– По ладони нельзя определить характер человека, – ответила дочь.
Тамсина не могла признаться в том, что уже видела его ладонь. Линии на ней подтверждали те предположения, которые отец сделал насчет характера сына его закадычного друга.
– А мне и без руки все ясно, – продолжал Арчи. – Я вижу, что он славный малый и ему можно доверять. Когда-то мы в шутку звали его Бестией Вилли, хотя в то время он был всего лишь мальчонкой, тенью своего отца.
Арчи улыбнулся своим приятным воспоминаниям.
Тамсина раздраженно вздохнула.
– Он замышляет вместе с Масгрейвом какое-то худое дело, – взглянув на дверь, за которой прошел стражник, она чуть понизила голос. – Я передаю тебе только то, в чем он сам мне признался. Он сказал, что ты должен принять любое предложение Масгрейва, иначе нас повесят.
– Видишь, Рукхоуп пытается нам помочь. Он хороший малый.
– Он хочет, чтобы мы переметнулись на сторону англичан, – настаивала дочь.
– Эй, стража! – кликнул отец.
Когда стражник возник в дверном проеме, Арчи спросил у него:
– Скажи-ка мне, а женат ли Рукхоуп?
Вздохнув, Тамсина обреченно покачала головой.
– Что? Женат? – стражник нахмурился. – Нет, вряд ли.
– Ну вот! – он торжествующе посмотрел на Тамсину.
– Обещай мне, что ни о чем не станешь его просить, – взмолилась дочь. – Па! Ты мне обещаешь?
Арчи без особой охоты согласился и прикрыл глаза.
Позже стражники вывели Тамсину и ее отца из подземелья вверх по узкой винтовой лестнице. Арчи оступился, чем испугал дочь, однако не упал. Они вышли в полутемный коридор. Стражники остановились у дубовой арочной двери.
– Сюда.
Постучав, один из стражников приоткрыл ее.
Тамсина вошла в просторную опочивальню. Помимо большой кровати с балдахином, здесь имелась и другая мебель. Нижние створки окна были приоткрыты, впуская в комнату золотистый дневной свет. Девушка, минув кровать, остановилась посреди комнаты с дощатым полом. Отец встал позади нее.
На них смотрели трое. Уильям Скотт стоял у окна, грациозно прислонившись плечом к стене. Джаспер Масгрейв с мужчиной помоложе сидели в креслах за столом.
При дневном свете Масгрейв с обвислой бледной кожей и редеющими седыми волосами выглядел очень грузным. Массивный живот безобразно выпирал из-под стеганого темно-красного дублета.
Уильям Скотт, напротив, был худощав и весьма привлекателен. Длинноногий, стройный, черноволосый, со следами легкой небритости на лице. Одежда его, бесхитростно скроенная, все же отличалась некой элегантностью и по качеству превосходила пышный атласный дублет хозяина замка. Спокойная сила и простота делали Уильяма похожим на темного, напряженного ангела на фоне обжоры Масгрейва.
Вот только Тамсина, несмотря на природную красоту Уильяма и доброту, проявленную им ночью (она до сих пор носила его коричневый дублет), старалась думать о нем только как о негодяе. Его дружба с Масгрейвом вызывала у нее сильнейшие подозрения, и ей хотелось, чтобы отец понимал это.
Третий молодой человек казался худощавой копией Джаспера Масгрейва, но с более приятными чертами лица. Впрочем, держался он как-то скованно, словно излучающая силу фигура Скотта и грузная туша Джаспера Масгрейва затеняли его.
Перебросившись парой фраз с Масгрейвом, стражники вышли, закрыв за собой дверь. Уильям Скотт не сводил с Тамсины своих голубых глаз, сияющих в лучах лившегося из окна солнечного света. Девушка отвернулась и постаралась успокоиться.
На столе рядом с бумагами лежала завязанная в петлю толстая веревка. Тут же стояли несколько кубков и кувшин с вином. Масгрейв играл концом пеньковой веревки, свисающей до пола, и, прищурившись, наблюдал за Тамсиной и Арчи.
Переведя дыхание, девушка гордо приподняла подбородок.
– Что, Джаспер Масгрейв, ты хочешь повесить нас на балках перекрытия, здесь и сейчас?
– Молчи, цыганка, когда тебя не спрашивают.
