При этом следует отметить, что установление именно доминирующего мотива необходимо в случаях, когда мотивы, побудившие лицо совершить преступление, указаны в качестве самостоятельных квалифицирующих признаков в разных пунктах одной статьи особенной части уголовного кодекса. В подобных случаях неточное установление доминирующего мотива преступления действительно способно повлечь постановление неправосудного приговора. Пленум Верховного суда Российской Федерации также обращает внимание на недопустимость одновременной квалификации преступлений против жизни и здоровья по анализируемым мотивам и по другим мотивам, предусмотренным в качестве квалифицирующих признаков в других пунктах данной статьи[29].
У кыргызских правоприменителей трудностей с определением конкретного мотива преступления не возникало, поскольку обвиняемые всегда указывали на конкретную нацию и ее представителей, как вызывающих у них неприязнь.
Мотив национальной ненависти или вражды по изученным нами уголовным делам, возбужденным на территории Российской Федерации, доминировал в 81,9 % случаев[30]. В Кыргызской Республике только 30 % изученных нами уголовных дел было возбуждено за совершение преступлений, мотивированных национальной ненавистью или враждой[31]. При этом необходимо отметить, что все они были совершены в июне 2010 года во время массовых беспорядков, возникших на почве межнациональной ненависти и вражды между лицами кыргызской и узбекской национальностей.
Мотив расовой ненависти или вражды
Раса – исторически сложившаяся группа человечества, объединенная общностью происхождения и общностью наследственных физических признаков (цветом кожи и волос, формой головы и т. п.)[32].
У исследователей единого мнения о количестве рас не существует. Разные антропологические школы выделяют от 3 до 29 различных рас[33], однако во всех классификациях выделяют европеоидную, монголоидную и негроидную группы, которые именуют основными, большими или «расами первого порядка».
Мотив расовой ненависти или вражды основан на неприязни, отвращении к иной расе, а также к ее представителям, выделяемым по внешним антропологическим признакам. При этом чувство ненависти к той или иной расе часто исходит из глубокого убеждения превосходства одной расы – «высшей» и неполноценности другой – «низшей». Подобное предубеждение называют расистским.
По материалам изученных нами уголовных дел, возбужденных на территории Российской Федерации, мотив расовой ненависти или вражды доминировал в 11,1 % случаев. При этом в архивах судов Кыргызской Республики мы не нашли ни одного уголовного дела, возбужденного за совершение преступления по мотиву расовой ненависти или вражды[34], более того, анализ статистических данных ИЦ МВД КР за период с 1 января 2005 года по 31 декабря 2016 года показал аналогичный результат. Представляется, данный факт обусловлен рядом социально-политических, экономических, духовных особенностей указанных государств. Так, в Кыргызстане подавляющее большинство преступлений экстремистской направленности совершаются по мотиву религиозной ненависти или вражды.
Религию в основном определяют как мировоззрение и мироощущение, а также соответствующее поведение и специфические действия (культ), основанные на вере в существование Бога или богов, сверхъестественного[35].
К мировым религиям традиционно относят буддизм, христианство и ислам. Также в мире существуют множество течений, ответвлений и сект, основанных на указанных верованиях.
По мнению Л.Г. Шнайдер, «мотив религиозной ненависти или вражды – это обусловленные определенными потребностями внутренние побуждения, выражающие стремление виновного показать свое превосходство и неполноценность потерпевшего по причине исповедования им определенной религии и вследствие этого выразить свое ненавистное к нему отношение, унизить его достоинство»[36]. Аналогичной точки зрения придерживается Н.Г. Рахматуллина, которая под мотивом религиозной ненависти или вражды понимает «обусловленные определенными потребностями внутренние побуждения, выражающие стремление виновного показать неполноценность потерпевшего по причине исповедания им определенной религии и вследствие этого свое ненавистное к нему отношение»[37]. Думается, приведенные дефиниции сформулированы не совсем удачно, поскольку в них говорится только о ненависти к верующему человеку, тогда как жертвой преступления, мотивированного религиозной ненавистью или враждой, может быть как верующий, так и атеист, агностик или лицо, по мнению виновного, «отклонившееся» от религиозных догматов. Следует отметить, что события последних лет показывают рост конфликтов между представителями одной религии, но разных конфессий. Подобная межконфессиональная неприязнь на почве религиозных разногласий существовала и раньше, однако, с появлением радикальных течений, их исход представляет большую угрозу для всего общества.
Таким образом, мотив религиозной ненависти или вражды основан на неприязни к иной религии, конфесии и их приверженцам, атеистам или лицам, не исповедующим никакой или «недостаточно» исповедующим определенную религию. При этом лицо, совершающее преступление, глубоко убеждено в истинности исповедуемой им религии.
В Российской Федерации лишь 6,9 % изученных уголовных дел были возбуждены за совершение преступлений по мотиву религиозной ненависти или вражды[38]. В Кыргызстане, согласно официальным статистическим данным, более 90 % от всех зарегистрированных преступлений экстремистского характера относятся к так называемому религиозному экстремизму.
