Взрослели тогда поэтапно. В 6–7 лет – настолько, что ребенка можно было учить, в 10–11 – отдавать в подмастерья, несколькими годами позже – на настоящую работу, а в 17–18 ребенок отделялся от родителей и создавал свою семью.
У знати, разумеется, все было не как у людей: обучение отпрысков голубых кровей начиналось с 2–3 лет, а будущих монархов – и того раньше. К 12–13 годам наследники титулов должны были частично замещать отцов на различных мероприятиях. В целом же считалось, что в 17 лет благородным юношам и девушкам точно так же, как и представителям народа, пора забыть детские забавы и принять груз ответственности.
По такому сценарию проходила жизнь человека многие десятки и сотни лет. Люди рождались, играли, учились, создавали семьи, рожали, рожали, рожали, а затем умирали. И тут пришли они – изменения. Все началось исподтишка, с нашей собственной физиологии. Половое созревание наступает все быстрее и быстрее (значительную роль в этом процессе играет калорийность диеты и улучшение качества здравоохранения). В среднем каждые 10 лет пубертат начинается на 4 месяца раньше, чем в предыдущую декаду.
Если в 1840-х годах признаки половой зрелости проявлялись в 16–17 лет, то сейчас говорят о 12–13.
Итак, подростки становились всё моложе, а потом наступил XX век: войны, революции, экономический и технологический бум, – и сознание людей резко изменилось. А на кого больше всего это повлияло? На тогдашних ранимых и восприимчивых детей. Для них открылись широчайшие возможности, которых не было прежде, от массового высшего образования до путешествий. Новые рабочие места, курсы по получению/повышению квалификации, развивающаяся инфраструктура – всё ведет к тому, что средний возраст вступления в брак сдвигается на 3–4 года. Основные маркеры «взрослости» – семья и заработок – внезапно уходят на второй план. Вчерашние дети не стремятся поскорее встать на путь своих родителей, а начинают дольше учиться и искать собственный путь, а старшему поколению приходится всё это время опекать своих подросших отпрысков, обеспечивать их жильем и пропитанием.
В предыдущие века член общества, готовый работать и заводить семью, приравнивался к взрослому.
До XIX века такого понятия, как «подростковый возраст», когда человек уже не ребенок, но и совершеннолетия пока не достиг, не существовало вовсе.
Почему же оно внезапно появляется? Мир становится сложнее, необходим плавный переход от детского мышления к «взрослому» осознанию происходящего вокруг.
Советский психолог Даниил Борисович Эльконин подчеркивал, что детство возникает тогда, когда ребенка нельзя непосредственно включить в систему общественного воспроизводства.
Иными словами, ребенок остается ребенком до тех пор, пока не сможет в полной мере овладеть средствами труда своего социума.
Например, в примитивных сообществах, где основными инструментами остаются простые орудия для земледелия или охоты, дети рано включаются в бытовые процессы. Некоторые путешественники отмечают, что в африканских племенах двухлетние малыши нередко поддерживают костер или заботятся о младших братьях и сестрах.
Может, в этом и кроется сложность взросления в современном мире, держащемся на цифровых технологиях и биомедицине? Нынешним детям и подросткам нужно освоить большее число навыков, и умная природа защищает организм, продлевая возраст активного обучения и авантюризма. Когда человек вырастает из своего детства, он становится подростком, получая некоторые привилегии взрослых, но физиологически и психологически оставаясь ребенком. И с усложнением нашего мира подростковый возраст тоже усложняется и затягивается. Еще в 2011-м он исчислялся 9 годами (с 10 до 19 лет), а уже в 2017-м заговорили о 12–14, продлевая наше юношество до 24 лет.
Почему так решили? Ученые в буквальном смысле заглянули в голову: картирование мозга, данные, полученные с помощью функциональной МРТ, психологические исследования показывают, что процесс взросления мозга замедляется. Например, некоторые зоны коры работают дольше, чем раньше. Эти участки отвечают за авантюризм, быстрое принятие решений и, как следствие, легкое обучение и адаптацию. Зато явно страдает стремление к стабильности.
