Эту реформу завершил младший брат Андрея Боголюбского (самый младший, десятый сын Юрия Долгорукого) Всеволод Большое Гнездо. Он тоже был (правда, недолго – около 5 недель) князем в Киеве в 1173 году, но Великим Князем стал только в 1176 году, когда после убийства Андрея (1174 год) и среднего брата Михаила (1176 год) вокняжился во Владимире. При Всеволоде Владимиро-Суздальское княжество достигло наивысшего расцвета, но после его смерти, из-за внесенных Андреем Боголюбским нарушений в порядок престолонаследия, началась жестокая усобица и Северо-Восточная Русь распалась на удельные княжества. Но зато сам период княжения Всеволода до смерти в 1212 году был относительно мирным.
Каменная летопись
Что же касается достижений в области белокаменного зодчества, то Всеволод Большое Гнездо оставил нам в наследие изумительный Дитриевский собор во Владимире (иногда его называют "Дмитровский"), о котором стоит рассказать поподробнее. Этот удивительный красоты белокаменный храм, внесенный в 1992 году в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, стоит в центре Владимира. Возведен он был Всеволодом в честь своего небесного покровителя (в крещении Всеволод получил имя "Дмитрий"), а освящен в честь великомученика Дмитрия Солунского. Построен он был (по разным данным) 1191–1197 году. Заметим, что в Москве зданий этого времени не сохранилось ни одного. Удивителен храм тем, что он весь покрыт белокаменной резьбой, изображающей святых, героев, мифических и реальных животных. С учётом того, что это горельефы времён до монгольского нашествия, этот храм может считаться огромной каменной летописью древней Руси, поскольку, среди прочего, отображает и быт того времени. Большинство горельефов сохранилось в первоначальном виде, некоторые были заменены в XIX веке точными копиями.
Дмитриевский собор, г. Владимир (Владимирская обл.)
Интересно, что среди более 600 горельефов Дмитриевского собора есть и один уникальный, изображающий схватку двух борцов на поясах. «Каменная летопись» на русском храме домонгольского периода даёт нам доказательство того, что борьба на поясах, которую у нас принято считать традиционной борьбой поволжских народов в не меньшей степени может считаться и борьбой русской. Если посмотреть повнимательнее, то можно увидеть, что захват в русской борьбе на поясах отличается и от захвата, принятого в татаро-башкирском куреш, и от захвата в борьбе на кушаках – захват за пояс берется «к себе снизу». Это явное отличие говорит, по крайней мере, о независимости русской борьбы на поясах от борьбы волжских народов и её самобытности. Вместе с некоторыми другими горельефами, изображающих святых воинов с оружием в руках, этот удивительный храм показывает нам, что на Руси с древнейших времён существовали свои исконные виды боевых искусств – как без оружия, так и с оружием.
Подобная резьба сохранилась только ещё на одном памятнике древнерусского зодчества – Георгиевском соборе в Юрьев-Польском, что в шестидесяти километрах от Владимира. Но он был построен несколько позже – при сыне Всеволода Большое Гнездо Святославе в 1230 году. Как и Дмитриевский собор он был покрыт каменной резьбой: «церковь чудну зело, вельми украси ю резным камением от подошвы и до верху». Кстати, первый каменный храм в Москве – первоначальный Успенский собор – был построен по образу именно этого собора. Но, к сожалению, большая часть резьбы Георгиевского собора утрачена, чего не скажешь о Дмитриевском.
Георгиевский собор, г. Юрьев-Польский (Владимирская обл.)
Эти каменные летописи – храм Бориса и Глеба в Кидекше, Покрова-на-Нерли, Успенский и Дмитриевский собор во Владимире, Георгиевский собор в Юрьев-Польском, Золотые Ворота и княжий дворец в Боголюбове, Суздальские соборы и монастыри расположены в 160–220 километрах от Москвы. При хорошей погоде это расстояние можно проехать за 2–2,5 часа. Но если правильно к этому подготовиться и настроиться, то эти 2,5 часа пути могут перенести на 800–900 лет назад и показать нам Русь Настоящую. Только надо захотеть её увидеть.
Глава 3. Москва. Храм Христа-Спасителя. От Александра Невского до Александра Рукавишникова.
Бюст Александра Невского, г. Переславль-Залесский рядом со Спасо-Преображенским собором, где он был крещен
С недавних пор, совершая прогулки по Москве, можно заметить, что практически по всему городу встречаются изумительные, неповторимые скульптурные работы, появившиеся за последние 10–15 лет, за короткий срок ставшие неотъемлемой частью городского пейзажа. Каждый из этих памятников и монументов красив, необычен, неповторим и – самое главное – одухотворен. В них бронза – просто способ остановить живой миг, подобно видео или фотографии. Глядя на них как будто прикасаешься к Настоящей Руси. Но любуясь этими произведениями мало кто задумывается, что все они – творения рук одного мастера. И, более того, – нашего современника.