Отбросив конец веревки, англичанин взял в руку кубок и с шумом отхлебнул из него. Сидящий рядом с ним молодой человек просматривал пергаменты.
Скотт, скрестив руки на груди, хранил молчание. Держался он подчеркнуто на расстоянии и казался совершенно спокойным, однако было заметно, как на его скулах ходят желваки. Когда он перевел взгляд на сидящих, на его щеках выступили красные пятна.
Волосы у него-то черные, подумала Тамсина, зато кожа нежная и чувствительная. Вот только что могло вызвать так явно проявившийся его гнев?
– Эй, Артур! – обратился Арчи к молодому мужчине. – Пришел защитить своего папашу от меня?
– Мой сын здесь в качестве помощника, – сказал Джаспер.
Артур кивнул.
– Этот парень – славный угонщик, – произнес Арчи. – Сначала он ловко крадет моих овец и лошадей, о чем я точно знаю, а теперь вот помогает тебе меня судить. Что за отчаянный малый!
Его напускное добродушие граничило с сарказмом. Тамсина бросила многозначительный взгляд на отца, но тот сделал вид, что ничего не заметил.
– Я собираюсь кое-что предложить тебе, Арчи, – произнес Джаспер.
– Я не твой человек, чтобы мне можно было что-то поручать, – хмуро ответил тот.
– Как лэрд, который способен собрать сотню всадников… – начал Артур.
– Две сотни, – прервал его Арчи, – и все отменные сорвиголовы.
– Как раз то, что нам надо, – произнес Джаспер. – Возможно, ты и конокрад, но твое имя пользуется уважением среди жителей шотландского Приграничья. Многие последуют твоему примеру.
Тамсина нахмурилась. Уильям Скотт изображал полнейшее равнодушие, хотя лихорадочные пятна на его щеках выдавали мужчину с головой. Явно что-то его сильно тревожит или злит. Интересно, его злят Масгрейвы или Армстронги? А может, его беспокоит собственная совесть?
Тамсина прищурилась. Возможно, настойчивый совет Уильяма Скотта принять предложение Масгрейва проистекает из его желания обмануть их либо избавиться от них. Девушка наверняка ничего не знала. На Масгрейвов этот шотландец явно не походил. Он интриговал своей загадочностью и зачаровывал. Ей трудно было оторвать от него свой взгляд. Мужчина то и дело косился в ее сторону.
Джаспер Масгрейв постучал пальцем по листу пергамента, лежавшему на столе перед ним.
– Я имею право повесить тебя за конокрадство, но мы можем заключить взаимовыгодную сделку.
– Не буду я ни о чем с тобой договариваться, Джаспер. Вешай меня.
Арчи расправил плечи и выпрямился во весь рост.
Тамсина почувствовала, как ее сердце замерло в груди. Она испугалась, что Джаспер Масгрейв потеряет терпение и прикажет повесить отца без дальнейших разговоров. Веревка с петлей лежала на столе, словно свернувшаяся кольцами спящая змея. Тамсине вдруг непреодолимо захотелось сбежать отсюда, освободиться, заплатив за это любую цену.
Девушка заметила, как Уильям Скотт в очередной раз скользнул по ней взглядом. В его голубых глазах читался немой совет. Тамсина вспомнила его слова, произнесенные ночью: «Пусть Арчи соглашается со всем, что бы ни предложил ему Масгрейв. Тогда он вас отпустит».
Сейчас Скотт ничего не говорил, однако девушка верила, что он до сих пор желает, чтобы их выпустили на свободу. Ее охватило чувство приближающейся опасности. Тамсина придвинулась поближе к отцу.
– Па, послушай Масгрейва, – зашептала она. – Мы должны обязательно отсюда выбраться.
Арчи издал рыкающий звук, поскольку вошел в раж и не собирался сдаваться.
Девушка взглянула на Уильяма Скотта, но тот отвернулся, разорвав тем самым тонкую, словно осенняя паутинка, связь между ними. Теперь Тамсина уже не надеялась, что он в открытую встанет на их сторону.
– Ты пойман на месте преступления, Арчи, – сказал Масгрейв.
– Вчера ты заманил нас в ловушку, Джаспер, – возразил Арчи. – Те лошади… э-э-э… поводья, которые мы взяли, были разложены там специально, чтобы мы попались. Никакой сделки не будет.
Масгрейв ударил кулаком по столу.
