– Справлюсь, – бросила, еле переводя дух, Элоиза.
Она взмокла под пальто, пока тащила эту дурацкую елку, которая никак не хотела помещаться в ее машинку. Пришлось ехать автобусом, а значит тащить от остановки двух с половиной метровое дерево в горку к их многоэтажке. И конечно, каждый, кого ненароком задевало еловыми иголками, бросал в сторону Элоизы гневные взгляды. Однако настоящим испытанием стал единственный лестничный пролет, отделявший ее от квартиры.
Джейми отступил в сторону, глядя, как Элоиза сражается с елкой, силясь подняться еще на одну ступеньку.
– Не великовата ли елочка для квартиры?
У него было право так говорить: все квартиры на этой улице одинаковые. По шесть в каждом доме, по две на этаже: всего семь глыбообразных зданий, выстроившихся в нестройный ряд… Простором экономное жилье не отличалось, и, надо полагать, двухметровую ель уместить там не так-то просто.
– Это не для квартиры. – Ох, надо было чаще ходить на занятия по кроссфиту. Ну, или вообще ходить. – Елка для школы.
– А, понятно. И ты застряла с ней тут, потому что…
– Потому что вызвалась ее выбрать и купить. И потому что некоторым нравится делать другим людям приятное на Рождество.
А еще потому что ее попросила об этом начальница, и у Элоизы не хватило духу отказаться. За ней уже закрепилась репутация человека, который всем сердцем обожает Рождество и готов взяться и за организацию рождественского спектакля, и за дополнительные занятия по приготовлению рождественской выпечки и изготовлению елочных украшений с детьми. К тому же кто, кроме нее, нашел бы ель нужного размера за приемлемую цену? Элоиза просто не могла не взять это на себя.
– Ясно, намек понял. Отойди-ка в сторонку.
И прежде чем она успела возразить, сосед протиснулся мимо и обхватил елку руками, не обращая внимания на колкие, торчащие из сетки иголки.
Элоиза поспешно отскочила в сторону и полезла в карман пальто за ключами, чтобы Джейми мог затащить дерево в квартиру. Положив елку в прихожей, он с любопытством осмотрелся, оглядывая деревянные, покрашенные белой краской снежинки, свисающие с потолка на красных нитях, мишуру на стенах и стопки упаковочной бумаги, выглядывающие из оставленной в прихожей коробки.
– Тут, похоже, кого-то из эльфов Санты украшениями стошнило.
– В этом году их еще мало, – припечатала Элоиза.
Это, кстати, было чистой правдой. На прошлое Рождество она всю квартиру завесила блестящими гирляндами. Но Джош целую неделю нудел, как его достали эти висюльки, и ей пришлось все снять и отдать в школу.
В этом году она, конечно, вольна украшать дом по своему усмотрению, хотя мысль об этом душу не грела.
– Ну да, я так и понял.
– Спасибо, что помог, – сухо поблагодарила Элоиза, давая этим понять, что не собирается проводить экскурсию по квартире и что гостю пора восвояси.
Джейми заехал в их дом в прошлом году в конце августа, месяца через два после того, как заселилась Элоиза. Все это время они общались прохладно, но вежливо, и ей всегда казалось, он выглядел слишком лощеным для этого места. Элоиза держала с соседом дистанцию, она вообще гордилась тем, что не якшается со всеми подряд и ей нужно приложить усилие для сближения. Это Кара всегда порхала в школе как бабочка, со всеми была на короткой ноге, и все хотели с ней дружить.
– Не за что. Только у меня вопрос: как ты ее в школу потащишь? А с лестницы как собираешься спускать?
– Мне помогут. Попрошу, чтобы за мной заехали друзья, у кого машина побольше.
– А, логично. – Джейми кивнул и, коротко улыбнувшись, пошел к двери. – Пока.
– Ага, пока. Еще раз спасибо. – Она захлопнула за ним дверь.
Прижавшись спиной к двери, Элоиза перевела дыхание после битвы с елкой. Затем сбросила сапоги, швырнула пальто и сумку на стоящий для этой цели в прихожей стул. Пальто она повесит на место попозже.
Щелкнув кнопкой чайника, Элоиза направилась в гостиную, где включила телевизор и, полистав каналы, остановилась на «Кино-4». Шла какая-то серия «Форсажа» – не самый праздничный фильм, но можно смотреть даже с середины.
