– Какие твердые соски, детка. Да ты вся горишь…
Он щипал и поглаживал мои соски на виду у Александра. А потом отстранился.
Я тяжело дышала.
– Теперь ноги, – сказал Джеймс.
Он задрал юбку сарафана настолько, насколько позволяли приличия. И еще немного, чтобы позлить Александра. Я сгорала и совсем не от стыда или солнца, а от желания такой силы, что не могла противиться Джеймсу. Слишком давно ждала этого. И тот факт, что Александр смотрит, возбуждал еще сильнее.
Джеймс коснулся моих бедер. Погладил чувствительное местечко под коленями, добрался до щиколоток. Помассировал стопы.
Я растеклась в довольную лужицу.
Конечно, потом его руки опустились на внутреннюю сторону бедер. Скользкие пальцы остановились в миллиметре от моих трусиков.
– Хочешь, я сниму их с тебя прямо сейчас? – прошептал Джеймс. – Только скажи, Эмма. И мы встретимся в каюте. Если только ты не хочешь сделать это прямо здесь на палубе.
– Моя очередь, – сказал Александр. – Джеймс, иди за штурвал. Эмма, переоденься в купальник. И возвращайся.
Я поднялась. Ноги не слушались, колени дрожали. Александр тоже снял поло и остался в шортах.
Я прошла к каюте. Мир качался, как будто яхта угодила в шторм. Господи, и как… и самое главное, когда сказать им, что я хочу обоих и чтобы прекратили изводить меня понапрасну своим соперничеством?!
Вернувшись в купальнике, я легла на тот же шезлонг только теперь лицо вверх.
Александр опустился рядом. Я не выдержала и зажмурилась. Смотреть на его сосредоточенное лицо и поджатые губы, которые хотелось расцеловать, было невозможно.
Сначала Александр занялся руками. Несмотря на то, что они были уже скользкими от крема после Джеймса. Его это не остановило.
От рук он перешел к животу.
Я перестала дышать. Его пальцы останавливались возле кромки трусиков и медленно поднимались к груди. Он приподнял веревочку купальника, соединявшую две половинки на груди, и провел пальцем между ними до шеи.
Я выгнулась и закусила губу, чтобы не застонать. Сейчас лицо спрятать не получалось. Александр видел, какой эффект на меня оказывают его прикосновения. Я была уверена, что мои щеки были пунцовыми.
– Это из-за меня или из-за Джеймса? – спросил он своим фирменным холодно-безразличным тоном.
Я распахнула глаза и мне не сразу удалось на нем сосредоточиться. Зрение не желало фокусироваться.
Вот он, момент, который я ждала.
– Из-за обоих.
Александр вздрогнул. Уставился на меня. Казалось, сейчас он спросит, что я имею ввиду, но он только вернул свои руки на мой живот и протянул:
– Интересно… И давно тебя тянет к обоим?
Я кивнула и снова закрыла глаза.
– Даже несмотря на то, что у этой… кхм, идеи нет будущего? – спросил он.
– Разве нет? – хрипло спросила я.
Удобно говорить об этом с закрытыми глазами. Глаза я не открыла бы даже под страхом смерти.
Александр ничего не ответил. Приспустил мои плавки на бедрах. Я сглотнула. Он водил пальцами по низу живота, явно наслаждаясь тем, как я вздрагиваю каждый раз, когда он опускается все ниже.
– Почему вы с Джеймсом так ненавидите друг друга? – выдохнула я. – Что между вами двумя произошло?
– Это слишком прекрасный день, чтобы портить его воспоминаниями, Эмма.
Его пальцы скользнули под тонкую ткань. Я застонала.
– Такая мокрая, – горько констатировал Александр. – И сразу для двоих.
Он убрал руки и поднялся. Из рубки ему навстречу как раз выбежал Джеймс.
– Эй! Я видел, что ты сделал! – громыхнул Джеймс.
– Она хочет двоих, Джеймс, – грубо бросил Александр. – Ты готов к такому повороту?
Я неловко села. Посмотрела на опешившего Джеймса. Всегда скорый на ответ, веселый Джеймс теперь превратился в камень.
– Так я и думал, – кивнул Александр. – Я на мостик. Поворачиваем к берегу.