Мы стали дольше расти: до недавнего времени считалось, что полное формирование тела заканчивается к 21 году, но сейчас все чаще фиксируются случаи, когда рост продолжается и до 25.
О чем это говорит? О неустанной работе гормонов у, казалось бы, взрослых людей. Прямо как у подростков, не правда ли? И это нормально, даже если нынешние 40–50-летние так не считают. Дело в том, что биологические изменения заметны не каждому, да и времени прошло слишком мало, чтобы уверенно говорить о явных закономерностях. А вот их проявления могут сильно бесить старшее поколение: удлинение подросткового периода, или детства, влечет за собой большие сомнения в выборе образования и места работы, неготовность заводить семью (читай: внуков) и стремление к новым впечатлениям.
В отличие от своих родителей, нынешние 20–30-летние молодые люди выбирают обучение (причем часто кардинально меняя специальность и начиная заново), саморазвитие и отношения.
Не для того, чтобы «раз и навсегда», а чтобы изучать различных людей и модели поведения. Разумеется, говорить так обо всем поколении начиная с рожденных в 1990-е нельзя. Пока что описанные черты присущи определенному слою и чаще встречаются в крупных городах. Около 80 % живут все еще по привычной «схеме» с семьей и стабильным заработком к 30.
На поведение молодых людей активно влияет социокультурная и особенно семейная обстановка. Часто родители сами поддерживают стремление к «невзрослению» у своих детей (хотя и никогда в этом не признаются).
Какие еще факторы, помимо физиологических, социологических и семейных, оказывают влияние на формирование нынешнего подрастающего поколения? Разумеется, экономика. Детям очень легко продавать, но, вот беда, не за все можно расплатиться листочками. Взрослые подростки в этом плане куда выгоднее. Индустрия развлечений для такой возрастной категории появилась сравнительно недавно и сразу оказалась довольно выгодным делом. Буквально за 25 лет количество продуктов, услуг и предложений в этом коммерческом сегменте именно для молодежи резко увеличилось, а в развивающихся странах растет до сих пор. Не взрослеть стало весело и легко. А уровень медицины поможет дольше не стареть и успеть найти и выполнить свое предназначение.
Все эти признаки указывают на то, что сейчас мы стоим на пороге возникновения нового этапа в развитии человека. Как сто лет назад «появились» подростки, так и сейчас на наших глазах «появляется» особый возраст, в котором пребывают те, кого СМИ (не вполне справедливо) любят называть «взрослыми детьми» – «кидалтами». Ясно, что человек до сих пор не достиг предела своих возможностей – это касается и развития, и продолжительности жизни. Нам предстоит пройти еще множество этапов эволюции, и пора уже привыкать, что не каждый шаг будет одобрен предыдущими поколениями. Но он должен быть сделан.
Инна Прибора
Мне 30, и я без пары. Это нормально? Что говорит наука
Мы живем в прекрасное время: сегодня никто не назовет старой девой или пожилым юношей человека за 30 без постоянного партнера. Теперь обзываться как-то совсем неуместно. Сформированные опытом предыдущих поколений циклы (в 16 женился, в 17 родил, в 18 пошел в армию) больше не работают. ВОЗ недавно сделала любопытный доклад, в котором сообщалось, что число жителей Земли старше 60 лет к 2050 году вырастет более чем вдвое и превысит 2 млрд человек.
Это потрясающая новость для тех, кому за 25, и не очень хорошая для тех, кто еще не родился. Такое удивительное изменение лица нашей планеты, которое из юного и безусого превращается во взрослое, но с искусственными зубами и гиалуроновой маской, связано не только с улучшением медицинской помощи и широким распространением утренних приседаний, но и со снижением фертильности. Еще недавно во многих регионах мира на одну женщину приходилось 5–7 деторождений, а в 2015 году этот показатель резко упал (если верить все тому же докладу ВОЗ).
