Рауль держал ее за плечи, чтобы их не оттащило друг от друга волной. Они подвергались смертельной опасности, но, как ни странно, первым его порывом было рассмеяться. Она добралась до него и решила пошутить?
М-м-м. Сначала надо выжить. Потом смеяться.
– Revenir a la plage. Je suivrai[1], – с трудом выдавил он на французском – официальном языке Маретала.
Похоже, она поняла, поскольку ответила по-французски:
– Как вы сможете за мной плыть? Вы же тонете.
Он заговорил на английском:
– Я не тону.
– У вас кровь на голове.
– Вы мне покажете дорогу. Опустите голову и плывите. Я – за вами.
Она делала судорожные вдохи между волнами, стараясь не нахлебаться воды.
– На яхте есть кто-нибудь еще?
Девушка прыгнула в воду, чтобы спасти его, а теперь предлагает спасать других? Вот это мужество! Его армейские инструкторы могли бы ею гордиться. У нее даже нет спасательного жилета.
– Никого. Возвращайтесь на берег.
– Вы уверены?
– Уверен. Плывите. – Надо заставить ее надеть спасательный жилет, но у него не хватило бы сил снять с себя эту штуковину.
– Не вздумайте тонуть. Вы и так доставили мне слишком много хлопот.
– Я не собираюсь тонуть.
Набежавшая волна, подхватив женщину, отбросила ее в сторону. Она ударилась о камень и исчезла. Он попытался ее схватить, но она уже ушла под воду.
Проклятие.
Он нырнул. Хлынувший в кровь адреналин вызвал неожиданный прилив сил. Нащупав что-то в воде, Рауль прихватил кружевную ткань. Он потянул, и женщина вновь оказалась у него в руках, обмякшая и почти без чувств.
– М-м-м… Вау! – наконец придя в себя, воскликнула она. – Можете меня отпустить.
– Я вас не отпущу.
Его вдруг осенило. Он ведь вцепился в ее трусики. Рука скользнула вверх. Он ухватился за бретельку бюстгальтера. А что делать!
– Мы поплывем вместе. На мне спасательный жилет. Я вас не отпущу.
– Вы не можете. Вы ранены, а я не прихватила с собой пластырь. Плывите.
Она еще пыталась шутить.
– Мы поплывем вместе.
– Вы растянете мне бюстгальтер.
Рауль в очередной раз поразился ее мужеству. Она поранилась, ей грозит смертельная опасность, и при этом еще пытается его рассмешить.
– Угу. Если он растянется слишком сильно, с удовольствием посмотрю, что под ним. Но не раньше, чем мы благополучно доберемся до берега. Так что поворачивайтесь – и вперед.
– Попробую.
Вскоре им стало не до слов. Они пытались выжить.
Клэр почувствовала, что не может нормально плыть.
Что-то случилось с рукой. Или с плечом. Или с грудью. Откуда эта боль? Если бы он схватился за бюстгальтер с другой стороны, она бы, наверное, закричала. В голову лезла какая-то ерунда. Надо плыть. Тонуть нельзя. Она рисковала собой, спасая парня, а он, значит, в этом не нуждается. Если она утонет, это будет совершенно бесполезно. Хотя кое-кому доставит удовольствие.
Клэр опустила голову, как можно крепче прижала к себе больную руку и двинулась вперед. И почувствовала, что ей помогают. Рука парня по-прежнему держала лямку бюстгальтера и тянула за собой. Он толкался ногами куда мощнее, чем она. Правда, он не знает здешних мест.
– Держитесь ближе к скалам, – бросила Клэр, – иначе снова попадете в рип.
– Понял. А вы закройте рот и плывите.
Их подхватила очередная волна. Клэр плыла, несмотря на боль, почти лишающую сознания. Он тоже плыл. Они двигались вперед, пока ноги Клэр вдруг не коснулись песка. Волна откатилась назад. Мужчина устоял на ногах и потащил ее вперед.
– Вот и все. Идемте, леди. Осталось футов шесть. Вы справитесь.
Клэр справилась. Роки бежал им навстречу, истерически лая на незнакомца.
Все! Опустившись на песок, она, схватив пса здоровой рукой, прижала к себе и разрыдалась.
Они долго не могли пошевелиться.
