– Но… – Хозяйка немного помолчала, а потом задумчиво спросила: – Тебе такое объяснение кажется вполне удовлетворительным? Ты считаешь нормальным, когда, слегка повздорив и полаявшись из-за девушки, парень выскакивает из пивной и совершает убийство в лесу?
– Если вы так ставите вопрос, – сказала я, – то мне это представляется маловероятным. Хотя сам мотив вполне очевидный. Разве не так?
– Безусловно, людей убивают и из-за менее весомых причин. Но… не знаю… Хотя этот инспектор… как его там…
– Сандерленд, госпожа.
– Да, так вот, хотя инспектор Сандерленд арестовал первого попавшегося человека, у которого имелся мотив для убийства. И все для того, чтобы иметь возможность вернуться к каким-то там более важным делам, ожидающим его в городе… Как-то это все не вяжется…
– В конце концов, это ведь не наша забота, не так ли? Мы изложили наши соображения, пусть теперь жернова правосудия вращаются так, как они умеют.
– Они медленно вращаются, но перемалывают все очень тщательно, так-то, – проговорила леди Хардкасл. – Но вот что еще. Качество муки все же полностью зависит от качества зерна, и неважно, на какой мельнице его мололи. Если суд не получит всех фактов, он никогда не установит истину.
– Но сейчас это дело не в наших руках, госпожа.
– Да? А хоть бы и так! Я тут подумала, а почему бы нам слегка не поразвлечься – к тому же мы, возможно, спасем молодого бедолагу от виселицы. Если, конечно, возьмем это дело в свои руки и сунем в него свой нос.
– Несмотря на всю неприглядность этого образного выражения, – сказала я, – мне хочется с вами согласиться. И я тоже полагаю, что будет забавно. Я лишь опасаюсь, что, если мы начнем собственное расследование, это сделает нас крайне непопулярными среди местных полисменов.
– Они будут счастливы, если мы поможем им раскрыть это дело.
– Но, по их мнению, они его уже раскрыли.
– Да, – вздохнула леди Хардкасл, – только чем больше я о нем думаю, тем больше сомневаюсь. Мы ведь вполне можем стать заправскими детективами! Ты можешь быть Ватсоном мне, Холмсе.
– Только, пожалуйста, госпожа, обойдемся без скрипки и склонности к наркотикам, – попросила я.
– Когда из Лондона привезут фортепьяно, это послужит замечательной заменой скрипке. К тому же я уверена, что время от времени мы обе можем сделать по глотку бренди, чтобы привести расследование в движение.
– И дать отличного зерна медленным жерновам!
– Ну нет! Наши будут вращаться стремительно.
– Благодаря силе пара?
– Силе бренди уж точно. Но не можем же мы бросить на произвол судьбы этого беднягу… Забыла его имя…
– Ловелл, мадам.
– Да, Ловелл. Если он невиновен, мы должны найти того, кто совершил убийство. Это наш долг.
– Что ж, очень хорошо, госпожа. – Я встала из-за стола. – В таком случае нам потребуется заварить еще один чайник.
Я возвратилась на кухню, чтобы заварить свежего чаю. Эдна закончила свою дневную работу, а мисс Джонс приготовила к обеду тушеное мясо с овощами. И я сказала, что на сегодня они обе свободны и могут отправляться домой. Женщины страшно обрадовались, и у меня зародилась надежда, что этот маленький жест доброй воли заставит их относиться ко мне немного лучше.
Пока Блодвен Джонс ходила за пальто, миссис Гибсон задержалась на кухне.
– Скажите, это ведь молодой Сэм Хэнкок приходил, да? – спросила она.
– Да, это был констебль Хэнкок. Вы его знаете?
– Я знаю его мать. Хороший парень, он всегда такой. Он приходил к вам по поводу убийства в Коум-Вудсе? Мы слышали, это ведь вы нашли убитого, да? Молодого Фрэнка Пикеринга?
Я улыбнулась.
– Вы и его знали?
– Его мать. Она из окрестностей Вудворси. Бывало, гуляла с нашим братом Дэном, пока не встретила своего Натана.
– Понимаю, – кивнула я, изо всех сил стараясь скрыть улыбку.
