Охотничий Дом - Фоли Люси


Люси Фоли

Охотничий Дом

Посвящается А. К., моему партнеру по преступлению

Забыть ли старую любовь и не грустить о ней?..

Роберт Бёрнс. «Застольная»[1]

THE HUNTING PARTY by LUCY FOLEY

Copyright © 2019 by Lost and Found Books

© Оксана Чуракова, перевод, 2020

© «Фантом Пресс», редакция, оформление, издание, 2020

Сейчас

2 января 2019 г

Хитер

Сквозь падающий снег я видела мужчину. На таком расстоянии, за белой пеленой было не разобрать, кто это, просто темная фигура.

Когда человек приблизился, я узнала Дага, лесничего. Он направлялся к Охотничьему Дому, почти бежал. Сугробы, что намело за последние дни, мешали идти, и он проваливался в снег на каждом шагу. Что-то случилось. Я поняла это, еще не различая его лица.

Когда он был совсем рядом, стало понятно, что он потрясен. Такое выражение лица мне хорошо знакомо. Я видела его прежде не раз. Лицо человека, ставшего свидетелем чего-то страшного.

Я открыла дверь, впуская его. Следом влетели волна морозного воздуха и пригоршни снега.

– Что случилось?

На миг повисло молчание, лесничий пытался отдышаться. Но ужас в глазах передал все быстрее, чем Даг обрел способность говорить. Наконец он произнес:

– Я нашел пропавшего.

– Что ж, отлично. Где…

Он затряс головой, и вопрос замер у меня на губах.

– Я нашел тело.

Тремя днями ранее

30 декабря 2018 г

Эмма

Новый год. Мы не собирались вместе целую вечность. Я и Марк, Миранда и Джулиен, Ник и Бо, Самира и Джайлс со своей шестимесячной дочкой Прайей. И Кейти.

Четыре дня в диких зимних горах. Местечко называется «Озеро Коррин». Настоящий эксклюзив: туристов пускают туда всего четыре раза в году, в остальное время это частная резиденция. Новогодние праздники, как легко догадаться, самый популярный сезон. Мне пришлось зарезервировать его еще первого января этого года, как только открылось бронирование. Женщина, с которой я говорила, заверила, что поскольку наша группа займет бoльшую часть жилых коттеджей, место будет целиком в нашем распоряжении.

Я снова достала из сумки проспект. Плотная бумага, дорогая полиграфия. На картинке окаймленное елями озеро, за ним – розовеющие вереском склоны гор, хотя сейчас они наверняка покрыты снегом. Судя по фотографии, сам Охотничий Дом – Новый Дом, как он назван в проспекте, – большая ультрасовременная постройка из стекла, спроектированная модным архитектором, недавно построившим летний павильон в галерее «Серпентайн»[2]. Вероятно, идея заключалась в том, что здание должно было словно растворяться в озере, сливаясь с отраженным пейзажем и безупречной линией высокой вершины вдали – Мунро[3].

Рядом с Охотничьим Домом, который на фоне гор выглядел не таким уж большим, кучка коттеджей, что жмутся друг к дружке и кажутся продрогшими. Каждый предназначается отдельной паре, но есть мы будем в Охотничьем Доме. Если не считать ужина по-хайлендски в первый вечер – местное показательное мероприятие, – готовить мы должны сами. По моему заказу нам туда уже доставили продукты. Я заранее отправила длинный список – свежие трюфели, паштет из гусиной печени, устрицы. В новогодний вечер я собираюсь закатить настоящий пир, просто жду не дождусь. Я люблю готовить. Еда ведь объединяет людей, правда?

* * *

Эта часть путешествия особенно впечатляла. Мы ехали вдоль моря, и временами дорога заворачивала так круто, что казалось – одно неверное движение, и сорвешься в пропасть. Темно-серая вода выглядела устрашающе. На плоской вершине скалы овцы сбились в кучу, чтобы согреться. Воющий ветер иногда набрасывался на поезд с такой силой, что вагон вздрагивал.

Остальные, похоже, уснули, даже малышка Прайя. Джайлс откровенно похрапывал.

