И вновь он почувствовал, что, спрятавшись за холодным равнодушием, она мысленно рассекает его на части, безжалостно; ему однажды довелось видеть подобное наяву, так делали люди из Королевской академии, препарируя труп собаки – четко и хладнокровно.
– Я достаточно ясно выразился? – не удержался от вопроса Беннейт.
– Достаточно, ваша светлость. Ваша мысль ясна, как и сила шотландского ветра и его жестокость. Желаете, чтобы я до отъезда не выходила из комнаты? Или мне просто молчать, когда Джейми ко мне обращается? Вы этого хотите? Тогда отдайте распоряжение сделать приготовления, я уеду завтра же. – Она перевела дыхание, явно сдерживая рвавшийся наружу поток слов. – Я уверена, что наше общение не нанесет вреда Джейми, хотя он, безусловно, будет тяжело переживать расставание. Ваш сын – чудесный мальчик, но ему не хватает общения, к тому же я всегда предпочитаю оставаться самой собой и не меняться в угоду чьей-либо воле. Если вас это не устраивает, отправьте меня назад. Утром я буду готова выслушать решение, ваша светлость. Спокойной ночи.
Беннейт молча смотрел на дверь, закрывшуюся прямо у него перед носом. Он и не представлял, что она ответит так возмутительно нагло, к тому же выдаст целую тираду. Возникло желание – давно оставленное в детстве – изо всех сил пнуть ее… его дверь. Удержало лишь то, что миссис Лэнгдейл могла выйти на звук, а он, черт возьми, понятия не имеет, что сказать в таком случае.
Глава 9
Джоан не могла вспомнить, когда последний раз была так возмущена. Впрочем, нет, отлично помнила – тогда мама сказала, что им надо переехать в дом леди Тиль. С Джоан случилась настоящая истерика, она обвиняла маму и в смерти отца, и в потере дома, и гордости, и независимости. Мама плакала, пыталась ее успокоить. Позже, лежа в постели, Джоан слушала ее всхлипывания и чувствовала себя презренным червем, а на следующее утро извинилась за несдержанность. Больше она не позволяла себе открытую демонстрацию чувств. До прошлого вечера.
Последнее время выдержка ее подводила, видимо, дело в утомительной поездке и пребывании в мрачном замке Лохмор. Вчера, разглядывая его из кареты, она поразилась размерам грозного великана, возвышающегося на утесе и достающего верхушками башен грозовых облаков. А может, дело в том, что речь герцога пробудила воспоминания о злополучном бале шесть лет назад, тогда он критически разглядывал ее с таким же раздражением во взгляде, как и Аксморы, отчего ей хотелось провалиться сквозь землю.
Во время поездки в Шотландию неприятное чувство ее не посещало. Она не сдержалась лишь прошлым вечером, для поддержки даже пришлось прислониться спиной к двери. Она старалась не смотреть на красивое лицо герцога, казавшееся от пламени свечи более резко очерченным и суровым. И самое неприятное, пожалуй, и ужасное, что он намеревался лишить ее общества Джейми – единственного светлого человека в ее окружении. К тому же выставил все так, будто она делала нечто недопустимое. Его мотивы понятны, но все же ей невероятно горько. Ей хотелось ворваться в покои герцога и высказать все этому невыносимому человеку. Пожалуй, так она и сделает.
Джоан остановилась, увидев Ангуса, выходящего из комнаты, что была справа.
– Ангус, скажите, где я могу найти его светлость?
– Здесь, в покоях, миссис Лэнгдейл. Он и мистер Маккрири сражаются с чудовищами под названием дебет и кредит.
– Ах вот как. Пожалуй, будет неуместно просить его отвлечься на пару минут.
– Думаю, он будет только рад возможности вырваться, миссис Лэнгдейл.
Джоан сомневалась, но все же кивнула. Ангус распахнул дверь и доложил. Она вошла, высоко вскинув голову, и произнесла:
– Ваша светлость, позвольте просить вас уделить мне немного времени.
