Кузнецов и Суслов стали ближайшими помощниками Жданова, фактически определяли и регулировали его решения. И в его деятельности стали проявляться весьма странные явления. Так, Сталин развернул кампанию против «низкопоклонства перед Западом» – в связи с «холодной войной» требовалось одернуть творческую интеллигенцию, увлекшуюся «дружбой» с американцами и англичанами. Но Жданов и его присные в качестве мишеней для суровой проработки выбрали журналы «Звезда» и «Ленинград», а персонально – Михаила Зощенко и Анну Ахматову. Хотя именно эти журналы и именно эти авторы «низкопоклонством» и недостатком патриотизма никак не страдали. Получалось, что удар нанесли… по «своим»!
Причем в это же время, разворачивая борьбу против западных влияний, идеологи Жданова и Суслова открыли для них «официальные» двери в СССР, создали «Издательство иностранной литературы». Вскоре директор этого издательства Сучков был осужден за шпионаж в пользу США, потом и его заместитель, «бухаринец» Ляндрес, выпустивший книгу американской шпионки Анны Стронг. А один из молодых сотрудников издательства, Георгий Арбатов, станет в будущем связующим звеном между советскими «перестройщиками» и американской «закулисой».
В 1947 г. те же идеологи во главе с Сусловым нанесли удар по патриотическим историкам, начали кампанию по борьбе с «квасным патриотизмом». По сути, опять поворачивали историческую науку на «революционную» линию Бухарина и Покровского, с очернением отечественного прошлого. Царская Россия снова провозглашалась «жандармом Европы». Осуждались труды академика Тарле о справедливом, оборонительном характере Крымской войны, о справедливом характере войн Екатерины II. Осуждались сравнения русского освободительного похода в Европу в 1813–1814 гг. с освобождением Европы Советской армией. Охаивались попытки признать героями генералов Скобелева, Драгомирова и др. Такие идеи клеймились как «ревизионистские» со всеми вытекающими отсюда последствиями для авторов. А в 1949 г. Суслов попытался возобновить гонения на православную церковь – но Сталин отклонил его инициативу.
Эта же группировка, сформировавшаяся вокруг Жданова, наломала дров во внешней политике, спровоцировала кризис вокруг Западного Берлина. Кроме того, Сталина убедили поддержать образование Израиля, помочь ему огромными поставками вооружения в войне против арабских стран. А между тем в самом Советском Союзе вовсю развернулась неофициальная организация, Еврейский антифашистский комитет (ЕАК). Возглавлял его известный артист и режиссер Михоэлс, но он был чисто декоративной фигурой. Реальными руководителями являлись заместитель министра иностранных дел и председатель «Совинформбюро» Соломон Лозовский и главный редактор «Совинформбюро» Михаил Бородин (Грузенберг), в прошлом – гражданин США, один из доверенных эмиссаров большевиков для связи с американской «закулисой».
Но в 1948 г., когда в Москву приехала Голда Меир, первый посол Израиля, стало вскрываться, что под «крышей» ЕАК действует мощная и разветвленная националистическая организация, наладившая вербовку советских евреев, чтобы везти их воевать в Израиль, собиравшая для встречи Голды Меир 30-тысячные демонстрации. Снова строились планы создания еврейской республики в Крыму при содействии и финансировании американцев. Мощную поддержку ЕАК оказывала жена министра иностранных дел Молотова, Полина Жемчужина (Перл), завязавшая тесную дружбу с Голдой Меир. Под ее влиянием и сам Молотов лоббировал проекты «крымской Хазарии». Кончилось все роспуском ЕАК и арестами.
