверительное и уважительное отношение деверя – будущего царя и императора, Петра Первого. До конца своих дней оставаясь на попечении государства, она не вступала ни в какие интриги государственной и политической жизни страны, ни во внутрисемейные дела обоих кланов. В 1682 году, в Москве, подстрекателями Милославскими был инициирован стрелецкий бунт, поводом к которому стали слухи – будто Нарышкины убили царевича Ивана, чтобы возвести на престол Петра под регентством его матери, Натальи Кирилловны Нарышкиной. Толпы вооруженных и возмущенных стрельцов ворвались в Кремль и ринулись к царскому дворцу. Навстречу им из дворца на крыльцо вышла сама Наталья Кирилловна, держа за руки обоих царевичей, доказывая тем самым, что Иван жив и здоров, на этом мятеж стал угасать, так как исчез повоя стрельцы поняли – их обманули, но инициаторов бунта такой сценарий не устраивал, они стали обвинять Нарышкиных в измене и подготовке к убийству царевича Ивана, бунт вспыхнул с новой силой. Стрельцы ворвались во дворец и убили двух братьев царицы, а ее отца насильно постригли в монахи. Сторонники Софьи и Милославские считали, что они одержали победу над противником, то есть над Нарышкиными, но народ и в частности стрельцы, потребовали провозгласить царями одновременно обоих сыновей Алексея Михайловича: Ивана, под именем Ивана Пятого, и Петра, под именем Петра Первого, такого же мнения был и патриарх Иоаким, в народе даже говорили, что это чуть ли не его идея и была, да и без его ведома кто бы провел акт венчания на престол. Быстренько посовещавшись, бояре решили венчать на царство обоих братьев: 15-летнего Ивана – старшим царем, 10-летнего Петра – младшим, а регентом при них поставить родную сестру Ивана – царевну Софью. На том и порешили, только вот при венчании на голову Ивана надели подлинную шапку Мономаха, а для Петра была сделана специальная копия. С этого момента, хотя формально власть принадлежала Ивану и Петру, фактически страной правила Софья, и даже не она, а Милославские через своих фаворитов – князей: Василия Васильевича Голицына и Федора Леонтьевича Шакловитого. Чтобы закрепить свое положение, правительница Софья организует еще один стрелецкий бунт, когда бунтующие потребовали, чтобы Наталья Кирилловна Нарышкина вместе со своим сыном, малолетним царем Петром Первым, уехала из Московского кремля в село Преображенское и безвыездно там бы находилась, фактически это был арест, принудительное удержание и лишение свободы. Ну а что касается Ивана, для Софьи он вообще не представлял никакой опасности, кроме того, все понимали, что долго он на этом свете не протянет, а это означало, что тогда единственным претендентом на единоличное царствование останется только царь Петр Первый. Допустить этого Софья не могла, и принимается решение женить царя Ивана, и тогда, в случае рождения у него сына, будет уже неважно, сколько он проживет, ведь тогда можно долгие годы быть регентом этого ребенка, так как он будет наследником престола. Ивана срочно женят на Прасковье Федоровне Салтыковой – дочери Енисейского воеводы. Но в результате этого брака на свет хоть и появляются 5 детей, но все они девочки, а по законам того времени женщины не могли наследовать престол, вот такой облом. Правда, одна из них, Анна, впоследствии станет императрицей России, но это будет после правления Петра Первого, который сам и изменит закон о престолонаследии. Но все это будет потом, а пока царевна Софья будет целых 7 лет управлять страной, сразу скажу, что период ее правления ничем значительным и прорывным не отличался от правления ее брата Федора, она тоже получила прекрасное образование и тоже тяготела к европейской культуре, как к некому образцу для подражания. При правлении царевны была открыта Славяно-греко-латинская академия, зачатки которой были созданы опять же царем Федором, просто ему не хватило жизни, чтобы довести все это до конца. Огромное влияние на царевну Софью оказал ее фаворит – князь Василий Васильевич Голицын, дипломат, государственный деятель, он фактически являлся главой Российского правительства и именовался как «Царственныя большая печати и государственных великих посольских дел сберегатель, ближний боярин и наместник новгородский». Голицын был не только прекрасно образованным и грамотным человеком, он был сторонником европейских реформ, в том числе в области образования, просвещения и государственного устройства в России, это по его настоянию было открыто первое посольство в Париже, а не при Петре Первом, как привыкли все считать. В период правления Софьи именно с участием Голицына, в 1689 году, был заключен Нерчинский договор, установивший границу между Россией и Империей Цин (Китай). Софья под давлением своего фаворита Голицына старалась провести реформы в стране направленные в первую очередь на европеизацию России, – это «закон», «порядок» и европейское «судопроизводство», то есть того, чего в России не было никогда, по ряду преступлений была отменена смертная казнь, напомню, что во времена ее отца и деда смертная казнь была почти единственной мерой наказания почти за все преступления, в том числе применяемая даже в отношении женщин и детей. Ходили даже слухи, что Голицын даже планировал какие-то шаги по смягчению крепостной зависимости крестьян, предлагая заменить «барщину» на «оброк». Само собой, что все эти новации не нравились не только помещичьему сословию, но и священнослужителям и боярам, которые тут же переметнулись в стан Нарышкиных, известных своими консервативными взглядами и приверженцами древней старины и патриархальности. Тем более что в селе Преображенском уже подрос «второй» венчанный на царство, вполне легитимный Русский царь – Петр Первый. Более семи лет удаленный Софьей в село Преображенское с запретом приезжать в столицу Петр в государственные дела не вмешивался, да особо на это и не претендовал, да и возможности такой лишен был. Проживал себе почти в заточении, в военные игры играл, «потешные войска» создал, баталии различные разыгрывал, учился с неохотой, да и учитель его, Никита Моисеевич Зотов, это вам не Симеон Полоцкий. Так что Петр все свободное время занимался любимым своим делом – потешными войсками, в начале это была обычная игра, в которой вместе с ним участвовали такие же ребятишки и не только дети знатных фамилий, которые впоследствии станут знаменитыми царедворцами и военачальниками, был свой штаб, своя казна, позднее появилось и настоящее боевое оружие, а дети подрастали, мужали. И вот уже начали формироваться будущие гвардейские полки – Преображенский и Семеновский, потянулись дети местных крестьян, соблазненные красивой форменной одеждой и сытой жизнью, эти полки, хорошо вооруженные, с жесткой дисциплиной, уже были грозной силой, способной вести далеко не потешные баталии.