– Не смей называть меня тупой идиоткой, понял?
– Да? А что тут такого ужасного, Мишель? Раз ты не понимаешь важные вещи, значит, ты действительно тупая идиотка. Ибо вот уже три недели, как твой социальный консультант разоблачил наш обман, а на столе лежат два конверта с окошками и несколько писем со штампами, которые ты все еще не желаешь открывать. И почему ты вообще продолжаешь получать письма от социальной конторы обычной почтой? Позволь полюбопытствовать – неужели ты никогда не проверяешь свой чертов электронный ящик? А ведь это могут быть важные сообщения, ты об этом не подумала? Наверняка штрафы, или повестка в суд, или еще какое-нибудь подобное дерьмо…
– Можешь сам открыть и посмотреть, если ты такой любопытный.
– Там написано твое имя, правда? Так, может, ты все-таки сама соизволишь посмотреть? Я больше не собираюсь разбираться в этом говне. Черт подери, Мишель, возьми себя в руки, а не то мне придется вышвырнуть тебя вон, имей в виду.
Мишель пару раз сглотнула. Ну, это уж слишком. Затем она встала из-за туалетного столика, собиралась что-то крикнуть Патрику, но поняла, что услышит в ответ в десять раз больше.
Мишель уставилась в пол. Если она не возьмет себя в руки, из глаз хлынут слезы и уничтожат идеальный макияж.
Она бросилась в ванную и захлопнула за собой дверь. Патрик не должен видеть, до какой степени он вывел ее из себя.
– Только не занимай надолго! – крикнул он с постели. – Мне нужно принять душ.
Зеркало ясно продемонстрировало, что с ней сделал Патрик. На лбу уже появилась первая морщинка. Как будто он не знает, сколько стоит разглаживание кожи на лице с помощью ботокса, тупица!
Мишель схватилась за край раковины. Ее охватило какое-то странное ощущение. Как будто услышанные ею только что грубости застряли где-то в районе диафрагмы и теперь стремились вылететь обратно.
Она закусила нижнюю губу и почувствовала в горле подступающую изжогу.
«Вышвырнуть тебя вон», – сказал он. «Вышвырнуть тебя вон!»
Ее – вон?!
Неожиданный рвотный спазм оказался очень сильным, но Мишель не издала ни звука. Патрик ни в коем случае не узнает, как сильно он потряс ее. Не дай бог, он поймет, что способен разволновать ее аж до рвоты. Такое уже случалось, но сейчас, склонившись над раковиной с пылающим горлом и остатками вчерашней еды в уголках губ, Мишель приняла решение, что этот раз будет последним.
Когда Патрик наконец ушел, она взялась за работу – перерыла все его вещи. Обнаружила несколько сотенных купюр, распиханных по укромным уголкам. В карманах куртки нашла сигареты, хотя он уверял ее, что бросил курить, так как это очень дорого, и ей вообще-то тоже следовало бросить. Из карманов его джинсов «Ливайс» она вытащила презервативы в одиночных упаковках.
Интересно, зачем ему понадобились презервативы? Ведь она принимала эти проклятые противозачаточные таблетки и очень боялась заработать из-за них тромб. На черта ему презервативы?
Она бросила пару штук на кровать – когда он вернется, то сразу поймет, почему ее нет дома.
Осмотревшись, Мишель прикинула, что можно было бы прихватить с собой. Даже на более короткий период времени она ни за что не вернулась бы в семью, ибо там теперь обитал Стефан, придурок, которого ее мать обхаживала вот уже три года, а он совсем не дружил с головой. Так называемый отчим сейчас же примется заставлять ее работать в своей паршивой автомастерской за жалкие четырнадцать тысяч крон в месяц! Ага, станет она мараться машинным маслом за четырнадцать тысяч…
Как будто он оказывал ей огромную услугу.
Мишель села и уставилась на обои, пытаясь объективно посмотреть на ситуацию. Почему же у нее ни черта не клеилось? Почему не получалось правильно выстроить свою жизнь? Ей сейчас очень требовалась поддержка, добрый совет.
Тогда она подумала о Денисе и Ясмин – какие же они предприимчивые!.. А что бы они сделали, оказавшись на ее месте?