А в 1949 г. стали всплывать дела «ленинградцев». Первые сигналы поступили из Ленинграда – о подтасовках голосов на партийных конференциях. Добавилась Всесоюзная оптовая ярмарка, которую Кузнецов, Вознесенский, Родионов и их команда организовали без согласования с правительством. В результате было погублено продовольствия и других товаров на астрономическую сумму в 4 млрд руб. – а Советский Союз только что сумел преодолеть голод [90]. Начавшиеся проверки выявили и махинации в Госплане. Выявили «мафиозные» механизмы покровительства «своим». Таким образом, обнаружилась тайная организация, существовавшая внутри партии. Мало того, при расследовании в Госплане была выявлена пропажа ряда совершенно секретных документов. И именно таких, которые в данное время особенно интересовали США для планирования ядерной войны против СССР [83]…
Но особенно характерно – оба этих дела, ЕАК и «ленинградское», раскрыло не МГБ, а само правительство! Их раскручивал заместитель Сталина, Маленков. Лично допрашивал, изобличил в противозаконных действиях и арестовал в своем кабинете истинного руководителя ЕАК Лозовского. Точно так же он допрашивал и арестовал «ленинградцев» – Кузнецова, Вознесенского, Родионова. А ведомство Абакумова во множестве фабриковало обвинения и мнимые «заговоры» за какое-нибудь неосторожное слово, устраивало массовые депортации «неблагонадежных» с Западной Украины, из Прибалтики (озлобляя население). Но скрытую организацию внутри партии и развитые структуры националистов под прикрытием ЕАК будто не замечало! Подключилось только после того, как их уже раскрыли!
Но загадки этим не ограничились. Главное расследование по «ленинградскому делу» повела прокуратура, и завершила его Военная коллегия Верховного суда (Кузнецов и 24 его сообщника были расстреляны). А дело ЕАК попало в МГБ и… зависло на 2 с половиной года! Абакумов вообще проявлял странную мягкость к арестованным еврейским националистам. По его указаниям протоколы допросов не велись. Делались только заметки. А по ним полковник Шварцман составлял протоколы, отсылавшиеся для ознакомления Политбюро. Преступные моменты в них сглаживались. В 1951 г. была раскрыта студенческая подпольная еврейская организация «Союз борьбы за дело революции». Доказательства вины были налицо – печатались листовки, замышлялись теракты. Но Абакумов и это дело стал спускать на тормозах [90, с. 161]!
Однако на такие странности наконец-то обратили внимание. Арестовали самого Абакумова и ряд его приближенных. Возникло еще одно дело, о «сионистском заговоре». Кстати, среди тех, кто проходил по нему, оказались сын цареубийцы, контр-адмирал Юровский, сын Якова Свердлова, полковник МГБ Андрей Свердлов. Причем его арестовывали уже дважды, в 1935 и 1937 гг., но оба раза он каким-то образом выпутывался и восстанавливался на службе. А в обвинительном заключении по сионистскому заговору о нем говорилось: «…Совместно со своими единомышленниками занимался вредительством в чекистских органах… тайно хранил вражескую литературу и в значительном количестве огнестрельное оружие… Полностью признал себя виновным по ст. 58–10 и 182 ч. 1 УК РСФСР…» [147].
Хотя вскрыта и уничтожена была только часть теневых структур и связей. Сохранили свои посты и влияние Микоян, Куусинен. Суслов даже усилил свои позиции (и вовсю принялся раздувать «культ личности» Сталина). Руководители ЕАК погибли – Лозовского расстреляли, Бородин умер в тюрьме. Но остался их помощник, Борис Пономарев. Он успел поработать у Бухарина в институте Красной профессуры, потом был заместителем председателя Коминтерна (очень сильно зараженного масонством). А после роспуска Коминтерна служил заместителем начальника «Совинформбюро» – у Лозовского и Бородина. Теперь он перешел под эгиду Суслова, возглавил Международный отдел ЦК. Руководителя московской парторганизации Попкова, тесно связанного с «ленинградцами», сняли с должности и отправили в провинцию. А на его место с Украины перевели Хрущева. Чьими усилиями? В окружении Сталина ему протежировали Каганович, Микоян, Суслов.
Справка – кто есть кто?
Хрущев Никита Сергеевич. В 1920-х чуть не попал под партийную чистку за троцкизм и увлечение личными благами. Покаялся перед Кагановичем, и тот его выручил, превратив в собственного ставленника. Стал секретарем парторганизации Промакадемии, где учились жены Сталина, Молотова, Андреева. Через них был представлен Сталину. В 1937–1938 гг. – один из самых рьяных вершителей террора. Добровольно вошел в «тройку» по Москве и Московской обл. Постоянно просил повысить ему «лимиты» на расстрелы. На Украине так размахался репрессиями, что Сталин останавливал его телеграммой: «Уймись, дурак!». В начале войны чуть не устроил панику, приказав взрывать заводы, электростанции, уничтожать все запасы в зоне 100–150 км от фронта – был вовремя остановлен Сталиным (Известия ЦК КПСС. № 7, 1990, с. 206–208) А после войны руководил компартией Украины и своими распоряжениями усугубил положение с продовольствием, довел до настоящего голода.
