Осенью 1660 г. семейство Пеннов обосновалось в Лондоне. У старшего Пенна был свой экипаж, он давал обеды, посещал театры и петушиные бои. Всем своим поведением, вполне отвечавшим его жизнерадостной натуре, он демонстрировал, что его прежний пуританский аскетизм был не более чем маскарадом, необходимым только чтобы не иметь неприятностей от пуритан. В его доме частыми гостями были Дик Брум, автор «Весёлой Компании» (знаменитой сатиры на пуритан) и Сэмюэл Пипс (Pepys) – служащий Адмиралтейства, автор знаменитого дневника. Непосредственным начальником Пенна-старшего теперь был Яков, герцог Йоркский – брат короля.
26 октября 1660 г. Пенн был зачислен в колледж Крайст-Чёрч Оксфордского университета. Ректором Крайст-Чёрч тогда был Джон Оуэн (Owen, 1616–1683), конгрегационалист, назначенный на эту должность ещё в 1653 г. Он был автором политических памфлетов и трактатов. В те же годы там изучал медицину Джон Локк, впоследствии знаменитый философ. Однако Локк был на 12 лет старше Пенна, и об их знакомстве в те годы сведений нет.
В Оксфорде Пенн изучал главным образом греческих и римских авторов, а также анатомию, теологию, метафизику. Греческих и римских классиков Пенн полюбил с тех пор на всю жизнь. В его сочинениях встречаются многочисленные цитаты из Платона, Плутарха, Тацита и других авторов.
В ноябре 1660 г. Пенн написал на латыни стихи в память о Генри, герцоге Глостерском (Henry Stuart, Duke of Glouchester, 1639–1660), младшем брате короля Карла II, умершем от оспы 13 сентября 1660 г. Это самый ранний текст Пенна, дошедший до нас103. Памяти молодого герцога, который пользовался всеобщей симпатией, оксфордские преподаватели, студенты и клирики посвятили антологию из 67 стихотворений и поэм104. 6 латинских строк – вклад 16-летнего новоиспечённого студента Пенна:
Стихотворение построено на контрасте между двумя событиями, печальным и радостным: помимо кончины герцога, речь идёт о праздновании 15 октября 1660 г. 27-летия герцога Якова Йоркского. Прозаический перевод:
Ты был нужен народу, о великий герцог, и потому ты был дан ему. Но день рождения принца, который весёлая Англия прежде могла бы праздновать радостно, празднуется после твоей смерти. Торжества оборачиваются рыданиями. Ты, единственный, кто покорил все сердца; ты, кто ранее был нашей радостью, ныне стал нашей печалью.
В марте 1662 г. Пенн был исключён из Оксфорда (Крайст-Чёрч) за «религиозный нонконформизм». Произошло это при следующих обстоятельствах. Карл II в самом конце 1660 г. сместил Джона Оуэна с должности ректора и назначил на неё д-ра Рейнольдса. Рейнольдс вознамерился ввести литургию более высокоцерковную, чем принятая прежде. Студенты-пуритане были против. Опальный Оуэн поддерживал с ними переписку и благословлял их сопротивление «придворным нововведениям». Юный Уильям Пенн примкнул к этому студенческому движению. Он перестал появляться в университетской церкви. Группы студентов срывали с прохожих одежду, которая, по их мнению, была слишком роскошной. Пенн стал одним из заводил этих воинствующих пуританских групп. Когда это обстоятельство стало известно начальству, его исключили106.
Отец был его исключением чрезвычайно встревожен. Пенн-старший мечтал, что сын его станет одним из королевских придворных – весёлых и умных; а Уильям связался с мрачными, совершенно не симпатичными и к тому же оппозиционными пуританами. Отец попытался перевоспитать сына, испробовав разные способы: и держал его взаперти, и водил в театр, и бил хлыстом, и высмеивал. Всё было напрасно: юноша оставался, как казалось отцу, угрюмым и сосредоточенным на чём-то недобром. Он поддерживал переписку с Оуэном, для которого был любимым учеником. И категорически отказывался признать свою вину в том, что не подчинился распоряжению короля как одеваться.