Мишель вышла на улицу в прекрасном расположении духа. Она созвонилась с подругами и договорилась встретиться с ними в городе через час, готовая раскрыть перед ними все карты. Возможно, они сумеют помочь ей, а быть может, кто-то из них подскажет нормальное место для ночлега на ближайшее время…
Улыбнувшись, Мишель обратила внимание на красную машину, выезжавшую с парковки чуть поодаль. Водитель, судя по всему, как и она сама, не был связан никакими обязательствами. Он тоже ставил себя высоко.
Мишель кивнула. Спустя несколько месяцев у нее тоже непременно будет свой автомобиль. Перед тем как покинуть квартиру, она проверила свою страничку на «Фейсбуке» и увидела пост о проведении очередного кастинга для телепрограммы. Мишель явно подходила для этой передачи гораздо лучше, чем девушка, поделившаяся объявлением. Это была какая-то совершенно новая концепция, о которой она еще не слышала: девушкам предстояло жить в изоляции на ферме и полностью справляться с бытом, в том числе и с добыванием пропитания. С этим-то она точно справится, но, естественно, на кастинге не стоит об этом упоминать. Надо строить из себя дурочку и делать вид, что не умеешь даже картошку сварить. Притворяться глупой и сногсшибательно выглядеть, побольше выставлять напоказ попку и грудь. Тогда ее точно возьмут.
Мишель ступила на проезжую часть, чтобы перейти улицу. Участники набирались также и в другое реалити-шоу. Кажется, оно называется «Свидание вслепую» и…
Она инстинктивно обернулась, но было уже слишком поздно. Машина внезапно оказалась совсем близко; она красным пятном как молния сверкнула перед ее глазами, двигатель ревел на низких оборотах.
Женщина за лобовым стеклом взглянула в глаза Мишель. С остервенением вцепившись в руль, она ехала прямо на девушку. Знакомое лицо побудило Мишель в жесте отчаяния выставить руку вперед.
Но вытянутая рука не остановила машину.
Ее разбудила слабая пульсация в запястье. Мишель попыталась открыть глаза и немного привстать, но тело не слушалось.
«Кажется, я лежу с открытым ртом или нет?» – подумала она, в то время как запахи и звуки, источник которых она затруднялась определить, плотно окутывали ее подобием одеяла.
– Мишель, послушай… – Она ощутила, как кто-то дернул ее замерзшую руку. – Ты немного поранена, но тут нет ничего серьезного. Можешь открыть глаза?
Она что-то пробурчала в ответ. Какой-то глупый сон…
Но затем кто-то похлопал ее по щеке.
– Мишель, просыпайся. С тобой кое-кто хочет поговорить.
Она сделала глубокий вдох, который помог ей выйти из полусонного состояния. Над ней склонилось чье-то лицо, обрамленное ярким белым светом.
– Ты находишься в Королевской больнице, Мишель. Ты в порядке. Тебе невероятно повезло.
Теперь Мишель поняла – это была медсестра. С веснушками. Когда-то и у нее самой были веснушки.
За спиной медсестры стоял мужчина; он доброжелательно кивнул ей.
– Мишель, это полицейский, он хочет задать тебе несколько вопросов.
Мужчина сделал шаг вперед.
– Все верно. Меня зовут Пребен Харбэк. Я работаю в полицейском отделении Беллахой. Я хотел бы задать вам несколько вопросов о том, что вы помните о столкновении.
Мишель сморщила нос. В помещении стоял резкий запах, освещение было слишком ярким.
– Где я? – спросила она. – Я в больнице?
Мужчина кивнул.
– Вас сбила машина, Мишель, вы помните это?
– Я договорилась встретиться с Денисой и Ясмин. Мне можно идти? – Она вновь попыталась опереться на локти, но в голове у нее застучало. – Мне нужно поговорить с ними.
Медсестра пристально посмотрела на девушку.
– Мишель, вам придется полежать. У вас глубокая рана на шее, наложено несколько швов. А подруги, с которыми вы собирались встретиться, сидят в комнате для посетителей. Они звонили вам на мобильный телефон, чтобы спросить, куда вы подевались. – Женщина была настроена очень серьезно. Но почему? Ведь Ясмин и Дениса сидят за дверью. – Вы находитесь здесь уже три часа. Нам необходимо проверить, нет ли у вас сотрясения мозга, так как удар в голову был очень мощный; вас отбросило на тротуар, где вы и лежали без сознания, пока один из жителей близлежащих домов вас не обнаружил. Вы потеряли много крови.
