– Какой она была?
Джой резко втянула в себя воздух.
– Если продолжишь задавать вопросы о сестре, тебе придется поискать другую попутку до Флагстаффа.
Этого Дилану не хотелось. Сегодня он и без того потерял достаточно времени.
Джой сидела и ждала, какое он примет решение. Дилан отметил, как крепко она сжимает руль, как твердо очерчена линия скулы и напряжена спина. Интересно. Одевается как сестра, слушает любимую музыку сестры, и в сумочке у нее список, составленный сестрой. И все же разговаривать о ней не хочет.
Возможно, не хочет разговаривать на эту тему с ним. Он ей не друг… пока. Над этим придется поработать. Дилан поднял палец.
– Еще один вопрос. Ты умеешь водить?
Она взглянула на него из-под ресниц длиной в целую милю.
– Ты серьезно?
– Это справедливый вопрос. Моя жизнь в твоих руках.
Джой побледнела.
– Я вожу с восьми лет.
Выражение лица Дилана сменилось на нерешительное.
– Даже не знаю, пугаться мне, завидовать или восхищаться.
– Все сразу, – сухо сказала она. – Я провела много времени на ферме у дедушки, управляла трактором и старым грузовиком. Еще вопросы есть?
Дилан жестами показал, что запирает рот на замок и выбрасывает ключ.
– Тогда ладно. – Она вырулила с парковки и выехала на шоссе, ведущее на восток, в сторону Флагстаффа.
– Прости за резкость, – сказала она примерно через четверть мили. – Просто… – Она пожала плечами. – Я не люблю говорить о ней.
– Да ладно, я понимаю. Мы едва знакомы. Ты мне ничего не должна, тем более не должна извиняться.
– Благодарю за понимание.
Он успел понять больше, чем она думала. Дилан работал в индустрии, где крошечный обрывок личной жизни мог взорвать прессу и вызвать шквал слухов. Он был очень разборчив в том, чем можно делиться и с кем. Поэтому и решил более не выказывать любопытства – какой бы заманчивой ни казалась мысль написать песню о новой знакомой.
Чтобы освежиться, Дилан протянул ладони к вентиляционным решеткам на приборной панели. Джой включила кондиционер и подняла верх. Ехать по шестьдесят шестому шоссе с поднятым верхом представлялось ему святотатством, но жаловаться он не собирался. Было жарко, и он изнывал от желания помыться. Оставалось надеяться, что в баре, где запланировано вечернее выступление, будет возможность принять душ.
– Ты профессиональный музыкант? – спросила Джой.
– Скорее сочинитель песен, но да, в каком-то смысле, полагаю. Как ты узнала?
– Если не считать гитары на заднем сиденье? Ты упоминал о вечернем выступлении, и у тебя не рядовой вокал.
– Спасибо. – Он едва заметно улыбнулся. Дилан мог бы целый день слушать ее комплименты. Он был бы не прочь тоже ее послушать. И готов был поспорить на целую пачку синих гитарных медиаторов «Скример», что у нее замечательный голос.
– А как насчет тебя? Ты поешь?
Она подняла ладонь.
– Не буду скромничать. Ты видишь певицу номер один из всех поющих в душе, настоящую суперзвезду Западного побережья.
Откинув голову, Дилан громко рассмеялся.
– Играешь на каком-нибудь инструменте?
– Нет. Но сколько себя помню, всегда была одержима музыкой. И любимой игрушкой был пластиковый магнитофон.
– А у меня была пластмассовая труба. Она ревела, как умирающий лось. И я повсюду таскал ее с собой. А чем ты занимаешься, когда не раскачиваешься под «Уиглз»?
– Я участвую в соревнованиях по серфингу.
У него отвисла челюсть.
– Не может быть. Этого я не ожидал. Хотя теперь, когда ты сказала, для меня это очевидно, – произнес он, глядя на Джой оценивающим взглядом.
Она сморщила нос.
– Очевидно?
– Блондинка. Синие глаза. Веснушки на переносице. Наверное, на солнце ты загораешь за один день.
– Ты делаешь из меня какой-то штамп, – язвительно заметила она. – И почему я чувствую себя оскорбленной?