– Я пойду дальше, и ты окажешься с петлей на шее, если не замолчишь! Король Генрих, желая по доброте душевной выказать благородство по отношению к новой шотландской королеве, проявляет снисходительность к шотландским преступникам. Тебя помилуют, если ты согласишься с нами сотрудничать.
– Недоброе сердце не способно на благородство. Считаешь меня глупцом? Генрих намеревается завоевать Шотландию. Наша королева – всего лишь несмышленое дитя. Аристократы борются за власть и пеняют на то, что трон Шотландии занимает девочка. Генриху нужна поддержка Приграничья, чтобы иметь возможность вторгнуться в страну. Тебе меня не перехитрить.
– Король Генрих готов простить тебя и твою дочь, а в ответ ожидает, что ты его поддержишь.
– Отлично! – повысил голос Арчи. – Передай своему королю, что мы желаем ему здравия. Это вся поддержка, которую он может получить от Арчи Армстронга. А теперь отпусти меня – или повесь, да повыше!
Масгрейв готов был взорваться, но тут Уильям Скотт очнулся от задумчивости и шагнул вперед.
– Гнев – плохой советчик, – спокойным тоном изрек он. – Джаспер! Объясните суть вашего предложения владельцу Мертона.
– Лорд Уортон от имени короля Генриха поручил мне, – проворчал Масгрейв, – найти среди жителей Приграничья тех, кто поможет осуществить его замыслы.
Видя, что отец еще не успокоился, Тамсина выступила вперед, пока Арчи не успел в запальчивости наговорить лишнего.
– Скажите, что вам от нас надо, Джаспер Масгрейв, – произнесла она.
– В твоем доме проживает девушка из египетского племени, Армстронг, – игнорируя Тамсину, сказал англичанин.
– Ты знаешь, что Тамсина – моя дочь, – сказал Арчи.
– Но ее мать была цыганкой. Поддерживает ли твоя дочь какие-либо связи с кочевым цыганским табором?
– В одном из таборов у нее есть родня, но какое это имеет значение?
– Цыгане были изгнаны из Англии и Шотландии, – нахмурился Масгрейв. – Предоставление им приюта противоречит как шотландским, так и английским законам.
– Моя дочь, – взревел Арчи, – живет в моем доме с шестилетнего возраста. Лучше тебе ее не трогать.
– Где она родилась? – настойчиво продолжал Масгрейв.
– Я родилась в Шотландии. Меня крестили в приходской церкви, – ответила за отца Тамсина.
– Она настоящая шотландка, – подтвердил Арчи.
Он возвышался рядом с дочерью, даже со связанными руками излучая грубую силу.
– Ты не можешь наказать ее за цыганскую кровь. Оставь дочку в покое и скажи наконец, что тебе на самом деле надо.
– Король Генрих и лорд Уортон с помощниками разработали план усиления королевского влияния в Шотландии. Для его воплощения нам нужны люди.
– Вам нужны лэрды, которые хорошо относятся к англичанам, а не такие, как я, – заметил Арчи.
– Ему также нужна помощь простых жителей Приграничья, – продолжал Масгрейв. – Успех нашего дела зависит от таких людей, как ты, Арчи.
– Людей, которые никогда не имели дел с англичанами, трудно будет привлечь к сотрудничеству, – сказала Тамсина.
– Монеты сглаживают любые политические противоречия, – не глядя в ее сторону, сказал Масгрейв. – А еще мы можем извлечь пользу от цыган, которые уж никогда не отказываются от звонкой монеты. Я слышал, что, дав слово, они всегда его держат.
– Конечно, держат, – подтвердила Тамсина. – Можно оставлять свои серебряные ложки, когда рядом ромалы.
Масгрейв нахмурился.
– И что это значит?
– Она имеет в виду, что цыганам можно доверять, – поспешно объяснил Уильям.
– Но они не согласятся вам помогать, – сказала Тамсина.
– Почему нет? – прорычал Масгрейв.
– Цыгане – те еще мошенники! – воскликнул Артур Масгрейв, который до того внимательно прислушивался к разговору. – Мы слишком рискуем, обращаясь к услугам таких людей!
– Это как раз те, кто нам нужен, – возразил Джаспер. – У этих жадных до денег мошенников есть связи среди шотландцев, но при этом нет причины хранить верность шотландскому трону. Если мы заручимся поддержкой Рукхоупа, Армстронга из Мертона, части приграничных сорвиголов и нескольких цыган, наша задумка обречена на успех.
