Целью хронологической таблицы является не полнота и не картина исторических сил в движении, а создание фона, на котором происходили описанные события. Поэтому там мало упоминаются религиозные или общественные события.
Генеалогическая схема основана на таблицах из издания Бэри «Поздняя Римская империя» (1923) – с некоторыми изменениями, дополнениями и пропусками, чтобы понятнее отразить взаимоотношения между мужьями и женами и не указывать кое-где соответствующие поколения детей в семье.
Я очень благодарен покойному доктору У. Д. Вудхеду, бывшему главе кафедры античности Университета Макгилла, за многочисленные советы и содействие в подготовке переводов, а также за то, что он прочел их все в рукописи. Также я очень признателен доктору А.Э.Р. Боуку за множество полезных предложений, исключение фактических неточностей и лингвистических неясностей и за помощь в определении вида, который приняла эта книга. Его доброту я очень ценю. Не стоит говорить, что за все ошибки или погрешности ответственность несу только я. Без помощи людей, упомянутых выше, их могло быть гораздо больше.
Глава 1
Управление империей
Феодосий Великий – последний правитель той единой Римской империи, какой она была при Августе, – скончался в начале 395 года. Его сыновья разделили страну, Аркадий стал править на Востоке, а Гонорий на Западе, и больше никогда все Средиземноморье не контролировало единое правительство. Веками этот мир разделяли два языка, а позднее разрыв еще больше усилили застой в торговле, озабоченность разными угрозами на противоположных границах и религиозные разногласия. Хотя в умах людей того времени и продолжала существовать единая ойкумена с двумя столицами, в действительности историк сталкивается с двумя отдельными государствами, тесно связанными историческими, а в течение нескольких поколений и семейными узами в высших сферах власти. Каждое из них в основном было сосредоточено на собственных тяжелых внутренних и внешних проблемах и двигалось своим политическим курсом. Поэтому неудивительно, что в V веке Восточная империя отводила от себя варварскую угрозу, направляя ее на Запад, против родственного государства, и весьма редко помогала Западу защищаться в его смертельной агонии.
Чтобы понять, как императорские дворы в Константинополе и в Италии встретили кризис V века – нападение варваров с севера, – необходимо представить общую картину управления и военной машины.
При Феодосии христианство одержало окончательную победу, так что император с этого момента помимо обладателя верховной светской власти стал также духовным представителем Христа на земле. В этом качестве он был особым образом отделен от остальных людей. Его дворец и все, связанное с ним, являлось «сакральным». Те, кто приближался к императору, должны были в знак почтения опускаться на колени. Его личность была священна, и при обращении его именовали Dominus, то есть Бог. Император являлся верховным главнокомандующим всех войск и, хотя теоретически подчинялся традиционным законам и Церкви, на практике контролировал епископов и мог менять законы благодаря эдиктам.
И все-таки это не была наследственная монархия, ибо император до сих пор, как и во времена принципата, оставался выборным чиновником. В действительности же, разумеется, правитель сам избирал преемника, связывая того с верховной властью титулами августа или цезаря, а сенат и армия, а позднее и Церковь просто утверждали этот выбор во время церемонии вступления в должность. Выбор обычно падал на сына императора, если таковой имелся, или на родственника по крови или по браку. Последнее слово в вопросе о том, кто будет править и как долго, принадлежало армии, о чем свидетельствуют частые в тот период случаи поддержки узурпаторов. Однако примечательно, что большинство претендентов на трон имели родственные связи с человеком, которого стремились свергнуть.
Чтобы усилить благоговение населения и избежать неудач и осуждений, императоры делали себя довольно таинственными фигурами, скрывающимися за стенами дворцов, недостижимыми, далекими и защищенными от публики бесчисленными бюрократами и дворцовыми чиновниками.
Сенат во многом стал наследственным и чисто почетным органом знати – чем-то вроде палаты лордов, – не обладающим реальной властью. Однако его члены пользовались большим уважением и в силу индивидуальных обязанностей зачастую обладали огромным могуществом. Для сыновей сенаторов важна была должность претора, благодаря которой они получали доступ в сенат. Единственной обязанностью преторов являлась организация игр или строительство общественных сооружений – часто очень тяжкое финансовое бремя. Каждый год сенат избирал восемь преторов. Высшие чиновники, которые нередко были людьми незнатного происхождения, пробившимися наверх, также могли быть назначены в сенат по требованию императора без преторианских расходов.
Почетным было не только звание сенатора, но и целый ряд других титулов. Высокое положение по-прежнему занимал консул, чьи обязанности были похожи на обязанности преторов, однако ему часто оказывало финансовую помощь государство. Помимо двух официальных консулов каждый год нередко назначался consul suffectus. Такой человек получал титул и должность, не связанную с реальной службой. Следующими за консулами в иерархии шли патрикии, которые не несли службу и не выполняли никаких обязанностей. Император давал этим людям высокое звание за выдающиеся заслуги перед государством. Титулы иллюстрия, спектабиля и клариссима, расположенные в убывающем по значимости порядке, также являлись всего лишь почетными. Однако, по крайней мере к концу V века, все люди, носившие эти титулы, считались равными сенаторам, хотя в действительности в заседаниях сената могли принимать участие только иллюстрии. Титул нобелиссима могли носить лишь члены императорской семьи. По достоинству он следовал за титулом цезаря и в V веке временно исчез из употребления.