Замерзшая Клэр лежала на песке в обнимку с собакой и думала, что пора бы встать, переодеться в сухую одежду. И наверное, посмотреть, все ли в порядке с парнем. Он жив, просто лежит с закрытыми глазами. Бледные солнечные лучи падали на его небритое лицо, казалось, он буквально пьет их тепло.
Кто он?
На нем походная армейская форма. Не хватает только ботинок.
Почему она обратила на это внимание? И на его лицо. С его спутанных волос стекали капли воды, смешанные с кровью.
А он красивый.
Она никогда в жизни не встречала такого мужественного лица. Острые орлиные черты. Что-то аристократическое? Скорее всего, ему тридцать с небольшим. Черные курчавые волосы, короткая стрижка. Серые глаза. На щеках двухдневная щетина. Вид жалкий. Он совершенно обессилен.
Жалкий? Вовсе нет. Этакая жилистая боевая машина.
Ей почему-то вспомнился мальчик Энди. Они учились в одной школе, дружили, мечтали уехать из Кунамунгла и кем-нибудь стать.
– Я пойду в армию и превращусь в сухую жилистую боевую машину, – говаривал Энди.
Потом он женился, и теперь у него трое детей. Он – владелец склада и станционный смотритель в Кунамунгле. Еще один ребенок, который попытался оторваться от корней, но не смог.
Мысли путались, смыкаясь с забытьем. Вероятно, таким способом организм пытался справиться с болью. Что-то нехорошее случилось с рукой. Клэр не хотелось смотреть. Лучше лежать неподвижно, прижимая к себе Роки, и думать о чем угодно.
– Скажите, где у вас болит.
Мужчина заставил себя сесть и с беспокойством посмотрел на нее сверху вниз.
– А-а, привет, – с трудом ответила она.
Куда подевался бюстгальтер? А, вот он, болтается на талии. Клэр еще крепче прижала к себе Роки, надеясь, что пес ее прикроет. А если и нет, ей все равно.
– Ваша рука.
Клэр на секунду задумалась.
– Похоже, с ней проблема. Я ударилась о камень. Да уж, медаль за спасение на водах я не заслужила.
– Если бы не вы, я бы утонул. Не справился с течением, не зная, где кончается рип.
– Я пыталась вам показать, но так и не поняла, видите вы меня или нет.
Он говорил с каким-то акцентом, возможно французским, и немного хрипел. Ему угрожала опасность. Возможно, она действительно его спасла.
– Как позвать на помощь?
– Помощь?
– На картах этот остров значится как необитаемый.
– Это не так.
– Нет?
– Здесь живем мы с Роки, а теперь еще и вы.
– Роки?
– Я его держу.
Что же с рукой? Клэр попыталась осторожно пошевелиться, но решила не торопиться.
– Вы здесь живете?
– Присматриваю.
– Присматриваете за островом?
– За домом.
– Здесь есть дом?
– Да, большой дом.
– Прекрасно.
Он окинул взглядом берег и ушел, потом вернулся с ее одеждой.
– Давайте вас согреем.
– Вы тоже промокли.
– У меня нет сухой одежды. Так что давайте ограничимся одним случаем переохлаждения. Снимайте белье, а я помогу вам надеть джинсы и фуфайку.
– Я не буду снимать трусы!
– Они мокрые, вы замерзнете.
– Я еще не совсем потеряла чувство собственного достоинства.
– А я не собираюсь подвергать испытанию вашу неуместную скромность. Не пытайтесь просунуть руку в рукав.
Он натянул на нее фуфайку, отвернулся и дал достаточно времени, чтобы она могла, сохраняя достоинство, стянуть мокрые трусы. Клэр подумала, что было бы лучше оказаться в чем-нибудь сексуальном, кружевном. Но она не предполагала, что будет раздеваться на глазах у незнакомого парня. Поэтому на ней были добротные плотные трусы, купленные в основном для тепла и лишь слегка украшенные кружевом.
– Моя бабушка когда-то говорила, что следует носить приличное белье на случай, если собьет автобус.
– Какая разумная бабушка.
– Думаю, она имела в виду пояс для чулок из французского кружева. Бабушка мечтала, чтобы я вышла замуж за доктора.