«Посмотрите, – хотелось мне воскликнуть, – полюбуйтесь, как красиво!» Поездку организовала я и теперь чувствовала ответственность – беспокоилась, что кому-то будет неинтересно или что-то пойдет не так. Но и гордилась маленькими победами… такими как эта, – потрясающей красоты пейзаж за окнами.

Неудивительно, что их сморил сон. Все встали ни свет ни заря, чтобы успеть на поезд, а Миранда в такой час всегда раздраженная. В поезде, разумеется, все выпили. Марк, Джайлс и Джулиен приобщились к тележке с напитками довольно рано, где-то в районе Донкастера, было часов одиннадцать. Алкоголь поднял настроение, сделал их дружелюбными и шумными (пассажиров по соседству это вроде не раздражало). Парни вели себя запросто, по-приятельски, словно и не было долгих месяцев, что они не виделись, – и все благодаря паре банок пива.

Только Ник и Бо (это американский партнер Ника) держались особняком – Ник не входил в их оксфордскую компанию… Хотя Кейти как-то сказала, что дело в другом – в скрытой гомофобии кое-кого из ребят. Ник – прежде всего друг Кейти. Порой у меня стойкое ощущение, что он не любит нас всех и терпит только ради нее. Я всегда чувствовала некую холодность между Ником и Мирандой – возможно, потому, что оба обладают сильным характером. Тем не менее даже эти двое вели себя как лучшие друзья, когда бок о бок бежали через толпу на станции купить «подогрев» в дорогу. Им оказалась бутылка холодного сансера[4], которую Ник извлек из термосумки на зависть любителям пива.

– Ник хотел купить джин-тоник в банках, – сказала Миранда, – но я ему не дала. Начало должно быть достойно продолжения.

Миранда, Ник, Бо и я выпили вина. Даже Самира в последнюю секунду решилась пригубить:

– Сейчас считается, что когда кормишь грудью, вино пить можно.

Кейти сначала покачала головой, показала бутылку с газировкой.

– Ну давай же, Кейти! – воскликнула Миранда с улыбкой, протягивая ей стакан. – Мы на отдыхе!

Миранде трудно отказать, если уж она решила быть настойчивой, и Кейти, конечно, взяла стакан и сделала осторожный глоток.

* * *

Выпивка помогла слегка разрядить обстановку – когда мы садились, обнаружилась путаница с местами. Все были раздраженные, невыспавшиеся и вяло пытались как-то все исправить. Одно из девяти забронированных мест почему-то оказалось в следующем вагоне. По случаю праздников поезд был забит до отказа, и пересесть вряд ли получилось бы.

– Ну конечно, это мое, – сказала Кейти.

Дело в том, что Кейти у нас белая ворона, у нее нет пары. Вы можете даже сказать, что она в каком-то смысле более чужеродный элемент в нашей компании, чем я.

– Ох, Кейти, – сказала я, – мне так жаль, чувствую себя идиоткой. Не понимаю, как так получилось. Я была уверена, что забронировала все места в одном вагоне, чтобы мы сидели вместе. Наверное, в системе какой-то сбой. Слушай, садись здесь… А я пойду туда.

– Да нет, – ответила Кейти, неуклюже поднимая чемодан над головами рассевшихся пассажиров. – Какой смысл. Да и мне все равно.

Но голос прозвучал обиженно. «Господи, – подумала я, – всего лишь несколько часов в поезде. Неужели это так важно?»

Остальные восемь мест располагались друг против друга у двух столиков в центре вагона. В соседнем отсеке сидели пожилая женщина и подросток с пирсингом – два одиноких путешественника. Казалось, уладить ничего не получится. Но тут Миранда перегнулась через спинку к пожилой даме, блеснула золотом свесившихся волос и включила свое обаяние. Было видно, насколько женщина очарована ею – и внешностью, и безупречным, почти старомодным, выговором. Когда Миранда хочет, она может быть совершенно неотразима. Каждый, кто ее знает, испытал это на себе.

О да, сказала женщина, конечно, она с радостью пересядет. И в другом вагоне будет наверняка потише: «Вы же молодежь!» (Хотя все мы уже не так и молоды.) Да ей и самой больше нравится сидеть по ходу движения.

