По объявлениям в газете «Санкт-Петербургские ведомости» можно проследить, что располагалось в доме Матюшкиной. Так 29 марта 1784 г. рекламировались «наилучшие десертные и столовые вина, аглицкое пиво, портер, италианские ликеры и разных сортов вейновые водки» в новозаведенном ренсковом погребе в доме графини Матюшкиной. А 1 апреля 1791 г. в тех же «Ведомостях» сообщалось, что здесь можно купить краску индиго, способ составления которой открыли в Санкт-Петербурге англичане Грессен и Парланд, не только не уступающую привозимой из Англии, но даже ее превосходящую.
С 1790-х гг. здесь был трактир «Город Гродня», или «Гродно», в 1809 году в нем остановился прибывший в Петербург виртембергский королевский министр граф Шенк де Кастель.
В 1826 г. по представлению уездного суда каменный дом умершего нарвского купца и дворянина Ивана Гаврилова Михайлова был отдан надворному советнику Калержи «на удовлетворение закладной в 210 000 руб.». Дом был оценен архитектором в 180 000, ценовщиками – в 150 000 руб. (видимо, ассигнациями). При этом был указан ежегодный доход от дома в 25 070 рублей. В 1779 г. Эммануил Коллержи «из греческих дворян» поступил в лейб-гвардии Преображенский полк, а через 20 лет перешёл на службу в Почтовое управление. В 1813 году у него еще до брака с Шарлоттой Федоровной Юргенсон родился сын Иван, узаконенный позже. После смерти Эммануила Ивановича Коллержи в 1829 г. дом перешел к сыну Ивану. Иван Эммануилович Калержи служил в Азиатском департаменте Министерства Иностранных дел. При нем в 1826 г. дом перестраивался по проекту, подписанному архитектором Себастьяном Черфолио.
В 1820–1830-х гг. некто г-н Луи де Вельсенер содержал здесь трактир и гостиницу «Париж». Как сообщалось в «Санкт-Петербургских ведомостях» 31 января 1828 г., «…г- да путе шественники могут найти тут большие и малые хорошо омеблированные весьма чистые покои, с сараями, конюшнями и прочим и со столом за самую умеренную цену. Тут же можно и обедать по 5 рублей с особы, с вином, кофе и прочим». Приезжавшие в Петербург родители А. С. Пушкина – Сергей Львович и Надежда Осиповна – не раз останавливались в этой гостинице, пока искали постоянную квартиру. Здесь обыкновенно жил Сергей Александрович Соболевский, соученик младшего брата А. С. Пушкина Льва Сергеевича по Благородному пансиону. Его, любителя и собирателя книг, сближали с поэтом многие интересы и, как друг Пушкина, он выполнял его поручения, поддерживал связи с издателями как доверенное лицо. Именно ему Пушкин подарил свой портрет работы В. А. Тропинина. Обыгрывая название гостиницы в 1834 г. Пушкин адресовал письмо Соболевскому: «В Париж (что в Петербурге на Малой Морской)». Пушкин бывал в этой гостинице. 10 декабря 1827 г. здесь, в ресторане Луи, Пушкин дал обед в честь польского поэта Адама Мицкевича, приехавшего из Москвы, где они познакомились. В 1836 г. в этой гостинице жил Павел Григорьевич Демидов, отставной гвардии ротмистр, брат Александра Григорьевича Демидова, владельца усадьбы на углу Демидова переулка и набережной реки Мойки, а в 1843-м – писатель и государственный деятель Иван Матвеевич Муравьев-Апостол, тайный советник, сенатор.
Как во многих домах, здесь сдавались квартиры. В 1837 г. здесь жил Александр Петрович Завадовский, сослуживец Пушкина и Грибоедова по Коллегии иностранных дел, ранее участник знаменитой «четверной» дуэли из-за балерины Истоминой.
Останавливался в этом доме Николай Степанович Алексеев, чиновник для особых поручений при генерале Инзове. Пушкин познакомился с ним во время южной ссылки, в Кишиневе они были членами масонской ложи «Овидий». Встречались они и позднее. У Алексеева хранился рукописный сборник пушкинских произведений.
В 1837 г. здесь жил генерал-лейтенант Константин Маркович Полторацкий – владелец села Грузино Тверской губернии. Родственный клан – Полторацкие-Оленины – были широко известен в Петербурге. Они владели домами в столице, но Константин Маркович почему-то предпочел остановиться не у родных. Тогда же жили в этом доме статский советник, камергер князь Сергей Данилович Кудашев, генерал-лейтенант начальник 7-й пехотной дивизии Павел Яковлевич Куприянов и действительный статский советник в отставке Александр Бек, учитель музыки Иоган Луфт. А в магазине Камелю можно было купить табак и другие вещи.
