Культурологический критерий показывает возвышение роли науки и инновационных технологий, подчеркивает медианагруженность современных обществ, существование гиперреальности, в которой информационно-знаковое потребление становится частью потребления вообще.
Многообразие критериев позволяет лучше увидеть частности и детали нового общества. Более целостное представление нового общества возможно получить исходя из философского понимания этого общества, которое характеризуется с позиции трансформации ценностей культуры. Для этого обратимся к теории философско-антропологических предпосылок анализа общества и концепции техногенной цивилизации, разработанной В.С. Степиным [415-417].
Философско-антропологические предпосылки человеческого общества состоят в понимании человека как существа активного, целенаправленно преобразующего окружающий его мир. Культура при этом выделяется в качестве особой подсистемы общественной жизни, обеспечивая воспроизводство и развитие человеческой социальности, наряду с природным органическим телом человека и разнообразием технологических приспособлений, технологий и инструментов, выступающих показателями цивилизационных достижений. Культура понимается как фактор, определяющий специфику человеческого образа жизни. Она возникает благодаря тому, что разум человека дает ему возможность добывать, обрабатывать, использовать информацию. Культура несет в себе своеобразный «социокод», обеспечивающий сохранение и передачу программ человеческого общения, поведения и деятельности, а также ответственный за возникновение принципиально новых элементов. В идущем сейчас процессе становления постиндустриального общества эти новые элементы все больше оказывают влияние на характер общественной жизни в целом. Исходя из того, что в постиндустриальном обществе субъективные факторы играют существенно большую роль, чем в прошлом, вытекает потребность проектировать будущее, намечать идеалы, к которым должно стремиться общество.
Культура интерпретируется через набор базисных ценностей, которые внутри динамичны. Базисные ценности культуры выступают мировоззренческими универсалиями, обеспечивающими устойчивость общественной системы. Мировоззренческие универсалии организуют в целостную систему сложнейший набор различных феноменов культуры и выступают в качестве базисных структур социокода, своеобразным культурно-генетическим кодом. Смыслы мировоззренческих универсалий формируют целостный образ человеческого мира и отражают школу ценностных приоритетов соответствующего типа культуры. Они определяют, какие фрагменты из непрерывного обновляемого социального опыта должны попадать в поток трансляции, а какие должны оставаться вне этого потока (знания, верования, ценностные ориентации, целевые установки, образцы деятельности и поведения).
Возникновение новых обществ предполагает изменение социокода. При выявлении этих изменений происходит столкновение двух подходов. Согласно первому, выражающему марксистскую концепцию, социальная структура и духовная жизнь общества определяется способом производства. Альтернативный подход (Макс Вебер) утверждает, что способ экономической жизни воспроизводится и укореняется в зависимости от базисных ценностей культуры.
Анализируя подходы К. Маркса и М. Вебера, В.С. Степин предлагает использовать их в качестве дополняющих друг друга и вводит понятие типа цивилизационного развития, предполагающего определение общих черт, присущих разным видам цивилизаций, которые выступают как общие черты социокода. Он выделяет техногенный («западный») и традиционалистский («восточный») типы цивилизации.
Деление цивилизации на два типа – следствие преобладающей в мышлении бинарной схемы мышления. Такой схемы, которая предполагает расчленение на две части, или дихотомию. Приверженность этой схеме определяется склонностью превращать различия в противоречия, неприемлемые противоположности. В условиях усиления кризисов и общемировых проблем такая схема мышления является не только недостаточной, но и опасной. Превращаясь из способа анализа в способ действий, бинарное мышление начинает служить злу, так как в основе этого мышления лежит конфликт, взаимоотрицание полярных проявлений. Общество в современных условиях подошло к предельному противостоянию (О.Н. Опрятная): никогда еще за всю историю человечества не были столь разительны контрасты между бедными и богатыми странами, могуществом и бесправием различных классов, интеллектуально-информационной властью и отсутствием элементарного образования различных слоев населения, возможностями применения устрашения или даже военной силы со стороны одних государств и полная беззащитность других. Бинарность, в силу ее внутренней агрессивности, предполагает победу над собой противоположным любой ценой. В современных условиях подобное мировоззрение стало представлять реальную угрозу самому факту существования цивилизации.