Посудите сами: руками этого мастера сделаны десятки удивительных произведений. «Живой» памятник Никулину на Цветном бульваре, у которого любят фотографироваться дети, и памятник ему же на могиле в Новодевичьем. Памятники писателям и поэтам: Шолохову на Гоголевском бульваре, поражающий своей пронзительной русскостью, Достоевскому у Российской государственной библиотеки (бывшей Ленинки), казалось бы, бывший здесь всегда; Пушкину, неожиданно для официальной традиции его представления, возлежащему на тахте; Сергею Михалкову, автору слов трёх гимнов России.
Памятник Сергею Шолохову на Гоголевском бульваре, г. Москва
Памятники музыкантам и певцам: недавно открытые памятник Магомаеву, у Азербайджанского посольства, и памятник Ростроповичу на Елисеевском. Памятники футболистам в Лужниках: Старостину, устало сидящему на скамейке, Стрельцову, в его неповторимом дриблинге, Яшину, мертво держащему мяч. И ещё один памятник Яшину – уже на «Динамо» – где в бронзе пойман миг полета. Памятник великим борцам: Ивану Ярыгину в Олимпийской деревне и создателю дзюдо Дзигоро Кано в Московском Кодокане. Монументы на могилах многих известных и любимых народом тренеров: Тарасова (хоккей), Садырина и Бескова (футбол), Гомельского (баскетбол), Ступенькова (кикбоксинг) и многих других. Памятники воинам-героям: освободителю Балкан «Белому генералу» Скобелеву и маршалу Рокоссовскому. И конечно нельзя забыть о памятниках Высоцкому, открытых еще в СССР: на Ваганьковском кладбище – самый первый и, возможно, лучший памятник Владимиру Семёновичу из всех, и мемориальный горельеф с расколотым колоколом на доме, где он прожил последние годы жизни. Добавим сюда и необычные работы: нулевой километр на Красной площади, у которого теперь фотографируется каждый приезжий; памятник первому вкладчику Сбербанка, к которому теперь каждый старается прикоснуться, чтобы привлечь к себе деньги; фонтан «Вдохновение» около Третьяковки; а также статуэтку «Золотой пояс», уже много лет ежегодно вручаемую в Кремлевском дворце за самые большие достижения в области боевых искусств и единоборств.
А если добавить к этим монументам и памятникам и другие работы этого автора, увековечившие Рахманинова и Шостаковича, Набокова и Семёнова, Кропоткина и Кобзона, Кирилла и Мефодия, Бориса и Глеба, Дмитрия Солунского и Дмитрия Донского, Татищева и капитана Дъяченко, и многих других, и ставшие такой же неотъемлемой частью других городов России и мира, – от Дмитрова, Шуи, Ставрополя, Новгорода, Хабаровска, Коломны, Солнечногорска до Дрездена, Мадрида, Душанбе, Сеула, Монтрё и даже Дамаска, где стоят памятник Апостолу Павлу и образ Христа-Спасителя, – то это кажется совсем невероятным! И, тем не менее, это так. Имя автора всех этих работ – Александр Иулианович Рукавишников.
Александр Рукавишников
Александр Рукавишников – потомственный скульптор. В свои 61 год он член Академии художеств России (с 47 лет) и Союза художников России (с 24 лет), Народный художник России (стал в 45 лет!). Скульптором был ещё его дед Митрофан, действительный член Римской Академии искусств. Скульпторами были и его мать Ангелина и отец Иулиан, Народный художник СССР. Скульптором стал и его сын Филипп.
Вклад Рукавишникова в увековечивание памяти великих сынов Русской земли сложно переоценить. Но удивительно то, как много ему удалось сделать для Москвы, учитывая преобладавший в течение двадцати лет «лужковский стиль» в архитектуре, творчески дополненный гигантоманией Церетели. Творческие подходы Рукавишникова и Церетели разнятся диаметрально: городская скульптура классического реализма Рукавишникова и аллегорический символизм в гигантских формах Церетели. Не будет преувеличением сказать, что бронзы взятых все вместе московских творений Рукавишникова не хватит даже на один памятник Петру I от Церетели, даже без шпиля на Поклонной горе и ещё советских времён гигантского «шашлыка» на Тишинской площади. И дело не только в размерах.
Памятники В.Высоцкому работы А.Рукавишникова на могиле поэта и на доме, где он жил
Просто сравните два памятника Высоцкому. Один – работы Рукавишникова 1985-го года на его могиле, который хоть и не нравился Марине Влади, но точно выразил суть всего творчества поэта и стал, по-сути, народным. И другой – памятник Высоцкому 1999 года работы Церетели, установленный сначала в Атриуме Галереи искусств имени самого Церетели, а сейчас задвинутого в угол Музея современного искусства на Петровке: тяжелый, диспропорциональный, расчлененный, с куполами и лошадьми, растущими из поэта. И все станет ясным само собой.