– Опять же, весьма разумно.
Он смог натянуть на нее джинсы. Не глядя, будто делает это семь дней в неделю.
– Почему разумно?
– Нам бы сейчас очень пригодился доктор. Ваша рука.
– С моей рукой все будет нормально. Видимо, я ее вывихнула.
Клэр опустила взгляд. Мужчина держал ее ботинки. Ему пришлось их расшнуровать. Она осторожно сунула в них ноги, стараясь не смущаться, пока он завязывал шнурки.
«Да уж, отличный спасатель».
Роки радостно бегал вокруг них, не понимая сути происходящего, зная только одно, что он на улице и без поводка.
Мужчина взял ее под локоть здоровой руки.
– А теперь нам надо дойти до дома. Это далеко?
– Сто ярдов птичьего полета. Жаль, у нас нет крыльев.
– Хотите сказать, он наверху?
– Да, наверху.
– Сожалею, но боюсь, я не смогу вас нести.
– Вот и хорошо.
Прошло два дня с тех пор, как Рауль вышел в море. Шторм налетел неизвестно откуда, мотор оказался слишком слабым. Пользоваться парусами было невозможно. Он заметил у горизонта полоску – первый намек на шторм. Эта полоска с угрожающей скоростью превращалась в плотную черную массу. Рауль повернул в порт, но шторм его опередил. Он оказался совершенно не готов к этому. Мобильный телефон после первой большой волны отсырел и перестал работать. Рауль обругал себя за то, что не убрал его в непромокаемый чехол, и пошел вниз, где у Тома стояло радио. Оно оказалось сломано.
Ему импонировала беспечность Тома, когда они пытались удрать от телохранителей на яхте. Теперь это казалось непростительной глупостью.
Идиотизм. Он вышел в море, потому что ему все надоело и захотелось побыть одному. Подумать. Но жизнь надоела не настолько, чтобы умереть.
Эта женщина рисковала жизнью ради него.
Рауль помогал ей подняться на утес. Острые выступы впивались в ноги. Он смертельно устал, замерз и очень хотел спать.
Женщина то и дело каменела от боли, но не жаловалась. Он обхватил ее за талию, поддерживая и помогая двигаться вперед, она не сопротивлялась.
Рауль украдкой оглядел ее с ног до головы. Небольшого роста, худенькая, с россыпью веснушек на носу. Мокрые каштановые кудряшки прилипли к бледному как полотно лицу, губы сжаты.
Ясно, что такая женщина не примет помощь без крайней необходимости.
– Дом далеко от вершины утеса?
– Близко. Задняя дверь не заперта.
– Вы шутите, моя спасительница. Без вас мне не выжить.
– Роки вам покажет кладовку и собачий корм. Вы выживете.
– Нет, лучше вы сами покажете мне кладовку. Мы почти дошли.
– Откуда вы знаете?
– Я не знаю, а сказал это, просто чтобы вам стало легче.
– Спасибо.
– Это вам спасибо. – Он еще крепче обнял ее и заставил себя идти дальше.
Они наконец поднялись на вершину, и Рауль увидел дом.
Остров представлял собой скалистый утес, который буквально вырывался из воды посреди пролива Басса. Собственно, Рауль направился к нему потому, что не осталось выбора, – яхта постепенно набирала воду, а кроме острова на карте не значилось ни одного клочка суши. Со стороны моря он выглядел негостеприимным нагромождением отвесных скал. Маленькая бухта казалась единственным местом, куда можно причалить, однако на деле это обернулось сплошным кошмаром. Неужели здесь кто-то решился построить дом?
При всей своей простоте дом выглядел потрясающе.
На первый взгляд его можно было принять за часть острова. Длинный, низкий, из того же камня, он расположился на плоской вершине утеса. С одной стороны, настоящая крепость. С другой – плод фантазии.
Кельтские колонны, обращенные в сторону моря, подпирали массивную перголу, под которой расположилась большая терраса. Камни, уложенные друг на друга, образовывали мощные конструкции, поражавшие воображение. Повсюду скульптуры, выполненные так, чтобы противостоять стихиям. Огромные французские окна выходили на море. Сейчас их закрывали ставни, отчего дом еще больше походил на крепость. Огромный плавательный бассейн выглядел как естественная чаша в скале. На зиму его накрывали плотным тентом.