Лохмор поднял голову и окинул ее ледяным взглядом, отчего сердце ушло в пятки. Не сказав ни слова, управляющий поспешил выйти, и Джоан продолжала, даже не дождавшись, когда за ним закроется дверь:
– Я хотела бы извиниться за сказанное вчера вечером. У меня нет на это права, к тому же я понимаю, что вы действуете только в интересах Джейми. И все же я не могу оставаться равнодушной к тому, что вижу, а потому желаю покинуть замок прямо сейчас. Я не вернусь в Аксмор, потому можете не оповещать о моем уходе леди Тиль. К тому времени, как до нее дойдут известия, что меня здесь нет, вы уже вступите в брак, необходимость плести интриги против вас отпадет.
Герцог слушал ее внимательно, было видно, что он подобрался внутренне.
– Что значит вы не вернетесь в Аксмор?
– Только это и ничего более. Я почти не тратила деньги из ренты и накопила достаточно, чтобы снять жилье в городе и по крайней мере год не беспокоиться о том, как жить. За это время я смогу найти работу, например в школе для девушек, у меня есть все необходимые навыки.
Герцог встал и медленно подошел к ней.
– Сядьте.
Оторопев, Джоан огляделась и опустилась в ближайшее кресло Лохмор стоял перед ней, скрестив руки на груди.
– У меня другое предложение. После нашего вчерашнего… разговора я подумал и принял решение заключить новое соглашение. В ближайшее и достаточно продолжительное время я буду очень занят. Помимо рутинных дел и управления поместьем, мне предстоит уделять время подготовке бала на день летнего солнцестояния, а также готовиться к союзу с Маккриффами. Надеюсь, договоренности будут достигнуты, свадьба состоится уже скоро. Прежде чем вы бросите мне в лицо обвинения в тщеславии, скажу, что я делаю это не для себя лично, а ради финансового благополучия и процветания Лохмора, а также улучшения клановой политики Шотландии.
– Я не…
– Но вы об этом думали.
– Я не…
– Впрочем, дело не в этом. Главное, что Джейми здесь одиноко. Надеюсь, когда я женюсь, у него появятся братья и сестры, к тому же он сможет посещать местную школу. Но до этого времени необходимо, чтобы рядом был компаньон, как выразилась леди Тиль. За проведенную с нами неделю вы смогли доказать, что умеете ладить с детьми. Потому я хотел бы просить вас, миссис Лэнгдейл, остаться в Лохморе, по крайней мере до помолвки. Уверен, леди Тиль щедра на выплаты так же, как на похвалу. Если примете мои условия и останетесь здесь, не будете ни в чем нуждаться.
– Но я не могу…
– Только на моих условиях, миссис Лэнгдейл. Или прощайте.
Джоан немного успокоилась, что радовало и тревожило одновременно. Ей следует забыть наконец страхи, стать смелой и действовать, а не позволять себе вновь попасть в зависимость, какими бы привлекательными ни были условия.
– Итак, миссис Лэнгдейл? – нарушил молчание герцог. – Слово за вами.
В комнате было так тихо, что слышен свист ветра, прокравшегося в щели окна, и треск поленьев в камине. Джоан поежилась, хотя не мерзла, и посмотрела на тень, которую отбрасывали на пол темные облака. Совсем недавно она была полна решимости, а теперь испугалась. Ведь нет ничего страшного, если она задержится в Лохморе на месяц, не так ли? К тому же привязанность к Джейми была сильнее, чем к любому из детей Аксморов.
– Я согласна.
Он покачал головой, а затем огляделся, будто только что осознал, где находится.
– Этот замок невозможно прогреть. Я велю миссис Мерри найди вам накидку или плащ потеплее, чтобы не мерзли на улице. Хотел бы сообщить вам некоторые правила. Никогда, ни при каких обстоятельствах не спускайтесь в северную бухту, там очень сильное течение и приливы. Джейми знает, что ходить туда ему разрешается только со мной или Ангусом. Однако можете гулять по берегу в южной бухте, она защищена скалами, там спокойно и безопасно. Вам все ясно?
Джоан помедлила и закивала.
– Хорошо. Ужины редко бывают общими, поскольку я приезжаю поздно, чаще всего вы будете ужинать с Джейми или в своей гостиной. Иногда – очень редко – мы ужинаем с моим дядей и леди Мораг. Она необщительна, предпочитает все время находиться в своих покоях в башне, где есть все ей необходимое. Я бы советовал вам не нарушать ее уединение, она человек… своеобразный. Кроме того, не забывайте, что вы из рода Аксморов, я дал понять миссис Мерри и прочим слугам, что вы моя гостья. К вам не будут относиться как к гувернантке или компаньонке. Это понятно?
