Опорой абсолютизма были постоянные армии наемников в Западной Европе и дворянские поместные войска в России. По своей организации и основам эти армии представляли собой полную противоположность феодально-рыцарскому войску.
В XIV–XV вв. начался процесс разложения феодального строя. Росли города, развивалось ремесленное производство.
Все это способствовало усовершенствованию и развитию техники, науки и искусства. Развитие науки и техники было необходимой предпосылкой использования пороха для военных целей в Европе и изобретения в XIV в. огнестрельного оружия. XV–XVI вв. – период усовершенствования первого огнестрельного оружия, которое стало оружием нового войска городов и феодально-абсолютистских государств. Энгельс писал, что пушки горожан разрушили замки феодалов, а пули их мушкетов пробили рыцарские латы. Это было время возникновения первых элементов новых способов ведения войны и боя.
Период самодержавно-крепостнического строя. Процесс складывания феодально-абсолютистских порядков завершился утверждением крепостничества и самодержавия. Социальной эпохой самодержавной власти (царской, королевской, императорской) были дворяне-помещики, купечество, духовенство. Средствами подавления крепостного крестьянства являлись полицейский аппарат и постоянная регулярная армия, оснащенная усовершенствованным огнестрельным оружием.
Абсолютизм в Англии окончательно утвердился в конце XV и в начале XVI в. (династия Тюдоров). То же самое можно сказать и в отношении Франции. В России самодержавный строй упрочился в начале XVIII в.
Во втором томе рассматривается развитие вооруженной организации и военного искусства в переходный период от рабовладельческого строя к феодальному, в период феодальной анархии и в период складывания феодально-абсолютистских порядков. Это и составляет содержание военного искусства в феодальный или цеховой период войны.
В XVII в. происходили крупные социально-экономические и политические изменения (завершение Нидерландской революции, Английская буржуазная революция, кризис феодально-абсолютистских порядков в России), развивалась военная техника и расширялась база для ее производства. В ходе большой Тридцатилетней войны за гегемонию в Европе оформлялись и совершенствовались вооруженная организация и новые способы ведения войны и боя. Это было начало военного искусства мануфактурного периода войны.
В рецензиях на первый том «Истории военного искусства» был затронут ряд существенных вопросов, которые следует уточнить, так как они имеют непосредственное отношение к содержанию второго тома.
Прежде всего надо сказать о движущих силах войны или, как говорил В.И. Ленин, за внешним, кажущимся вскрыть коренные движущие силы данного общественного явления[7].
Все произведения В.И. Ленина, в которых он касается военных вопросов, проникнуты мыслью, что коренной движущей силой каждой войны является народ или класс, которые ведут войну. В конкретном выражении главная движущая сила – это основные факторы, решающие исход войны. Факторы должны быть качественно различны и относительно равновелики по своей роли в развитии данного общественного явления.
Факторами, определяющими исход войны, являются: во-первых, социально-экономический фактор (общественный строй и экономические возможности), во-вторых, политико-моральный фактор (политическое устройство и моральные силы народа и вооруженных масс) и, в-третьих, военно-технический фактор (количество и качество войск, вооружение и боевая техника, военное искусство всего личного состава вооруженных сил).
Далее необходимо хотя бы кратко разобрать вопрос об основном общем законе войны. Критики правы, указывая на неудачную формулировку этого закона, изложенную нами во Введении к первому тому. Однако критики не сказали, в чем же конкретно выражается ограниченность этой формулировки. Ограниченность заключается в том, что в ней определяются цели войны и средства ее достижения, т. е. говорится о внешней стороне войны, а не об ее основе, не об ее главном противоречии.
Ведь единство и борьба противоположностей представляют собой основной и самый общий закон природы, общества и человеческого мышления, ядро диалектики. Задача заключается в том, чтобы выявить конкретную форму этого основного закона в данном общественном явлении, каковым является война, вскрыть в ней основное противоречие.
В этом отношении нам помогает сформулированный К. Марксом в труде «К критике политической экономии» основной закон, определяющий развитие классового общества: противоречие между производительными силами и производственными отношениями общества.
Война – общественное явление, продолжение политики. Поэтому К. Маркс, Ф. Энгельс и В.И. Ленин широко пользовались научными аналогиями в отношении форм организации производственной и военной деятельности, политики и войны, политической и военной стратегии. Такие аналогии мы встречаем и в трудах М.В. Фрунзе.
Пользуясь аналогией (отнюдь не отождествлением) между общественным развитием в целом и войной, как одним из явлений классового общества, мы можем сказать, что основным законом войны является противоречие между «производительными силами» и «производственными отношениями» этого общественного явления.