Случилась и темная история с его сыном (объективных данных нет, все документы были позже Хрущевым уничтожены). По одной из версий, Леонид Хрущев, офицер ВВС, совершил серьезные проступки в тылу. По ходатайству отца Сталин простил его и отправил на фронт, где он погиб. По другой версии, был сбит, попал в плен, в лагере сотрудничал с врагом. После освобождения расстрелян. Более правдоподобна вторая версия, поскольку жена сына попала в лагеря. Но Хрущев обладал странной «непотопляемостью», после любых прегрешений он выходил сухим из воды.
Вместо «ленинградской» группировки в верхушке партии возникла другая – Микоян – Суслов – Хрущев – Пономарев. А на место Абакумова она сумела провести своего ставленника Игнатьева (партийную карьеру он начал с той же Промакадемии, состоял в парторганизации у Хрущева и слушал лекции Суслова). Дело о сионистском заговоре он запутал, подменил фальшивым «делом врачей». А 5 марта 1953 г. умер Сталин. Многочисленные факты свидетельствуют, что смерть его не была естественной, он был отравлен [90]. Недавние исследования подтвердили это – в останках были обнаружены следы синильной кислоты.
Загадочные обстоятельства смерти Иосифа Виссарионовича взялся расследовать Берия, но и он был убит – а задним числом его оклеветали, обвинив в заговоре, подготовке переворота и вообще во всех возможных грехах и преступлениях [90]. Однако и Абакумова с ближайшими подручными на свободу не выпустили. Они слишком много знали. Как ни парадоксально, осудили и казнили в качестве «банды Берии» – хотя Абакумов до последнего доказывал, что Лаврентий Павлович был его смертельным врагом. Но большинство арестованных по делу о «сионистском заговоре» почти сразу же освободили (в том числе Свердлова, Юровского). Осужденных по «ленинградскому делу» и делу ЕАК тоже очень быстро реабилитировали.
Глава 3
За кулисами «оттепелей»
Был ли Хрущев самостоятельным политическим лидером? Очевидно, он считал себя таковым. Пыжился быть таковым в своем чрезмерном самомнении. Но в одиночку, только лишь ради борьбы за власть, подобный деятель никак не смог бы вырваться «наверх», организовать убийство Сталина, одолеть такого умного и сильного противника как Берия, занять первое место в советской иерархии. Требовалась поддержка неких скрытых кругов, и поддержка не слабая. А ближайшими его соратниками у руля власти стали Микоян и Суслов, Куусинен превратился в официального теоретика партии, писал учебники, возглавлял работу над новой Программой КПСС.
Именно Суслов и Куусинен стали главными авторами антисталинской кампании Хрущева, его знаменитый доклад на XX съезде составлял подчиненный Суслова, академик Поспелов (в прошлом – чуть ли не самый активный творец «культа личности», автор и соавтор биографий Сталина). Заодно это дало возможность Никите Сергеевичу разделаться с оппозицией в партийной верхушке: Маленковым, Молотовым, Булганиным, своим бывшим покровителем Кагановичем, Ворошиловым и др. – объявив их «сообщниками сталинских преступлений». Началась некоторая либерализация в культурной жизни. Впрочем, послабления цензуры были очень небольшими (и касались в основном охаивания Сталина). Но Никиту Сергеевича стали бурно славить как творца «оттепели». Этот термин вбросил в оборот Илья Эренбург.
Справка – кто есть кто?
Эренбург Илья Григорьевич (Гершевич). Сын купца 2-й гильдии. Учился в гимназии вместе с Бухариным. В Первую мировую был во Франции корреспондентом газет финансовых магнатов «Утро России» и «Биржевые ведомости». В разрухе Советской России ему не понравилось, в 1921 г. уехал жить за границу, но оставался корреспондентом «Известий» (газета Бухарина), издавался в СССР. С 1933 г. переключился на антинацисткую пропаганду. При германской оккупации Франции укрылся в советском посольстве и возвратился на родину. Лауреат трех Сталинских премий, кавалер нескольких орденов. Один из создателей и активистов ЕАК, но при его роспуске почему-то не попал под репрессии. А при Хрущеве выступил с ходатайством о реабилитации ЕАК, которое и было удовлетворено.
