Она никогда не стремилась довести себя тренировками до истощения, но проведя несколько недель в Национальной академии, вдруг пришла к неожиданному открытию. Отрабатывая программу до изнеможения, у нее не оставалось сил на беспокойство и страх, которые постоянно преследовали ее в свободное время. Знай она это еще десять лет назад, Джесси избавилась бы от бесконечных бессонных ночей, а также кошмаров.
Вероятно, подобное знание также спасло бы ее от нескольких посещений психотерапевта по имени Дженис Леммон, известному психологу в области судебной медицины. Доктор Леммон была одним из немногих, кто знал все детали прошлого Джесси. В последние годы психотерапевт сыграл наиважнейшую роль в ее жизни.
Но сейчас Дженис приходила в себя после трансплантации почки и не могла принять ее в течение ближайших недель. Джесси даже стала подумывать о том, чтобы вообще перестать посещать сеансы. Тренировка в тренажерном зале выходила гораздо дешевле, но она прекрасно понимала, что помощь врача может пригодиться ей в будущем.
Выполняя серию ударов, Джесси вспоминала, как перед отъездом в Куантико часто просыпалась в холодном поту, тяжело дыша и пытаясь убедить себя, что находится в полной безопасности в Лос-Анджелесе, а не в маленьком домике в Озарксе, будучи привязанной к стулу и наблюдающей за тем, как с замерзшего тела ее мертвой матери медленно капает кровь.
Если бы все это было просто сном. Но проблема заключалась в том, что Джесси не могла выкинуть из головы подобные воспоминания из прошлого. Когда ей было всего шесть и брак родителей потерпел полный крах, отец отвел их с матерью в домик посреди леса. Там он рассказал семье, что годами похищал, мучал и убивал людей. А затем повторил все с ее мамой, Кэрри Турман.
Засунув руки жены в оковы, торчащие из потолочных балок домика, и нанося ей множество ножевых ранений, отец заставил Джесси, тогда еще Джессику Турман, наблюдать за процессом. Он привязал девочку к стулу и лентой приклеил веки ко лбу, чтобы она видела, как он потрошит ее мать.
Затем этим же ножом он нанес удар и дочери, на всю жизнь оставив ей шрам от плеча до основания шеи. А потом просто развернулся и ушел. Лишь спустя три дня пара охотников случайно обнаружила замерзшую и перепуганную до смерти девочку.
Восстановившись, Джесси поведала свою историю полиции и ФБР. Но к тому моменту ее отец уже ушел слишком далеко, забрав с собой всякую надежду на поиски. Девочку переместили в Программу защиты свидетелей и отправили к Хантам в Лас-Крусес. Джессика Турман сменила имя на Джесси Хант и с этого момента начала новую жизнь.
Она потрясла головой, стараясь выкинуть воспоминания, и переключилась на удары коленом, предназначенные для атаки в паховую область. Производя удар, направленный вверх, девушка ощутила боль в торсе, но с каждым рывком изображение бледной, безжизненной кожи матери медленно исчезало из памяти.
Следом пришло новое воспоминание о ее бывшем муже Кайле, который напал на Джесси в их собственном доме, пытаясь убить и обвинить в смерти своей любовницы. Она почти физически ощутила удар кочергой, который он нанес ей в область живота.
Боль в тот момент сопровождалась унижением, которое Хант испытала, понимая, что провела с социопатом целых десять лет, ничего не замечая. В конце концов, ее специализация заключалась в работе с такими людьми.
Джесси снова переключилась, стараясь выкинуть из головы чувство стыда серией ударов локтями по тому месту, где предположительно находилась челюсть противника. Плечи начинали ныть от напряжения, но Хант все продолжала избивать грушу, прекрасно понимая, что скоро ее разум сильно устанет, чтобы думать о прошлом.
Эту часть она никак не ожидала открыть в себе, тем более, в ФБР. Несмотря на стандартные переживания, которые испытывает каждый поступающий в Академию, она прекрасно понимала, что преуспеет в плане обучения. В конце концов, девушка провела целых три года, изучая криминальную психологию.
И оказалась полностью права. Занятия по юриспруденции, криминалистике и терроризму прошли без проблем. Даже семинар по бихевиоризму, где выступали люди, которых она боготворила и считала, что будет сильно нервничать при виде собравшихся, прошли вполне спокойно. Но на занятиях по физподготовке и, в частности, по самообороне, Джесси удивила саму себя.
Ее инструкторы доказали, что при росте в метр восемьдесят и весе в шестьдесят пять килограмм, она сможет перебороть большую часть преступников, если будет хорошо подготовлена. Скорее всего, она никогда не сможет достичь того же уровня в рукопашном бое, что и бывший ветеран спецназа Кэт Джентри, но, окончив обучение, Джесси явно ощутила, что теперь сможет постоять за себя в большинстве ситуаций.
Она сняла боксерские перчатки и подошла к беговой дорожке. Время уже близилось к 20:00. Хант поняла, что восьмикилометровая пробежка поможет ей достичь желаемого результата и заставит проспать всю ночь «без задних ног». Сегодня это было важно, поскольку на следующий день Джесси предстояло вернуться на работу и показать определенный уровень, ведь все коллеги теперь будут воспринимать ее чуть ли не супергероем из ФБР.
Установив таймер, она выделила на каждый километр по пять минут времени. Затем Джесси увеличила громкость в наушниках. Как только раздались мотивы «Киллера», ее разум тут же сосредоточился на поставленной задаче, отбросив все ненужные мысли прочь. Хант не обращала ни малейшего внимания на название песни или же мелькающие в памяти воспоминания. Сейчас для нее существовал лишь ритм, в котором она передвигалась. Это была максимальная гармония, на которую оказалась способна Джесси Хант.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Элиза Лонгворт спешила к дому Пенни изо всех сил. Было уже почти 8:00 и с минуты на минуту должен был появиться их инструктор по йоге.
