— Ты пускаешь слюнки, — сказал Маттео, пока усаживался напротив меня.
Я поднял на него глаза.
— Но и он тоже, — указал Маттео на парня, который чуть шею не свернул, уставившись на Арию. Я почувствовал огромное желание найти этого парня и убить его, чисто ради собственного удовольствия. Но у меня было предчувствие, что я никогда не перестану убивать, если решу проучить каждого чувака, который заглядывается на мою невесту.
— Должен признаться, я слегка обижен, что они не считали меня самым завидным холостяком. В плане, просто глянь, — Маттео отступил на шаг, чтобы я мог насладиться его видом. Гребаные байкерские ботинки, косуха и драные джинсы.
— Больше можешь не париться на этот счет. Если верить этому, я теперь вне игры, — сухо отозвался я.
— Ты случайно не знаешь, как эти новости просочились в прессу?
Я покачал головой. Отец не говорил мне, когда именно собирался обнародовать данные. Я просмотрел статью, чтобы увидеть, что еще было написано об Арии.
Многочисленным завоеваниям Луки Витиелло придется пролить не один литр слез, когда они узнают, что наследник состояния, оцениваемого как минимум в 600 миллионов долларов, больше не может быть предметом их вожделения.
— А они тебя еще и из числа наследников вычеркнули, — сказал я брату. Он и я вместе наследовали состояние отца, и оно оценивалось скорее в семьсот миллионов долларов, но какая для прессы разница – сотней больше, сотней меньше. Для них, как обычно, главное указать на неоспоримый минимум.
Его будущая жена, Ария Скудери, как и ожидалось, имеет итало-американские корни, она является старшей дочерью владельца сети ресторанов Рокко Скудери.
Я едва не расхохотался. Рокко определенно влез в некоторые ресторанные сети, но это определенно не было тем, чем он занимался.
Неоднократно ходили слухи о его связях с теневым бизнесом Чикаго, но эта информация никогда не находила своего подтверждения. То же самое можно сказать и о семействе Витиелло, что и наталкивает на вопрос о том, какая между ними связь. Сальваторе Витиелло и Рокко Скудери отказались от каких-либо комментариев. Нельзя не задаться вопросом, как Арии Скудери удалось убедить Луку Витиелло отказаться от его разгульного образа жизни.
Я закрыл газету. Какая херь.
Мой телефон зазвонил, и на экране высветилось имя Грейс. Обычно она не звонила мне: я - тот, кто назначает встречу.
— О, это звонок ярости, — весело отозвался Маттео.
Я ответил, но прежде, чем успел вымолвить и слово, вопль Грейс едва не оглушил меня.
— И когда ты собирался сказать мне? — ее голос был раздраженным и ноющим.
Маттео усмехнулся и допил мой кофе.
— Сказать тебе что?
— Что ты собираешься жениться, конечно же!
— Это не твое дело.
— Что? — завизжала она. - Мы трахались последние три года. Я думала, что заслуживаю…
— Ни хера ты не заслуживаешь, Грейс. Ты сама все сказала. Мы трахались, и, если я правильно помню, все это время мы также спали с кем-то еще.
Тишина.
— Если бы ты попросил, я бы согласилась быть только с тобой.
— Только мне этого не нужно. Мне насрать, кто тебя ебет.
Маттео тихо рассмеялся, вынуждая меня захотеть швырнуть телефон прямо в его милую мордашку.
— Так ты думаешь, что я позволю тебе продолжить меня трахать, когда ты будешь женат, будто ничего не случилось?
— Для начала, я еще не женился. Во-вторых, ты трахалась с другими женатыми мужиками и прежде. И, в-третьих, ты не какая-то особенная для меня, мне по хер, позволишь ты мне себя трахать или нет.
— Лука, — ее голос стал еще истеричнее. — Ты же не имеешь этого в виду. Почему бы нам не встретиться чуть позднее и немного не повеселиться?
Я повесил трубку. У этой женщины не было ни капли гордости.
Маттео усмехнулся.
— Истерика Грейс вновь украсила моей день.
— Пойдем на ковер. Мне не терпится подпортить твою миленькую рожу.
Маттео хлопнул в ладоши.
— Ла-а-адно.
