Именно Ювеналий вместе с митрополитом Ленинградским Никодимом присутствовали от РПЦ на Втором Ватиканском соборе (1962–1965).
Потом он стал митрополитом Крутицким и Коломенским, Управляющим Московской епархии и её правящим архиереем (в границах Московской области, за исключением Москвы) c резиденцией в Новодевичьем монастыре. Сейчас Ювеналий постоянный член Священного синода по кафедре, старейший (по возведению в сан) митрополит и старейший (по дате хиротонии) действующий иерарх Русской православной церкви.
Я посетил временную резиденцию патриарха, которая размещалась в бывшем дворце наследного принца Асфа Уосена, жившего в то время в Англии. Дворец использовался для протокольных целей, и меня посол попросил согласовать с митрополитом проект заключительного коммюнике.
Составляя черновой текст, в первой части которого перечислялись участники встреч, переговоров, было очень важно правильно назвать все титулы. Мы были недостаточно в этой области образованны, и я боялся ошибиться: Его Величество, Его Святейшество, Его Высокопреосвященство, Его Преосвященство, Его Превосходительство…
Ювеналий прочел текст, не нашел ошибок и похвалил, хотя и своеобразно: «Как вы, Алексей Михайлович, все правильно написали, вот и посол ваш в Никосии тоже вручал верительные грамоты архиепископу Макарию, ставшему первым президентом независимого Кипра, и все так задом пятился и говорил ему: “Ваше Высокопреосвященство, Ваше Высокопреосвященство…” когда был секретарем Днепропетровского обкома, триста храмов закрыл!»
Я был поражен тогда этим неожиданным протестом и надолго его запомнил. Он, как ни странно, тоже: когда два года назад Ювеналий приезжал по приглашению Римской католической общины святого Эгидия на большой экуменический семинар, его очень тепло приветствовали. Наш посол при Ватикане, Александр Авдеев, счел нужным представить меня митрополиту. Но владыка сам вспомнил нашу встречу на Эфиопской земле и состоявшийся тогда разговор.
Позже ни с кем из священнослужителей такого ранга мне на Черном континете бывать не пришлось (если не считать двух африканских поездок с папой Бенедиктом: одна – в Камерун и в Анголу, вторая – в Бенин).
Эфиопская церковь впоследствии раскололась, потому что отделилась Эритрея и настали трудные времена. Но нынешний папа проявляет определенное внимание к этим краям и создал специальную должность в иерархии католической церкви для Эритреи. Он сделал это не в пику коптской церкви, но чтобы показать свой интерес к сохранению там христианства, хотя католиков там мало, да и православных уже не так много: в Эритрее большинство исповедует ислам.
А в самой Эфиопской империи православие было серьезной, влиятельной силой, хотя бы потому что символическим главой церкви был сам монарх. Это монофизитская церковь, которая не признает земной жизни Христа, у нее много теологических разногласий и с РПЦ, и – еще больше – с католиками и протестантами, что не мешало московскому патриархату оказывать Эфиопской церкви покровительство тем или иным образом. Об этом говорит хотя бы то, что не только епископ Самуэль, но весьма многие эфиопские священнослужители учились и в Ленинградской духовной академии, и в Сергиевом Посаде.
Кроме множества молебнов, официальных встреч, посещений духовных семинарий в Аддис-Абебе и окрестных городах, первым этапом визита была поездка в Гондэр, бывшую монаршую столицу. Во время этой поездки мы побывали в Аксуме, столице Аксумского царства, одной из первых владычиц которого была легендарная царица Савская. Согласно преданию, она нанесла в Иерусалиме визит царю Соломону и даже зачала от него сына, и именно плод их любви, Менелик I, стал впоследствии первым царем Эфиопии, родоначальником династии соломонидов, к которой принадлежал и последний император Хайле Селассие, считавший себя, кажется, 225-м потомком царицы Савской и царя Соломона. Вот там мы и побывали с патриархом Пименом, видели знаменитые загадочные аксумские обелиски.