Джеймс развернулся и ушел на корму. Пока мы не причалили, он не сдвинулся с места.
Сгорая от стыда, я юркнула в каюту, где еще четверть часа назад переодевалась в купальник, полная надежд о незабываемом морском путешествии.
В каком-то смысле оно действительно вышло незабываемым.
Такое унижение забыть трудно.
Глава 13: Эмма
Остаток субботы я прорыдала в пижаме, объедаясь всякой вредной едой. Сара успокаивала, как могла. Говорила, что лучше пластырь отодрать от раны быстро, чем медленно. А если бы я тянула с объяснениями, драмы было бы только больше.
В воскресенье никто из них так и не позвонил. Утирая слезы, я даже набросала черновик заявления, чтобы в понедельник, если обстоятельства пойдут хуже некуда, уволиться по собственному желанию. Оставаться рядом с ними казалось задачей невыносимой и неисполнимой.
В воскресенье вечером позвонил веселый Майк и сказал, что соревнования окончились победой их команды и они идут все вместе отмечать победу в ближайший бар. Я представила, какой стервой буду, если заявляюсь к нему сейчас и объявлю о том, что между нами все кончено. Из-за этого я еще немного порыдала.
Потом, правда, Сара меня вытолкала из кровати, в которой я провела по крайней мере последние сутки, велела одеться, собралась сама и мы направились в бар к хоккеистам Майка.
Наш роман с Майком никогда не был бурным. Майк был парень с соседнего двора у дома моих родителей. Широкоплечий и высокий он покорил женские сердца половины колледжа, но очарование скоро рассеивалось, стоило заговорить с ним. Он был, как говорится, простой в доску. Громкий, шумный, все принимал за чистую монету и громче всего смеялся с шуток о сексе.
В сексе он был тяжеловесом. Придавливал к матрасу, не позволяя менять позу, а спортивная выносливость позволяла ему заниматься этим часами. Это не всегда было так уж здорово, обычно, я кончала первой, и после оргазма равномерные поступательные движения под тяжелое сопение уже не приносили никакого удовольствия.
– Эй, а ну разошлись! – завопил Майк, стряхивая со своих плеч девушек из команды-поддержки, а может быть, фанаток. – Моя девушка пришла! Ты ведь не ревнуешь, крошка?
– Что ты, – вяло отозвалась я.
– Пивка?
– Текилу, пожалуйста.
Его команда одобрительно загудела.
– Так держать! – Майк хлопнул меня по плечу и передо мной тотчас появилась узкая стопка с кактусной водкой.
Черт, еще никогда не было так тошно от самой себя. Сара сказала, что набраться это не выход, ну так ведь и не ей предстояло делать из себя влюбленную по уши девушку рядом с парнем, к которому уже настолько ровно дышишь, что даже бездомные в парке и то волнуют больше?
Вот как меня угораздило втюриться в собственных боссов?....
Лизнув соль, я опрокинула стопку текилы, даже не почувствовав ее вкуса. Закусила лаймом и выдавила:
– Еще.
Игроки поддержали меня громкими возгласами.
Проснулась я у себя в кровати (слава богу), Майка рядом не было (дважды аллилуйя) и мне было плохо. Очень плохо.
– У-у-у, – протянула при виде меня Сара, – кажется, ты теперь и сама зеленая, того и гляди колючки начнут расти.
– Тихо, – прошептала я. – Голова раскалывается.
После аспирина, душа и крепкого кофе стала одеваться и в сумочке, когда искала ключи, вдруг нашла на кольцо. Хм. У меня такого не было. Сара его тоже не признала.
– Может, кто в баре обронил, и ты думала найти хозяйку? – предположила подруга.
– Может быть, – согласилась я. – Занесу-ка на обратной дороге его в бар, вдруг появится владелица.
От мысли о том, что пора идти в офис тошнота из-за похмелья только усилилась. Я выбрала черный, наглухо застегнутый костюм. Обошлась минимум макияжем. Собрала волосы в высокий пучок. И ровно в девять утра, без опозданий, зашла в офис Александра.
Над бумагами в выходные я не работала. Поэтому зарылась в отчеты и договора между двумя сторонами с головой и просидела до обеденного перерыва. Александра я так и не увидела.
Пора было ехать к Джеймсу. Того на рабочем месте тоже не оказалось.
