Хозяйственные общества. В акционерном обществе, обществе с ограниченной и дополнительной ответственностью имеются все обозначенные признаки корпоративной организации, потому эти организации могут являться корпорациями. Здесь возможны разные виды корпоративных конфликтов (более подробно будут рассмотрены ниже).
Производственный кооператив. Основой данного вида организации является личное трудовое участие, помимо внесения пая. Таким образом, отделения управления (непосредственного ведения деятельности) от имущественного участия не происходит. Конфликт между участниками и управляющими, а равно между участниками возможен, однако разрешение этого конфликта происходит с применением иных, нежели корпоративный механизм, процедур. Связано это, подчеркнем еще раз, с существованием непременного личного участия в деятельности кооператива, т. е. суть корпоративного механизма именно в реализации возможности согласования воль для удаленных[24] участников.
Вместе с тем, п. 2 ст. 7 Федерального закона «О производственных кооперативах» предусматривает возможность участия в производственном кооперативе лишь путем внесения имущественного пая, без личного трудового участия (таких членов в производственном кооперативе может быть не более 25 %). В это количество включаются юридические лица – члены кооператива, которые по вполне объективным причинам не могут трудиться, а также граждане, входящие в кооператив с каким-то иными целями. Для этих членов (не участвующих трудом в деятельности кооператива, но вложивших имущество – приобретших пай) участие в производственном кооперативе по сути своей ничем не отличается от участия в хозяйственном обществе или коммандитном товариществе в качестве вкладчика. Следовательно, производственный кооператив, в котором имеются члены, не участвующие личным трудом в его деятельности, может быть отнесен к корпорациям по выделенным признакам. Вместе с тем разрешение конфликтов в таком производственном кооперативе не регламентировано. Фактически, члены кооператива, участвующие в его деятельности только внесением пая, остаются незащищенными и находятся в явно менее выгодном положении, чем трудящиеся участники. К этому приводит именно отсутствие специального корпоративного механизма.
«Корпорации одного лица». Возникает вопрос, является ли корпорацией организация, созданная в правовой форме, принадлежащей к корпоративному типу, если 100 % участия в ней принадлежит одному лицу. Существование таких организаций допускается законом (п. 2 ст. 7 Закона об обществах с ограниченной ответственностью, п. 2 ст. 10 Закона об акционерных обществах, п. 22 ст. 4 Федерального закона «Об особенностях управления и распоряжения имуществом и акциями организаций, осуществляющих деятельность в области использования атомной энергии, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»). Понятно, что конфликт между участниками в этом случае возникнуть не может. Представляется, что в этом случае отсутствует один из выделенных признаков корпорации – множественность лиц, одновременно участвующих в организации, разнонаправленные воли которых приходится согласовывать с помощью специального механизма. Как следствие – данный механизм и не используется в соответствии с законом. В такой организации отсутствует общее собрание участников, оно полностью заменяется единственным участником, который все решения по управлению организацией принимает единолично, таким образом проблемы принятия организацией решения, противоречащего интересу и выраженной воле участника, характерной для корпоративной формы, в такой организации возникнуть не может. Не удается обнаружить в рассматриваемой организации других признаков корпорации: единственный участник вынужден участвовать в деятельности созданной организации не только своим вкладом, но, заменяя собой общее собрание участников, он тем самым участвует в управлении, причем непосредственно. Решение организации полностью совпадает с его личным решением. Так, в соответствии со ст. 39 Закона об обществах с ограниченной ответственностью решения по вопросам, относящимся к компетенции общего собрания, принимаются единственным участником единолично и оформляются письменно. Негативно к возможности существования «корпораций одного лица» относились Г. Ф. Шершеневич[25], М. И. Кулагин[26], В. А. Мусин[27], В. К. Андреев и др. авторы.
Представляется, что одночленная коммерческая организация как субъект права существовать может, поскольку для экономических целей нужда в ней имеется, и она воплощена в правовую форму – государство признает в качестве субъектов права акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью одного лица, однако корпорациями такие общества не являются. По справедливому утверждению Д. В. Тариканова, высказанному по иному вопросу, законодатель «вправе воспользоваться теми или иными правовыми формами для решения задач, генетически не связанных с ними, но вполне решаемых посредством таких форм»[28]. Такой избранной законодателем формой для допущения в оборот субъектов – юридических лиц, со 100 % участия другого субъекта, стало хозяйственное общество, задумывавшееся изначально как объединение капиталов. В этом законодательном решении имеется логика: иные формы коммерческих организаций для выполнения такой задачи пригодны еще меньше – сущность товарищества или производственного кооператива предполагает непременное участие нескольких лиц, организационная основа здесь – именно совместная предпринимательская (или трудовая – для кооператива) деятельность, потому отсутствие объединения участников в этих формах немыслимо. Унитарные предприятия сконструированы именно для единственного учредителя, однако в настоящее время используются они в соответствии с законом только на базе публичной собственности, имеют иное вещное право на закрепленное имущество, а потому для создания юридического лица частной формы собственности явно не пригодны. Из имеющихся организационных форм в наибольшей степени пригодной для разрешения участия в обороте юридического лица, созданного одним лицом, оказалась именно форма хозяйственного общества, не предполагающая непременной совместной деятельности. Вместе с тем у такой организации иная структура органов управления, иной порядок создания, и во всяком случае нет здесь признаков корпоративных форм. Отсюда вывод: само по себе наличие у организации формы хозяйственного общества не означает непременной корпоративной сущности этой организации.