Закипевший чайник заставил хозяйку вернуться на кухню, что не помешало Элоизе включить по пути электрические гирлянды. Их у нее висело несколько: на полках возле телевизора, и над ним, и, конечно, на ее собственной великолепно украшенной елке – полутораметровой, усыпанной украшениями и мишурой, через которые поблескивали разноцветные огоньки. Ну и куда без шоколадок на ниточках от «Кэдбери» – их Элоиза тоже приткнула на некоторые ветки.
Посидеть часок за просмотром фильма, попивая чай из любимой кружки в виде снеговика и заедая рождественскими пирожками[5] – идеально.
Увы, идиллия прервалась очередной рекламной заставкой и поступившим на «Фейстайм» звонком.
Вздохнув, Элоиза слизнула с пальцев крошки пирожка и, поставив опустевшую тарелку на диван, дотянулась до смартфона.
– Привет, мам, – скользнув пальцами по экрану, ответила она.
Откуда-то из-за маминой спины доносилась гавайская песня, а на голове ее покачивались два снеговика на пружинках.
– Ма, почему ты в солнечных очках? – спросила Элоиза, не дав матери шанса поздороваться.
– Ой! А я думаю, почему так темно! – воскликнула она и захохотала: из-за этого смеха Элоиза заподозрила их с папой в том, что они уже открыли рождественскую бутылку «Бейлиса». Сняв очки, мама продолжила: – У нас новости! Папа сейчас звонит Каре, чтобы предупредить. Правда, Кара нам и предложила эту идею. Точнее, ее парень, Джордж. Он навел нас на мысль.
– Мам, о чем ты?
– Мы решили уехать в отпуск!
Элоиза увидела себя в маленьком окошечке видеочата: охватившая ее крайняя степень смущения тут же отразилась на лице – один глаз прищурен, брови нахмурены, верхняя губа кривится.
– Эээ, понятно. Классная идея, мам.
– На Рождество!
Элоиза буквально услышала, как сани Санты обрушились на Землю. А блаженно улыбающаяся и светящаяся от счастья мама продолжала без умолку тараторить:
– Видишь ли, Кара рассказала, что родители Джорджа забронировали горящий тур на Рождество – хотят поехать погреться на солнышке, ну мы и зашли на тот сайт. Милая, ты не представляешь, какое нам попалось предложение! Неделя на Тенерифе, все включено! Дешевле не бывает! Улетаем 23-го и к Новому году как раз вернемся. Не хочу пропускать новогоднюю вечеринку в нашем пабе.
«Ну да, как же, – желчно отметила про себя Элоиза, борясь с желанием высказать все это вслух. – Бог не простит, если ты пропустишь вечеринку в местном пабе, а Рождество – пожалуйста, пропускай, он и не заметит. Это же такие пустяки».
Мало ей того, что Кара приедет домой не в сочельник, а только на следующий день. В этот раз Элоизе впервые за последние годы предстояло встречать Рождество без Джоша. Она так боялась этого и мечтала провести праздничные дни в кругу семьи. Особенно ждала встречи с Карой. Казалось, они с сестрой не виделись целую вечность.
– Как хорошо, что я ходила с девочками на фитнесс и уже скинула пару кило: к Рождеству влезу в свои старые купальники и летние платья, а то где их найдешь посреди зимы! Твой папа купил себе гавайскую рубашку, знаешь, такую ярко-желтую с огромными розовыми цветами. Выглядит как дурак в ней, но кто же ему запретит!
«Очевидно, что тебе, мама, тоже никто не запретит уехать».
– Значит… – начала, сглотнув комок в горле, Элоиза. В это время по телевизору снова начали показывать Вина Дизеля, и она потянулась к пульту убрать звук. – Значит, вы уезжаете на Рождество отдыхать. Кара не приедет. То есть… я проведу Рождество в одиночестве.
– Не говори глупостей! Езжай домой, Кара тоже приедет, просто на следующий день, к обеду. Она сказала, что сможет пару деньков поработать удаленно, если придется. Вы можете поехать повидать дядю и тетю и ваших двоюродных братьев и сестер.