Мишель ничего не поняла, но кивнула. Хорошо, по крайней мере, что Дениса и Ясмин находятся рядом. Сейчас она расскажет им, что ушла от Патрика.
– Мишель, вы понимаете, насколько это серьезно? – спросил полицейский.
Она кивнула и затем ответила на все вопросы, насколько была в состоянии говорить. Да, Мишель видела эту машину – она была красная и не очень большая. Автомобиль ехал прямиком на нее, когда она переходила улицу. Испугавшись, Мишель попыталась остановить машину рукой. Наверное, поэтому рука теперь так сильно болела…
Полицейский кивнул.
– Но чудесным образом перелома вам удалось избежать, – заметил он. – Видимо, вы очень выносливая девушка.
Ей понравились его слова. Вполне милый парень.
Больше добавить ей было нечего.
– Мишель, говорят, тебе необходимо побыть здесь несколько дней. – Ясмин оглядела палату. Судя по всему, она чувствовала себя здесь не в своей тарелке; в палате и вправду неприятно пахло. Соседняя койка была отделена от кровати Мишель только ширмой, оттуда воняло совершенно нестерпимо. У раковины с зеркалом стояла тележка с судном, которое медсестра только что вытащила из-под Мишель. Так что приятного тут было мало.
– Мы будем приходить к тебе каждый день, – заверила ее Дениса. Казалось, ей было плевать на зловоние и обстановку в целом.
– Мы хотели купить цветов, а потом решили, что лучше потратим эти деньги в кафетерии внизу, – сказала Ясмин. – Ты сможешь встать?
Мишель не знала и потому пожала плечами.
– Я ушла от Патрика, – заявила она. – Посмотрите, пожалуйста, моя сумка тут? – Она махнула рукой в направлении кучи вещей. Девушки кивнули – значит, всё в порядке. – Я не хочу, чтобы он сюда приходил. Передадите это персоналу?
Девушки снова кивнули.
– А я, кажется, знаю, где ты могла бы пожить, причем бесплатно, – сказала Дениса. – И для тебя, Ясмин, там тоже найдется место.
Мишель с благодарностью посмотрела на Денису. Господи, да ведь это прекрасно!
– По крайней мере, первое время, – уточнила Мишель и сжала губы. Ей обалденно повезло, но вообще-то она так и думала. Она так и знала, что две ее новые подруги все уладят.
– А что произошло? Говорят, тебя сбила машина… Что ты сказала полиции? – поинтересовалась Дениса.
Мишель рассказала о случившемся.
– Но это ведь был не Патрик, да? – уточнила Дениса.
– Нет-нет, – рассмеялась она. Ну что за вопрос? Разве она только что не сказала, что в нее въехала маленькая старая колымага красного цвета? Патрик ни за что не опустился бы до такого корыта. – Патрик ездит на «Альфа Ромео». Этот автомобиль побольше, к тому же черного цвета.
– Водители совсем сбрендили, – прокомментировала Ясмин.
Наконец Мишель сказала то, что никак не могла скрыть от них.
– И все же, кажется, мне знакома женщина, сидевшая за рулем.
Подруги притихли, словно помимо подробного объяснения ожидали услышать точное описание нарушительницы.
– А ты сказала об этом полицейскому? – первой опомнилась Дениса.
– Нет. – Мишель сбросила ногой одеяло, совсем не пропускавшее воздух, затем кивнула в направлении ширмы, за которой лежала ее соседка по палате, – уж ей-то точно не пристало знать подробности. – Я чуть не проговорилась этому парню из полиции, – шепнула она, – но потом решила сперва спросить у вас, как, вы считаете, мне следует поступить. – С этими словами Мишель поднесла указательный палец к губам, дав понять, что не желает огласки.
– Что ты имеешь в виду? – шепотом переспросила Дениса.
– По-моему, за рулем находилась Анне-Лине Свенсен.
Девушки отреагировали на это заявление именно так, как она и предполагала, – их лица выразили шок вперемешку с недоверием и недопониманием.
– Господи Иисусе, как же так! Ты уверена? – воскликнула Дениса.
Мишель пожала плечами.
– Почти. По крайней мере, дама была очень похожа на нее. И в похожем свитере.
Дениса и Ясмин переглянулись. Неужели они ей не верят?
– Как думаете, мне стоит рассказать об этом? – продолжала Мишель.