Изучение уголовных дел рассматриваемой группы показало, что случаи, когда в ряды религиозно-экстремистских организаций оказываются вовлеченными законопослушные граждане, посещающие официальные религиозные учреждения, являются отнюдь не редкими. Данный факт подтверждается результатами анкетирования сотрудников оперативных подразделений по противодействию экстремизму, согласно которому 8,6 % респондентов считают, что именно в мечетях и медресе вербуют потенциальных единомышленников запрещенные религиозные организации, при этом, по мнению 36 % респондентов, религиозная неграмотность граждан является главной причиной, способствующей совершению преступлений рассматриваемой группы[39].
Общеизвестно, что идеология марксизма-ленинизма критично относилась к религии вообще. Однако после распада Советского Союза во многих постсоветских государствах стали активно восстанавливать разрушенные и строить новые религиозные учреждения, пропагандировать религиозные учения. К примеру, если в 1990 году на территории Кыргызской Республики действовало 39 мечетей, то в 2016 году их количество выросло в 70 раз и достигло 2743 мечетей, что превышает количество общеобразовательных школ[40]. Стремительный рост числа объектов религиозного назначения в основном осуществлялся за счет финансирования арабскими, пакистанскими, турецкими и иранскими религиозными организациями и отдельными деятелями. Несмотря на активную религиозную популяризацию, часть граждан бывшего Советского Союза по-прежнему остаются атеистами или агностиками. Однако другая часть полностью разделяет идеологию религиозных учений, но среди них немало религиозно неграмотных. Представляется, что именно данная группа граждан более всех подвержена вербовке. Показательным является следующий пример. Гражданин М.У. после смерти матери увлекся религией, поскольку мулла сказал, что если он будет читать Коран и совершать намаз, то на том свете его матери будет хорошо. Последовав данному совету, М.У. стал читать пятикратный намаз, регулярно ходить в мечеть, где ему стали рассказывать о религии другие верующие. В итоге его духовным наставником вызвался стать тайный член религиозно-экстремистской организации, с которым он также познакомился в мечети. Наставник, под видом обучения канонам религии, прививал радикально религиозные взгляды своему ученику, которые завершились вступлением последнего в организацию «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами»[41]. Подобные примеры рекрутинга, целиком и полностью формирующие у человека определенные глубокие убеждения и ценности, многочисленны. Последовательное индивидуальное воздействие вербовщиками осуществляется с учетом личностных и психологических качеств, а также социально-материального положения и жизненных ситуаций лица, поскольку мотивация вступления в религиозно-экстремистскую организацию у каждого человека своя. При этом изначально от лица скрывают наименование, цели и задачи радикальной организации, обучая простым, общим для всех предписаниям религии. Некоторые авторы отмечают, что процесс вербовки новых членов радикальных организаций проходит в несколько этапов по принципу «окон Овертона».
В настоящее время наиболее распространенными религиозными организациями экстремистского и террористического толка являются:
1. «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» («Партия исламского освобождения»);
2. «Исламское государство» (другие названия: «Исламское государство Ирака и Леванта», «Исламское государство Ирака и Сирии», «Исламское государство Ирака и Шама»);
3. «Исламская партия Туркестана (бывшее «Исламское движение Узбекистана»).
Изучение материалов уголовных дел позволило установить ряд особенностей деятельности религиозно-экстремистских организаций:
1) высокий уровень конспирации;
2) подпольная деятельность;
3) активная пропаганда своих идей;
4) постоянный рекрутинг новых адептов[42];
5) поездки в другие регионы для распространения своих идей;
6) фанатичная преданность адептов.
В отдельных случаях мотив религиозной ненависти или вражды сочетается с мотивом национальной ненависти или вражды. Данный факт, прежде всего, обусловлен тем, что в обществе существует устойчивое воззрение о неразрывной взаимосвязи национальности с исповедуемой религией.
Особенностью всех анализируемых мотивов является то, что виновный через потерпевшего демонстративно адресует свое неприязненное и враждебное отношение к конкретной или ко всем другим, отличным от своей, нации, расе, религии. Кроме того, совершение преступления по рассматриваемым мотивам необязательно сопряжено с персональной идентификацией потерпевшего, которым может оказаться фактически любой представитель «чужой» группы. В этом остальные представители потерпевшей стороны видят адресованную к ним угрозу, чувствуя себя уязвимыми в сложившейся обстановке. По этой причине справедливо считать подобные деяния трехсторонними, то есть преступлениями, в которых фактически есть преступник, жертва и конкретная группа, к которой обращено преступное деяние.
Следует отметить, что в уголовном кодексе законодатель не раскрывает содержание анализируемых мотивов. Однако в юридической литературе отдельными авторами предлагаются различные формулировки определений рассматриваемых мотивов.
