Остановив коня, маркиз спешился и неуклюже затопал по гравию – на ногах его были только чулки.
– О, дьявольщина, – проворчал он, запрыгав на одной ноге.
– Это все потому, что вы сняли и бросили сапоги, – сказал Рейли. – Какой-нибудь счастливец наверняка уже нашел пару почти новеньких веллингтонов [7], брошенных у дороги.
Маркиз нахмурился и пробурчал:
– Кто бы ни нашел их, пусть носит. Они чертовски жмут.
Когда он доковылял до дома, дверь распахнулась и навстречу ему выбежал Энтони.
– Где ты был, Джеймс? Что с твоим лицом? И где твои сапоги?
– В Лондоне, у зеленоглазой ведьмы.
– Черт возьми, да ты пьян! – Энтони наморщил нос и отступил на шаг.
Рейли хлопнул хозяина по плечу и подтвердил:
– Да, есть немного! А еще ему чуть-чуть больно.
– Ладно, это к делу не относится, – сказал Энтони. И вдруг заявил: – Нина пропала!
– Что ты сказал?.. – Джеймс похолодел.
Энтони протянул ему листок бумаги.
– Вот, смотри…
Джеймс выхватил листок из руки брата и уставился на коротенькую записку.
«Я уехала в Лондон!» – сообщала сестра.
Проклятье, о чем Нина думала? Впрочем, было ясно, что она совсем не думала. Глупая девчонка погубит себя!
Скомкав листок, маркиз, мгновенно протрезвев, ринулся вверх по лестнице.
– Рейли, пакуй мой саквояж! – закричал он. – Мы едем в Лондон!
Глава 9
Ранним туманным утром, сидя в экипаже, Джеймс смотрел на траурный венок, висевший на двери его лондонского особняка на Белгрейвской площади, где он не был уже больше года. Почему он не продал этот дом? И почему Джеймс содрогнулся при мысли о том, что придется сюда войти? Но он приказал бы кучеру ехать дальше, если бы не надеялся, что Нина остановилась именно здесь.
Выходя из экипажа, Джеймс провел ладонью по лицу и поморщился, когда пальцы коснулись поврежденной челюсти. Рейли вышел вслед за ним и сочувственно похлопал его по плечу.
Конец ознакомительного фрагмента.