– Спасибо, Мэнди, – произнесла Кейти, коротко улыбнувшись. В голосе благодарность, а лицо насупленное.

Кейти и Миранда – лучшие подруги с давних пор. Последнее время они редко виделись. По словам Миранды, Кейти погрязла в работе. А поскольку Самира и Джайлс погрязли в стране детства, мы с Мирандой проводили вместе намного больше времени, чем прежде. Ходили в бары, по магазинам. Сплетничали. Наконец-то я почувствовала, что она начала считать меня подругой, а не просто девушкой Марка, которая проникла в их тесный дружеский круг.

Раньше меня постоянно оттесняла Кейти. Они с Мирандой всегда были не разлей вода. Настолько, что походили больше на сестер, чем на подруг. Я вечно ощущала себя выключенной и из этой тесной дружбы, и из их общей жизни. Для еще одной подруги места просто не оставалось. Так что теперь где-то в потаенном уголке души я была довольна.

* * *

Так хочется, чтобы путешествие всем понравилось и все прошло отлично. Новогодняя поездка – это очень важно. Их компания выбиралась куда-нибудь каждый год. Эту традицию они завели задолго до моего появления, и в каком-то смысле организация путешествия – попытка доказать, что я действительно для них своя. Заявить, что меня пора уже наконец принять в «ближний круг». Вы можете подумать, что трех лет – столько мы с Марком вместе – вполне достаточно. Но это не так. У них за плечами долгие годы дружбы – еще с Оксфорда, где они познакомились.

Довольно трудно – кто испытал, тот поймет – пытаться влиться в компанию старых друзей. Кажется, что я всегда буду новенькой, сколько бы лет ни прошло. Всегда буду последней, вторгшейся в их круг.

Я снова взглянула на проспект, лежавший на коленях. Возможно, эта поездка, столь тщательно спланированная, что-то изменит. Докажет, что я одна из них.

Кейти

Станция «Озеро Коррин» до нелепости крошечная. Короткая платформа, за которой серый склон горы врезается в небо, а вершина скрыта за облаками. Обычный железнодорожный указатель выглядит на платформе как чей-то розыгрыш. Платформа чуть припорошена снежной пылью, ни один след не портит безупречную белизну. Мне вспомнился снег в Лондоне – каким грязным он становится сразу после того, как выпадет, тут же затоптанный тысячью подошв. Если нужно лишнее доказательство, как далеко мы от города, вот оно – здесь некому ходить, снег нетронут и чист. Тото, мне кажется, мы уже не в Канзасе[5]. Мы проехали сотни миль по совершенно необитаемой местности. Не помню, когда последний раз я видела рукотворное строение, не говоря уже о людях.

Мы осторожно прошли по скользкой платформе – под выпавшим снегом блестел черный лед – мимо маленького здания станции. Выглядело оно почти заброшенным. Интересно, как часто в зале ожидания, с крашеной вывеской и оптимистичной книжной полкой, бывают люди? Мы миновали небольшую будку с грязными окнами – наверное, касса или малюсенький офис. Я заглянула внутрь, дивясь, что у кого-то в этой глуши есть рабочий кабинет, и слегка вздрогнула, когда поняла, что будка не пуста. Там в темноте действительно кто-то был. Я видела лишь силуэт: широкие плечи, сутулая спина, а затем блеск глаз, наблюдавших за нами.

– Что там? – Джайлс, шедший впереди, обернулся.

Должно быть, я тихо вскрикнула.

– Там кто-то есть, – прошептала я. – Охранник или еще кто, я испугалась.

Джайлс подошел, всмотрелся в окно.

– И правда. – Он изобразил, будто касается несуществующей шляпы.

– Top o’ the morning to ya[6], – произнес он с улыбкой.

Джайлс у нас шутник, милый, глупый, порой до неприличия.

– Это по-ирландски, дурачок, – нежно сказала Самира.

Эти двое все делают с любовью. Никогда так остро не чувствую себя одиночкой, как рядом с ними.