Гораздо большей, чем сенат, властью обладал консисторий, или императорский совет, который правитель созывал постоянно. Во главе этого совета, куда входили министры финансов, начальник дворцовой службы (магистр оффиций), префект претория, военачальники и, возможно, другие высшие чиновники, стоял квестор. Им помогал многочисленный аппарат секретарей и клерков.
Квестор священного дворца (quaestor sacri palatii) составлял проекты законов и ответы императора на петиции, а также обычно ведал делами императора. Важной и могущественной фигурой являлся магистр оффиций (magister officiorum), возглавлявший несколько гражданских и дворцовых служб. Начальники разных канцелярий (скриний) отчитывались перед императором напрямую, но самими канцеляриями управлял магистр оффиций. Он отвечал за придворный церемониал, осуществлял общее управление внешней политикой и прием иноземных послов, ведал императорской почтой (cursus publicus) и тайной службой (агентами). Последние, именовавшиеся по названию начальника своей службы магистрианами, служили посланниками для выполнения конфиденциальных поручений, а также шпионили за другими чиновниками в столице и провинциях. Магистр оффиций также ведал государственными арсеналами и обладал какой-то властью над военными командирами на границах, однако напрямую ему подчинялись лишь телохранители императора – scholae palatii. Последние были разделены на семь когорт, или схол (scholae) – на Западе их было пять, – расквартированных внутри и вокруг столицы. Ими командовали военачальники в должности комитов[1].
Существовало два главных министра финансов, у каждого из которых был свой штат, однако четко разграничить их обязанности, памятуя о всеобъемлющей власти императора, сложно. Один из них – министр финансов, или комит священных щедрот (comes sacrarum largitionum), – ведал повышением налогов и прочими государственными доходами, государственными монополиями и мастерскими, а также чеканкой монет. А министр частных средств, или комит частных дел (comes rerum privatarum), заведовал всеми императорскими доходами, землями, а также личным имуществом императора.
До сих пор мы говорили о гражданских сановниках, помогавших управлять делами империи в целом, однако существовало огромное количество чиновников, которые, по крайней мере в теории, были заняты управлением дворцовыми делами. Во главе этих людей стоял главный управляющий, обычно евнух, известный как «препозит священной опочивальни» (praepositus sacri cubiculi). Со своими помощниками он управлял дворцовыми слугами и даже императорскими поместьями и, входя в более тесный, чем другие сановники, личный контакт с императором и императрицей, часто обладал огромной властью. Поскольку он являлся евнухом, то к нему почти всегда относились с презрением, однако при этом боялись и искали его расположения как человека, имеющего прямой доступ к императору. Отношения между этим человеком и его подчиненными – примикерием священной опочивальни (primicerius sacri cubiculi) и кастренсием священной опочивальни (castrensis sacri cubiculi) в управлении дворцовыми служителями, а также с комитом священных одежд (comes sacrae vestis) в заботах о царском гардеробе – совсем не ясны. Действительно, временами точное положение, которое занимали исторические деятели, неизвестно из-за греческой привычки переводить их титулы словами наподобие «оруженосец» или «служители опочивальни». Так, например, предположили, что весьма могущественный человек (кто-то вроде Распутина) Хрисафий, евнух при дворе Феодосия II, являлся не препозитом, а примикерием с функциями телохранителя (или спафария, от греческого слова «спафа» – «широкий меч»). Возможно, примикерий был независим от препозита и его подчиненных. С уверенностью можно сказать, что последнему повиновались тридцать служителей (силенциариев), которые составляли почетную гвардию дворца. У императрицы часто был собственный управляющий (препозит).
Все высшие чиновники гражданской или дворцовой службы, а также все военачальники в столице и в провинциях при назначении получали документ, составленный главным сановником, ведавшим должностями, – примикерием нотариев (primicerius notariorum), который отмечал точное положение, занимаемое каждым в сложной иерархии придворных должностей.
О центральном управлении сказано достаточно. Империя была разделена на четыре большие префектуры: Галлия, Италия, Иллирик и Восток. Первые две подчинялись императору Запада, а вторые две – императору Востока. Каждая префектура находилась в ведении префекта претория. Префекты Италии и Востока являлись высшими чиновниками империи, их иногда называли презенсами, сопровождающими самого императора. Префект издавал эдикты, касающиеся своей префектуры, следил за ее финансами, чеканкой монет, обеспеченностью зерном, а также осуществлял в ней судебную власть. В последней обязанности ему помогал судебный советник, которого называли асессором. Префектуры делились на диоцезы (под управлением викариев), а те, в свою очередь, состояли из провинций, управителей которых именовали по-разному: президами, проконсулами или прокураторами. Этими чиновниками нередко становились люди незнатного происхождения, и нам известно о людях из тайной службы, поднявшихся до управления провинциями.