К «производительным силам» войны относятся: военные кадры, оружие (и вообще вся боевая техника) и боевые навыки личного состава вооруженных сил. «Производственные отношения» войны включают три основные категории взаимосвязи: отношения (внешние) между правительством и армией (армия – орудие государственной власти), отношения (внутренние) между рядовым и начальствующим составом вооруженных сил, отношения между фронтом и тылом.
«Производственные отношения» прежде всего находятся в зависимости от характера войны и прочности тыла, затем от хода войны, от побед и поражений вооруженных сил.
Во Введении ко всей монографии «История военного искусства», включенном в 1-й том, кратко обоснована общая периодизация развития военного искусства. При обсуждении изданного 1-го тома монографии некоторые критики отмечали, что в предложенной периодизации отсутствует единая основа: первые два периода войны даются по признаку общественно-экономических формаций, последующее изложение основывается на производственном принципе. Это, конечно, не так.
Данная мною периодизация истории военного искусства по общественно-экономическим формациям в первом издании «Истории военного искусства» (1939–1940 гг.) является неправильной. Вряд ли можно говорить о военном искусстве рабовладельческого, феодального и капиталистического общества. Во-первых, военное искусство есть функция вооруженных сил, являющихся орудием государственной власти. Следовательно, нельзя приписывать эту функцию всему обществу. Во-вторых, можно, конечно, исследовать состояние военного искусства в эпоху рабовладельческого строя, в эпохи феодализма и капитализма. Но если брать, например, феодализм в целом, то вряд ли мы сумеем найти такие качества и свойства военного искусства, которые были бы устойчиво ему присущи в течение всего этого времени, являлись бы его характерными чертами на протяжении всей эпохи феодализма.
Можно исследовать военное искусство армии и флота рабовладельческих, феодальных и капиталистических государств. Но в таком случае за рамками этой периодизации останется военное искусство вооруженного восстания и революционных войн восстававших порабощенных классов и угнетенных народов. Кроме того, нельзя не учитывать, что войны часто вели государства с различным общественным и политическим устройством, государства, находившиеся на различных ступенях общественного развития. В таком случае нельзя даже определить, к какой формации относится военное искусство таких войн при наличии сходства сражавшихся вооруженных сил по своему устройству и при различном их социальном характере.
Все это говорит о том, что периодизация истории военного искусства не может исходить из конечных основ (например, производство вообще), опосредствующих его развитие через ряд промежуточных звеньев (надстроек). Энгельс указывал, что победа на войне зависит от производства оружия, которое в свою очередь находится в зависимости от производства вообще. Изобретение лучшего оружия и изменения в составе армий – вот что непосредственно определяет развитие военного искусства. Следовательно, научная периодизация истории военного искусства должна исходить из содержания самого предмета, атрибутом которого является военное искусство. Этот предмет – война.
Война как продолжение политики насильственными средствами имеет определенное политическое содержание, социально-экономические и технические основы. Средством ведения войны является вооруженная организация государства, класса или народа в целом, а непосредственно – вооруженные силы. Способы употребления вооруженных сил составляют формы ведения войны, учение о которых и есть военное искусство, включающее в себя стратегию, оперативное искусство и тактику.
Вооруженная организация и военное искусство непрерывно развиваются. Этот процесс и составляет содержание истории военного искусства. При этом следует различать основы развития военного искусства и основы периодизации истории военного искусства.
Выявление основ развития военного искусства имеет важное значение для правильного изложения его истории. Но при периодизации данного исторического процесса следует исходить не из многообразных основ развития военного искусства, а из существенных изменений его содержания, которым являются способы организации ведения войны. Существенные изменения этих способов и составляют основные периоды в истории военного искусства, не всегда совпадающие с общественно-экономическими формациями, так как развитие военного искусства имеет и свою относительную самостоятельность.
М.В. Фрунзе отмечал, что в современных условиях область политики все теснее переплетается с областью военной деятельности. Одно переходит в другое. Эта связь имела место и в прошлом. Исходя из этого, в области политической деятельности можно найти, как говорил М.В. Фрунзе, ключ ко многим вопросам чисто военного порядка, а также средства, которые помогут разобраться в узкоспециальной военной деятельности. В отношении же одной из составных частей военного искусства М.В. Фрунзе писал, что стратегия в узко военном смысле этого слова является частью стратегии политической.