Однако такое поведение сына внушало отцу и уважение. И он решил, что настроение Пенна-младшего переменится, если отправить его во Францию, в весёлый Париж. Учёба во Франции была тогда обычным делом для сыновей высокопоставленных англичан.
В конце 1662 или в начале 1663 г. Пенн-младший прибыл в Париж. Он был представлен Людовику XIV и прожил в Париже несколько недель. За это время он познакомился с Робертом Спенсером, сыном первого графа Сандерленда, и леди Дороти Сидней – сестрой Олджернона Сиднея.
Сохранился рассказ о характерном для этой поры его жизни происшествии. Однажды ночью, когда Пенн возвращался домой с бала по тёмной улице, его остановил неизвестный, который гневно потребовал немедленного поединка. Он не хотел слушать никаких объяснений и, размахивая шпагой по воздуху, уверял, что Пенн оскорбил его, не отвечая ему на его поклон. Пенн попытался объяснить, что он просто его не заметил, ибо не было причины ему оскорблять неизвестного человека. Но чем более он доказывал нелепость ссоры, тем неизвестный приходил в бóльшую ярость, упорно требуя удовлетворения. Наконец кровь Пенна также вскипела. Выхватив шпагу, он вступил в бой. Хотя на улице было темно, прохожие остановились, чтоб поглазеть на поединок аристократических юношей. Вскоре оказалось, что Пенн дрался ловчее, чем его противник: через несколько ударов он выбил шпагу из рук француза. Пенн мог пронзить насквозь своего противника, чего и ожидали зрители; но он поднял с земли шпагу француза и подал ему с учтивым поклоном.
Однако Пенн недолго предавался радостям светской жизни. В 1663 г. он вновь стал студентом: поступил в Протестантскую академию в Сомюре. Эта Академия была основана гугенотами в 1591 г. и сохраняла статус главного образовательного центра французских кальвинистов вплоть до отмены Нантского эдикта в 1685 г.
Любопытно, что Пенн стал студентом гугенотского учебного заведения не просто с ведома Пенна-старшего, а скорее всего, именно по его инициативе107. Сведения о парижских приключениях сына убедили отца, что от чёрной меланхолии сын избавился. Можно было думать о продолжении образования. Но если Оксфорд был для него закрыт из-за его пуританских настроений, почему бы не отправить его на обучение к единоверцам пуритан – гугенотам?
Руководил занятиями Пенна французский богослов Моиз Амиро (Amyraut, Moise или Moses108, 1596–1664). Пенн даже поселился в его доме, откуда вынужден был съехать после смерти Амиро в начале 1664 г. Неполных два года Пенн провёл в Анжу, на берегах Луары, читая классиков, изучая богословие и творения Отцов Церкви, основательно приобщаясь к французскому языку, поэзии, истории. Отцов ранней Церкви гугеноты использовали главным образом чтобы доказать, будто инициированная гугенотами церковная реформация возвращает церковь в состояние, в каком она была в славные древние времена. Впоследствии Пенн утверждал то же относительно квакерства и подкреплял свои заявления цитатами из Юстина Мученика, Иеронима, Оригена, Климента Александрийского, Иоанна Златоуста, Блаженного Августина. С этими авторами он познакомился в основном в Сомюре, однако для своих целей использовал не те святоотеческие тексты, на какие обычно ссылались гугеноты. Вероятно, тогда же он познакомился и с сочинениями наиболее видных деятелей Реформации. Среди цитированных им впоследствии авторов из этой категории – Джон Уиклиф, Уильям Тиндейл, Мартин Лютер, Ульрих Цвингли, Жан Кальвин, Теодор де Беза109.
Летом 1664 г. Пенн отправился в путешествие по Швейцарии и Италии в компании Роберта Спенсера. Именно тогда состоялось знакомство Пенна с дядей Роберта – Олджерноном Сиднеем, находившимся тогда в изгнании110.