Когда Муссолини ввязался в абиссинскую авантюру, он приказал своим военным, видимо, воображая себя Цезарем, один из них привезти в Рим, что и было сделано. Цезари ведь тоже привозили из Африки египетские обелиски, которые до сих пор украшают многие площади Рима. Обелиск распилили на три части, привезли и установили около бывшего министерства колоний, где сейчас штаб-квартира Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО). После войны эфиопы стали требовать обелиск обратно, но итальянские власти отдавать его не спешили. Императора Хайле Селассие всячески ублажали, оказывая его режиму помощь, дело тянулось, и обелиск продолжал стоять, пока в него не попала молния и не повредила его.
Дело было уже в начале ХХI века. Обелиск собирались реставрировать, временно «подвязали», а в это время проходила сессия ФАО, где присутствовал тогдашний премьер Эфиопии Мелес Зенауи. Во время перерыва он подошел к окну, увидел обелиск и сказал окружающим: вот итальянцы, украсть украли, отдавать не отдают, но даже сохранить не могут. И тогда его итальянский коллега Берлускони велел отдать обелиск немедленно. Его погрузили на самолёт Ан-124, отвезли в Эфиопию, где он до сих пор бесславно лежит, разобранный на части. Итальянский искусствовед, одно время глава Комитета по культуре национального парламента, Витторио Сгарби, пытался уговорить эфиопов не забирать его: мол, кто его там у вас увидит («пастух и его козы?»). А здесь его видят туристы всего мира…
После Аксума мы полетели в город Лалибэла, там расположен знаменитый храмовый комплекс: это церкви, высеченные в камне. Центральный собор сделан в форме креста, все это очень красиво. Там, кстати, меня забыли, по случайности улетели без меня (зато с моим чемоданом, но документы остались со мной). Зная их маршрут, я спросил хозяина итальянской гостиницы, в которой ночевал, как мне добраться до следующего пункта. Он сказал: только почтовым самолетом, который полетит завтра утром.
Этот небольшой отель стоял на скале, и вечером я увидел, как постояльцы куда-то движутся, подумал: в кино. Но ошибся – все они пошли смотреть закат, своего рода местный аттракцион: солнце садилось за эфиопские горы, как бы раскалываясь на куски, потрясающее зрелище. Назавтра мы уже полетели, и я попросил командира самолета сообщить в аэропорт о моем прибытии. Оказалось, он может связаться прямо с императорским самолетом, на котором путешествовал патриарх, и, когда мы приземлились, самолет меня ждал. Я поднялся на борт, все зааплодировали, а Пимен сказал: «Мы молились за вас, Алексей Михайлович». Последней точкой была Эритрея, откуда патриарх прямо из Асмары улетел в Москву опять на своем самолете.
Потом, уже на журналистской работе, я был аккредитован в Московском пресс-центре по освещению тысячелетия Крещения Руси. В Москву приехала большая делегация из Ватикана во главе с кардиналом Агостино Казаролли (1988 г.); руководил работой центра архиепископ Питирим, глава издательского отдела Московской патриархии и главный редактор ЖМП, который тоже участвовал в той памятной эфиопской поездке. С Питиримом мне потом еще раз довелось встретиться в Италии и даже путешествовать вместе на поезде, который вез Папу Иоанна Павла II из Рима в священный итальянский город Ассизи.
Павел VI – по следам апостолов
Много интересных преданий и легенд хранит Ватикан. А вся история папских адресов читается, как хороший приключенческий роман. У понтификов было несколько резиденций в Риме. Это Латеранский дворец, который находится на одноименном холме рядом со вторым по значению собором Сан-Джованни ин Латерано (San Giovanni in Laterano).
Одной из важнейших резиденций был Квиринальский дворец, который ныне (с 1947 года) занимает президент Итальянской Республики.
А когда гвардейцы короля Виктора Эммануила и гарибальдийцы штурмом взяли апостольскую столицу Рим, завершив объединение Италии, Папа покинул в 1870 году этот дворец на Квиринальском холме, ставший тогда королевской резиденцией. Папский, королевский, президентский. Такова история.
