Таким образом, путем разрешения двух дел в порядке надзора и формулирования абстрактной правовой позиции в п. 13 Постановления № 10 высшая судебная инстанция по сути полностью поменяла практику судов по разрешению споров об обращении взыскания на предмет залога при изменении условий обеспеченного обязательства.
Такое изменение практики должно привести к устранению самой идеи о том, что акцессорность объема залога означает настолько жесткую связь залога и обеспеченного долга, что любая попытка его изменения без согласия лица, предоставившего обеспечение, прекращает залог.
Конечно, против подхода, предложенного в Постановлении № 10, можно возражать, в частности, таким образом: изменяя условия обязательства (увеличивая размер долга или процентов, сокращая срок исполнения), его стороны могут (в том числе и намеренно) увеличить риск неисполнения обязательства. Например, залогодатель, соглашаясь дать обеспечение по кредиту третьему лицу, исходил из того, что сумма кредита вполне может быть возвращена должником в течение трех лет, как это и было предусмотрено в договоре кредита. Но сокращение этого срока, к примеру, до шести месяцев вполне может привести к тому, что должник окажется неисправен, и вероятность того, что кредитор прибегнет к обращению взыскания на обеспечение, резко возрастает. То есть вроде бы залогодатель страдает, и его положение ухудшается.
Но против этого довода есть как минимум два соображения.
Первое: залогодатель, как я уже упоминал, всегда несет риск того, что к нему досрочно предъявят иск об обращении взыскания на предмет залога. Он несет риск того, что должник ликвидируется, окажется банкротом, у должника отзовут лицензию и пр. Но и общий риск коммерческой неисправности должника – это также риск именно залогодателя. Освобождение его от обязанности выдать кредитору за счет обеспечения денежную сумму просто уничтожит саму идею залога за третье лицо. Кроме того, не следует забывать и о том, что в наиболее одиозных случаях в целях защиты интересов залогодателя может появиться повод и для применения ст. 10 ГК РФ. Например, соглашением должника и кредитора без согласия залогодателя – третьего лица срок возврата кредита был сокращен с трех лет до одной недели. Понятно, что вряд ли в такой ситуации суд встанет на сторону залогодержателя и обратит взыскание на предмет залога. Скорее всего, в таком иске будет отказано именно со ссылкой на то, что залогодержатель и должник, изменив срок исполнения обязательства, обеспеченного залогом, допустили злоупотребление правом.
Второй довод в пользу позиции, занятой ВАС РФ, может быть таким. Российская коммерческая практика совершенно не знает случаев предоставления в залог своего имущества по долгам третьего лица на основе договора, заключаемого между залогодателем и должником. Подавляющее большинство случаев, когда залогодатель отдает свое имущество в залог по долгам другого лица, – это залог за аффилированное лицо (прежде всего с точки зрения структуры учредителей должника и залогодателя). В такой ситуации вообще не остается места для рассуждений об ухудшении положения залогодателя, ведь они, будучи по сути членами одной предпринимательской группы, должны считаться знающими обо всех изменениях в содержании обеспеченных залогом обязательств[137].
Другая правовая позиция, тесно связанная с проблемой акцессорности объема требования залогодержателя, содержится в предл. 2 п. 13 Постановления № 10, в котором высшая судебная инстанция высказалась в пользу допущения залога, который можно было бы условно назвать «обременение с «плавающим» размером». Так, стороны договора залога (в том числе заключенного и в обеспечение долгов третьего лица) вправе установить в договоре залога, что при увеличении или ином изменении обязательства залог обеспечивает его в той сумме, которая будет иметь место к моменту обращения взыскания на предмет залога (в нем могут измениться сумма долга, размер процентов по нему). Однако тот факт, что залогодатель заранее согласился с тем, что его вещь будет «отвечать» по долгу в том размере, который сложится в отношениях между залогодателем и залогодержателем, на мой взгляд, снимает проблему защиты интересов залогодателя третьего лица от изменения размера залогового обременения. Для каких-то исключительных, вопиющих случаев, по всей видимости, будет действовать ст. 10 ГК РФ: суд просто откажет залогодержателю в иске об обращении взыскания на предмет залога со ссылкой на то, что кредитор и должник, изменив размер обязательства, допустили злоупотребление правом.
Конец ознакомительного фрагмента.