Однако уже в конце лета 1664 г. Пенн-старший письмом вызвал сына домой. Причиной была начавшаяся война с Голландией. Карл II назначил своего брата герцога Йоркского лордом-адмиралом. Лорд-адмирал разделил свой флот на три эскадры: начальником 1-й стал принц Руперт, 2-й – лорд Сандвич, 3-й – сам герцог Йоркский. Но все эти начальники были люди сухопутные, а с голландской стороны им противостояли бывалый моряк де Рёйтер (De Ruyter) и хотя не имевший большого морского опыта, но способнейший де Витт (De Witt). Пенн-старший посоветовал герцогу пригласить на службу военных моряков, служивших республике и Кромвелю: «Не обращайте внимания на их религию, и я отвечаю за их храбрость». Герцог последовал совету и некоторых старых республиканцев даже назначил капитанами. Уильям Пенн стал «великим капитаном флота»: ему полагалось находиться на адмиральском корабле герцога для общего руководства флотом.
Франция тогда явно склонялась к союзу с Голландией, поэтому старшего сына английского адмирала вполне могли арестовать там и держать в заключении как заложника. Адмирал Пенн, вызвав сына из Франции, хотел поручить ему управление семейным имуществом близ Корка.
Письмо отца Уильям Пенн получил где-то в Италии и безропотно подчинился. Через Савойю и далее морским путём он поспешно проследовал в Лондон, куда прибыл примерно в середине августа 1664 г.
Пенн-старший позаботился о том, чтобы сын его с пуританами больше не связывался. Жизнь Пенна-младшего в Лондоне была полна визитов, балов и званых обедов. Наблюдавший его тогда Сэмюэл Пипс отметил даже (30 августа 1664 г.) «суетность его французского гардероба, несколько аффектированную манеру речи и походки».
По настоянию отца с 7 февраля 1665 г. Пенн начал проходить юридическую практику в одном из судов Лондона – Lincoln’s Inn. В таких школах при судах занятия проводились сессиями, во время которых стажёрам полагалось жить в школе. Сохранились документы этого суда, из которых следует, что Пенн должен был стажироваться там 23 января – 13 февраля, 12 апреля – 8 мая, 26 мая – 14 июня и 23 октября – 28 ноября111.
Но в каникулярный период отец вызвал сына к себе на корабль. Оба присутствовали 24.03.1665 на церемонии поднятия флага герцога Йоркского на корабле «Royal Charles» («Король Карл»). В последующие дни Уильям Пенн-младший видел бои между английскими и голландскими кораблями. После одного из первых сражений Второй англо-голландской войны – у банки Ганфлит (at Gunfleet Bar) – герцог Йоркский поручил Пенну-младшему доставить в Лондон два донесения: его, герцога, донесение королю и донесение сэра Уильяма Ковентри государственному секретарю лорду Арлингтону. Добравшись по Северному морю до английского порта Харидж (Harwich) в графстве Эссекс, Пенн всю ночь скакал во весь опор и ранним утром в воскресенье, 23.04.1665 явился в королевский дворец Уайтхолл. Король ещё спал. Пенн представился главному государственному секретарю графу Арлингтону (Bennet, Henry, 1618–1685, 1st Earl of Arlington (1663)) и камердинеру112 короля Джону Ашбернхэму (Ashburnham, 1603–1671). Он убедил чиновников, что донесение срочное, и они разбудили короля. В течение получаса Пенн отвечал королю на вопросы, возникшие у него при прочтении донесения113.
Он вернулся в суд на стажировку, однако уже в июне 1665 г. ему пришлось покинуть столицу из-за бубонной чумы и уединиться в загородном доме.
Когда адмирал Пенн после победы вернулся домой, он увидел, что эпидемия чумы сильно подействовала на сына. Он вновь стал молчаливым, перестал показываться при дворе, даже отказывался демонстрировать знание французского языка. Дни Пенн проводил в чтении серьёзных книг. У него появились друзья, которых Пенн-старший подозревал в принадлежности к рэнтерам.