«История “Армии”, – писал К. Маркс в 1857 г. Ф. Энгельсу, – нагляднее, чем что-либо, подчеркивает правильность наших взглядов на связь производительных сил и общественных отношений. Вообще, армия важна для экономического развития»[8]. Это К. Маркс подтверждал конкретными фактами: у древних наемная плата вполне развилась прежде всего в армии; особая ценность металлов и употребление их в качестве денег основывались, по-видимому, на их военном значении; частная собственность солдат в лагере явилась первой правовой формой вне рамок семьи; впервые был организован цеховой строй в корпорации войсковых ремесленников и армии; здесь же впервые были применены машины в крупном масштабе и впервые проводилось разделение труда внутри одной профессии.
Именно поэтому для выяснения некоторых чисто военных вопросов и определения их внутреннего содержания можно прибегать к аналогиям с развитием производства, тем более с развитием промышленности. «Возможно ли, – писал К. Маркс, – лучшее подтверждение нашей теории, что организация труда определяется средствами производства, чем развитие промышленности, направленной на истребление людей?»[9] Здесь следует сказать несколько слов о точности перевода. К. Маркс выражает свою мысль одним сложным термином, который имеет определенный смысл. Он говорит не о промышленности, «направленной на истребление людей» (при таком переводе неясен смысл фразы), а о войне как своего рода «человекоубойной промышленности» (der Menschenabschlachtungsindustrie). Приведенный выше перевод неточно передает мысль К. Маркса, которая, в частности, подтверждает допустимость аналогий в области способов организации промышленности и способов организации ведения войны. Производство и война имеют общественный характер, что дает возможность применить научную аналогию в некоторых однопорядковых вопросах, в частности в вопросе способов организации одной и другой общественной деятельности.
По аналогии с периодизацией развития способов организации промышленности можно определить периодизацию развития способов организации ведения войны. На этой единой основе определяются четыре периода в развитии военного искусства: рабовладельческий или ремесленный (в первом томе наименование дано в сокращенной транскрипции), феодальный или цеховой, мануфактурный и машинный.
В рабовладельческом обществе способ организации промышленности носил ремесленный характер. Ремесло основано на ручном труде при отсутствии технического разделения последнего.
Способы организации ведения войны также имели ремесленный характер. Следовательно, начальный период в развитии военного искусства можно характеризовать как рабовладельческий или ремесленный период. Оружие производилось собственным попечением воинов, а затем за счет государства в ремесленных мастерских. «Человекоубойная промышленность» основывалась на использовании мускульной силы человека и животных даже при применении военных машин. Отсутствовало техническое разделение «труда» в боевой деятельности. Стратегические формы были примитивны, разделение боевых функций в тактике находилось в зачаточной стадии и касалось лишь двух родов войск в целом (пехоты и конницы).
Следует различать феодализм как общественно-экономическую формацию и способы организации промышленности на различных ступенях его развития. Таковыми были феодальный или цеховой, а затем мануфактурный способы организации промышленности, начало появления которого К. Маркс относит ко второй половине XVI в. Основой феодальной или цеховой организации промышленности был также ручной труд ремесленника при наличии уже усовершенствованной примитивной техники и разнообразия операций труда в процессе изготовления предмета в целом. Организаторами производства являлись цеховые мастера. Существовало строгое разделение труда между цеховыми корпорациями, представлявшими собой сословные организации ремесленников одной отрасли промышленности (оружейной, сапожной и др.). Цехи являлись узкими, замкнутыми в пределах своей профессии организациями. Промышленность была раздроблена вследствие цеховой ее организации.
По аналогии с феодальным или цеховым способом организации промышленности способы организации ведения войны также имели цеховой характер. В феодальный или цеховой период войны дружины феодалов, а затем отряды кондотьеров, ландскнехтов, швейцарских и других наемников представляли собой строго замкнутые цеховые корпорации. Рыцарь или князь, а затем кондотьер являлись своего рода цеховыми мастерами, организаторами своих отрядов – цеховых корпораций. Физическая сила отдельного воина была основой его искусства в бою, где он действовал холодным ударным оружием – мечом, копьем, секирой, булавой. Даже при изобретении огнестрельного оружия, когда стала применяться сила пороховых газов, исход боя все еще решали пикинеры. Производство и боевое применение нового оружия носили цеховой характер. Рода войск, особенно новые (артиллерия, аркебузеры и пищальники, инженерная часть), являлись цеховыми корпорациями.
Военные корпорации были узкими, замкнутыми в пределах своей профессии организациями частнопредпринимательского характера. Следствием всего этого было раздробление военного дела между феодалами или князьями, затем отрядами наемников, а далее цеховая замкнутость родов войск. На войне феодалы, а затем цеховые корпорации наемников выдвигали свои требования и заставляли командующего исходить прежде всего из этих требований в решении стратегических задач. Боевая деятельность войск носила цеховой характер.