– Какая ужасная история приключилась с Фрэнком! В тот вечер мы, я и Дэн, были в «Собаке и утке». Понимаете, зашли просто посидеть, немного выпить. Там кутили все эти парни, что играют в крикет. Я еще сказала нашему Дэну, что молодому Фрэнку следует за собой следить. Со стороны казалось, будто он специально нарывается. Сперва он повздорил с Биллом Ловеллом. Тот ушел, а Фрэнк поссорился с Артуром Тресслом…
– С кем?
– Ну, Артур Трессл! – На лице Гибсон промелькнула тень раздражения, словно я должна была знать этого человека. – Это же капитан крикетной команды!
– Вот как? – многозначительно кивнула я и задала новый вопрос: – А он что же, любитель подраться?
– Кто, Фрэнк? Да нет, он хороший парень. Разве Сэм не сказал, что они уже нашли убийцу?
– Он сообщил, что арестовали Билла Ловелла, – сказала я.
– Как, Билла? Да чтоб мне провалиться!
– А вы были с ним знакомы?
– Я знаю его мать.
В этот момент пришла мисс Джонс и принесла пальто, свое и Эдны.
– Ладно, мы, пожалуй, пойдем, – сказала миссис Гибсон. – Уверена, нашему Дэну будет интересно узнать новости. Хорошего вам дня, мисс Армстронг, и спасибо, что сегодня отпустили нас пораньше.
– Да, – сказала Блодвен, – спасибо вам.
– А вы уверены в этом, мадам? – спросила я, поставив поднос с чайником и чашками на маленький столик в гостиной. Леди Хардкасл перебралась туда и теперь сидела на одном из стульев у камина. Я присела на другой стул рядом.
– Насчет чая? – спросила она.
– Уверены, что нам следует сунуть свой нос в это дело?
Моя госпожа засмеялась.
– Ну, если ты так ставишь этот вопрос… Да, я думаю, должно быть интересно. Ты станешь моими глазами и ушами среди простолюдинов, как это было в прежние дни. Можешь начать с осторожных расспросов в деревне. Будет так здорово снова поработать вместе, разве нет? Скажи, Фло, это ведь здорово?
Как правило, на людях леди старалась обращаться ко мне «Армстронг», однако дома, когда мы оставались одни, она всегда называла меня по имени. Тем не менее, несмотря на мою нелюбовь к «правилам», я никогда не позволяла себе обращаться к ней иначе, как «мадам» или «госпожа». Думаю, я лишь однажды назвала ее Эмили. Это случилось в Китае. И тогда мы обе были уверены, что скоро умрем.
– Я уже говорила это, мадам, причем не раз, но точно помню, что мне была обещана спокойная жизнь в деревне, – заметила я. – А теперь мне придется ради вас вооружиться дубинкой, тисками и другими орудиями пыток и опуститься на мрачное дно сельской жизни.
– Зачем же сразу «мрачное дно»! Ты склонна все драматизировать, дорогая. И потом, когда это тебе требовалась дубинка, чтобы защитить себя?
– Это так, для эффекта, госпожа, для эффекта. Но я действительно думала, что все обманы и интриги остались у нас в прошлом. Если честно, что мы знаем о работе детективов? Ничего, хотя у нас имеется некоторый опыт. Мы всегда участвовали в более… непосредственных действиях.
– Да, правда, правда, но я убеждена, что мы все же должны попытаться что-нибудь сделать, чтобы оказать помощь. Никто из нас обеих не обрадуется, если парня повесят за то, чего он не совершал.
– Нет, этого ни в коем случае не произойдет, – сказала я. – Я полагаю, правда будет установлена. По крайней мере, в суде. А если мы что-то напутаем, то сделаем ему только хуже.
– Мы будем крайне осмотрительны, милая, не беспокойся. Возможно, этот инспектор, как там его, в конце концов докопается до истины. Но пока давай-ка побродим вокруг и посмотрим, что к чему. Кому от этого будет хуже? А потом, этот бедный констебль Хэнкок – он ведь такой милый. Какую помощь мы окажем его карьере, если сможем подтолкнуть его в правильном направлении!
– Думаю, Эдна тоже обрадуется.
– Да?
– Она расспрашивала меня об этом деле перед уходом. Судя по ее словам, вечером во вторник она была в том трактире и видела, как Фрэнк Пикеринг ссорился то с одним, то с другим.