В 1842 г. коллежский советник Иван Эммануилович Калержи продал дом портному мастеру Самуилу Андрееву Брунсту за 104 285 рублей серебром. Возможно, он потратил некоторое количество времени и денег на ремонт или перестройку и в 1844 г. поместил в газете объявление, что «военный портной Самуель Брунст имеет честь объявить почтеннейшей знающей его публике, что он ныне имеет жительство в собственном доме на углу Малой Морской и Кирпичного переулка под № 108-2-3, где прежде был гостиница “Париж”». Такой странный на первый взгляд номер означает, что по прежней поквартальной нумерации дом имел № 108, а после введения в 1834 г. нумерации по улицам получил № 2 по Кирпичному переулку и № 3 по Малой Морской улице. После того как в 1858 г. поменяли местами четную и нечетную стороны улиц, получились современные № 1 по Кирпичному и № 4 по Малой Морской.
По адресной книге 1854 г. в доме на углу Малой Морской и Кирпичного переулка находилась «Английская» аптека Шиллера, в квартире № 12 жил находившийся при аптеке титулярный советник Карл Андреевич Лорх, в 1870-х годах хозяином аптеки стал Эйзелер. По-прежнему в доме можно было купить табак у нового владельца табачной лавки – Ивана Трофимовича Гусева. В 1892 году в доме рекламируется «обширный специализированный магазин-депо и фотографических принадлежностей «Ф. Иохима и Ко».
После смерти Самуила Андреевича владельцем дома стал его сын – чиновник Государственного Банка Адольф Иванович Брунст, от которого дом перешел к его жене Анне Федоровне (Анне-Фридерике), а в 1895 г., по-видимому, к их дочери Анне Адольфовне Винтергальтер. По обследованию 1899 г. это был каменный 4-этажный дом на подвале с 5-этажными жилыми флигелями и 2-этажными каменными службами во дворе. Весь нижний и часть второго этажа занимали торговые помещения. В подвале были ледники, молочный склад. Обследование производилось в связи с желанием владелицы заложить дом. К этому времени она набрала в долг значительную сумму у родственников и, не имея возможности расплатиться с ними, просила у страхового общества ссуду в 352 500 рублей. Вероятно, большая сумма требовалась и для производившейся надстройки пятого этажа над лицевым домом. Справиться с долгами Анна Винтергальтер не смогла, и по купчей 11 февраля 1903 г. дом перешел к светлейшему князю Ивану Николаевичу Салтыкову.
Иван Николаевич был правнуком князя Николая Ивановича Салтыкова, военного и государственного деятеля царствования Екатерины II и Павла. Начав службу рядовым в Семеновском полку, Николай Салтыков прошел большой путь – участвовал в Семилетней и Русско-турецкой войне, командовал русскими войсками в Польше, занимал посты президента Военной коллегии, председателя Государственного совета и Комитета министров в 1812 г. Император Александр I в 1814 г. возвел его в князья Российской империи с титулом «светлейший». По наследству этот титул перешел к Ивану Николаевичу. Он родился в 1870 г., по семейной традиции образование получил в Пажеском корпусе, службу начал в 20 лет в Кавалергардском полку корнетом. Регулярно повышаясь в чинах, в 1913 г. уже в чине генерал-майора Салтыков был зачислен в свиту императора. Он занимает пост предводителя дворянства Санкт-Петербургской губернии, а с 1912 г. состоит членом Государственного совета. Иван Николаевич унаследовал известный особняк Салтыковых на Дворцовой набережной, пожалованный его прадеду. Но он был совладельцем фамильного особняка вместе с родными, может быть, поэтому ему захотелось иметь собственный дом. Неизвестно, собирался ли он сам жить в доме на Малой Морской улице, но квартиры здесь сдавались. В 1904 г. жил в доме № 4 Луи Александрович Маршаль, доверенный Русского торгово-промышленного банка, член ревизионного комитета общества французских граждан, проживающих в Петербурге. Никаких переделок за это время не производилось, только небольшой ремонт, связанный с тем, что 16 марта 1907 г. в доме произошел пожар. Повреждения были небольшие, судя по тому, что страховое общество «Саламандра» оплатило убытки в 150 рублей, а в следующем году еще 200 рублей. В эти годы Иван Николаевич занят работами в имении Чернево под Псковом, которое он унаследовал после смерти отца, Николая Ивановича в 1901 г. После событий 1917 г. Салтыков эмигрировал во Францию и умер в Ницце в 1941 г.