Сначала человек в будке не ответил. Потом нехотя поднял руку, изобразил в воздухе нечто вроде приветствия.

* * *

Нас ждал старый, забрызганный грязью «лэндровер». Открылась дверца, и из машины выбрался высокий человек. До этого он явно наблюдал, как мы высаживаемся из пустого поезда, выгружаем на платформу багаж.

– Наверное, лесничий, – предположила Эмма. – В письме говорилось, что он нас встретит.

По-моему, на лесничего он не был похож. Каким я его себе представляла? Скорее всего, думала, что старик. А это наш ровесник, и очень крупный парень. Плечи и рост говорят о жизни на свежем воздухе, растрепанные темные волосы. Когда он поприветствовал нас невнятным бормотанием, голос у него оказался каким-то надтреснутым, как будто он нечасто им пользуется.

Я заметила, как он нас разглядывает. И, по-моему, ему не понравилось то, что он увидел. Мне почудилось или он в самом деле презрительно усмехнулся, оглядев чистенькую куртку Ника, резиновые сапожки Самиры и лисий воротник Миранды? Если так, бог знает, как он отреагирует на мой городской наряд и чемодан на колесиках. Я почти не думала, что взять с собой, так была рассеянна.

Джулиен, Бо и Марк попытались помочь ему с багажом, но он отстранил их. Рядом с ним они словно опрятные школьники в первый день учебы. Держу пари, такой контраст им не по вкусу.

– Видимо, придется добираться по очереди, – сказал Джайлс. – Мы все вряд ли поместимся.

Лесничий вскинул брови:

– Как хотите.

– Девчонки, вы первые, – предложил Марк, изображая джентльмена, – а мы с парнями потом.

Я с раздражением ждала, как он пошутит, что Ник и Бо почетные члены клуба девочек, но, к счастью, до этого он не додумался или решил придержать язык. Сегодня мы все ведем себя безупречно – толерантные люди на отдыхе с друзьями.

Как давно мы не собирались вместе – кажется, с прошлого Нового года. Постоянно забываю, каково это. Мы так легко и быстро вновь примеряем старые роли, которые всегда играем в нашей компании. Я тихоня – по сравнению с Мирандой и Самирой, моими бывшими соседками по квартире, у них все напоказ. Я уже влезла в свой привычный образ. Как и все остальные. Вряд ли Джайлс такой же шутник у себя в реанимации, где он старший ординатор. Мы забрались в «лэндровер». В салоне пахло землей и мокрой псиной. Наверное, от лесничего такой же запах, если подойти ближе. Миранда села рядом с водителем. Время от времени до меня долетал аромат ее духов – тяжелый, дымный, причудливо смешанный с землистыми нотками. Только она может позволить себе такой. Я отвернулась, чтобы вдохнуть свежего воздуха сквозь треснутое окно.

С одной стороны дороги тянулся обрывистый берег озера. С другой – лес, черный, непроницаемый, хотя еще не так темно. Дорога – всего лишь грунтовка, очень узкая, в колдобинах, любой неверный маневр – и полетишь прямо в воду или в заросли. Машину мерно покачивало, и вдруг мы резко затормозили. Всех швырнуло вперед, потом назад.

– Твою мать! – вскрикнула Миранда, а Прайя, которая всю дорогу вела себя тихо, захныкала на руках у Самиры.

Фары осветили замершего на дороге оленя. Мы и не заметили, как он выскочил из-за темных деревьев. Огромная голова, увенчанная широкими ветвистыми рогами, величественными и смертельно опасными, выглядела слишком большой на стройном рыжеватом теле. В лучах фар глаза оленя излучали таинственный, потусторонний зеленый свет. Он долго смотрел на нас, а затем с неторопливой грацией скрылся среди деревьев. Я прижала руку к груди, ощутила, как сердце выбивает частую дробь.

– Вау, – выдохнула Миранда. – Что это было?

Лесничий повернулся к ней и бесстрастно произнес:

– Олень.

– Я имела в виду, – сказала Миранда с легким волнением, что на нее совсем было не похоже, – какой именно?

– Благородный, – буркнул лесничий. – Благородный олень.

Дальше