– Не надо. Ты девушка из Калифорнии. Ничего плохого в этом нет. – Не в силах сдержаться, он принялся напевать припев из песни «Бич Бойз». Джой рассмеялась; она даже начала покачивать плечами и изображать Кристину Агилеру, отбивающую такт пальцами. Именно такой реакции он и хотел. Если она расслабится, то, возможно, раскроется. А еще ему нравился ее смех. В закусочной Джой выглядела грустной и одинокой, а когда он стал задавать вопросы о сестре, снова погрузилась в меланхолию. Улыбаясь, девушка вся сияла, так и лучилась энергией радости. Очень плохо, что он больше ее не увидит.
– Где ты сегодня выступаешь? – спросила она.
– В какой-то забегаловке. – Дилан не помнил названия, и ему было все равно. Посмотрит позже, когда они подъедут к городу. Погрузившись в кресло поглубже, он устроился так, чтобы видеть Джой, не поворачивая шеи.
– У тебя концерты по всей дороге?
– По большей части да, но только до Чикаго. Я совершаю эту поездку в память об отце. Он умер несколько месяцев назад. Сердечный приступ.
– О, боже. Прости.
– Не извиняйся. – Он отмахнулся от ее сочувственных слов. Они были ему не нужны, и Джек их не заслуживал. Но может статься, что если он расскажет Джой немного о себе, то и она ответит взаимностью. – Джек совершил такую же поездку тридцать лет назад, когда перебирался в Лос-Анджелес. Я выступаю в тех же заведениях, где выступал он, если они еще существуют.
– Круто. Вы были близки?
– Я и старик? Да нет. Для меня дядя Келвин сделал в этом смысле больше. Джек умер внезапно, вот почему я делаю это сейчас. Решил, что такое путешествие будет хорошим способом попрощаться. – Дилан говорил не совсем правду. Но сказать больше официально просто не мог.
– Ты замечательно придумал. – Джой искоса посмотрела на него, снова перевела взгляд на дорогу. Губы ее зашевелились, беззвучно произнося имена отца и дяди Дилана. Он понял, что допустил промашку, и, съежившись в кресле, отвернулся к окну и уставился на проплывающий мимо пейзаж. Сидел и гадал, сообразит она или нет. Имена Джека и Келвина он назвал, не подумав. Задержав дыхание, Дилан барабанил пальцами по коленям.
– Твой отец часом не… Нет, не обращай внимания. И все-таки я должна спросить. Твоим отцом был Джек Уэстфилд?
Сложив руки на груди, Дилан возвел глаза к небу. Он не ответил, но Джой все поняла по выражению его лица. И в изумлении покачала головой.
– Джек Уэстфилд из «Уэстфилд Бразерс»? – Голос девушки звучал и восхищенно, и недоверчиво.
Черт, быстро соображает. С ней нужно быть поосмотрительней.
– Единственный и неповторимый. – Дилан поскреб щетину на скуле.
– Обалдеть. Они были великолепны. Я слышала, как они играют. Ходила на один из их концертов. У меня есть альбом с их лучшими хитами. – Она ткнула пальцем в айпод, а голос подскочил на октаву и окрасился нотками фанатизма. – Они вроде собрали восемь «Грэмми»?
– Девять. – И стремление Джека разделить славу с сыном развело их в разные стороны.
– Охренеть. Ты – Дилан Уэстфилд.
– Ты только что произнесла «охренеть»? – Он расхохотался.
– Я читала про тебя в «Роллинг Стоун». Ты тот самый Дилан Уэстфилд. Ты писал песни для «Ривер Дистант» и Сэл Харрисон. Твои тексты – это что-то совершенно потрясающее. Я люблю их, и… и… – Она защелкала пальцами, сделала движение рукой в его сторону. – Родители назвали тебя в честь Боба Дилана.
– Мы родились в один день. Это человек-легенда. – Дилан, однако, таким человеком не стал и не собирался становиться. Но восторженное состояние Джой заставило его почувствовать себя значительнее в собственных глазах. Поерзав на сиденье, Дилан решил, что ему просто повезло повстречать одну из фанаток своего отца, согласившуюся его подвезти.
– Господи, поверить не могу, что везу Дилана Уэстфилда. Просто дождаться не могу, когда расскажу… – Внезапно она замолчала.
– Дождаться не можешь, когда расскажешь что? – спросил Дилан. Ему не очень понравилось, к чему она клонит. Он не мог допустить, чтобы сведения об этой его поездке попали в бульварную прессу. Если какая-нибудь газета, скандальная или официальная, прознает истинную причину его путешествия, он потеряет все. Так сказал ему Рик. Никакой огласки – таковы условия. А Дилан к огласке и не стремился.
