В настоящее время помилование и амнистия являются обстоятельствами исключающими реабилитацию. Термин амнистия (от греческого слова «прощение» или «забвение») означает специальную меру, применяемую по решению органа государственной власти к лицам, совершившим преступление, с полным или частичным освобождением от наказания, заменой данного наказания на более мягкое или прекращение уголовного преследования. Амнистия объявляется Государственной Думой Федерального Собрания РФ. В современной истории Российской Федерации амнистии объявлялись в 1997 году40, 1999 году41, в 2010 году в связи с 65-летием Победы в Великой Отечественной войне42, в 2013 году и др. Самим фактом издания постановления об амнистии государство не устраняет преступность и наказуемость деяния, не влечет реабилитацию лица, а также не ставит под сомнение правильность рассмотрения дела в суде. Амнистия является актом помилования, гуманизма по отношению к преступнику.
Помилование наряду с реабилитацией и амнистией является комплексным правовым институтом, регулирующим вопросы улучшение положения персонально определенного осужденного в связи с вступившим в законную силу решения Президента РФ (пункт «в» статьи 89 Конституции РФ). Этот процесс осуществляется при поддержке специальных комиссий по вопросам помилования. Данные органы первоначально рассматривают ходатайства о помиловании осужденных, отбывающих наказание в учреждениях уголовно-исполнительной системы РФ, осужденных, содержащихся в следственных изоляторах, лиц, отбывших назначенное судом наказание и имеющих неснятую судимость. Указанная комиссия подготавливает заключения по материалам о помиловании для представления этих материалов руководителю высшего исполнительного органа государственной власти субъекта РФ, который впоследствии вносит Президенту РФ соответствующее представление на конкретное лицо. При этом помилование, как правило, не применяется в отношении определенных групп осужденных: совершивших умышленное преступление в период назначенного судами испытательного срока условного осуждения; злостно нарушавших установленный порядок отбывания наказания; ранее освобожденных от отбывания наказания условно-досрочно; ранее освобожденных от отбывания наказания по амнистии; ранее освобожденных от отбывания наказания актом помилования; которым ранее производилась замена назначенного судами наказания более мягким наказанием43.
Наиболее основательную разработку реабилитация получила в науке уголовно-процессуального права, поэтому современное развитие этого понятия происходит с учетом полученных знаний в данной отрасли. Среди ученых существуют разные определения понятия «реабилитация» и все они характеризуются несколько узким подходом к рассмотрению содержания изучаемого явления. Различные взгляды исследователей на понимание реабилитации свидетельствуют об отсутствии единой точки зрения по данному вопросу. Особенно очевидно это стало, когда наряду с привычной уголовно-процессуальной реабилитацией в научных работах стали выделять и обосновывать гражданско-правовую, дисциплинарную44, гражданско-процессуальную, арбитражно-процессуальную45, конституционно-правовую46 и иные виды реабилитации.
Тем не менее, все авторы едины в том, что реабилитация является сложным социально-правовым феноменом, выступающим гарантией защиты конституционных прав и свобод личности. Представляется, что в конституционном праве, как ведущей отрасли российского права, реабилитацию необходимо рассматривать как единое государственное или конституционно-правовое явление, направляющее развитие всех отраслевых ее видов.
Как показал анализ литературных источников, в юридической науке существуют три познавательных направления, по которым происходят исследования понятия реабилитации. Интересной представляется точка зрения, в соответствии с которой реабилитация гражданина сопоставляется с фактом оправдания или прекращением уголовного дела по реабилитирующим основаниям. Согласно данной позиции, реабилитация – это фактическое оправдание лица в инкриминируемом деянии, оправданный – это уже реабилитированный, и реабилитация подсудимого заканчивается постановлением оправдательного приговора. Правоотношения, наступающие после вынесения оправдательного приговора, например, восстановление в очереди на получение жилья, возмещение затрат на услуги адвоката являются правовыми последствиями реабилитации, наступающими в рамках реализации признанного за реабилитированным права на возмещение вреда47.
Анализ судебной практики показывает, что в оправдательном приговоре в резолютивной части суд указывает наличие у оправданного гражданина права на реабилитацию. При этом человек, обратившийся в суд с требованием о возмещении вреда, формально уже имеет статус реабилитированного, хотя по факту очевидно, что его права еще не восстановлены, официальное извинение от имени государства не принесено, имущественный ущерб не возмещен. Указанная противоречивая ситуация требует детальной теоретической разработки и изменения терминологии в законодательстве48.