Еще до недавнего времени папы воспринимались как затворники. Они и были затворниками со времен авиньонского пленения и оставались таковыми до тех пор, пока не был решен так называемый римский вопрос, возникший после объединения Итальянского королевства.
Итак, Рим стал столицей единой Италии вместо Папской области. Не уверен, отлучил ли формально Папа короля от церкви, но предал анафеме, это точно.
Папы, чьими усилиями был построен современный Рим, были вытеснены на обочину истории, их «отодвинули» по-большевистски просто и нагло.
Но папы не хотели с этим мириться, были оскорблены, удалились за высокие ватиканские стены, укрывшись во дворцах и провозгласив себя узниками.
Эти средневековые стены, что окружают собор Святого Петра и Апостольский дворец, называются Мure Leonine (по имени Папы Льва IV).
Мure Leonine (Леонинская стена) была воздвигнута в 848–852 годах по указанию Папы Льва для защиты от нападений приходивших морем захватчиков. Причиной для начала строительства стало разграбление Рима сарацинами в 846 году. Жилой район внутри со временем стал называться Леоградом (городом Льва, лат. Civitas Leonina).
Леонинская стена, ранее служившая внешней границей Ватикана, окружает римский район Борго и бо́льшую часть Ватиканского государства.
Римский вопрос, неоднократно поднимавшийся в Лиге наций, на международных конференциях, был решен только в феврале 1929 года, когда кардиналом Гаспарри и премьер-министром Италии Муссолини был подписан договор (конкордат) об отношениях между папским престолом и итальянским королевством.
Муссолини был атеистически воспитанным человеком, убежденным социалистом, и лично его проблема папства не слишком волновала, но он не хотел осложнять ситуацию. Так были подписаны Латеранские соглашения об урегулировании взаимных претензий между Италией и Святым престолом, частью которых стала и финансовая конвенция. Согласно им, были признаны светский суверенитет Святого престола, включая международные дела, статус суверенной территории Ватикана. Италия выплатила Святому престолу 750 млн лир, а Ватикан отказывался от финансовых претензий к Италии.
Этот договор (конкордат) стал правовой основой для создания нынешнего города-государства Ватикан не в смысле церковной папской власти над католиками, а в международно-правовом отношении.
Тем не менее во время Второй мировой войны затворничество пап фактически продолжалось. Коренное изменение этой ситуации случилось при Папе Павле VI, великом реформаторе римской церкви. Во многом он считается наследником реформаторской деятельности Папы Иоанна XXIII. С 1964 по 1970 гг. папа Павел VI совершил девять зарубежных поездок.
Первая – на Святую землю (включая Иерусалим) с заездом в Иорданию, это был январь 1964 года. Между прочим, в 2014 году отмечалось 50-летие этой поездки, и новый Папа Франциск по этому случаю тоже совершил паломничество на Святую землю.
Павел VI затем съездил в Индию, Ливан, потом в Нью-Йорк, где выступил на Генеральной ассамблее ООН.
В 1967 году он поехал в португальскую Фатиму, побывал на месте, где Богородица, по преданию, явилась пастушкам, потом в Турцию. Затем Латинская Америка – Колумбия, Бермуды, затем выступление в Европейском отделении ООН в Женеве. Потом знаменательная поездка в Уганду… Он посетил все континенты! И в 1970 году: Иран, Пакистан, Филиппины, острова Самоа, Австралия, Индонезия, Гонконг, Шри-Ланка. С 25 ноября по 5 декабря – десятидневная поездка, невероятная по плотности и нагрузкам.
В 1978 году был избран новый Папа – итальянский кардинал Альбино Лучани, взявший имя Иоанн Павел I. Он занимал Апостольский дворец чуть дольше месяца – 33 дня. Затем, если верить американскому кинематографу, его убили, по официальной версии, это был инфаркт. Лучани был избран на конклаве, но даже не успел официально взойти на престол. И никуда не ездил. После чего наступила эпоха самого активного путешественника на папском троне – Иоанна Павла II.