– Что за задумка? – спросила Тамсина.
– Она удовлетворит всех – как на севере, так и на юге, – заявил Масгрейв.
– Война? – ужаснулась девушка.
– Нет, но пока мне больше нечего добавить, – отвернувшись, произнес англичанин.
– Король Генрих желает Шотландии только добра, – вставил Артур.
Его отец согласно закивал головой.
– Наш король, – продолжал он развивать мысль сына, – беспокоится о благе северных соседей, которым не хватает сильной королевской власти. Юная королева Шотландии нуждается в мудром покровителе.
– Да, он видит возможность прибрать к рукам Шотландию, – упрямо играя желваками, сказал Арчи. – В этом я вам не помощник.
– Подумай о своей дочери. Ее можно повесить не только за воровство. Один цвет ее кожи чего стоит! А ты, цыганка, – Масгрейв перевел взгляд на Тамсину, – хочешь станцевать на конце веревки?
Англичанин взял своими толстыми пальцами со стола завязанную в петлю веревку.
– А может, хочешь увидеть, как будет танцевать в петле твой отец?
Протянув веревку Артуру, Джаспер что-то прошептал ему на ухо. Сын встал, подошел к девушке и ловким движением накинул петлю ей на шею. Затянув с легкостью узел, Артур дернул веревку на себя.
Тамсина вскрикнула, когда веревка сдавила ей горло. Девушка устремила связанные руки вверх и неуклюже схватилась за веревку пальцами правой руки. Артур потянул за конец веревки, затянув петлю потуже. Сердце девушки бешено забилось. Она ощутила головокружение. Ее колени подогнулись.
Сквозь туман шока и страха Тамсина услышала, как Арчи взревел от ярости, проклиная Артура, и увидела, что Уильям Скотт устремился к ней.
– Всем стоять! – рявкнул Джаспер Масгрейв. – Артур! Если кто сделает хоть шаг, затяни петлю до конца. А теперь, Арчи, – уже спокойнее обратился он к шотландцу, – скажи еще раз, что не намерен нам помогать.
– Она не имеет к нашей ссоре никакого отношения! – крикнул Арчи.
– Оставьте ее, – произнес Уильям.
Сказано это было тихим голосом, однако в нем звучали раскаты приближающегося грома. Тамсина видела, как он шагнул вперед, а Масгрейв поднял руку, желая ему помешать.
– Мне необходимо переубедить Арчи. Она не пострадает, – улыбаясь, произнес англичанин. – Нам нужна цыганка, эта или любая другая, если эта откажется. Арчи подскажет, кто может оказаться полезным.
Уильям, не обращая внимания на разглагольствования хозяина замка, пристально смотрел на Артура.
– Отпусти ее.
Артур медлил. Тамсина беспомощно дергала за веревку. Масгрейв встал из-за стола и подошел к девушке. Подушечкой пальца англичанин провел по ее горлу. Девушка испытала приступ головокружения. В ее сердце клокотала ярость.
– Тонкая шейка, – тихо произнес Масгрейв. – Такая легко сломается.
Уильям Скотт с быстротой и уверенностью хищной птицы обогнул Масгрейва и схватил Артура за руку. Другой рукой он обхватил сына хозяина замка за шею и откинул его голову назад. Тамсина ощутила, как петля снова дернулась. Артур крепко держал веревку.
– Отпусти, Артур, – прорычал Уильям, – иначе я сверну тебе шею.
Глава 4
Время, казалось, остановилось. Затаив дыхание, Уильям ждал. Сердце его громко колотилось. Рука сжимала шею Артура.
– Джаспер, – произнес он. – Скажите сыну, что я не шучу.
– Э-э-э… отпусти ее, парень, – проворчал Масгрейв.
Артур выпустил веревку из рук. Уильям отпихнул его в сторону. Пошатнувшись, Артур оступился, упал на одно колено, но тотчас же вскочил на ноги.
Девушка сипло дышала, сжимая рукой без перчатки импровизированный аркан. Уильям ослабил петлю, снял ее с шеи Тамсины и отбросил удавку прочь. Ударившись о стену, веревка упала вниз бесформенной кучей. Девушка закашлялась. Уильям коснулся ее плеча. Его пальцы дрожали.