Это было необычно. Они оба всегда появлялись вовремя и, казалось, что другой жизни, кроме офиса у них нет.
Похоже, она все-таки у них была. Мне же стоило признать, что я не знала об этих мужчинах почти ничего.
Обсудив с представителем фирмы Джеймса детали договора, я только к вечеру поняла, что пункты в спорном контракте окончились.
Я все-таки довела это дело до конца. Осталось только последнее – заполучить подписи двух сторон и делу конец. Я больше никогда не увижу ни одного из своих сексуальных боссов.
Вместо заявления по собственному желанию я отправила в головной офис запрос на организацию конференции в формате 2+1 в этот четверг. Получив подтверждение, разослала обоим боссам официальное письмо с прикрепленным текстом контракта.
Уже в пятницу я обрету свободу и больше никогда их не увижу.
С этими мыслями я завернула в бар, как и обещала.
– Крошка! – раздался голос Майка. – А ты какими судьбами?
В полумраке я не сразу его разглядела. Он как будто не уходил из бара. Волосы слипшиеся, глаза красные. А ведь уже вечер понедельника.
– Ты домой вообще ходил? – строго спросила я.
Невзрачный парень, с которым он сидел за столом и потягивал пиво, благополучно слинял, стоило мне задать этот вопрос. Мол, разбирайтесь сами.
Майк громко рассмеялся. Он снова успел набраться.
– Конечно, ходил! Я пришел сюда отметить. Меня переполняет радость, крошка.
– Из-за победы вашей команды? – уточнила я.
Майк расхохотался, притянул меня к себе, и я неловко уткнулась носом в пропахшую потом и алкоголем футболку.
– Что ты согласилась, крошка!
– Согласилась? – повторила я севшим голосом.
– Ну да! Где кольцо, крошка? За этот бриллиант я отвалил все призовые за игру.
Я медленно раскрыла сумочку.
– Какой же я счастливый, – бормотал Майк заплетающимся голосом. – И стану еще счастливей, когда ты будешь моей женой.
Как, черт возьми, вместо того, чтобы разорвать с ним, я согласилась выйти за него?!
Глава 14: Джеймс
– Какого черта, Александр? На часах только семь утра.
– Ну ты ведь уже проснулся, – холодно отозвался мерзавец.
Еще бы не проснулся, если Александр звонил и в дверь, и на мобильный не переставая! Этот даже мертвого разбудил бы.
– Что тебе надо? – спросил я.
– Хочу проветриться.
– А я-то тут причем?
– Я свой байк продал. После… Ну после всего.
Чего?! Не верю собственным ушам.
– Ты хочешь взять мой байк? Ты ведь обещал больше ни в жизни не садится за руль Харлея?
– Хотя бы впусти меня в дом, Джеймс.
Я отошел в сторону, пропуская Александра. Впервые за десять лет тот явился в мой дом.
– Ты давно не ездил. Уверен, что справишься? – решил уточнить я.
– Я ничего не забыл, – ответил Александр, глядя прямо на меня.
В этот момент я и понял, что говорил не только об управлении байка.
– Я тоже, – тихо отозвался я.
– Тогда скажи мне, какого черта мы понадобились ей оба? – не выдержал Александр, всплеснув руками.
А вот и истинная причина раннего визит. Не сказать, чтобы я был удивлен. Хотя нет. Удивлен. Семь утра понедельника, а я еще даже кофе не выпил, но даже никого не убил.
Александр расхаживал по квартире, как загнанный зверь.
– А ты ведь не спал с ней, – кисло заметил я.
Хотя это было и так понятно. Соперничество зашло в тупик.
– Как и ты, – не смог не подколоть в ответ Александр. – Причем, я заинтересовался ею только, когда решил, что это ты спишь с ней.
– А я когда увидел на ней твою рубашку. Хотя я, конечно, замечал ее и до этого, но после того раза мне просто снесло крышу.
– Что с нами не так? – едва слышно спросил Александр.
Я молча развел руками.
– Давай, скажи это вслух.
– Что? – возмутился я.
– Скажи, что тебе не хватало меня в постели!
– Ничего подобного! Тоже мне, возомнил о себе. Я прекрасно трахался все эти десять лет и без тебя.