– Странно, констебль Хэнкок упомянул только об одной перепалке.
– Позже Пикеринг успел повздорить еще с одним парнем. Эдна утверждает, что с капитаном команды по крикету.
– Ага, вот, значит, как! Что же еще нужно, чтобы наконец убедить тебя в том, что мы должны сунуть наши клювы в эту историю? Инспектор Как-его-там узнал только об одной ссоре и тут же арестовал парня. А если была еще одна? Нет, мы всем окажем большую услугу.
– Гм-гм, очень хорошо, – хмыкнула я. – Тогда давайте представим, что мы настоящие детективы и что у нас даже появилась первая идея о том, как расследовать убийство. С чего начнем?
– Нам надо действовать методично. Мы должны начать с самого начала, то есть с нашей жертвы. Надо выяснить о нем все, что только сможем…
Тирада леди Хардкасл была прервана звонком в дверь.
– Прошу прощения, госпожа, – сказала я и направилась к входу.
На пороге стоял мальчишка-разносчик с местной почты.
– Телеграмма для ее светлости, – бойко выпалил он и протянул мне телеграмму.
– Моя госпожа никому не светит, – уточнила я.
Мальчуган тупо уставился на меня.
– Никакая она не «светлость», – попыталась я объяснить ему. – Ее покойный муж имел почетный личный титул, титул только для него одного. Вот он и был «светлостью».
– Да? – смутился посыльный.
– Ничего страшного, спасибо за доставку, – сказала я и сделала попытку закрыть дверь.
Но мальчик остановил меня и сообщил:
– Я подожду ответа.
– Очень хорошо. Жди здесь, а я узнаю, будет ли ответ дан сию минуту. – С этими словами я отнесла телеграмму леди Хардкасл, которая сидела за письменным столом и что-то рисовала.
– Что там, Фло? – спросила он. – Новости?
– Госпожа, вам телеграмма, – подала я ей конверт.
Она вскрыла его, прочитала текст и кивнула.
– Ага! Еще одно приглашение на обед.
– За эти дни вы приобрели чрезвычайную популярность.
– Все по праву. Этот званый обед, может быть, не слишком нужен, но я думаю, что он может оказаться полезным для нашего расследования.
– Может?
– Может. Это приглашение на обед от Джеймса и Иды Седдон.
– Тогда конечно, – сказала я. – Наш мистер Пикеринг работал у них. У которого из трех Седдонов, как вы думаете?
– Я бы предположила, что у второго.
– Интересно, как можно это установить?
– Думаю, где-то у них стоят номера. В общем, завтра я собираюсь нанести визит Седдонам, где смогу больше узнать о нашей жертве, а ты будешь меня сопровождать.
– Я?
– Ну конечно. Мне нужно расположить их к себе и произвести впечатление, если я собираюсь выудить у них что-нибудь полезное. А ничто так не поражает представителей коммерческих классов, как титул и появление на ланче в присутствии личного слуги, ну или, в нашем случае, служанки. У тебя же появится возможность осмотреться и поговорить с их прислугой.
С этими словами леди набросала несколько слов на бумажке и передала ее мне вместе с несколькими монетами для мальчишки.
– Вот тебе полпенса, – сказала я ему. – Смотри, не трать все сразу.
Мальчуган ухмыльнулся и резво помчался в деревню. Но перед тем как исчезнуть из виду, оглянулся и крикнул:
– Передайте ее светлости, что я сказал «спасибо»!
Глава 5
Во вторник утром я взяла все дела под свой полный контроль. Чего нельзя было сказать про леди Хардкасл.
Эдну я отправила в прачечную, и она все утро занималась тем, что намыливала, стирала, отжимала, гладила и развешивала белье. Погода для сушки была превосходной – солнечная с легким ветерком, – и миссис Гибсон сама была вся солнечная и воздушная. Я несколько раз задумывалась о том, обсуждали ли они с мисс Джонс позавчера, по дороге домой, сложившееся положение. Вполне возможно, они согласились принять наш образ жизни, поскольку повариха тоже пребывала в прекрасном расположении духа, и обе дружелюбно болтали со мной.
К одиннадцати часам все было сделано. В чайнике заваривался свежий чай, и у меня оставался в запасе целый час, чтобы принять подобающий вид перед ланчем у Седдонов, на который собиралась моя госпожа.