Дядя с тетей и их дети жили в часе езды от родительского дома. Элоиза не часто с ними общалась и, с тех пор как уехала учиться в университет, едва ли виделась с ними хоть пару раз в году. Они даже индейку на Рождество не готовили, потому что «слишком много возни».
А мама не умолкала: рейтинг у отеля отличный: четыре с половиной звезды; отрицательный отзыв только один, что, скорее всего, исключение из правил; совсем рядом с морем и…
Элоиза прекрасно видела, в каком мама восторге. Отца тоже было немного слышно: его голос пробивался сквозь игравшую на фоне рождественскую песенку Майкла Бубле, пока он рассказывал Каре новости с не меньшим энтузиазмом.
И почему бы им не радоваться? Они же едут греться на солнышке. Конечно, им не повредит немного отдохнуть от зимы.
Не их вина, что Элоиза тоскует по дому, но никогда не признается в этом и так не хочет оставаться в одиночестве в это Рождество. Не подавая виду, Элоиза улыбнулась и выразила маме все положенные восторги: «Повеселитесь там как следует! Обязательно позвоните с пляжа! Конечно, не против, что вы уедете! Да-да, вышлем друг другу фото рождественского ужина! Хи-хи, ха-ха!»
Боже ты мой, еще и ужин готовить! Этим всегда занимался папа… Что они с Карой будут делать? Ожидает ли она, что Элоиза приготовит все сама? А на второй день им придется есть подогретый рождественский ужин.
Во всем виновата Кара и этот ее парень, Джордж. Элоиза только и слышала, какой он чудесный, милый, замечательный – само совершенство, – но уже возненавидела его. Он испортил ей Рождество.
Кара испортила Рождество – позвонила и сказала, что не покажется раньше обеда. С этим Элоиза могла бы как-то смириться. Не самый лучший вариант, но ожидалось, что большую часть дня они проведут вместе. Тем более в этот раз Элоиза не поедет вечером к родственникам Джоша, как это было у них заведено в прошлые годы.
Отсутствие Кары в рождественское утро она могла бы пережить.
Но это?
Рождество – лучшее время в году. Элоиза ждала его практически с начала ноября. Она так хотела поехать домой на праздники, побыть с родными, посмотреть привычные фильмы на DVD, поиграть в игры, поесть до отвала…
А теперь выходит, в Рождественское утро она проснется в большом пустом доме одна.
Рождество в одиночестве.
Что может быть хуже этого?
Глава 3
Восемнадцать дней до Рождества
– Идешь?
– А, что?
Джен закатила глаза, рассеянно постукивая бумажником с кредитками по перегородке, отделяющей стол Кары от соседнего стола.
– В «Старбакс». Я только что объясняла. А ты сказала, что слушаешь.
– Извини. – Кара пробежалась взглядом по тексту письма в последний раз, удалив еще один восклицательный знак, нажала кнопку «Отправить» и подняла глаза на коллегу: – Прости. Клянусь, сейчас я точно слушаю.
– Пора в «Старбакс». Ты идешь? – Кара покосилась на дверь кабинета Дейва и уже раскрыла рот для ответа, как Джен добавила: – Это Дейв предложил всем пойти и выпить рождественского кофе.
– Я даже не знаю. У меня столько дел с этим проектом, в ближайшие недели надо запустить кампанию «Подарки в последний момент»…
В подтверждение ее слов во «Входящие» упало сообщение от фабрики свечей из Северного Уэльса. И тут же всплыла строчка оповещения о получении еще одного письма, уже от крупного ритейлера, который принял решение по предложению.
– Я просто…
– Боже мой, Кара, – с досадой сказала Джен, не пытаясь скрыть улыбку, – забудь. Ты даже не отрываешься от телефона. Что тебе принести?
Джен начала работать в пиар-отделе в ту же неделю, что пришла в компанию Кара. Они тут же сошлись, несмотря на четыре года разницы в возрасте. Несколько разговоров в перерывах на кофе и пара совместных обедов быстро переросли в дружескую выпивку после работы и в совместные походы по магазинам в выходные. Джен была идеальной подругой, особенно в такие сложные времена, как сейчас: она прекрасно понимала, что стоит на кону у Кары.