В постнеклассическом мировоззрении широкое распространение получает тринитарная методология. С идеей тринитарности тесно связано стремление к целостности. Она становится ведущей во время поиска оснований для нового синтеза. Понимание необходимости преодоления бинарности, обращение к идее тринитарности обусловливается потребностью к преодолению разрыва между абстрактно-универсальными теориями, созданными в рамках классических представлений о научном знании, и эмпирическими исследованиями, трудно интерпретируемыми в рамках подобных конструкций и требующими иной мировоззренческой парадигмы.
Понятие «тринитаризм» ведет свое начало от греческого «trias» и латинского «trinitas» – троица. Вокруг понятия троицы, его сущности в течение многих веков велись бесконечные богословские, философские и мировоззренческие споры. В России под знаком троицы творили Андрей Рублев, А.С. Хомяков, В.Ф. Одоевский, В.С. Соловьев, Н.О. Лосский, Н.А. Бердяев, П.А. Флоренский, В.Ф. Войно-Ясенецкий и др. Важным в понимании термина «тринитаризм» является утверждение в нем всеобщей троичности Целого. Целое начинается там, где происходит строение, т.е. единение тройственности. Материализация порядка и хаоса проходит через обретение Строения. Это триединство – системная триада – есть предельный элемент системности вообще. С утратой строенности утрачивается то, что характеризует системы, – синергия (О.Н. Опрятная) [320].
К архетипу триединства обращаются многие современные мыслители. Появилась общественная организация, объединяющая приверженцев тринитарной идеи, – Академия Тринитаризма.
Особый подход к развитию тринитарной методологии содержится в многочисленных работах профессора Санкт-Петербургского университета Р.Г. Баранцева. В основе его работ лежит идея универсальности естественного синтеза как всеобщей формы самоорганизации. Автор формулирует и развивает понятие системной триады, структурирует ее семантическую формулу, выдвигает принцип синергетической системности: нелинейность – когерентность – открытость. Особое место в работах Р.Г. Баранцева уделено становлению тринитарной методологии познания, базирующейся на единстве рационального, эмоционального и интуиционального типов мышления [45-46].
Основываясь на тринитарном видении мира, представляется возможным искать варианты преодоления дихотомий и в преодолении культурных различий «западной» и «восточной» цивилизаций.
Техногенная («западная») цивилизация дала человечеству множество разнообразных достижений. Научно-технический прогресс, экономический рост обеспечили новый уровень потребления, медицинского обслуживания, увеличили среднюю продолжительность жизни. Техногенная цивилизация открыла путь к вступлению в фазу постиндустриального развития. Развитие науки, образования, техники и технологий порождает потребность в новом образе мышления и жизни, способствует перерастанию модернизации в современные процессы глобализации. Однако именно техногенная цивилизация привела человечество к глобальным кризисам (экологическому, антропологическому), когда оно оказывается на пороге своего самоуничтожения.
Наряду с глобальными можно выделить и глубинные кризисы, происходящие в жизни людей. В ритме ежедневных забот человек иногда слишком долго не замечает те стремительные изменения, которые происходят в окружающем его мире. А, следовательно, не успевает находить и принимать решения о тех действиях, которые ему нужно совершить в ближайшее время для обеспечения своей успешности и комфортности. Различными исследователями признается психологическая неготовность человека к таким темпам. Наблюдается очень опасный социальный феномен – отставание общественного сознания от динамики развития общества. Существует много людей разных поколений, которые думают: «Не может быть, чтобы будущее наступало так стремительно! Ведь раньше такого никогда не было». Действительно, никогда не было такого стремительного развития человечества, и поэтому люди к нему психологически не готовы (К.К. Колин).