Так, по мнению Л.Г. Шнайдер, «под мотивом национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды следует понимать обусловленные определенными потребностями, внутренние побуждения, выражающие стремление виновного показать свое превосходство и неполноценность потерпевшего по причине его принадлежности к конкретной (иной) нации либо по причине его расовой принадлежности, либо по причине исповедания им определенной религии и вследствие этого свое ненавистное к нему отношение, унизить его достоинство»[43]. Как показывает практика, лица, совершающие преступления по анализируемым мотивам, стремятся не только унизить достоинство потерпевшего, но также преследуют другие цели: устрашить, спровоцировать дальнейший конфликт между представителями разных национальностей, рас, религий или регионов, а иногда и искоренить ненавистную группу.
Ф.З. Велиев считает, что «мотив расовой, национальной, религиозной ненависти или вражды либо религиозного фанатизма означает побуждения, выражающие неприязнь к лицу в связи с его действительной или предполагаемой расовой, национальной или религиозной (конфессиональной) принадлежностью либо в связи с его нежеланием принять религию (конфессию), которую исповедует виновный, либо в связи с его обвинением в вероотступничестве»[44]. Как видно из данного определения, автор выделяет еще и мотив религиозного фанатизма и полагает, что российский законодатель должен его включить в число квалифицирующих (особо квалифицирующих) признаков соответствующих уголовных преступлений[45]. Безусловно, неоспорим тот факт, что большинство приверженцев радикальных религиозных течений являются их фанатами. Между тем подобная преданность, самоотверженность и глубокая убежденность в правоте почитаемых идей встречается и у националистов, и у расистов, поэтому вряд ли целесообразно выделение указанного мотива.
По нашему мнению, мотив национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды – это внутренние побуждения, обусловленные сильной неприязнью и отвращением к лицу в связи с его национальной или расовой принадлежностью либо религиозными убеждениями или отношением к религии, в том числе в форме атеизма.
В основе идеологии лиц, совершающих преступления рассматриваемой группы, лежит глубокая убежденность в своем превосходстве и (или) неполноценности других и на этой почве у них возникает презрение, отвращение к отличным от них людям. Как показывает изучение эмпирического и теоретического материала, возникновению подобных убеждений и чувств прямо или косвенно способствуют:
1) глобализация и миграционный поток. После распада СССР, в связи с социально-экономическими проблемами, трудоспособное население бывших союзных республик в целях трудоустройства мигрировало в другие государства, в том числе в Россию. Это явление породило так называемую мигрантофобию, бытовую дискриминацию и негативное отношение местного населения к интенсивному наплыву мигрантов. Данное явление обычно объясняется нежеланием «приезжих» интегрироваться в социальную среду, а именно в культуру государства пребывания. Существует и другое объяснение, согласно которому трудовые мигранты занимают рабочие места «коренного» населения и способствуют оттоку денежных средств из страны. Отдельные авторы считают, что «…нежелание и неумение работать, а следовательно, недостаточное экономическое развитие страны породили обнищание и бедность населения, резкий разрыв между богатыми и бедными. Поэтому люди стали искать причины своего неблагополучия, которую нашли в мигрантах»[46]. Следует отметить, что, согласно результатам анкетирования, 48,1 % оперативных сотрудников Центров по противодействию экстремизму МВД России, на вопрос: «По вашему мнению, какие причины способствуют совершению данной группы преступлений?», ответили: «Глобализация и миграционный поток»[47];
2) негативное влияние СМИ. По мнению отдельных ученых, на миллионную аудиторию отрицательно влияет распространяемая масс-медиа негативная информация, в которой подчеркивается национальная, религиозная или региональная принадлежность правонарушителя. Систематическое преподнесение подобной информации способно сформировать в обществе отрицательные стереотипы. К примеру, обвиняемый Н.А. в ходе допроса показал, что испытывает неприязнь к дагестанцам и таджикам, поскольку, регулярно просматривая информационные сайты в сети Интернет, обнаружил, что большинство преступлений на территории России совершены лицами указанных национальностей. Возникшее чувство ненависти явилось побуждением к совершению Н.А. преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 282 УК РФ[48];
3) воздействие посредством сети Интернет. На просторах всемирной сети размещено множество аудиальных и визуальных файлов, в том числе постеров, статей и высказываний, вызывающих неприязнь одних к другим по признаку национальности, расы, вероисповедания или региона происхождения. Зачастую информация, содержащаяся в подобных материалах, частично или полностью искажена или недостоверна и, прежде всего, направлена на инициирование проявлений ненависти или вражды. Однако встречаются и такие материалы, которые подкреплены отдельными выдержками из авторитетных источников и оправдывают насилие в отношении определенной группы людей;
4) политика государственных деятелей. Нередки случаи, когда отдельные политические лидеры в своих публичных выступлениях подчеркивают исключительность одной нации или религии, формируя тем самым у своего электората чувство превосходства над остальными. Некоторые исследователи же считают, что «экстремизм имманентно присущ биологической и социальной природе человека, более того, в сознании не только отдельных групп населения, но и целых государств, а то и государственных объединений – он легален»[49];