Безмятежное спокойствие длилось до тех пор, пока в дверях кухни не появилась леди Хардкасл. Судя по всему, моя хозяйка пребывала в состоянии легкой паники.
– У нас трихологический[7] кризис катастрофических масштабов! – громко объявила она.
– Прошу прощения, госпожа? – До меня не сразу дошло, что случилось.
– Волосы, Фло! Мои волосы! Ты только взгляни на них!
Я посмотрела на ее слегка взъерошенные длинные темные волосы, неуклюже собранные на голове.
– Да, действительно, выглядит несколько… неаккуратно, – согласилась я.
– Мои волосы выглядят так, будто белки собираются устроить в них гнездо! Белки, Фло!
– Если, госпожа, вы простите мое замечание, то я напомню, что это ваша вина, поскольку вы проявили нетерпение. Я ведь говорила, что помогу вам с прической, как только закончится стирка.
– К черту стирку! Разве мы не наняли для этого Эдну?
– Да, но я ей помогала. Впрочем, мы уже закончили, так что у нас уйма времени устроить так, чтобы вы прекрасно выглядели к назначенному часу.
– Меня бы устроило «подобающе», но спасибо. А где новые чулки? Да, и ты не видела маленькую сумочку? Кстати, а туфли с узорами почищены? И еще…
– Я обо всем позабочусь, госпожа. Присаживайтесь и выпейте пока чаю. Мне нужно лишь переодеться во что-нибудь не такое… домашнее. И я тотчас же вернусь к вам.
Леди Хардкасл присела за кухонный стол, разочарованно вздохнула и взяла чашку с чаем.
Без пяти двенадцать мы обе уже переоделись и были готовы идти. Стоит сказать, что моя госпожа оделась к ланчу, а на мне была моя аккуратная форма «для выхода в люди», поскольку если повезет, то ланч я проведу со слугами. Я помогла хозяйке управиться со шляпными булавками.
– Знаешь, Фло, меня внезапно осенило, что такой фасон больших шляп может иметь свои преимущества. Как ты думаешь, а если спрятать туда «Деррингер»? – спросила вдруг леди.
– Пистолет, госпожа? В шляпку?
– Вот именно.
– А не подвергнете ли вы себя опасности? Ведь вы можете внезапно выстрелить себе в голову?
– Я уже думаю о чем-то вроде кобуры, – пояснила она, – в которой и будет храниться пистолет. Ее, наверное, стоит прикрыть отворотом.
– Понимаю. Но тогда не подвергнете ли вы опасности меня, если вдруг случайно выстрелите мне в голову, когда я буду идти рядом?
– Ты можешь идти в паре шагов позади, как и положено настоящей служанке, и тогда тебе ничего не грозит.
– И в самом деле… А вы думаете, вам понадобится «Деррингер»?
– Настоящая леди должна быть начеку. И готова к любым случайностям.
– Как бойскауты у лорда Баден-Пауэлла[8], госпожа?
– Примерно. Только в юбке.
– Думаю, госпожа, в его «Руководстве для бойскаутов» ничего не говорится про юбки. В газетах это описывают больше как мужское занятие. Возможно, ему следовало бы написать нечто подобное для девочек.
– Определенно, следовало бы, – согласилась леди Хардкасл. – Раз уж он такой акцент делает на добротную подготовку.
– Безусловно, стоит надеяться, он это сможет[9], – заверила я ее и добавила: – Однако сомневаюсь, чтобы он рекомендовал девочкам носить с собой мелкокалиберные пистолеты.
– Может, это и в самом деле довольно безрассудно, – задумчиво сказала моя собеседница.
В этот момент в дверь позвонили.
– Как вовремя, госпожа, – сказала я. – Уверена, что вы уже готовы к выходу, и держу пари, что прибыл автомобиль.
Я открыла дверь. На пороге стоял симпатичный молодой человек в шоферской униформе из превосходной серой шерсти. За его спиной, на дороге, стоял такой же серый и такой же симпатичный «Серебряный призрак» фирмы «Роллс-Ройс».
– Меня зовут Дэниел, – представился шофер. – Мне поручено отвезти леди Хардкасл к мистеру Седдону.
– Благодарю вас, Дэниел, – ответила я. – Я Армстронг. Мы с госпожой сейчас выйдем.