Я покачал головой и последовал за ним в лифт. У меня было несколько причин, почему срочно нужно было выпустить пар, и Грейс была наименьшей из зол. Мне нужно было освободиться от нужды, зародившейся в моем теле с тех пор, как я увидел Арию.
СПУСТЯ ПОЛГОДА
— Итак, Лука, ты нервничаешь?
— Нет. Я никогда не нервничаю.
— Но ты не видел Арию в течение трех лет. Что, если в реальности она совсем не горячая штучка? Фото могли подправить. И ты будешь обречен трахать уродину до скончания веков.
Как обычно, Маттео занимался своим любимым делом – раздражал меня.
— Ты кусок дерьма.
Она была красива три года назад, и я могу только догадываться, насколько прекрасной она стала сейчас. Те фото стали для меня самой отвратительной пыткой, какую я только мог представить. Когда она была совсем юна, я мог заставить себя прекратить фантазировать о том, как трахаю ее, но сейчас – каждое ее фото делало мой член каменным.
Когда мы подошли к двери апартаментов Арии, я остановился, оглядываясь в поисках ее охранников, которые, как предполагалось, не должны спускать с нее глаз. Но здесь никого не было.
— Мне стоило отправить тебя охранять Арию еще несколько лет назад, — сказал я Ромеро, а затем постучал.
За дверью раздались легкие шаги, дверь распахнула девчонка с русыми волосами. Она была одета как рокерская дешевка. Похоже, она пыталась впечатлить меня своими едва заметными бедрами и крошечной грудью. С трудом пытался вспомнить, как ее зовут; должно быть, это ее младшая сестра.
— Привет, Лука, — сказала она с заигрывающей улыбкой. Я подавил усмешку. Неужели она думает, что я не заметил, насколько она юна? Наконец, я вспомнил.
— Ты – Лилиана, маленькая сестра.
— Я не маленькая.
— Да, маленькая, — раздался знакомый мягкий голос. — Иди к Джианне.
Это была она. Три года назад она была словно обещание, но сейчас она выглядела словно сбывшаяся влажная мечта – длинные светлые волосы, нежная кожа, стройные ноги и оформившаяся грудь. Я не мог удержаться, чтобы обратить взор на каждый гребаный миллиметр ее тела.
— Не знала, что мы встретимся в моем номере, — сказала она с тенью недовольства. Какой теплый прием.
— Ты не пригласишь меня войти?
Она отошла в сторону. Я подал Чезаре сигнал остаться снаружи, пока оставшиеся входили в номер. Маттео направился прямиком к рыжей. Как обычно, его влекли проблемы. Мои глаза вновь прошлись по охереть насколько горячему телу Арии. Всего лишь несколько дней, и она моя. Не могу дождаться.
— Ты не должен быть здесь наедине с нами. Это неуместно, — пробормотала Джианна.
Конечно же, неуместно. Вот почему у их двери всегда должен быть охранник.
— Где Умберто?
Ария пожала плечами.
— Он, наверное, вышел в туалет или покурить.
— Как часто он оставляет вас без защиты?
— О, все время, — насмешливо произнесла Джианна. — Видите ли, Лили, Ария и я смываемся каждый уик-энд, так как постоянно спорим на то, кто привлечет больше парней.
Маттео одарил меня ухмылкой. Я не мог припомнить, когда он в последний раз был в настолько омерзительно-хорошем настроении. Если бы мне пришлось провести с рыжеволосой еще немного времени, я бы потерял рассудок.
— Я хочу поговорить с тобой, Ария, — сказал я.
Конечно же, Джианна влезла вновь.
— Я пошутила, ради Бога! — Девчонка попыталась влезть между мной и Арией. Но, слава Богу, Маттео оттащил ее. Я на самом деле надеялся, что тень восхищения в его глазах была временным явлением.
— Отпусти меня, или я сломаю тебе пальцы, — прорычала Джианна. Маттео поднял руки с широкой ухмылкой. Этих двоих не вытерпел бы даже святой.
— Пойдем, — я обернулся к Арии и легко коснулся ее поясницы. Она сглотнула и напряглась. Она все еще боялась меня? — Где твоя спальня?