Подобное фантастическое сооружение Рауль видел впервые. Правда, сейчас он бы обрадовался даже скромной деревянной избушке. А тут такое.
– Мы спасены, – ликовал он.
Женщина немного обмякла, говорила с трудом, едва слышным, прерывающимся голосом.
– Задняя дверь с подветренной стороны.
Однако возможности человеческого организма поразительны.
«Что бы ни случилось, у тебя всегда есть запас адреналина, о котором ты не подозреваешь до тех пор, пока он не понадобится», – утверждали армейские инструкторы.
Рауль испытал это в критической ситуации в Западной Африке. Сейчас, чувствуя, как женщина оседает, он понял, что момент настал, повернул ее к себе, поднял на руки. Она не сопротивлялась, просто не могла.
Маленькая собака тянула вперед, показывая дорогу. Оставалось совсем немного. Через пару минут он втащил женщину в дом, и они оказались в безопасности.
Глава 3
Прежде всего нужно согреться.
В таком состоянии он ни на что не годен. Однако и расслабиться нельзя, надо продержаться еще какое-то время. Он уложил свою спасительницу на диван перед камином, который каким-то волшебным образом оказался разожженным и поддерживал в доме тепло. В сухой одежде и после тяжелого подъема женщина уже успела согреться и не дрожала.
А Рауль по-прежнему дрожал, ноги и руки почти онемели.
– Я быстро.
– Стойте под горячей водой, пока не согреетесь, – приказала она.
На периферии зрения замелькали смутные образы, желание лечь перед камином и уснуть сделалось почти непреодолимым. Но Рауль – опытный военный – распознал гипотермию.
– Вы тут продержитесь? Только не двигайте рукой.
– Можно подумать, я могу. Идите.
Он нашел ванную, которая своей роскошью могла соперничать с ванной в его дворце. Сомнения насчет того, насколько он был близок к смерти, окончательно отпали под натиском адской боли, которую он ощутил, когда тела коснулись струи горячей воды. Через некоторое время боль поутихла, однако осталось множество ушибов и ссадин, как после очередных учений.
Вместе с нормальной температурой постепенно вернулась способность мыслить здраво. И безумное желание спать. Нужно выспаться. Но оставалась женщина, которая нуждается в нем.
Рауль насухо вытерся и столкнулся с очередной проблемой. Одежда.
Интересно, кто живет в этом доме?
Хозяйская спальня поражала воображение. И этот впечатляющий гардероб. Рауль обнаружил море женской одежды. Неужели все это принадлежит его спасительнице. Он не мог ее представить в ярких нарядах из шифона. Гардероб мужчины оказался не менее роскошным. Рауль нашел спортивные штаны и футболки, более или менее подходящие по размеру. Даже носки и домашние тапочки из овчины. И кардиган, похожий на те, что носит его дедушка.
Усталость по-прежнему накатывала волнами, но теперь, по крайней мере, заработала голова. Рауль страдал от обезвоживания и голода. Это надо срочно исправить. Он нашел в кладовке пакет долгоиграющего молока и стал пить, пока не исчезло ощущение болезненной пустоты в желудке. Удовлетворенный, он вернулся в гостиную.
Женщина лежала на спине, закрыв глаза. Рауль почти явственно ощущал, как ее тело излучает волны боли.
– Привет.
Она заставила себя улыбнуться.
– Привет. На вас это смотрится гораздо лучше, чем на Доне.
– Кто такой Дон?
– Дон и Мэриголд – владельцы дома.
– А вы?
– Я бы хотела. Впрочем, нет, не хотела бы. Здесь нет хорошего кофе.
– Вам не кажется, что нам пора познакомиться?
– Клэр. Клэр Тремейн. Я присматриваю за островом.
– Рауль де Кастеле. – Формальности и титулы сейчас неуместны. – Солдат. Рад познакомиться с вами, Клэр. Собственно говоря, даже не могу выразить, как я рад. Что у вас с рукой?
– Полагаю, она сломана.
– Можно я посмотрю? Мне понадобится приподнять вашу фуфайку.
– На мне нет бюстгальтера.
– Значит, нельзя? Хотите, я поищу его?