Ни Рим, ни Константинополь не находились во власти префектов претория. Во главе каждого из них стоял префект города (praefectus urbanus). Он являлся главой сената, и его функции были чисто гражданскими. Этот человек был главным судьей, разбиравшим уголовные преступления, главой охранной службы, а также ведал снабжением города водой и продовольствием.
Одним из главных отличий в системе управления при автократии и принципате являлось разделение гражданской и военной власти. Из этого правила существовали исключения, как в Исаврии, временами в Египте и в столице в отношении определенных отрядов телохранителей, но обычно обе ветви власти были четко разделены. Вооруженные силы того времени состояли из двух видов войск: мобильной полевой армии, которую использовали на любом участке границы, подвергавшемся угрозе, или в случае внутренних проблем, и гарнизонов, расквартированных вдоль границ. На Востоке войсками командовали пять магистров армий (magistri militum). Двое из них (magistri militum praesentales) находились при императоре в Константинополе и занимали более высокое положение, чем остальные, стоявшие во главе крупных военных округов во Фракии, Иллирике и Востоке (Orientis). Им подчинялись комиты (comites), возглавлявшие местные полевые военные подразделения, и дуксы (duces), отвечавшие за приграничные гарнизоны. На Западе военная система несколько отличалась. Там войска были разделены между двумя магистрами, один из которых командовал конницей (equitum), а другой пехотой (peditum). Однако очень часто магистра пехоты делали начальником над его собратом путем подчинения ему обеих частей армии. В таком случае он носил титул magister utriusque militiae, или просто магистр армии. Комиты и дуксы занимали на Западе примерно то же положение, что и на Востоке.
Кроме этих войск существовали разные отряды телохранителей, расквартированные в столицах. Мы уже встречались со схолами, подчинявшимися магистру оффиций, однако кроме них существовали кандидаты (candidati), находившиеся в распоряжении императора, и доместики (domestici). Последние включали как пеших, так и конных воинов, и хотя обычно были расквартированы при дворе, могли быть посланы куда угодно. Ими командовал комит доместиков, который не подчинялся магистру армий, а, вероятно, получал приказы от комита частных дел. В любом случае мы знаем, что иногда их использовали для сбора налогов, что демонстрирует связь с министром финансов. Палатины (palatini), несмотря на свое название, не имели никакого отношения к охране столицы, а представляли элитное военное подразделение – часть полевой армии, расквартированную ближе к столицам, чем прочие войска.
Трудность с идентификацией таких чиновников, как гражданских, так и военных, связана с частой неясностью и отсутствием правильных латинских обозначений, которыми грешат все византийские историки. Кроме того, многие военные титулы комитов и даже магистров даровались иноземным вождям, чтобы завоевать их уважение или преданность, в качестве почетных, без выполнения предполагаемых обязанностей.
Магистры армий, разумеется, обладали очень большим могуществом и соответствующим положением при дворе, удивительно, что весьма многие из них имели иностранное, обычно германское, происхождение. «Иностранизация» войск продолжалась долгое время, однако особенное преобладание германского влияния началось с Константина Великого в первой четверти IV века. Многие представители германских племен зачислялись на военную службу в постоянные войска империй, и целые племена служили под командой собственных вождей (филархов). Это были так называемые федераты – термин, всегда являвшийся довольно неопределенным и неоднозначным. Вождь союзного племени ежегодно получал некую сумму денег, которая предполагалась как плата воинам, которыми он командовал, однако выплаты племенам, находившимся за границами империи, для гарантии защиты от их нападений назывались точно так же (annonae), как и выплаты племенам, живущим на территории империи, и этих, по сути, союзников именовали федератами, лишь чтобы «сохранить лицо». В течение V века федератами стали называть и разных иноземных наемников, которыми командовали римские военачальники и которые образовывали в армиях императора отдельные подразделения.
О. Фр. 7, 11. Во времена Гонория словом «букелларий» именовали не только римских солдат, но и некоторых готов. Также и название «федераты» использовали для разнородных военных отрядов. Историк говорит, что сухой хлеб назывался «букеллатон», он и дал комическое прозвище солдатам, поскольку именно поэтому их называли «букеллариями».
Единственным важным исключением при почти полном преобладании в войсках германских отрядов и военачальников стало во второй половине V века использование в противовес им исавров. Этот народ из внутреннего и все еще преимущественно варварского южного района Малой Азии был практически единственным племенем в пределах прежней империи, откуда до сих пор по призыву приходило множество воинственных и умелых солдат. Благодаря исаврам Восточной империи не пришлось так сильно зависеть от германцев, и отчасти поэтому она избежала судьбы Запада.