Антисталинская кампания Хрущева очень осторожно обходила стороной группировки политической оппозиции – троцкистов, зиновьевцев, бухаринцев. Официально они не реабилитировались, по-прежнему осуждались – провозглашалось, что курс партии в целом всегда был правильным. Но обвинения Сталина в «нарушениях партийной демократии», ссылки на «политическое завещание Ленина» целиком заимствовались из троцкистских источников 1920-х гг. И экономические реформы, за которые взялся Хрущев, были по своей сути троцкистскими. Это децентрализация с упразднением отраслевых министерств и созданием совнархозов по территориальному признаку. Новое наступление на деревню с ликвидацией личных подсобных хозяйств. «Укрупнение» колхозов и преобразование их в совхозы – с уничтожением «неперспективных» деревень.
А зарубежные визиты Никиты Сергеевича обычно предварял Микоян. Вел переговоры на неофициальном уровне, готовил почву. И уже после него появлялся Хрущев, оформить и закрепить достигнутые соглашения – как правило, крайне невыгодные для СССР. В одностороннем порядке, без всяких ответных шагов со стороны западных держав, Никита Сергеевич вывел советские войска из Австрии. Вернул Финляндии великолепную военно-морскую базу Порккала возле Хельсинки, полученную по итогам войны. Развивающимся странам Азии и Африки широкими жестами выдавались огромные кредиты, строились советскими усилиями заводы, электростанции, дарилось вооружение – без всяких гарантий взаимности. А вот с Китаем Хрущев поссорился, и окончательный разрыв спровоцировал Суслов резкими выпадами в адрес Пекина.
Зато с США и другими западными странами был взят курс на сближение, «мирное соревнование». В качестве миролюбивых жестов Никита Сергеевич проводил масштабные сокращения Вооруженных сил, резались на металлолом боевые корабли, танки, самолеты, прекращались разработки самых перспективных образцов вооружения. Снова в одностороннем порядке, страны НАТО сокращать свои армии и флот даже и не думали! Ну а «мирное соревнование» под лозунгом «догнать и перегнать Америку» (по уровню жизни) выливалось в очередные кампании буйного хрущевского реформаторства – освоение целины, «кукурузную лихорадку», мясную и молочную «лихорадки».
Кроме Микояна, такую же функцию «закулисной подготовки» международных встреч и акций стал выполнять зять Хрущева – Аджубей.
Справка – кто есть кто?
Аджубей Алексей Иванович. Талантливый журналист и приспособленец. Сын оперного певца и модной портнихи, обслуживавшей жен Молотова, Ворошилова, Берии. Ее связей хватило, чтобы сын прослужил всю войну в ансамбле песни и пляски Московского округа. Он решил стать артистом, поступил в школу-студию МХАТ. Женился на однокурснице. Но в 1947 г. выбрал более выгодную профессию, поступил на факультет журналистики МГУ. Здесь нашел и более выгодную однокурсницу – дочь члена Политбюро Раду Хрущеву, сменив супругу. В 1957 г. стал главным редактором «Комсомольской правды», в 1959 г. – второй по рангу газеты, «Известия».
Его газета «Известия» стала главным рупором «оттепели», он внедрял работу в новых, западных формах, ратовал за «свободу слова», подняв тираж с 1,6 млн до фантастической цифры 6 млн. Стал создателем «Союза журналистов СССР», начал выпуск газет «За рубежом», «Неделя». Но Аджубей разъезжал и за границей в качестве высокопоставленного, но неофициального лица, что позволяло проводить встречи без прессы и протоколов – с политическими деятелями, деловыми кругами Запада. Например, он познакомился с Кеннеди задолго до того, как тот стал президентом. Сформировал вокруг себя команду «прогрессивных» журналистов, расставляя их на важные посты. Любопытно, что эту команду прозвали «младотурками». В дореволюционной России слово «младотурки» служило завуалированным обозначением масонов.