Для преодоления как глобальных кризисов, так и индивидуально-личностных требуется изменение целей человеческой деятельности и ее ценностных регулятивов. Один из путей преодоления кризисов предлагает В.С. Степин, указывая на потребность перехода к новому типу цивилизационного развития, третьему по отношению к традиционалистскому и техногенному. Переход предполагает синтез достижений современной техногенной культуры и некоторых идей традиционалистских культур. При этом новое измерение должна приобрести приоритетная ценность человека, его духа и его деятельности, что позволяет актуализировать традиционалистская система ценностей, которая полагает человека включенным в целостный организм природы, ориентирует вектор человеческой активности не столько во вне, сколько во внутрь, на самовоспитание, самоограничение, включение в традицию. В.С. Степин выделяет основные моменты, в которых современная наука начинает коррелировать с ценностями традиционных восточных культур:
1) представление об окружающей среде как особом живом организме;
2) формирование новых стратегий деятельности человека, основанных на синергетическом характере сложных развивающихся систем (перекликается с китайским принципом «у-вэй» – провозглашение идеала минимального действия, основанного на чувстве резонансов ритмов мира);
3) поиск истины с расширением этических регулятивов научного поиска (соотнесение внутреннего этноса науки с гуманистическими идеалами и ценностями) [416].
Переход к новому типу цивилизационного развития связан с формированием «точек роста» новых ценностей, которые возникают в различных областях техногенной культуры. В.С. Степин выявляет «точки роста» новых ценностей в политическом сознании, на которые полезно обратить внимание для выбора ориентиров преобразования социально-культурной сферы [416]. Формирование точек роста связывается им с демократией, демократизацией в различных сферах общества, которая имеет, по словам Черчилля, множество недостатков, но ничего лучше человечество еще пока не придумало. Демократия обеспечивает эффективное управление сложными социальными системами на основе многообразных обратных связей, корректирующих управленческие решения, которые при авторитарном способе резко ослабевают. Но реализуемые в настоящем тактические задачи должны подчиняться стратегическим программам развития, потому что речь идет о планетарных переменах, меняющих состояние современного мира. При этом существенно возрастает ответственность человека перед будущими поколениями, а сиюминутные выигрыши отходят на второй план.
Отличительной особенностью информационной цивилизации выступает существенное возрастание роли человека. Однако эта роль неоднозначна. «С одной стороны, именно человек является главным ресурсом и движущим фактором развития информационного общества, а, с другой стороны, он также является одним из основных факторов риска на пути этого развития» [207]. Возрастание роли человека в информационном обществе обусловлено превращением информации, знания не только в объект, но и в продукт труда. Развитие средств информатики, развивающаяся информационная среда способствуют высвобождению одного из наиболее ценных ресурсов для человека – «социального времени» (К.К. Колин), открывая перед человеком принципиально новые возможности культурного и интеллектуального развития, профессионального совершенствования. Увеличение производства информации в целом обусловливает проблему cубъективного отбора информации человеком. В информационном обществе характер коммуникации становится все более индивидуализированным и персонализированным, отображающим специфику индивидуально-личностного восприятия информации. Изменение коммуникативных процессов приводит и к изменению циркуляции информационных потоков. Доминирующий характер приобретает сетевой путь передачи информации, проявляющийся как «взаимодействие между персонализированными интертекстами» (М. Кастельс) взамен вертикального способа передачи информации от поколения к поколению. Обеспечивая условия для повышения качества жизни миллионов людей, развивающиеся информационно-коммуникационные технологии создают новые проблемы и риски для человека. К ним следует отнести «информационное неравенство», манипуляции общественным сознанием, виртуализацию общества, «киберболезни», «информационную преступность» (К.К. Колин).
