Тогда и заговорили в Империи о бессилии старых богов. Тогда вновь вспомнили непобедимых всадников, которые должны принести освобождение от римского ярма. Так предсказывал Апокалипсис – самый ранний документ христианства.
Пришельцы, как и ожидалось, были верхом на конях, верили в Бога Небесного. Все совпадало с пророчеством Апокалипсиса. Пришли люди из другого мира. Их знамена были с крестом…
О том мире я уже немало знал, изучая культуру Древнего Алтая, родину тюрков. Вера в Бога отличала ее, она была не ведома европейцам.
Как и от кого узнали в Европе о Боге Небесном? Творце мира сего? С этого вопроса начался мой путь к «моему» Георгию. Многое, пока еще только мне, говорило, что он первым поведал европейцам о вере в Бога Небесного – о Единобожии. Прямых доказательств тому не было, всё строилось, скорее, на ощущениях, интуиции. Но я чувствовал, что Георгий явно не случайный человек в этих событиях.
Не Георгий ли и открыл европейцам мир Божий? Невероятно? Почему же. В Европе царило язычество. И поспорить с этим трудно. Так родилась первая рабочая гипотеза.
Деяние Георгия определило ход мировой истории на тысячи лет вперед. Открылась эпоха раннего Средневековья, началась новая эра в истории человечества, и – пора так называемого «нового» христианства, его утвердил в 325 году византийский император Константин на Никейском соборе.
Церковные историки заретушировали события, «тёмными веками» окрестили тот период. Однако нельзя отрицать, что с исполнения пророчества Апокалипсиса начались тюркские (гуннские) страницы в истории Европы. Это было, пожалуй, самым неожиданным в моем предположении даже для меня самого.
Но еще более неожиданным оказалось, что ни один из документов той эпохи не упоминает о деянии Георгия. Героя с таким именем нет в числе преследуемых христиан. А потому надо было принять, пока априори, как возможную версию, что наш герой при жизни носил другое имя – не Георгий.
Как люди меняли имена? Я тогда толком не знал, но допустить вероятность посчитал необходимым.
…Так, в противостоянии известного и малоизвестного, рождалась эта книга – в безмолвном тумане шла работа над ней. Шаг за шагом, боясь оступиться, я осторожно продвигался к разгадке главной тайны святого Георгия. Ориентирами служили совесть, вера и логика. Все остальное считал опасным, а потому неприемлемым.
Рождение имени
Древнегреческие историки обошли это имя молчанием – не удалось найти ни одного знаменитого Георгия в античной Греции. Древнеримские авторы тоже не оставили ему места в своих записях – выходит, и в Римской империи не было человека с таким именем… Впору спросить, а было ли оно до новой эры?
Есть имена, которые, как зов, как боль, как умиротворение, – их надо чувствовать, они приходят с небес, не объясняя, как, и остаются небесными, чтобы в глухую ночь светиться и светить – быть путеводной звездой заблудшим странникам…
Георгий из этого ряда. Звучит сдержанно, но твердо. И светит загадочно, как Полярная звезда, по которой сверяют все компасы мира.
К сожалению, неизвестна история этого имени, хотя оно и популярно у разных народов мира. Степняки всегда произносили его с особым почтением. Но где и когда появилось оно?
Древнегреческие историки обошли его молчанием – не удалось найти ни одного знаменитого Георгия в античной Греции. И древнеримские авторы не оставили ему места в своих записях – выходит, и в Римской империи не было человека с таким именем…
Впору спросить, а было ли оно вообще? Или, может быть, произносилось иначе?
В имени Георгий чувствуется эллинское дыхание, оно пропитано воздухом Эллады. В этом убеждают строки Геродота, который одним из первых сообщил о жителях страны Герры, назвав их «скифами-георгой».
Что за страна Герра? Остается лишь гадать, о ней ничего не известно, кроме того, что границей ей служила река Герр{4}. Почему появилось дополнение к имени? Непонятно.
Надо заметить, тайна скифов не разгадана учеными, о них сегодня известно, наверное, чуть больше, чем во времена Геродота. На каком языке говорили скифы? Какую культуру несли? Кто были? Откуда? Ответов нет. Есть гипотезы, построенные на догадках, на интуиции авторов, повторюсь, точных или хотя бы приблизительных данных нет.
Одни исследователи полагают, что скифы – носители персидской культуры, другие – тюркской. Есть иные мнения.
Лично мне убедительнее кажутся доводы сторонников тюркской теории. В отличие от оппонентов они включают в свои доказательства, кроме лингвистических гипотез, результаты археологических исследований{5}.