Таким образом, рассмотрев все виды коммерческих организаций, предусмотренных действующим законодательством, можно прийти к выводу о том, что корпоративное устройство характерно (и генетически необходимо) только для хозяйственных обществ, состоящих из нескольких участников. Именно в таких организациях может возникнуть разнонаправленность воль участников при принятии решений, а потому требуется специальный механизм согласования этих воль. При конструировании внутреннего устройства иных организаций законодатель иногда прибегает к использованию отдельных элементов корпоративного устройства (структура органов, информационный режим, корпоративный контроль и пр.), однако, вся совокупность элементов корпоративного устройства присуща исключительно хозяйственным обществам, состоящим из нескольких участников.
Структура и свойства корпорации
Корпорация как организация структурно состоит из множества элементов, связей между ними и цели как интегрирующего начала, необходимого любой системе. Элементами такой организации можно назвать участников, имущество, руководителей (управляющих), работников. Под целью в данном случае понимается не общая для всех коммерческих организаций цель – извлечение прибыли, а конкретная цель отдельной организации. Эта цель определяется учредителями при создании, возможно, и не закрепляется в учредительных документах, содержание которых в большинстве своем, к сожалению, не отвечает реальным общественным отношениям, а является типовым, соответствующим разработанным юристами в качестве образца стандартным учредительным документам, размещенным в различных сборниках образцов. Именно эта цель и определяет, во-первых, нужду в конкретном имуществе или ином объекте, вносимом в качестве вклада в уставный капитал при создании; во-вторых, личностные качества субъектов, избираемых в члены органов управления, и саму структуру этих органов; в-третьих, необходимую (наиболее удобную, отвечающую потребностям) организационно-правовую форму для приобретения правосубъектности; в-четвертых, основные виды деятельности, совершаемые корпорацией сделки.
Значение цели для правосубъектности организации подчеркивала Р. О. Халфина, говоря, что «в определении правового статуса и правосубъектности организаций имеются существенные особенности, связанные с тем, что государство создает такие образования либо допускает или поощряет их существование и деятельность на определенных условиях. Благодаря этому виды, типы, характер таких образований, их правовой статус и правосубъектность устанавливаются государством. Важнейшим критерием при этом является цель, для выполнения которой создаются (или допускаются, поощряются) общественные образования»[29].
Цель корпорации как интегрирующее начало организации не следует оценивать с позиций социальной полезности или «вредности», никаких правовых последствий такая оценка не порождает – не может быть запрещена регистрация юридического лица по мотивам «нецелесообразности» или «неполезности» ее создания. Именно поэтому, как отмечалось выше, определение корпорации, данное Т. В. Кашаниной, не является вполне точным.
Предлагаемое значение общей цели как главнейшего свойства организации приводит к выводу о том, что в отличие от физического лица, обладающего ничем не ограниченной правоспособностью, у юридического лица правоспособность всегда должна быть специальной. Для ученых-теоретиков этот вывод представляется очевидным. Так, А. В. Мицкевич указывает: «Правосубъектность юридического лица в отличие от правосубъектности лица физического является специальной»[30]. Ту же мысль высказал В. И. Червонюк, отметивший, что «специальной является правоспособность организаций и юридических лиц, предусмотренная в уставах, положениях»[31]. Как ни странно, в отраслевой науке гражданского права вывод этот не поддерживается.
В статье 49 ГК РФ содержится положение, согласно которому коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий и иных видов организаций, предусмотренных законом, могут иметь гражданские права и нести гражданские обязанности, необходимые для осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом. Эта норма трактуется большинством авторов как установление общей правоспособности коммерческих организаций (за исключением унитарных предприятий)[32]. Прямо назвал правоспособность коммерческих организаций «общей» Пленум Верховного и Высшего Арбитражного Судов РФ в постановлении № 6/8 от 01 июля 1996 г. в пункте 18. Возникает вопрос, означает ли это, что вывод, сделанный ранее об имманентно присущем корпорации особом признаке – наличии цели, и, как следствие, специальной правоспособности всех корпораций (и в качестве более общего вывода – всех юридических лиц), является ошибочным, иначе возникает сомнение в корректности использования термина «общая правоспособность» Пленумом и рядом специалистов в области гражданского права.