И, тем не менее, несмотря на это в Москве можно найти некий творческий союз этих скульпторов – хоть и формальный, и завершившийся художественным скандалом, но всё-таки состоявшийся. Это участие Александра и Иулиана Рукавишниковых в восстановлении Храма Христа Спасителя.
Храм Христа Спасителя
Храм Христа Спасителя, заложенный в 1839 году в благодарность Богу за спасение России от наполеоновского нашествия, завершенный в 1883 году и взорванный в 1931-ом, начал восстанавливаться в 1994 году. В целом восстановление было завершено к концу 1999 года (верхний храм открыт для посещения 31 декабря 1999 года).
Сохранив достаточно полно внешний вид, внутренне строение Храма во многом изменилось. Сейчас в состав комплекса Храма Христа Спасителя входят «Нижний храм» (Преображенская церковь, сооруженная в память о находившемся на этом месте женском Алексеевском монастыре. Имеет три алтаря: главный – в честь Преображения Господня и два малых придела – в честь Алексия человека Божия и Тихвинской иконы Божией Матери) и «Верхний храм» – собственно Храм Христа Спасителя. «Верхний храм» имеет 3 престола – главный в честь Рождества Христова и 2 боковых на хорах – во имя Николая Чудотворца (южный) и святого князя Александра Невского (северный). Нижний Храм был освящен в 1996 году, а верхний – в 2000-ом.
Но исторический Храм от современного отличает не только внутренняя структура, но во многом и убранство. В процессе восстановления, автор проекта воссоздания Алексей Денисов отошёл от работы, уступив место как раз Зурабу Церетели, который завершал строительство, во многом отступив от утверждённого первоначального проекта Денисова. Например, вместо исторической белокаменной облицовки Храм получил мраморную, кровля покрыта не золотом, а материалом на основе нитрида титана. Крупные скульптурные медальоны на фасаде храма были выполнены из пластика (правда, в 2010-ом их заменили на бронзовые). Особый протест вызвало применение любимого приема «лужковских реконструкций» – размещение под храмом двухуровневой подземной парковки с автомойкой. А ещё к одному отступлению от оригинала привело его решение о замене мраморных горельефов Храма на бронзовые.
Именно эти горельефы (как по сохранившимся фрагментам, так и по фотографиям) и восстанавливали Иулиан и Александр Рукавишниковы. Часть оригинальных мраморных горельефов скульпторов Клодта, Логиновского и Рамазанова чудом уцелела при взрыве и более 60 лет хранилась в Донском монастыре. Сейчас эти фрагменты можно увидеть в музее Храма, расположенном в подвале в холле рядом с «нижним» храмом. Ну а уже восстановленные горельефы видит каждый, кто приходит в Храм – они расположены по нижнему краю храма. Взгляд сам останавливается на этих произведениях искусства. Например, расположенная справа от центрального входа изумительная композиция «Благословение Сергием Радонежским Дмитрия Донского на Куликову битву» сделана настолько реалистично, что кажется, что фигуры, выполненные в полный рост, просто живые. (Кстати, конная скульптура самого Дмитрия Донского работы Рукавишникова установлена в Коломенском кремле).
Горельеф работы отца и сына Рукавишниковых благословения Дмитрия Донского Сергием Радонежским на Храме Христа-Спасителя
Интересно, что уже после окончания восстановления, Рукавишников внес новый вклад в создание композиции всего ансамбля главного православного храма России. Слева от воссозданного Храма в Патриаршем сквере в 2005 году открыт его памятник императору Александру II. Этот памятник стоит почти на том самом месте, где до разрушения большевиками в 1918 году был расположен памятник Императору Александру III, открытый в 1912 году. Это, кстати, один из всего трёх нынешних памятников членам семьи Романовых в Москве – есть ещё памятники Петру Первому и Николаю Второму. Обращенная к алтарю скульптура помещена на каменном постаменте с изящной колоннадой. За спиной императора сидят два изумительных бронзовых, но «почти» живых льва, что, по словам самого Рукавишникова, олицетворяет «историческое прошлое державы до правления Александра II». Его царствование, продолжавшееся более 25 лет, ознаменовалось не только освобождением крестьян, но и проведением земской, судебной и военной реформ, о чем и гласит надпись на постаменте. Композиция выполнена настолько талантливо, торжественно и, одновременно, живо, что находясь рядом без всяких слов ощущаешь величие и человека, и его эпохи.
Этот мемориал Александру II не просто одно из лучших произведений Рукавишникова в Москве. Это яркий пример того, как творчество одного человека связывает прошлое и настоящее страны, визуализируя Русь Настоящую, показывая нам кто мы и откуда, объединяя нас, и создавая из «населения» народ. Эта связующая нить идет сквозь все творчество Рукавишникова, закономерно приводя нас к главному Храму страны. Потому что, именно в этом Храме к этой ниточке, связывающей нас с нашими великими предками, можно прикоснуться, и даже протянуть её к самым истокам нашей Родины.