Д.В. Иванов для понимания огромной роли информации в информационном обществе предлагает выделять триаду «сообщение – интерпретация – коммуникация» [173]. По его мнению, сообщение (или послание) – это передаваемый продукт интеллектуальной деятельности человека; интерпретация (или восприятие) – это «мысль», приобретаемое знание; коммуникация – это лишь операция передачи, трансляции. Доминирующим потоком при этом выступает интерпретация. А коммуникация, создавая и множа информационные потоки, способна выступать процессом создания образа, побуждая к действию.
Таким образом, развитие информационно-коммуникационных технологий активизирует мощнейшую силу, способную оказать влияние на сознание каждого человека, – создание и предъявление образа. Каким будет этот образ, какие ценности он будет нести, к чему призывать, на что нацеливать, будет зависеть от того, какими намерениями будет руководствоваться человек, владеющий такими могущественными инструментами. Другой важной стороной использования силы образа становится способность человека интерпретировать его значение, принять и использовать как управляющий инструмент своего развития.
Стремление к разрешению быстро нарастающих проблем информационного общества побуждает к новым поискам, следствием которых можно считать возникновение глобалистики – системы междисциплинарных научных знаний о жизненно важных общечеловеческих проблемах. По мнению А.Д. Урсула, глобалистика «… должна изучать глобальные процессы и системы, выявлять соответствующие их существованию и развитию законы и тенденции» [447]. Причем это изучение носит эволюционный характер. Ученым все существующее множество глобальных процессов и соответствующих систем разделяется на три основные группы: социальные, социально-природные, природные, существующие и проявляющиеся в планетарном масштабе. С позиций глобального эволюционизма самоорганизация материальных систем предстает в качестве единого и основного перманентного процесса прогрессивного развития видимой Вселенной. Эволюция в системах реализуется через самоорганизацию как процесс усложнения структуры эволюционирующей системы, рост ее информационного содержания, разнообразия. Глобальные процессы разделяются во временном аспекте на начавшиеся и завершившиеся в прошлом, происходящие в современную историческую эпоху, а также на те глобальные процессы, которые появятся и развернутся в будущем. К наиболее важным будущим социоприродным глобальным процесса А.Д. Урсул относит переход к устойчивому развитию.
«Современная модель цивилизационного процесса получила наименование неустойчивого развития (НУР), поскольку в ней не удается обеспечить необходимый уровень безопасности существования человечества, его сохранения на длительные времена» [448, с. 6.]. Социально-экономический прогресс в деформированно-дегуманизированной форме привел человечество к таким опасностям, которые ставят его на грань выживания. Под угрозу поставлена сама возможность существования всей земной цивилизации как целого, а проблема ограниченности Земли требует научного решения.
В ходе постепенного осознания обществом глобальных природоохранных, экономических и социальных проблем формировалась концепция устойчивого развития. Устойчивое развитие – это конструктивная реакция общества на наблюдаемые и активно освещаемые в научных публикациях и средствах массовой информации процессы деградации природы под усиленным антропогенным давлением. Идеи о необходимости устойчивого развития не новы, ведь еще в начале XX в. наш великий соотечественник В.В. Вернадский, намного опережая свое время, выдвинул концепцию ноосферы (сферы разума), в основе которой лежит идея гармонизации взаимодействия общества и природы. Он говорил, что «человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой, которая определяет новое геологическое эволюционное изменение биосферы», и предупреждал об опасностях, скрытых в формировании ноосферы. Устойчивое развитие «может быть определено как форма социоприродного развития, которая обеспечивает выживание и непрерывный прогресс общества и не разрушает окружающую природную среду (особенно биосферу)» [361, с. 29] Предлагаемые модели устойчивого развития труднореализуемые, и многим противникам идеи кажутся утопичными. «Вместе с тем, пока никакой другой идеи, носящей такой же гуманистический характер, признанной на уровне мирового сообщества, не существует» [361, с. 495].