Здесь следует отметить, что «оправдать лицо» и «реабилитировать лицо» – это два разных термина. Следует полагать, что их невозможно признать тождественными. Каждое из указанных правовых явлений имеет собственное содержание, основания, условия возникновения, правовые последствия и поэтому, мы полагаем, что возможно говорить лишь об их соотношении.
Некоторые авторы предлагают считать главным словом «оправдать», которого так мало сегодня в судебных реабилитирующих решениях (прокурор отказывается от обвинения, и суд прекращает дело по реабилитирующим основаниям, но слово «оправдать» не звучит)49. При этом, ч. 4 статьи 136 УПК РФ представляет все реабилитирующие решения следователя, дознавателя, прокурора и суда как оправдательные решения. Совершенно верно отмечает Е. В. Селина: «Дифференциация отсутствия события, состава преступления и конкретных его признаков, непричастности лица к совершению этого или какого бы то ни было преступления нередко упирается в проблемы юридической техники, не имеющие значения для гражданина»50.
Сторонники второго подхода51 рассматривают реабилитацию лишь как восстановление прав и имени субъекта, подвергнутого неправомерному уголовному преследованию. По мнению Л. В. Бойцовой, «реабилитация представляет собой возвращение утраченных прав и преимуществ, ликвидацию правоограничений, связанных с незаконным привлечением к уголовной ответственности, лишением свободы, неоправданным осуждением невиновных лиц, незаконным применением принудительных мер медицинского характера, а также восстановление правоспособности на будущее время»52. Существо позиции удачно сформулировал В. В. Зинькевич: «реабилитация состоит в реальном устранении тех вредных последствий, которые наступили в результате расследования уголовного дела»53.
Обеспеченное государством восстановление прав субъекта, неправомерно подвергнутого уголовному преследованию, возмещение гражданину в полном объеме имущественного ущерба, а также компенсация морального вреда, представляется как третий подход к пониманию термина. Подобные определения высказали ряд авторов: А. В. Толстой54, В. И. Антонов55, А. Н. Глыбина56 и др. В. С. Раменская понимает под реабилитацией обеспеченную государством реальную возможность восстановить нарушенные права и в полном объеме компенсировать реабилитированному вред, а не сам порядок восстановления прав и свобод лица57.
Организационный фактор реабилитации прослеживается в определении, предложенном Н. Э. Шалумовой, которая понимает под реабилитацией по уголовному делу процессуальную и организационную деятельность правоохранительных и судебных органов, направленную на восстановление прав и свобод лица, а также возмещение причиненного имущественного и морального вреда в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием. По ее мнению, реабилитация осуществляется, как правило, по обращению гражданина, пожелавшего воспользоваться гарантированным законом правом58.
Существенные признаки реабилитации выделены в работе О. А. Корнеева. К ним он относит:
– формальную обоснованность реабилитации незаконным и необоснованным уголовным преследованием либо незаконным осуждением;
– формальную обоснованность реабилитации, выраженную в соответствующем акте о реабилитации, указывающем на признание обвиняемого или подозреваемого невиновным в совершении преступления;
– наличие нарушенных прав и свобод, а также вреда, причиненного в ходе незаконного и необоснованного уголовного преследования либо незаконного осуждения;
– производность института возмещения вреда от института реабилитации;
– установление права реабилитированного на устранение неблагоприятных последствий незаконного и необоснованного уголовного преследования или незаконного осуждения;
– полнообъемный, справедливый и обязательный восстановительно-возместительный характер нарушенных прав, свобод гражданина и причиненного вреда; указание на субъектный состав реабилитации: реабилитированный и государство;
– отождествление законодателем реабилитации с порядком (процедурой, процессом) восстановления прав и свобод, и возмещения вреда реабилитированному59.
Исследование Г. З. Климовой позволило выделить признаки и понятие реабилитации. Как полагает автор это «признание невиновности гражданина, незаконно привлеченного к юридической ответственности, и последующее восстановление его правового статуса, чести, достоинства, репутации, а также возмещение причиненного ему вреда, осуществляемое уполномоченными государственными органами в установленном законом порядке».60 Г. З. Климова проводит классификацию реабилитации по отраслевому признаку, а также в зависимости от вида юридической ответственности.