Джой разочарованно вздохнула.
– Как бы мне ни хотелось похвастаться встречей с тобой, жених меня убьет, если узнает, что я подобрала незнакомого человека.
– Но я не незнакомый. Я твой новый друг. А друзья играют в дорожные игры.
Пора направить разговор в другое русло. Дилан взял айпод и полистал меню. Он хотел добраться до плеера с того момента, как сел в машину, и теперь был впечатлен эклектичным сочетанием произведений. Увидев, что айпод загружен не только мелодиями из музыкальных автоматов, размещаемых в закусочных, Дилан ощутил некоторое облегчение. Вкусы Джой варьировались от классики рока, которую он мог слушать весь день, до Аврил Лавин и ОРМ. Он показал ей обложку альбома ОРМ.
– Поправь меня, если я ошибаюсь. Ты скейтерша.
Джой поежилась, оттопырила нижнюю губу, обнажив нижний ряд идеальных зубов.
– Только не в этой жизни. Какую игру ты имел в виду?
– Правила такие: я включаю песню, и у тебя есть десять секунд, чтобы назвать исполнителя. Если сможешь вспомнить название вещи и альбома, получаешь бонус.
Она сжала пальцы в кулаки, потом вытянула руки вперед, растопырила пальцы и хрустнула костяшками. Затем откинулась в кресле, положив одну ладонь на руль и всей своей позой демонстрируя уверенность.
– Пусть будет пять.
Дилан разинул рот.
– Секунд? Вот черт. – Он присвистнул.
– А награда?
– Если ты выиграешь, в чем я лично очень сомневаюсь, то во Флагстаффе я залью тебе полный бак бензина. – Она бросила на Дилана такой взгляд, что у него тут же мелькнула мысль, не слишком ли он самонадеян. Нет. Никто и никогда еще не выигрывал у него, а он часами играл в эту игру с Чейзом во время долгих гастрольных поездок с отцом.
– А если выиграешь ты?
– Если я… – Он помолчал. – Ты дашь мне номер своего мобильника. – Они направлялись в одну сторону. Он не видел ничего зазорного в том, чтобы продлить их знакомство еще на несколько дней… или ночей.
– Я помолвлена, не забыл? – Она снова сверкнула своим проклятым кольцом.
– Ну… стоило попробовать. Тогда… купишь мне пакетик «Твиззлерс».
– «Твиззлерс»? Тебе сколько лет, двенадцать?
– Двадцать пять, и я их люблю. Ты готова играть? – Он помахал айподом.
– Начинай.
Она раздавила его. Ну, не то чтобы полностью уничтожила, но заставила попотеть. Это был равный матч до тех пор, пока она не выкопала какую-то мутную вещь группы «U-2» со стороны Б в треке, а такие штуки слушают только их поклонники в своих фан-клубах. Ее жених как раз в таком состоял, и она загрузила произведение с его аккаунта. Дилан фанатские клубы не посещал.
Свернув с основного маршрута, они посетили музей бензоколонок и задержались там, по мнению Дилана, несколько дольше, чем нужно. Наконец на закате они въехали во Флагстафф. Дилан проиграл и залил полный бак за свой счет. И она все равно купила ему пакетик «Твиззлерс». Ближе к восьми вечера Джой остановила автомобиль у заведения с вывеской «Блу-Рум». Над обшарпанной дверью вспыхивал неоновый бокал для мартини. Нижнюю половину единственного прямоугольного окна покрывали выцветшие музыкальные афиши.
– Чудесное заведение, – заявила Джой.
– Неужели я слышу сарказм в твоем голосе?
– Уверен, что с тобой там все будет в порядке?
– Я постоянно выступаю в таких заведениях. – Он лгал. Но ему было приятно, что она о нем беспокоится. – Со мной все будет в порядке, куколка, – протянул Дилан, впервые в жизни и очень удачно изобразив Джеймса Дина.
– О, мои звезды, – поддразнила она, потешаясь над ним.
Он выбрался из машины, посмотрел на вывеску бара, раздраженно ворча, забрал с заднего сиденья свои вещи. Захлопнул дверцу и наклонился к окну, чувствуя, что ему не хочется. Не хочется уходить или выступать? Наверное, и того и другого понемногу.