Смена гендерных ролей и контрацептивы позволяют человечеству немного расслабиться и не переживать, что мы вот-вот вымрем, если срочно не бросимся жениться и размножаться.
Так что ответ на вопрос: «Одиноки ли мы, если нам около 30 и никаких планов на ближайшие выходные?» – скорее, отрицательный. Нет, не одиноки. В современном мире таких, как мы, очень много.
А раз благодаря науке у нас появилось больше времени, глупо не воспользоваться ее услугами и в остальном. Вооружившись прожектором научного знания, мы можем улучшить многие сферы жизни и, может быть, даже определиться с ближайшими выходными.
Возможно, в будущем врачи станут обращать внимание в первую очередь на биологический возраст, а не хронологический, для получения более содержательной и объективной картины, и при оформлении карточки спрашивать не год рождения, а что-нибудь про длину теломер – одного из потенциальных биомаркеров старения. Но пока этот светлый день не настал, все равно полезно знать, что у двух 30-летних ребят биологический возраст может оказаться разным: одному только стукнуло 27, а другой в душе, то есть в теле, отметил 45-й юбилей. Например, люди с ВИЧ-инфекцией будут старше самих себя «паспортных». Об этом пишут в исследовании, опубликованном в журнале Американской академии неврологии.
Во многом биологический возраст зависит от образа жизни, а у 30-летних одиночек он часто оказывается гораздо более «выигрышным» по сравнению с их семейными ровесниками. Опрос, проведенный по заказу Британского департамента здравоохранения, показал, что не связанные брачными узами ребята с гораздо большей вероятностью сходят на тренировку, а не пропустят ее по семейным обстоятельствам. Есть исследования, которые связывают матримониальное положение человека с массой его тела, но они довольно противоречивы. В последнее время научное сообщество отмечает, что женатые едят в целом более здоровую пищу, но спортом занимаются меньше.
В науке принято хвалить здоровье супругов и тревожиться за самочувствие одиночек. Например, врачебные изыскания говорят о повышенном кровяном давлении у людей без пары и даже о большей активности тех генов, что отвечают за воспалительные реакции в организме. Однако в этих работах, как правило, речь идет о пациентах в солидном возрасте и в некой социальной изоляции, так называемых хронически одиноких людях.
И если вам еще нет 60 и вы не привыкли проводить долгие часы в кресле-качалке, вряд ли стоит волноваться, видя очередной заголовок из серии «Одиночество убивает».
Кроме того, «убивает» ведь не сам факт отсутствия близкого человека в пижаме, а состояние стресса, вызванного довольно субъективным ощущением покинутости. Для наших первобытных предков быть изгнанным из племени означало верную смерть. Сегодня этот страх остается, даже если ты и без своих товарищей в состоянии развести в пещере огонь и оплатить себе медицинскую страховку. Поэтому если чувствительным одиночкам и можно дать какие-то рекомендации относительно здоровья, то они будут общего характера, вроде «не стесняться класть себе в гостях больше укропа».
Высокий интерес людей к причинам субъективного благополучия понятен. Было бы замечательно отыскать рецепт внутренней гармонии и радости, а еще лучше, если он укладывается в инструкцию из пяти конкретных шагов. Главным результатом поиска корреляции между счастьем и супружеством является следующий общий вывод: люди в браке в целом счастливее тех, кто не в нем. Но сегодня этот итог вызывает подозрения. Нет ли подвоха в том, что супружеские отношения связывают с наслаждением жизнью, когда они так нормативны, распространены и до жути волнуют всех ваших родственников до седьмого колена? Вдруг завтра люди начнут повально приобретать фиолетовых морских свинок и наличие этого питомца будет связано со счастливо сложившейся судьбой? Как знать.