Скифские памятники похожи на тюркские, найденные на Алтае, в Саянах, в других местах обитания тюрков, их сходство бросается в глаза, что и отметили археологи.
Возможно, в VI–V веках до новой эры неизвестные нам причины заставили часть алтайских тюрков уйти в Прикаспийские и Причерноморские степи и обосноваться там. Едва ли не все археологические находки недвусмысленно указывают на тюрков, их культуру.
Описанные Геродотом обычаи скифов тоже позволяют увидеть тюркские обряды… Впрочем, настаивать не буду. С сожалением повторю, мало известно о народе, который первым вышел в Великую Степь.
Сходство тюркской и скифской культуры убедительно показал профессор С. И. Руденко. Ученый доказывал, что скифы жили на Алтае и оттуда переселились в Европу{6}. Они говорили и писали на тюркском языке. Иранцы и индусы знали их под именем саки.
Принято считать, что, назвав скифов-степняков «георгой», Геродот тем самым подчеркивал, что это были не просто скифы, а скифы-землепашцы. Довод убедительный, если помнить, что Гера у древних эллинов – царица богов, Гея – мать-земля, а земля и земледелие начало начал человека и всего сущего в этом мире.
Жан-Гийом Муатт. Геродот. Лувр. 1806 г.
Сцена нападения орлиного грифона на горного барана. Войлочная аппликация на седельной покрышке. Находка из кургана «скифского времени». Алтай. V–IV вв. до н. э.
Нападение грифа на оленя. Вышивка на войлочном ковре.
Находка из кургана знатного хунну. Ноин-Ула. Монголия. Рубеж н. э.
Свернувшийся зверь. Бронзовая бляха. Находка из кургана «скифского времени». Алтай. V в. до н. э.
Свернувшийся зверь. Бронзовая бляха. Находка из кургана знатного хунну. Ордос. Китай. III–I вв. до н. э.
Скорее всего, отсюда в сознании людей и возникла логическая цепочка, которая привела имя Георгий к землепашцу или «землетруженику», как иногда толкуют его. Однако позже появилась иная точка зрения, высказанная лингвистами.
По их мнению, прямой перевод имени «Георгой» означает «почитающие скот». Значит, Геродот имел в виду свободных скотоводов, которые обитали в степях, на территории нынешнего Дагестана…
Что, на Кавказе родина Георгия? Вполне возможно.
Будем помнить, что при Геродоте мир был поделен иначе, чем сейчас, и виделся совсем по-иному. Он почти целиком умещался в границах Средиземноморского бассейна. Население северо-западного региона греки называли кельтами, а восточных своих соседей – скифами (так звучало в их устах слово саки).
Степная зона носила одно-единственное имя «Скифия».
Искать, какой степной народ скрыл Геродот под таинственным словом «георгой» – занятие бесперспективное. Но то, что они были степняками, не вызывает сомнений! «Георгий» – это «вольный пастух»? Точнее «степняк, занятый скотоводством»? Возможно.
Карта мира по Геродоту
«Георгий» – «свободный степной землепашец»? Почему нет? Бесспорно, пожалуй, только одно: вполне конкретных степняков Геродот называл «георгой». За какое-то отличительное качество. Увы, подробности этой истории не сохранились.
Однако сохранилось иное, что известно специалистам по ономастике, науке об именах. В Риме, под владычеством которого была Греция во времена Георгия, существовала строгая традиция наречения имени.
Человеку давали три имени: первые два соответствовали современным имени и фамилии, а третье было прозвищем, которым наделяли за отличительные признаки (ловкий, рыжий, смелый).
И только избранные – элита – имели право на четвертое имя, его давали особо отличившимся героям. Например, Публий Корнелий Сципион после победы над Ганнибалом в Африке получил почетное прозвище Африканский.
Напрашивается вопрос: не произошло ли нечто подобное с нашим героем? Не есть ли Георгий его четвертое имя? Имя, которое он получил за великий подвиг?
Иными словами, не заработал ли он его за свое особо выдающееся деяние среди степняков? Тех самых «георгой», что обитали в прикаспийских степях{7}. Было над чем поломать голову…
Надо отметить, что до IV века «степные» слова греки употребляли крайне редко. Не было нужды. Но к началу IV столетия в мире все становилось по-другому – у своих восточных границ будущая Византия ощутила горячее дыхание Степи: к Империи подошел неведомый народ не ведомой Европе культуры.
Подошел к самому порогу! Гуннами называли пришельцев европейцы{8}. Их отличали одежда, оружие, речь – то были люди другого времени, другого духовного мира. Равносторонний крест сиял на щитах и знаменах всадников. Он был их путеводной звездой.