И отец решил вновь отправить сына в весёлую страну, где дела должны были накрепко связать его с миром. Пенн-младший должен был отправиться в Ирландию: сначала в Дублин, в гости к герцогу Ормонду, а затем в замок Шангарри (Shangarry Castle), где его ждало множество дел: не только семейное имущество, но и должность регистратора таможни в Кинсэйле (Kinsale)114.
В феврале 1666 г. Пенн отправился в Ирландию. В Дублине он был представлен герцогу Ормонду (Butler, James, Duke of Ormonde, 1610–1688). Ормонд был личностью легендарной. Во время войны между Долгим парламентом и Карлом I Ормонд, англиканин, командовал в Ирландии силами, верными королю и противостоявшими как пуританам, так и конфедерации ирландских католиков; а когда Кромвель завоёвывал Ирландию (1649–1650 гг.), руководил сопротивлением ирландцев. Теперь он был «лордом-лейтенантом Ирландии» (Lord Lieutenant of Ireland), то есть управлял страной как уполномоченный Карла II. С одним из сыновей Ормонда – Ричардом, лордом Арраном (Arran, 1639–1686), Пенн не только познакомился, но и подружился. Не меньшую пользу сулило знакомство с сэром Джорджем Лейном (Lane, George, ок. 1620 – 1683), впоследствии виконтом Лейнсборо, государственным секретарём Ирландии. Некоторое время Пенн сочетал рутинные труды по подготовке документации по земельным тяжбам своего семейства со светскими развлечениями. Но неожиданно попал на единственную в своей жизни войну.
В мае 1666 г. в соседнем местечке Каррикфергус (Carrickfergus) взбунтовался местный гарнизон. Насколько можно понять из скудных документов об этом событии, «чисто» политической подоплёки у мятежа не было: солдатам просто три месяца не платили денежное довольствие. Повстанцы захватили форт (с тем же названием) и город. Ормонд поручил подавление мятежа Аррану. И Пенн пожелал поучаствовать в деле в качестве его помощника! Повстанцы сражались дерзко, но мало-помалу были загнаны в форт, после чего Арран предпринял штурм форта. Согласно сохранившимся свидетельствам, Пенн сражался смело и хладнокровно115. Сохранился его портрет в военном облачении кромвелевского образца (с надписью: «Aetis 22, 666 October 14. Pax ovari bellu»)116. После подавления мятежа девять его участников были повешены, ещё несколько – сосланы в Вест-Индию. Никаких комментариев относительно наказания мятежников Пенн не оставил.
Должность, которую он должен был исполнять в Кинсэйле, требовала проживания в графстве Корк, что не создавало для Пенна проблем, поскольку фамильное поместье было рядом. Должность предполагала как работу с разнообразной финансовой документацией, так и командование отрядом охраны. Он должен был иметь дело с капитанами кораблей, проверяя соответствие заявленных в документации грузов фактическим, взимать таможенные пошлины, проверять точность расчётов. Он должен был также ведать правительственными складами, где хранились припасы, как предназначенные для армии, так и цивильные. Кроме того, он отвечал за проведение в Кинсейле всех выборов и хранение избирательной документации. Пенн просил разрешения отца позволить ему поскорее вступить в эту должность. Однако Пенн-отец неожиданно начал сомневаться, что 22-летний сын уже обладает достаточным для такой ответственной должности здравомыслием. В письмах Пенн-старший предлагает сыну немного подождать и пуще всего культивировать в себе «рассудительность» (sobriety)…
Всё-таки вскоре Пенн поселился в Кинсэйле. Чиновником он оказался толковым и дельным. В войне с Голландией вскоре началась полоса неудач. Пенн предпринял все необходимые оборонительные меры, даже перекрыл бухты цепями, чтобы не дать голландским кораблям войти в них.