– Знаешь… мне кажется, что я буду по тебе скучать, подруга, – признался он, думая про то, какие строки сумеет сложить из той малости, которую успел про нее узнать.
Джой улыбнулась, и ему захотелось верить, что блеск в ее глазах означает, что и она будет скучать тоже.
– Как бы там ни было, друг, поездка с тобой получилась нескучной. Куда ты направишься из Нью-Йорка? Полетишь домой?
– Ты собираешься пригласить меня на свидание? – поддразнил он.
Она вспыхнула.
– Нет! Я… даже не знаю… просто… из любопытства, – оправдывалась она.
– В Лондон. Встречусь с двоюродным братом, потом домой. – Он непринужденно улыбнулся. – Береги себя. И постарайся сделать что-нибудь для себя в этом путешествии. – Ему не нравилась мысль о том, что все это из-за Джуди и ее списка дорожных дел.
– До свидания, Дилан.
– Пока, Джой. – Он шутливо откозырял ей, повесил на плечо сумку, взял гитару. Потом адресовал небесам изрядную порцию проклятий и вошел в бар.
Глава 4
После
Уговор нарушен уже на следующий после расставания день. Дилан делает это ненамеренно, в минуту слабости. Он сам не ожидал, что станет сожалеть о том, что не сказал ей всего. Кто бы мог подумать, что расставание скажется на нем так скверно. Ему так не хватает ее, что он чувствует физическую боль в груди. Иногда ему трудно дышать, и Дилан совершенно не узнает себя.
Дилан Уэстфилд расклеился из-за женщины. Это не входило в его планы.
Обычно все бывает наоборот. Это он бросает женщин, разбив им сердце. Хотя, за исключением одной девочки из старших классов, в которую он когда-то влюбился, никто из женщин и не отвечает ему настоящим чувством. Им нравится возможность переспать с ним, сыном Джека Уэстфилда, и это утверждает Дилана во мнении, что любовь бывает только на экране, а в реальной жизни это полная неразбериха, особенно в музыкальной индустрии. Он не испытывает никакого интереса к семейной жизни. Даже не планирует жениться. И понятия не имеет, что значит быть хорошим мужем. У него были дерьмовые образцы для подражания.
Устроившись на заднем сиденье «Лэндровера», Дилан достает из нагрудного кармана телефон. Автомобиль с тонированными стеклами прислал кузен Чейз. Арендовал специально для того, чтобы забрать Дилана из Хитроу и доставить в сердце Лондона. Дилану хватает времени устроиться в отеле, принять душ и встретиться с Чейзом в «Олд Блу Ласт». Сегодня выступают «Броук Милленниалз», и Чейз хочет их посмотреть. Он желает получить отзыв Дилана до того, как усядется с менеджером группы обсуждать ее запись для лейбла, запущенного ими несколько лет назад. Лейбл называется «Уэстфилд рекордз». По этой причине он и прилетел в Лондон, и именно поэтому они с Чейзом собираются следить за ходом фестиваля. Изучать тренды и высматривать таланты. Группа «Броук Милленниалз» – одна из многих попавших в поле их зрения.
Не успев осознать, что он делает, Дилан открывает App Store и загружает «Фейсбук». Он смотрит на экран, держа палец над синей квадратной иконкой, и наблюдает за вращающимся кольцом загрузки. Наконец оно исчезает – приложение полностью загружено.
Он никогда не создавал профиля в социальных сетях. До этой минуты он вообще избегал социальных сетей. Потому что чем меньше в Интернете информации о том, кто он и чем занимается, тем лучше. Ему не нужны психи, роющиеся в его профилях. Он не желает открывать доступ к своей личной жизни поклонникам Джека, этой скорбящей фанатской массе, а ведь именно через всяческие приложения они способны ворваться в твое бытие. Но «Фейсбук», возможно, единственный способ увидеть ее.
Дилан касается иконки и создает профиль под именем Д. Уэст. Когда у него запрашивают дополнительную информацию, он ничего не добавляет и ни с кем не собирается дружить. Он просто ищет ее. Джой Эверс. Из Сан-Бернандино, штат Калифорния. Живет в Нью-Йорке, штат Нью-Йорк. Семейное положение: помолвлена.
Он стискивает зубы.
Конечно, ему известно, что она помолвлена. Но это как соль на рану – видеть такую запись здесь, в телефоне. Средний палец его разбитому сердцу.