Еще в 1912 г. князь И. Н. Салтыков продал свой дом крестьянину Калязинского уезда Ивану Сергеевичу Соколову, имевшему промысловое свидетельство I разряда для торговли. В том же году в доме произошел пожар, но более сильный, чем ранее, так как Соколов получил от страхового общества 1 500 рублей на покрытие убытков. Через пять лет Иван Сергеевич будет уже потомственным почетным гражданином, владельцем дома на 3-й линии Васильевского острова (№ 24), домов № 7 и № 13 на улице Гоголя и известного ресторана.
В 1913 г. дом был надстроен по проекту Н. Н. Веревкина, архитектора страхового общества «Саламандра», строившего здания в Харькове и Омске. По ведомости о доходах, в следующем году дом был заполнен различными заведениями.
В подвале размещались магазины – чайный, суровских материй, сапожный и ренсковый погреб. В первом этаже наряду с седельной и шорной торговлей находился автомобильный магазин. Во втором этаже 8 комнат занимала редакция журнала «Аргус». Помещение в третьем этаже снимало Правление Северного стекольно-промышленного общества, в доме жил также сотрудник общества горный инженер Иосиф Григорьевич Нудельман. В четвертом госпожа Прокофьева содержала меблированные комнаты. А пятый этаж снимала городская управа как казарму для городовых. Жил здесь и подполковник Василий Юльевич Экгард, пристав 1-й Адмиралтейской части.
Нужно сказать, что среди жителей дома было немало представителей технической интеллигенции. В квартире № 6 жил инженер-электрик, кандидат математических наук Эрнест Федорович Виганд с женой Верой Яковлевной. Он был совладельцем технической конторы «Э. Виганд, Игер и Ко». В 1915 г. из Ростова приехал окончивший с дипломом I-й степени Марк Яковлевич Фельдман, занявший должность доверенного Русского общества вывозной торговли.
Последней владелицей дома 25 марта 1917 г. записана вдова Ивана Соколова Татьяна Петровна, проживающая на противоположной стороне улицы в квартире 16 дома № 7.
Среди тех, кто жил здесь в это время, была семья Будзько, приехавшая в Петербург из Виленской губернии в 1915 г. В домовой книге записана шестидесятитрехлетняя Виктория Ивановна Будзько, жена одного из ее сыновей Михалина с тремя малолетними дочерьми и две дочери Виктории Ивановны – Эмилия и Констанция, 28 и 26 лет. Оба ее сына, Флориан и Иосиф, находились на военной службе. В 1918 г. Флориан Михайлович, солдат 3-го инженерного полка получил отпуск на 3 месяца по болезни, о дальнейшей его судьбе сведений нет. А вот его брат Иосиф, в 1917 г. солдат почтовой полевой конторы № 51 действующей армии, возвратившись с военной службы, прожил в этом доме еще двадцать лет и стал одной из жертв сталинских репрессий. В 1937 г. Иосиф Михайлович Будзько, кассир дирекции Ленинградского радио, поляк, беспартийный, был арестован и по обвинению в действиях, направленных на нанесение вреда советской власти расстрелян 24 ноября 1937 г.
Осенью 1941 г. этот дом, один из первых в городе, был разрушен фугасной бомбой. В 1942 г. поврежденный дом был замаскирован декоративными щитами. В октябре 1945 г. начались восстановительные работы по проекту ленинградских архитекторов И. И. Фомина и Б. Р. Рубаненко. Было решено сохранить срезанный угол дома как напоминание о разрушенной части здания. Работал на восстановлении этого дома потомственный каменщик Андрей Александрович Куликов, построивший до войны немало зданий в Ленинграде. Владея мастерством, при умелой организации работы Куликов 17 октября выполнил за смену 12 дневных норм. Его опыт скоростной кладки стал примером для других строителей. А. А. Куликову в 1946 г. была присуждена Сталинская премия, а современники, помнившие и события блокады, и восстановительные работы в городе, дом № 4 называли домом Куликова. Этот дом со срезанным углом, украшенным лепными колосьями, вошел в историю города как первенец послевоенного строительства в Ленинграде.