В правовой литературе данное определение подверглось критическому обсуждению, так как юридическая ответственность возлагается на лицо только вступившим в силу приговором суда. Следовательно, если отсутствует вступивший в силу обвинительный приговор, то субъект еще не нес уголовной ответственности. Правовые позиции Конституционного Суда РФ по данному вопросу определяют: только суд может разрешать судебные дела, связанные с применением мер ответственности, возлагаемой посредством приговора, вынесенного именем Российской Федерации, вследствие чего предъявленное обвинение преобразовывается в государственное осуждение, на основании которого назначается мера государственного принуждения – наказание61.
Представляется, что определение реабилитации, предложенное Г. З. Климовой, с одной стороны, довольно прогрессивно и расширяет пределы этого понятия, а с другой, – ограничивает сферу применения. Поставив содержание исследуемого феномена в зависимости от юридической ответственности, Г. З. Климова оставила за его пределами комплекс публичных правоотношений, возникающих в правоприменительной практике на досудебной стадии процесса.
Также Г. З. Климова не рассматривает такую категорию, как конституционно-правовая реабилитация, в результате привлечения субъекта к конституционной ответственности. Думается, подобная реабилитация могла бы иметь право на существование, так как точка зрения о наличии конституционной ответственности как самостоятельного вида юридической ответственности среди ученых и практиков является доминирующей62.
В правовой науке существует иная классификация, предложенная В. И. Рохлиным, С. И. Захарцевым и другими авторами. По их мнению, реабилитация должна быть закреплена в процессуальных отраслях права:
1) в уголовном процессе;
2) в производстве по делам об административных правонарушениях;
3) в гражданском процессе;
4) в арбитражном процессе63.
Однако, рассматривая реабилитацию с конституционно-правовой точки зрения, отмечается, что она включает в себя две составляющие: материальную и процессуальную. Первая – это право человека на признание и восстановление государством нарушенного правового статуса личности незаконными действиями и решениями органов власти. Вторая, процессуальная, представляет собой порядок признания и восстановления государством последствий указанных действий. Обе составляющие заключаются в едином конституционно-правовом принципе ответственности государства перед гражданином. Органы публичной власти берут на себя обязательства по признанию права на реабилитацию, принесению официального извинения, восстановлению права личности, возмещению ущерба и компенсации морального вреда, что обусловлено конституционной обязанностью государства обеспечить права человека, при необходимости в судебном порядке.
Мы разделяем мнение отечественных правоведов64, что материальная составляющая реабилитации не подлежит классификации, поскольку право на реабилитацию едино, неделимо, и в каких бы правоотношениях она ни находила свое место, заложенная в нее правовая норма остается неизменной.
Одним из видов конституционно-правовой реабилитации человека и гражданина выделяется реабилитация жертв политических репрессий, так называемая «индивидуальная политическая реабилитация»65.
Необходимость конституционно-правового истолкования изучаемой категории объясняется также тем, что реабилитация преследует цель восстановления социального, правового, имущественного и морального статуса человека и гражданина, нарушенного действиями и решениями властных структур. Незаконные, необоснованные и/или антиконституционные действия должностных лиц государственных органов, влекущие уничижение прав и свобод личности, нанесение вреда возникают только в сфере публично-правовых отношений, где всегда одной из сторон выступает государство.
Здесь следует сказать о необходимости формирования в России специальных административных судов, в которых, по правилам административного судопроизводства, рассматривались бы данные правоотношения. Как отмечает В. Д. Зорькин, «…специфика рассматриваемых дел, уровень отношений «гражданин – государство» требуют углубления специализации соответствующих судов»66. Поэтому думается, что порядок реабилитации (вторая – процессуальная составляющая реабилитации), будет правильней осуществлять не в уголовном или гражданском судопроизводстве, а в административном, в связи с чем закрепить в Кодексе административного судопроизводства Российской Федерации процедуры реабилитационного производства. Данная идея нашла поддержку в литературе и за ее реализацию высказываются некоторые авторы.
По мнению Л. В. Бойцовой, институт реабилитации – это «материально-процессуальное образование, предназначенное обеспечить защиту совокупности разнообразных нарушенных прав реабилитанта в интересах всего общества и государства»67. При этом автор справедливо отмечает, что отношения по восстановлению прав, возмещению вреда необходимо исследовать на конституционно-правовом уровне, что позволит отойти от формального применения принципов гражданского права в области публичного и выявить как компенсационные, так и более масштабные общественные, гражданские, идеологические, нравственные задачи ответственности государства, обозначить проблему на уровне публичной политики власти68.