Великое переселение народов, начавшееся на Алтае, могучей волной катило с Востока на Запад. Оно медленно и неотвратимо «покоряло» необжитую степь. «Варвары» со своим мощным экономическим потенциалом готовы были заселить свободные земли Европы и освоить новое для себя жизненное пространство{9}.
И они сделали это. Собственно, в том состояло их историческое предназначение, которое определяли социальные законы общества и богатый потенциал Алтая.
В своих новых соседях Рим увидел угрозу, разведка приносила тревожные вести. Большая война в Европе была неминуема. А в поединке только один победитель.
В 312 году Европа воочию увидела степняков в бою.
Карта продвижения гуннов. Она вызывает много вопросов у географа
Обретение веры
Равносторонний крест был символом Степи. Ее присутствие неудержимо меняло Европу в годы Великого переселения народов – власть и могущество Рима рассыпались на глазах. На арену выходила новая сила – Великая Степь (Дешт-и-Кипчак). Она уверенно диктовала свои правила жизни, заставляя перенимать многое из неведомой ранее культуры
О «нашествии» степняков-гуннов написано много, придумано всякое, бумага терпела, но всегда умалчивалось, что их оружие было железным. Европейцы воевали бронзовыми мечами{10}. Иначе говоря, железо было повседневным металлом в Степи, а в Европе – невиданной редкостью. Войско азиатов передвигалось на конях, для европейцев и конь был неслыханной роскошью…
В первом же сражении всадники, заключившие союз с будущим византийским императором Константином, наголову разбили римскую армию. Разбили у стен самого Рима! Случилось это как раз в 312 году{11}.
Победа степняков была закономерной, железо победило бронзу. Всесильная Империя рухнула, как подкошенная. Начался ее мучительный раскол надвое – на Восточную и Западную половину.
Восточные земли досталась Константину. Став основателем Византии и греческого христианства, он вошел в историю как Великий и (о чем известно меньше) как добровольный данник степняков{12}. Послушными данниками были и другие императоры, сменявшие друг друга на троне.
Дорого далась Византии победа 312 года. Две тонны золота в год исправно платила она за ту победу. Платила вплоть до 453 года, до смерти царя Аттилы. За эту плату гунны защищали границы Византии…
Император Константин. Деталь статуи. Бронза. Рим. IV в.
О тех защитниках написано немало – вся черная краска излита на бумагу, чтобы унизить степной народ, очернить его. Но давайте задумаемся, были ли гунны кочевниками? Да еще и дикими?
Вопрос существенный. На него надо дать честный ответ, чтобы утвердиться в новом видении мира, иначе зачем продолжать рассказ.
И здесь важно понять простую мысль. Для освоения новых территорий, для становления огромной страны – от Алтая до Альп – нужна мощная экономика. И тюрки создали ее. Железо дало народу силу, став надежной опорой хозяйства.
Царь Аттила в V веке завершил Великое переселение, он завоевал весь мир и продиктовал Европе свои правила жизни. И она приняла их.
С них, с новых правил и отсчитывают приход раннего Средневековья. Именно царство Аттилы, страна Дешт-и-Кипчак дали начало «варварским королевствам», романтической поре рыцарства, словом, всему тому, что с тех пор навсегда стало частью европейской культуры.
Звучит непривычно, однако своим рождением рыцарство было обязано детям и внукам тех самых тюрков, которых иначе, чем «дикие гунны», теперь не называют.
Аттила – царь гуннов. Гравюра. XVII в.
Но главное здесь не это, не военное или какое-то иное «материальное» преимущество. Тюрки побеждали силой духа.
Известно: вера очищает сознание, делая человека бесстрашным. Она придает жизни такой смысл, который не уничтожается смертью. Это и отличало тюрков от язычников-европейцев: они верили в Бога Небесного, Создателя мира сего, Тенгри. «Все – добро и зло, бедность и богатство – дается только Богом», – уверовав, говорили они.
Гендрик Блумарт. Встреча папы Льва I Великого с Аттилой. Нач. XVII в.
…Религиозная традиция гуннов сложилась на Алтае примерно за пять столетий до новой эры, а начало ее теряется в веках. Древний эпос это великое в жизни народа событие связывает с пророком Гесером, сыном Божьим, который был ниспослан Небом. Он научил людей Алтая плавить железную руду, рассказал им о Боге Небесном, о Его царстве.
Связь Бога Небесного и небесного железа очевидна. В сознании тюрка они стояли рядом как единое целое. Не случайно народ Алтая называл железо небесным металлом, подарком Неба. В том названии и трепет, и восторг человека, нашедшего метеорит. «Посланцы Неба», метеориты, дарили железо, которого в чистом виде нет на планете Земля.