Некоторые эксперты-социологи уверяют, что в большинство исследований о счастье с милым рядом неизбежно вкрадывалась роковая ошибка: там сравнивали холостяков с теми, кто в данный момент состоит в браке. А последние никогда не скажут, что у них жизнь «знаете, так себе». Подобные ответы можно услышать, скорее, после развода, который случился из-за того, что партнер не поддерживал вашу страсть к игре в петанк после отбоя. Даже если супружество оказалось счастливым, скорее всего, оно будет скоротечным. По статистике, в России распадается больше половины браков. Значит, выясняя что-то про счастье людей, имеет смысл изучать не тех, кто вчера вернулся из ЗАГСа с цветами, а тех, кто развелся и может сравнивать ощущения.
Недавнее российское исследование доказывает, что до 35–40 лет практически нет разницы между одинокими и теми, кто всюду ходят за ручку: все в равной мере довольны.
Лишь ближе к 40, когда многие начинают подводить итоги середины жизни и разглядывать бывших одноклассников в социальных сетях, люди со штампом в паспорте отчего-то чувствуют себя легче.
А крупная научная работа, опубликованная в 2015 году в Новой Зеландии, позволила сделать еще более неожиданный вывод: оказывается, есть категория людей, которым в отношениях очень плохо. Такие стараются не участвовать в открытой конфронтации и скандальных выяснениях «кто забыл закрутить колпачок тюбика с зубной пастой». В общем, люди, избегающие фразы «Мне надо с тобой поговорить», поставят галочку напротив пункта «Я удовлетворен жизнью», только если они будут жить в гордом одиночестве.
Когда в воскресенье стоишь с огромной тележкой в супермаркете и размышляешь, как выглядит «форма для выпечки в виде цветка с пупырышками» (партнер внес ее в список покупок), кажется, что это логичное и правильное занятие для выходного.
Окажись мы в одиночестве, чем бы мы занялись? Разгадывали бы дома сканворды? Чахли над компьютерной игрой? На самом деле скучная жизнь холостяков – это миф. Ученый Калифорнийского университета Белла Де Паоло, автор книги Singled Out: How Singles Are Stereotyped, Stigmatized, and Ignored, and Still Live Happily Ever After[2], проанализировала более 800 работ, посвященных изучению одиночек, и уверенно заявляет, что люди, не состоящие в зарегистрированном браке, имеют более насыщенную социальную жизнь, чем их сверстники с большими тележками в магазинах. Кроме того, им всегда есть чем заняться, потому что одинокие люди в большей мере озабочены своим непрерывным личностным развитием. Именно тридцатилетние одиночки ищут себя: записываются в кружки ирландских танцев, зачем-то снова поступают в аспирантуру и обмениваются контактами правильных коучей.
С приятным досугом, правда, есть некоторые проблемы: если приходится участвовать в гедонистических мероприятиях, то без пары мы чувствуем себя не в своей тарелке. Представьте, что вы пришли один в кино на мелодраму и сидите в окружении каких-то людей, которые держатся за ручку. Есть вероятность, что попкорн встанет в горле комом. Согласно наблюдениям американских психологов Ребекки Рэтнер и Ребекки Гамильтон, потребители чувствуют себя подавленными, если занимаются чем-то приятным в одиночестве и при этом думают, что их видят другие. Ученые стали экспериментировать: например, меняли количество окружавших одиночку посторонних людей или давали в руки книжку, чтобы клиент без пары чувствовал себя безопаснее. И все это прекрасно работало.
Чем меньше мы беспокоимся о том, как на нас посмотрят ребята за другими столиками, тем комфортнее себя ощущаем.
Когда приходишь в ресторан соло, кажется, что остальные посетители только о том и думают, что ты неудачник и не смог найти компанию даже на обеденный перерыв.
Конечно, это страшная глупость: какое вообще дело другим до наших скромных радостей. Но реакции возникают на уровне эмоций, так что, если мы действительно страдаем из-за внешних оценок, имеет смысл просить ставить рядом два прибора – будто мы кого-то ждем, прикрываться газетой или выбирать себе отель, в котором будет поменьше людей, недоумевающих, почему мы третью неделю занимаем номер для новобрачных в одно лицо.