«Кликит» – так называлась их компания – существовала уже года четыре, но по-настоящему взлетела только в последний год, когда их иконка вышла на первую страницу «Эппстор», а подписчики начали говорить о них в «Твиттере» и бренд стал по-настоящему узнаваемым и конкурентоспособным. Благодаря работе каждого члена компании, «Кликит» до сих пор держалась в первых рядах, и Каре это безумно нравилось. Чем сильнее была нагрузка, чем больше писем приходило на почту, тем лучше раскрывались способности Кары. Она обожала работу, коллектив, их интернет-площадку, – все.
Хороший рождественский кофе она тоже любила.
– Купи мне ореховый «Тоффи». Со сливками. А если пойдешь в «Косту», то я буду латте со вкусом имбирного печенья. А, и кекс еще захватишь? Все равно какой. Что-то праздничное, но только не рождественский пирожок – меня от них уже тошнит.
Коробки с этой традиционной выпечкой люди начали приносить на работу еще месяц назад.
Элоиза такие просто обожала. В первое время Кара тоже была не против есть такие, но у каждого человека наступает предел насыщения рождественскими пирожками. В конце концов, она же не Санта-Клаус, чтобы столько их есть!
– Поняла, – сказала Джен, застегивая пуговицы на пальто. Рядом уже стояли остальные сослуживцы, готовые к выходу. – Ну ладно, увидимся через часок.
Кара помахала всем, кто прошел мимо ее стола к выходу, и снова уставилась в компьютер, погружаясь в мир входящих писем и фотостоков, от которых и не поднимала головы до тех пор, пока не почувствовала тонкий аромат орехового «Тоффи».
– Я тебя обожаю.
– Всегда пожалуйста, – промурлыкала в ответ Джен.
Кара подняла голову, разминая затекшую шею, а потом отпила большой глоток горячего латте. Боже. Ни дать не взять – Рождество в стакане. Пенистый эгг-ног: вот оно – настоящее волшебство.
А Джен уже пересказывала последние сплетни, и Кара позволила себе отвлечься на десять минут от работы и послушать ее. Неужели Молли из бухгалтерии и правда переспала с Патриком из IT. У нее же вроде парень есть?
В конце концов Джен отправилась за свой стол, и Кара снова погрузилась в работу.
Ровно в шесть она отщипнула очередной кусочек кекса, а к столу подошел Дейв.
– Дружище, – сказал он, – иди домой.
Он всех так называл – «дружище». Даже уборщицу.
– Пойду, через минутку точно. Мне тут надо…
Плим. Пришло сообщение. Кто отвечает на письма после шести? У них что, бесконечный рабочий день?
Кара застрочила ответ.
Дейв рассмеялся и наклонился над столом Кары:
– Ты в курсе, что не обязательно пахать по 12 часов в сутки? Ты и так впереди планеты всей. Работаешь вдвое больше остальных. Ты уже взяла на себя половину моей нагрузки.
Кара медленно оторвалась от компьютера: сначала повернула голову, а уже потом перевела взгляд.
– Клянусь, уйду домой, как только разберусь с этими письмами. Не хочу оставлять не отвеченными, – улыбнулась она.
Сейчас нет смысла объяснять ему, что на самом деле это обязательно, иначе не показать себя. Дело даже не в должности, а в самой Каре: она просто не могла иначе, всегда была такой. Но даже с учетом этого, в «Кликите» работали люди, начинавшие с истоков, и, само собой, кто-то из них тоже метил на место Дейва. Ей 22 года, в компании она всего восемнадцать месяцев: для повышения явно рановато. Остается только продолжать пахать в том же темпе.
Даже не получив после этого повышения, Кара точно знала бы: она сделала все, что могла. Кроме того, работу она обожала. Такой ритм ее совершенно не напрягал – скорее, она получала удовольствие от всего, что делала.
– Ладно-ладно, – тряхнув головой, негромко хмыкнул Дейв, – но чтобы точно ушла домой. – Это все, – он кивнул на экран, – никуда до завтра не денется. И учти, на следующей неделе у нас рождественский корпоратив – я надеюсь, ты отключишь телефон. Мы не позволим тебе работать всю ночь напролет. Если ты устроишь перерыв, компания не развалится на части.
– Вас понял, шеф, – со смехом ответила Кара.
Она пришла домой уже после восьми часов. На улице стояла кромешная тьма, а из квартиры тянуло, как ни странно, теплом и пахло блинчиками с мясом.