Представляется, что общая или универсальная правоспособность, которой обладают физические лица, более объемна по своему содержанию, чем «общая» правоспособность юридических лиц. Из анализа норм гражданского законодательства следует вывод о запрете совершения ряда сделок для юридических лиц. Так, Гражданский кодекс запретил заключение договора дарения между коммерческими организациями, не может быть юридическое лицо заказчиком в договоре бытового подряда, нанимателем в договоре найма жилого помещения, не может заключить в качестве получателя договор пожизненной ренты или пожизненного содержания с иждивением, не может составлять завещания, не может быть субъектом права авторства. Существует ряд иных не возможных для юридического лица действий, даже в том случае, если это юридическое лицо является коммерческой организацией, т. е. обладает «общей правоспособностью». Более верным представляется считать правоспособность юридических лиц всегда специальной. При этом специальная правоспособность всех без исключения юридических лиц (которая и не может быть иной в силу того, что именно наличие особой цели конститутивно присуще любому юридическому лицу, в отличие от физического лица) разделяется законодателем на более широкую, которой обладают коммерческие организации, за исключением унитарного предприятия, и более узкую, которой обладают некоммерческие организации и унитарные предприятия. Но, повторюсь, ни та, ни другая не являются общей, или универсальной – в общетеоретическом понимании. В свое время указание на возможность для коммерческой организации осуществлять любые виды деятельности стало прорывом для отечественной цивилистической мысли. Предыдущий Гражданский кодекс РСФСР содержал принципиально иное положение. Так, ст. 29 Гражданского кодекса РСФСР от 11 июня 1964 г. предусматривала, что «юридическое лицо обладает гражданской правоспособностью в соответствии с установленными целями его деятельности» (курсив мой. – С. Ф.).
Установление в Гражданском кодексе РФ совокупности норм в ст. 49, 173,174 стало победой над доктриной «ultra vires» в отечественном гражданском праве.
Напомню, что суть доктрины «ultr vires» заключалась в том, что юридическое лицо может совершать только действия, соответствующие цели юридического лица, иные сделки юридического лица – недействительны. Основой построения доктрины является следующее суждение. Наделяя юридическое лицо имуществом, учредители рассчитывают на использование этого имущества исключительно на предусмотренные учредительными документами цели. Учредительные документы потенциально известны любому желающему вступить в правоотношения с юридическим лицом, потому все могут и должны знать об ограничениях правоспособности юридического лица, наложенных на него учредителями, а также об ограничениях, установленных для отдельных органов управления. Кризис применения доктрины приходится на середину XX в., когда признание недействительными сделок, совершенных «за пределами полномочий» юридического лица, привело к массовым злоупотреблениям, допускаемым при образовании юридических лиц. В учредительных документах фиксировались заведомо противоречивые цели и задачи, а также длиннейшие списки возможных действий с тем, чтобы любая сделка, совершенная юридическим лицом, потенциально могла бы быть признана недействительной вследствие противоречия учредительным документам. Борьба с доктриной ultr vires заключалась в отказе от нее. Стало действовать противоположное правило: никакие положения учредительных документов не имеют силы для третьих лиц, если не доказано, что они знали или должны были знать положения учредительных документов. Именно в ст. 49, 173,174 ГК РФ эти положения проявляются наиболее ярко.
Корпорация всегда обладает свойством юридического лица (является субъектом права), но не всякое юридическое лицо является корпорацией. Оговорюсь в связи с этим еще раз, что единого подхода к понятию корпорации не существует, в настоящей работе корпорация рассматривается как субъект права. Принципиально иной взгляд на понятие корпорации и корпоративных правоотношений имеет, например, Н. Н. Пахомова. По ее мнению, последние возникают при формировании и реализации отношений собственности со множественным составом субъектов-собственников[33]. К таковым она относит и отношения общей собственности, и отношения между участниками договора о совместной деятельности и пр. Таким образом, для этого автора наличие статуса юридического лица не обязательно. С нашей точки зрения, для корпорации свойство юридического лица является одним из признаков.
Для того чтобы участвовать в гражданских правоотношениях, необходимо обладать определенными, юридически значимыми свойствами. Законодатель позволяет вступать в гражданский оборот людям и некоторым организациям[34]. При этом, признавая людей физическими лицами и субъектами права, законодатель абстрагируется от некоторых свойств человека (цвет волос, рост, наличие музыкального слуха и пр.), считая их юридически неважными, и, напротив, придает юридическое значение другим свойствам (абстрактное наличие сознания и воли[35]). Поэтому нельзя смешивать понятия «человек» и «физическое лицо». Физическое лицо – свойство некоторых людей, позволяющее им быть субъектами права и отражающее наличие у человека лишь некоторых признаков, необходимых для участия в правоотношениях[36]. «Человек является субъектом права в силу того, что право рассматривает его в качестве субъекта определенных отношений»[37].