Но ей не стоило. Обычно я видел этот взгляд на лицах врагов, когда они попадались мне в руки. Ария указала на дверь справа, и я подтолкнул ее в этом направлении, стараясь игнорировать то, как она дрожала под моим прикосновением. Это начинало сильно меня раздражать.
Конечно же, скандалистка оставила за собой последнее слово.
— Я позову нашего отца! Ты не можешь сделать этого! — будто бы Скудери было не начхать.
Мы вошли в спальню, и я закрыл дверь прежде, чем встретиться лицом к лицу с Арией, которая уставилась на меня широко распахнутыми от страха глазами.
— Джианна пошутила. Я даже ни с кем не целовалась, клянусь, — она очаровательно покраснела, пока говорила это. Так вот почему она боялась? Должен признаться, что, услышав это подтверждение, сорвавшееся с ее уст, мой собственнический инстинкт поднял голову.
— Я знаю.
Ее чертовы, созданные для поцелуев губы удивленно распахнулись. Блять. Я хотел прижать ее к двери и поцеловать.
— Оу. Тогда почему ты сердишься?
— Я выгляжу сердитым?
Выражение ее лица было словно распахнутая книга. Это все упрощало для меня.
— Ты не очень хорошо меня знаешь.
Она одарила меня возмущенным взглядом.
— Это не моя вина. — Это был первый настоящий проблеск ее непокорности, и я был чертовски рад этому. Я бы не смог нормально жить с до смерти запуганной женой. Я был не самым терпеливым парнем и потерял мы терпение слишком быстро, если бы пришлось ходить вокруг нее на цыпочках, будто бы она фарфоровая.
Я взял ее за подбородок большим и указательным пальцами. Она задохнулась, и вызов сменился беспокойством.
— Ты как пугливая лань в лапах волка. Я не причиню тебе вреда. — Я собирался сделать с ней множество вещей, но она будет наслаждаться каждой из них.
Она сжала губы, конечно же, не доверяя мне. Она выглядела чертовски прекрасно, ее кожа была словно бархат под кончиками моих пальцев. Будет ли каждый дюйм ее тела столь же мягким? Я наклонился к ней для поцелуя, чтобы посмотреть, позволит ли она.
Ее глаза расширились.
— Что ты делаешь?
Боже, ей обязательно вести себя так, будто я отморозок, который поймал ее в темном переулке?
— Я не собираюсь брать тебя, если ты об этом беспокоишься. Я могу подождать еще несколько дней. В конце концов, я ждал три года.
На ее прекрасном лице вспыхнула ярость, и мне, черт возьми, понравилось, как это выглядело.
— В последний раз ты назвал меня ребенком.
Она запомнила? Я позволил глазам изучить ее великолепное тело, а затем ухмыльнулся.
— Ну, ты больше не ребенок. — Дьявол! Я хотел ее больше, чем когда-либо хотел женщину, но испуганный блеск в ее глазах удерживал мой член от претворения в жизнь каких-либо идей. Я придвинулся ближе. — Ты все усложняешь. Я не смогу тебя поцеловать, если будешь так на меня смотреть.
— Тогда, может быть, я приберегу этот взгляд для нашей первой брачной ночи, — произнесла эта маленькая вертихвостка. В эту игру могли играть двое.
— Тогда, возможно, мне придется взять тебя сзади, чтобы мне не пришлось встречаться с ним.
Это должно было прозвучать как шутка, но Ария, побледнев, отшатнулась от меня и уперлась в гребаную стену. Ради всего святого, она в самом деле думала, что я швырну ее на кровать и возьму сзади в нашу первую ночь? Не то, что бы у меня не было в планах заставить ее встать на четвереньки передо мной, пока я буду в нее вдалбливаться, но с этим придется повременить. Судя по страху на ее лице, она, правда, думала, что я возьму ее невинность словно животное.
Подавив свое раздражение, я сказал таким спокойным голосом, на какой только был способен:
— Расслабься. Я пошутил. Я не монстр.
— Правда?
Что такое, блять? Я пришел сюда не для того, чтобы меня оскорбляли. Если она хотела видеть во мне монстра, я с удовольствием могу вести себя и так. Я взглянул на нее.
— Я хотел обсудить твою безопасность. После свадьбы ты переедешь в мой пентхаус, Чезаре и Ромеро будут охранять тебя. Но я хочу, чтобы Ромеро всегда находился рядом с тобой.