Из-за его властного тона спокойствие стало сменяться волнением, но Джоан опять кивнула, хотя и не так решительно, как раньше.
– Хорошо. Теперь найдите Джейми, пусть он покажет вам замок и прилегающую территорию, а у меня много дел.
Он с такой ненавистью посмотрел на бухгалтерские книги, что Джоан едва не рассмеялась.
– Если вы так не любите заниматься подсчетами, почему не поручите это управляющему? Он не заслуживает доверия?
– Полностью заслуживает. По большей части он и ведет бухгалтерию, однако зрение его ухудшается, хотя он отказывается это признавать. Боюсь, мне придется все же найти ему замену. Но пока я не решаюсь, приходится все перепроверять самому.
– Если пожелаете, я могу помочь. Я занималась бухгалтерией в Аксморе.
– А чем еще вы занимались в Аксморе? Следили за садом? Взбивали постели?
Джоан не чувствовала себя оскорбленной. Возможно, назло, потому что он говорил тем тоном, который не может не оскорбить человека.
– Я не имела ничего против, правда. Мне было там хорошо и спокойно, рядом библиотека, где я проводила много времени.
Беннейт несколько минут размышлял, сложив руки, затем пожал плечами.
– Возможно, позже. Но только если докажете, что действительно хорошо считаете и не позволяли средствам Аксморов уходить в карманы мясника, пекаря или свечных дел мастера.
– Если и так, вы никогда не узнаете, я очень осторожна.
– Миссис Лэнгдейл…
Она едва не зажмурилась, ожидая получить очередной выговор, но услышала совсем другое:
– Я был не очень вежлив с вами. Спасибо, что согласились остаться. Джейми будет счастлив. Если возникнет необходимость в чем-то, что сможет сделать время в Лохморе приятным, говорите без стеснения.
– Благодарю, ваша светлость. Вы очень добры.
– Да. Хорошо. Чем собираетесь сейчас заняться?
– Джейми хотел показать мне свои сокровища. Я буду удостоена чести познакомиться с его русалками.
Герцог улыбнулся, и лицо его изменилось почти до неузнаваемости. Словно солнышко вышло из-за облаков и озарило мир. От смущения Джоан опустила глаза.
– Это действительно большая честь. Мне это только предстоит. Надеюсь. – Беннейт рассмеялся и прошел, чтобы открыть Джоан дверь. – Скажу Ангусу, чтобы держался подальше, когда будет вас сопровождать. Он может ненароком помешать вашему общению с обитательницами глубин.
– Ангусу обязательно идти с нами? – спросила Джоан, останавливаясь посреди коридора.
– Не думаю, что вам стоит впервые проходить через Морские ворота в компании одного Джейми. Не хочу, чтобы вы заплутали и потерялись.
Переход от веселого смеха к мрачным наставлениям был таким резким, что Джоан невольно подняла на герцога удивленный взгляд, однако, решив не спорить по пустякам, кивнула:
– Хорошо, если Ангус не будет возражать.
– Не будет, миссис Лэнгдейл, – язвительно произнес он, криво улыбнулся и скрылся за дверями кабинета прежде, чем она успела попрощаться.
Глава 10
На пляже Джоан остановилась, посмотрела на замок и подумала, что первое впечатление часто обманчиво. Вчера она видела его в густых сумерках, видимость ухудшали закрывавшие небо тучи и морось дождя. Замок лишь однажды подсветила извилистая молния, и он показался ей зловещим чудовищем.
Сейчас же светило солнце, и Лохмор не производил впечатления страшного зверя. Он расположился на мысе, скалы под ним походили на темную юбку, подол которой трепали набегавшие волны.
Из южной бухты нельзя было разглядеть башню, где, по словам герцога, жила его тетя. Интересно, леди Мораг действительно такая неприятная дама, как утверждал племянник? Джоан постаралась вспомнить, что говорила о ней Белла, но во время ее пребывания в Лохморе еще был жив прежний герцог и все разговоры о новом жилье сводились к жалобам на ужасные условия в замке, а также планам по обновлению, закупкам и поездкам в Лондон.
Если замок вызывал двойственные чувства, то мнение Джоан о пляже было однозначным – он прекрасен. Ступая по мягкому песку, вдыхая солоноватый морской воздух, она улыбнулась появившемуся на небе солнышку и решила, что мир чудесен.