Папский самолет как средство передвижения и источник информации
Алексей Александрович прошел к себе в кабинет и сел в кресло, развернув на заложенном разрезным ножом месте книгу о папизме, и читал до часу…
Путешествия по белу свету – это древнейший предмет интереса человечества. Папа Римский Франциск как-то назвал свою церковь странствующей. Традиции эти были заложены еще апостолами и возобновлены в Новейшее время стараниями Папы Римского Павла VI. Именно с него начинается длинный список зарубежных странствий римских понтификов. Эту эстафету принял Иоанн Павел II, совершивший 104 заграничные поездки и посетивший все континенты, кроме Антарктиды.
Большинство вояжей римского Папы можно охарактеризовать двояко: с одной стороны, это официальный государственный визит, Папа – суверен Ватикана, монарх, глава государства, пусть даже и небольшого.
С другой стороны, все эти визиты официально именуются апостольскими. Кроме того, в программу каждого визита включено посещение святынь, что придает поездке еще и характер паломничества. Есть и определение «пастырский визит», это обычно поездки в католические страны, куда Папа приезжает как «отец всех католиков». А апостольский визит может быть и в страну другой конфессии.
Но главная задача всех этих поездок – поддержание авторитета Римской церкви в мире, сохранение и увеличение приверженцев католицизма. Такого рода активная деятельность и демонстрация флага в разных частях Земли работает на популярность, это, наверное, и есть те самые «папские дивизии», о которых спрашивал у своего французского собеседника товарищ Сталин: «Папа? А сколько у него дивизий?».
Эта знаменитая цитата взята из записи беседы вождя с министром иностранных дел Франции Пьером Лавалем.
Интересно, что за много лет до этого разговора по тому же поводу высказался знаменитый соотечественник Лаваля – Наполеон Бонапарт.
Император с бо́льшим пиететом, чем Сталин, отнесся к могуществу римского понтифика, посоветовав: «Обращайтесь с Папой так, как если бы у него было 200 000 солдат».
Волею случая оказавшись в папском пресс-пуле, я получил уникальную возможность путешествовать по миру в самолетах римских первосвященников начиная с 2002 года. Всего в моем послужном списке 35 папских визитов, маршруты которых составляют кругосветку.
Однажды студенты физфака МГУ для своей стенгазеты «Физики шутят» попросили своих преподавателей дать определение науке, и лучшим был признан афоризм академика Л. А. Арцимовича: «Наука – это лучший способ удовлетворять свое любопытство за казенный счет». Добавлю: не только наука, но и журналистика.
Мне довелось сопровождать очень разных церковных лидеров, каждый из которых по-своему интересен и неповторим. Я застал уже очень больного, но еще полного энтузиазма польского подвижника веры Кароля Войтылу, сопровождал все пастырские поездки выдающегося немецкого богослова Йозефа Ратцингера и удостоился чести личного общения с нынешним сувереном Ватикана аргентинцем Хорхе Марио Бергольо, уже покорившего мир своей искренностью и открытостью.
Впечатления об этих выдающихся людях, о могущественном карликовом государстве на берегах Тибра, о встречах на разных широтах легли в основу этой книги. Она, разумеется, не содержит формальных отчетов об участии в папских поездках, а скорее субъективные заметки журналиста, которому представилась редкая возможность сопровождать римских понтификов в их странствиях по миру. И шансом этим я обязан прежде всего самому факту многолетней принадлежности к корреспондентскому корпусу ТАСС, одного из крупнейших и авторитетных мировых информационных агентств.
Еще одна (обязательная) благодарность – дань памяти замечательного русского литератора и ученого Дмитрия Вячеславовича Иванова (1912–2003). Сын знаменитого поэта-символиста Серебряного века Вячеслава Иванова, он во многом повторил судьбу своего легендарного отца, сказавшего друзьям, остававшимися в Советской России: «Еду в Рим жить и умирать». В Вечном городе много лет прожил, нашел свое последнее пристанище и сам Дмитрий Вячеславович, – тоже похороненный на римском кладбище Тестаччо2.