Александр не сводил с меня пристального взгляда. И я знал, он видел меня насквозь.
– А что б тебя, Февер! Да, так и было. Доволен теперь?
– Нет, – тихо ответил Александр.
– Почему?
– Потому я ни хрена не понимаю, что делать дальше. Я-то думал, что смогу все забыть и начать жизнь сначала. Черт возьми, не тут-то было.
– Может, и не стоило делать вид, что мы можем ее забыть?
– Может быть, – тихо согласился Александр.
– Ты ведь знаешь, что я любил ее больше всех на свете. Ты был не справедлив ко мне. В той аварии никто не виноват. Это был, мать его, несчастный случай. Десять лет назад в той аварии я потерял не только ее. Я потерял и лучшего друга.
Александр остановился, словно наткнулся на невидимое препятствие.
– Я тоже, – глухо отозвался он. – Думаешь, это еще можно исправить?
– Можем попробовать, разве нет?
– Не знаю.
– Раньше ты был решительнее.
– Я не хочу… повторения, Джеймс. Это было чертовски больно.
– Я знаю, – кивнул я. – Но это невыход больше не сближаться с людьми, лишь бы не чувствовать боль. Вот ты десять лет просидел в склепе. И разве сейчас тебе не больно? Отшельничество не поможет. Как и мое блядство, да, не смотри на меня так. Каждый из нас выбрал свой путь.
– Ты всегда выбирал самый простой путь, Джеймс.
– А ты всегда все усложняешь, – пожал я плечами. – По-моему, мы достойны друг друга, разве нет?
– Ладно… Где твой байк?
– Можешь считать меня странным, но я держу его в гараже.
Александр моргнул, потом расхохотался.
Глава 15: Александр
Джеймс вывел меня к гаражу, зажег свет. Провел мимо машины. Там скинул пыльный брезент на пол.
– Черт возьми! – ахнул я. – Это ведь мой байк! Но я же продал его… сразу после той аварии.
– А я его купил.
Дрожащими пальцами я коснулся черного металла.
– Невероятно… И он до сих пор на ходу?
– Да, – кивнул Джеймс. – Держи шлем. Уверен, что ты готов?
– Да.
Это было невероятно. Два ревущих железных коня. Как десять лет назад. Джеймс держался позади. Как и всегда. В этот раз он не гнал, не лихачил, как обычно. Опасался, что я потерял сноровку. Ехал медленно, как разносчик газет на скутере.
До тех пор, пока я, войдя во вкус, не рванул вперед, оставив Джеймса далеко позади.
Сердце ухнуло в пятки от скорости. Я давно не гнал так, как сейчас. После того, как Розетта погибла в автокатастрофе, я возненавидел скорость и беспечную езду.
Именно Джеймса я обвинял в том, что Розетта никогда не чувствовала страха за то, что вытворяла на дороге.
Отчасти я был прав. Но и моей вино в этом было предостаточно.
Правда, именно Джеймс разрешал ей слишком многое. В том числе иногда ездить без специальной защиты. Розетта верила, что с ней ничего не случится. И все же случилось.
В тот день была отличная погода и видимость, не было дождя, снега или тумана. На дороге не было пробок, и никто ее не подрезал. Только она сама была виновата в том, что выбрала непривычно тяжелый для нее байк и села на него без шлема.
Она выбрала именно мой байк.
Кажется, мы из-за чего-то поссорились, и Розетта, импульсивная, как неукротимый огонь, решила умчаться прочь.
Удивительно, что спустя годы, я забыл причину нашей ссоры. Но эта мелочь стоила девушке жизни.
Боль от ее потери развела нас с Джеймсом на долгие десять лет. Каждый думал, что, если удастся не встречаться, станет лучше. И каждый – ошибался.
Мне так и не удалось вернуть былой вкус к жизни. Подозревал, что Джеймсу тоже. Только Эмме удалось стряхнуть чертовы оковы забытья или комы, в которую рухнули оба.
И вот теперь, впервые за долгие годы, мы ехали вместе по городу, один за другим, как это бывало раньше. Казалось, это сон. Слишком хорошо, чтобы быть похожим на правду. Я до сих пор помнил знаки, которыми мы общались друг с другом в дороге.
И вот. Поворот, съезд с трассы, остановка.