Джейми по привычке сбросил ботинки и принялся копаться в выброшенных на берег водорослях с комьями коричневатого песка. Он сообщил, что лучшие находки прячутся именно здесь, их приносят штормовые волны. Они нашли красивую ракушку, бело-жемчужную, переливающуюся внутри, и еще странную корягу, закрученную, как свиной хвостик, мальчик сразу решил, что она принадлежала друиду.
Вскоре Джейми проголодался, они собрали сокровища и решили возвращаться. Мальчик побежал вперед в одних чулках, по обыкновению забыв о ботинках. Ангус поднял обувь и с улыбкой посмотрел на Джоан:
– Не пытайтесь успеть за ним, миссис Лэнгдейл. Он исчезнет из виду быстрее, чем вы дойдете по песку до ступеней. До полдника им будет заниматься няня Муди, так что не торопитесь, можете еще здесь погулять. Когда будете готовы вернуться, пройдите до конца коридора цокольного этажа и поднимитесь по лестнице, окажетесь у второй, парадной лестницы, оттуда доберетесь до детской. Справитесь?
Джоан улыбнулась и кивнула. Как приятно некоторое время побыть наедине с собой.
Она подняла голову, оценивая возможность камнепада. Как-нибудь возьмет сюда книгу, ведь впереди целый месяц, но потом… Об этом не стоит сейчас думать.
Джоан шла вдоль самой кромки воды, остановилась, чтобы поднять раковину, которая наверняка понравится Джейми. Странным образом искривленная, снаружи извилистые полосы на темном фоне, будто ходы червей. Изнутри же она была удивительного кремово-розового цвета с перламутровым отливом, такому цвету позавидовал бы лучший живописец. Джоан провела по ней пальцем, стряхивая песок, и поразилась шелковистой гладкости, створка ракушки была даже теплой, словно живой. Будь она принцессой сказочной страны, из которой, по словам Джейми, приплывают его сокровища, она носила бы платья только такого цвета. Жизнь была бы прекрасна, потому что богатство и красота позволяют ни от кого не зависеть.
Стряхнув наваждение, Джоан поднялась по каменным ступеням к Морским воротам, прошла по коридору, но лестницы так и не обнаружила. Она не сразу поняла, что заблудилась, подняла глаза, огляделась, но не увидела ничего, кроме каменных сводов. Коридор хорошо освещался благодаря широкому арочному проходу в конце, через который она вошла, был даже слышен шум прибоя. Джоан не испытывала страха или паники, просто немного утомилась и проголодалась. Может, она ошиблась и свернула в другую сторону у Морских ворот? Она вернулась и прошла по другому коридору. Вскоре в конце действительно появилась винтовая лестница, но вела она не вверх, а вниз. Ей вспомнились слова герцога о том, что подвалы сейчас закрыты и не используются, в них слишком сыро. Значит, спускаться туда не стоит.
Может, если она воспользуется воротами на утесе, расположенными выше главного входа, а потом спустится вниз, тогда окажется в каком-то знакомом месте?
Джоан вновь, на этот раз внимательнее, оглядела лестницу. Она попробует спуститься и сразу вернется, если внизу только подвал и никакого прохода в замок. Миновав дюжину ступенек, она остановилась и опасливо посмотрела на непроницаемую темноту внизу. Она словно шевелилась, приближалась и отдалялась, временами издавая шелест и приглушенный свист. Джоан представила, что так, должно быть, дышит во сне огромное животное. Невольно сделала шаг назад и поднялась на ступень выше, напряглась, и сердце забилось сильнее.
– Это всего лишь ветер, – сказала она себе; беспокойство улеглось, словно повинуясь голосу.
Поразмыслив, Джоан решительно поднялась по лестнице и, поблуждав еще немного по туннелям, вышла наконец к нужной лестнице. Поднимаясь на первый этаж замка, она уже посмеивалась над своей трусостью.
– Веду себя как ребенок, – произнесла она, с облегчением перевела дыхание и стала закрывать тяжелую дверь.
– В чем дело?
Сердце подпрыгнуло к горлу: она меньше всего ожидала услышать герцога. Как оказалось, он стоял на парадной лестнице и с любопытством наблюдал за ней.