— У меня есть Умберто, — нахмурившись, сказала она.
Ну да, конечно. Вот почему я смог зайти в их номер, и никто даже не попытался меня остановить.
— Видимо, у него слишком частые позывы в туалет. Ромеро не оставит тебя.
— Он будет смотреть на меня, даже когда я в душе?
Никогда, даже через миллион лет.
— Если я этого захочу.
Вызов вернулся с новой силой.
— Ты позволишь другому мужчине увидеть меня голой? Ты, должно быть, действительно доверяешь Ромеро, раз думаешь, что он не воспользуется ситуацией. — Она попыталась встать на цыпочки, чтобы казаться выше.
— Ромеро верен мне, — ответил я, а затем наклонился, пока наши глаза не оказались на одном уровне. — Не волнуйся, я буду единственным мужчиной, который когда-либо увидит тебя голой. Не могу дождаться. — Я демонстративно показал, что раздеваю ее глазами, и, разумеется, она обхватила себя руками и выглядела так, как будто собиралась заплакать. Я не знал, что делать с рыдающей женщиной.
— Что насчет Лили? — тихо спросила Ария. Если она не перестанет выглядеть так чертовски уязвимо, я почувствую необходимость утешить ее, и это станет для меня гребанным «первым разом». Утешать я не умел. — Она и Джианна делят со мной этот номер. Ты видел, какой Лили может быть. Она будет флиртовать с Ромеро. Она сделает все, чтобы достать его. Она не понимает, что может натворить. Мне нужно знать, что она в безопасности.
— Ромеро не тронет твою сестру. Лилиана флиртует. Она маленькая девочка. Ромеро любит зрелых и податливых женщин, — ответил я ей.
Я доверял Ромеро. Он воспринимал свою работу всерьёз, и, независимо от того, как флиртовала младшая сестра Арии, это не меняло того факта, что она была ребенком. Я знал, что есть мужчины, которые не постеснялись бы воспользоваться девушкой этого возраста, а некоторые даже предпочитали юных, но такие отребья никогда не будут в моем круге доверия.
Взгляд Арии остановился на кровати, и мне стало интересно, о чем она думала. Пока мой грязный мозг не начал воображать все, что я хотел сделать с Арией на этой кровати, я сказал:
— И да, кое-что еще. Ты принимаешь таблетки?
— Конечно, нет. — Было почти очаровательно, как она обиделась на мой вопрос, если бы слово «очаровательно» существовало в моем словаре.
— Твоя мать могла заставить тебя начать принимать их при подготовке к свадьбе.
Я абсолютно точно не собирался использовать гребанный презерватив со своей женой. Я хотел погрузиться в киску Арии без всяких преград между нами. Тем более, я буду ее единственным мужчиной. Раньше я всегда использовал презерватив с женщинами, которых трахал.
У Арии задрожала нижняя губа.
— Моя мать никогда бы этого не сделала. Она даже не говорит со мной о подобном.
Мне нравилось, что Ария была только моей, но я не привык к подобной неопытности.
Только полушутя, я спросил:
— Но ты же знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной в брачную ночь? — Если мне придется разговаривать с ней о сексе, я должен буду трахнуть кого-нибудь, или на самом деле слечу с катушек.
— Я знаю, что происходит между нормальными парами. В нашем случае, думаю, ты пытаешься сказать «изнасилование».
Ярость охватила меня, заставляя хотеть наброситься на что-нибудь или кого-нибудь, на первое попавшееся под руку. За много лет я научился контролировать себя, но мне все равно пришлось взять паузу прежде, чем у меня появилась уверенность, что не зарычу на нее.
— Я хочу, чтобы ты начала принимать таблетки. — Я протянул ей пакет, который дал мне Док.
— Мне разве не нужно сходить к врачу прежде, чем начать их принимать?
— У нас есть доктор, который работает на Семью десятилетиями. Это от него. Тебе нужно начать принимать таблетки немедленно. Потребуется сорок восемь часов, чтобы они начали работать.
— А что, если я не хочу? — спросила Ария. Гнев все еще кипел где-то внутри меня, но злости уже почти не было.