Некоторое время они сидели, глядя в пустоту. Все трое ненавидели Анне-Лине Свенсен. Все трое являлись клиентками центра социальной помощи, которым эта тварь отравляла жизнь в течение уже многих лет.
Ну да, Мишель думала о том же, о чем и две ее подруги, она была уверена в этом. Разве кто-то поверит ей, если за рулем действительно сидела Анне-Лине Свенсен? Зачем сотруднице центра, которой к тому же посчастливилось выиграть большую сумму денег, совершать такой странный поступок? Мишель прекрасно понимала, в чем ее проблема.
«И к тому же я совершила социальное мошенничество», – размышляла она. Да-да. Делиться своими догадками было чрезвычайно рискованно, ложные обвинения могли слишком дорого обойтись ей. Ну да, она знала это по телефильмам.
– Как раз в понедельник я собираюсь к ней на встречу, – в следующий миг призналась Ясмин. – Вот тогда и спрошу у нее напрямую, не ее ли это рук дело.
Дениса кивнула.
– Ну и прекрасно. Только решительно и жестко, как всегда говорил мой дедушка.
– А если она будет отрицать, а это как пить дать, как мы поступим тогда? – полюбопытствовала Ясмин. – Есть какие-нибудь предложения?
Дениса улыбнулась, но промолчала.
Глава 13
Пятница, 13 мая, и вторник, 17 мая 2016 года
Сезон барбекю в Аллерёде уже давно был в самом разгаре, и прежний легкий аромат дыма из соседнего сада превратился в плотный туман, окутавший всю стоянку запахом поджаренного мяса.
– Привет, Мортен и Харди! – крикнул Карл, бросив пальто в прихожей. – Вы тоже решили воспользоваться грилем?
При приближении электрическое кресло Харди издавало легкое жужжание. Сегодня он был весь в белом, что создавало резкий контраст с его мрачным выражением лица.
– Что-то случилось? – спросил Карл.
– Только что приходил Мика.
– Вот оно что!.. Теперь он приходит лечить тебя по пятницам? А я думал, что…
– Мика принес вещи Мортена. Они расстались. Мортен сидит в углу гостиной в расстроенных чувствах, должен тебе сказать. В данный момент ему необходима дружеская забота, так что я предложил ему на время вернуться к нам и пожить в подвале. Ладно?
Мёрк кивнул.
– Вот оно в чем дело… – Проходя мимо Харди, он легонько тронул его за плечо. Хорошо еще, что Мортен и Харди поддерживают друг друга.
Отвергнутый любовник сидел скрючившись в углу дивана с отвисшей челюстью и выглядел так, словно ему только что вынесли смертный приговор, – бледный, как труп, совсем расклеившийся от рыданий и, судя по всему, вконец измученный.
– Эй, друг мой, что такое я слышу! – обратился к нему Карл.
Возможно, ему стоило аккуратнее подойти к больной теме, ибо в итоге Мортен вскочил и бросился на шею Мёрку с раскатистым ревом; из глаз у него потоком хлынули слезы.
– Однако! – только и смог вымолвить Карл.
– Я даже думать не могу об этом, – Мортен всхлипнул прямо ему в ухо. – Ах, я несчастный! Да еще и прямо накануне Троицы, а мы как раз собирались в Швецию…
– Мортен, расскажи мне все-таки, что стряслось. – Карл отстранил от себя страдальца на расстояние вытянутой руки и взглянул прямо в его влажные глаза.
– Мика собирается учиться на врача, – хлюпал тот, не обращая внимания на то, что из носа потекло. Кажется, в желании Мики не было ничего катастрофического. – И в связи с этим у него якобы не останется времени на постоянные отношения. А я точно знаю, что тут речь о другом.
Карл вздохнул. Теперь им придется освобождать подвал, чтобы Мортен смог вновь обрести там пристанище. Придется убирать оттуда вещи пасынка… Вообще-то давно пора. Сколько лет уже прошло с того момента, как Йеспер съехал!
– Можешь жить в подвале, если хочешь, – сменил он тему. – Там еще лежит всякое барахло Йеспера, но я попрошу его…
Мортен кивнул и поблагодарил Мёрка, вытирая глаза тыльной стороной ладони, как маленький мальчик. Его прежде весьма упитанное тело выглядело теперь совсем изможденным, вдруг заметил Карл. Его почти невозможно было узнать.