Дом № 4 по Малой Морской улице связан еще с одной знаковой для Ленинграда-Петербурга фигурой. Этот дом, так же как и Театр комедии на Невском, можно назвать акимовским в память о режиссере и художнике Николае Павловиче Акимове (1901– 1968). Он родился в Харькове в семье железнодорожного служащего, в 1910 г. семья Акимовых переезжает сначала в Царское Село, а затем в Петербург. С 1914 г. Николай Акимов учился в вечерних рисовальных классах Общества поощрения художеств, а затем, в 1916-1918 гг. занимался в Новой художественной мастерской под руководством М. В. Добужинского, А. Е. Яковлева и В. И. Шухаева. В 1919–1923 гг. жил в Харькове, где и начинает работать в качестве театрального художника. В 1923 г. Николай Акимов возвращается в Петроград и поступает во ВХУТЕМАС – Высшие художественно-технические мастерские – и одновременно работает как театральный художник в петроградских театрах: «Кривое зеркало», Музыкальной комедии, театре-кабаре «Карусель» и т.д. В 1924–1925 гг. оформляет спектакли в Большом драматическом театре. Много работает как книжный иллюстратор и художник-плакатист. В 1927 г. в Петрограде проходит его первая персональная выставка. В конце 1930- х гг. Акимов начинает работать и как театральный режиссер. В 1932 г. он ставит в Москве в театре им. Вахтангова «Гамлета» У. Шекспира с музыкой Д. Д. Шостаковича. Акимов выступал и как главный художник спектакля. Спектакль не был постановкой традиционной шекспировской трагедией, Акимов превратил ее в памфлет, наполненный острой сатирой и неожиданными музыкальными решениями. Здесь был и джаз, и пародии на современные злободневные куплеты, которые, казалось бы никак уж не вяжутся с классической трагедией. Гамлет выходил в сцене сумасшествия с кастрюлей на голове и с морковкой в руках. Спектакль вызвал очень неоднозначную реакцию и продержался недолго, но спустя много лет этот спектакль называют «политическим детективом» и считают одним из ярких событий театральной Москвы 1930-х гг.
В 1935 г. Акимова приглашают стать художественным руководителем Ленинградского театра комедии, который оказался на грани закрытия. Николай Павлович Акимов был во главе этого театра почти 30 лет до дня своей кончины в 1968 г. Лишь в годы нового витка репрессий в 1949 г. Акимов вынужден был покинуть пост главного режиссера и вернуться в Театр комедии, который он создал, лишь в 1956 г. В 1951–1956 гг. он будет возглавлять еще один ленинградский театр – Новый (с 1953-го – Театр им. Ленсовета).
Именно благодаря Акимову как блестящему и остроумному режиссеру и как талантливому художнику Театр комедии «загремел» на весь Ленинград и весь Советский Союз.
В 1954 г. Николай Павлович начинает преподавать в Ленинградском театральном институте и становится основателем художественно-постановочного отделения института.
Н. П. Акимов был замечательным и оригинальным художником, писавшим в совершенно неповторимой манере. Он автор многочисленных портретов современников, невероятно выразительных театральных плакатов и книжных иллюстраций. Н. П. Акимов был признанным художником, начиная с 1927 г. у него было 11 персональных выставок.
Женой Николая Павловича Акимова была Елена Владимировна Юнгер (1910–1999). Она была замечательной талантливой актрисой, знатоком французского языка и переводчицей и автором интереснейших воспоминаний. Елена Владимировна родилась в семье Владимира Александрович Юнгера, поэта-акмеиста (1883–1918) и Зои Владимировны Дроздовой.
В 1927 г. Елена Юнгер поступает в Школу русской драмы на улице Зодчего Росси, затем уезжает учиться в Москву в студию Ю. А. Завадского.
В 1933 г. уже в Ленинграде в Экспериментальной театральной мастерской Елена Владимировна познакомилась с Николай Павловичем Акимовым и на всю жизнь связала с ним свою судьбу. В 1936 г. она стала актрисой Театра комедии, который возглавил Акимов.
Елена Владимировна была в большей степени театральной актрисой и сыграла более полусотни ролей на сцене тетра Комедии, в 1940 г. была первой исполнительницей роли Принцессы в сказке Евгения Шварца «Тень». В кино она снималась немного, и чаще всего вспоминают ее острохарактерный образ Анны, сестры Золушки, в фильме 1947 г. Надежды Кошеверовой и Михаила Шапиро «Золушка».