Сегодня ночью она практически не спала. С первыми лучами солнца Лиззи поняла, что знает, как ей действовать. Как только решение было принято, с ее плеч словно свалился тяжкий груз.
Она отправила Пенни сообщение о том, что на протяжении всей ночи размышляла над сложившейся ситуацией и пришла к выводу, что слишком резко решила оборвать их связь. Сегодня же им стоит встретиться на йоге, а затем, когда инструктор Бет уйдет, девушки попытаются найти выход из положения.
Пенелопа не ответила, но это не остановило Элизу. Поднимаясь на крыльцо дома подруги, она вдруг увидела, как по извилистой дороге подъезжает Бет.
– Пенни! – закричала она, постучавшись в дверь. – Бет уже на месте. Мы проведем сегодня занятие?
Ответа не последовало, поэтому Лиззи нажала на дверной звонок и помахала в камеру видеонаблюдения.
– Пенни, я могу войти? Нам стоит поговорить, прежде чем Бет подойдет.
Повисла тишина и, поскольку Бет находилась уже всего в сотне метров, Элиза решила войти. Она прекрасно знала, где лежит запасной ключ, но все же решила толкнуть дверь. Та оказалась не заперта. Лиззи вошла, оставив ее распахнутой для Бет.
– Пенни, – снова позвала она. – Твоя дверь не закрыта. Бет уже подходит. Ты получила мое сообщение? Мы можем переговорить лично, прежде чем начнем?
Она вошла в прихожую и остановилась. Ответа не было. Тогда Элиза прошла в гостиную, где они обычно и занимались йогой. Там оказалось пусто. Она уже собиралась было пройти на кухню, как в дом вошла Бет.
– Девушки, я здесь! – позвала она, стоя у входной двери.
– Привет, Бет, – кивнула Лиззи, вернувшись, чтобы поздороваться. – Дверь была не заперта, но Пенни нигде нет. Я не понимаю, что происходит. Может она проспала, или в душе, или что-то еще. Можешь налить себе чего-нибудь выпить, а я пока поднимусь наверх. Уверена, это не займет больше минуты.
– Без проблем, – согласилась Бет. – Мой клиент на девять тридцать отменил занятие, поэтому я не спешу. Скажи ей, что я могу подождать.
– Хорошо, – бросила Элиза, уже начав подниматься по лестнице. – Просто дай нам минутку.
Она была уже на середине первого лестничного пролета, когда вдруг поняла, что стоило воспользоваться лифтом. Спальня подруги находилась на третьем этаже и ей не сильно хотелось идти туда пешком. Но прежде, чем она успела выбрать, как ей поступить, снизу раздался дикий крик.
– Что случилось? – Элиза испуганно развернулась и поспешила обратно.
– Скорее сюда, – заорала Бет. – О, Господи, скорее!
Голос разносился из кухни. Спустившись с лестницы, Лиззи бегом бросилась через гостиную и свернула за угол.
На испанской кухонной плитке в огромной луже крови лежала Пенни. Ее глаза застыли от ужаса, а тело замерло в мучительном спазме.
Элиза ринулась к своей давней лучшей подруге, поскользнувшись на густой жидкости. Потеряв равновесие, она упала на пол прямо в лужу крови.
Стараясь не отключиться, она подползла и положила руки на грудь Пенни. Холод ощущался даже сквозь одежду. Несмотря на это, Элиза принялась трясти подругу, словно это могло вернуть ее к жизни.
– Пенни, – взмолилась она. – Очнись.
Девушка не ответила. Лиззи перевела взгляд на Бет.
– Ты знаешь, как оказывать первую помощь? – спросила она.
– Нет, – дрожащим голосом ответила молодая женщина, покачав головой. – Но думаю, уже слишком поздно.
Не обращая внимания на отпущенный комментарий, Элиза попыталась вспомнить основы сердечно-легочной реанимации, которые изучала много лет назад. Тогда дело касалось детей, но вряд ли принцип действия сильно отличался. Открыв рот Пенни, она откинула голову назад и, зажав нос подруги, вдохнула в нее воздух.
Затем она уселась прямо поверх Пенелопы, положила одну ладонь на другую и уперлась в грудь девушки. Повторив второй и третий раз, она все пыталась войти в какой-то ритм.
– О Господи, – услышала она бормотание Бет и подняла голову, чтобы посмотреть, что происходит.
– Что не так? – требовательно спросила она.
– Когда ты нажимаешь, из ее груди выливается все больше крови.
Элиза опустила голову. Инструктор оказалась права. Каждое движение вызывало лишь очередной поток крови из глубоких порезов на грудной полости. Она снова повернулась к Бет.
– Звони девять-один-один! – закричала Лиззи, прекрасно осознавая, что в этом больше нет никакого смысла.
*
Джесси, сильно переживая, рано встала на работу.
Впервые за три месяца, учитывая все дополнительные меры предосторожности, она решила выйти на работу на двадцать минут раньше, чтобы наверняка приехать к 9:00, как того требовал капитан Декер. Но Хант, должно быть, привыкла ко всем этим закоулкам и узким лестницам, поскольку добралась до центрального участка гораздо раньше, чем рассчитывала.
По пути с парковки к главному входу в здание, ее глаза метались взад-вперед, пытаясь обнаружить нечто необычное. Но затем она вспомнила данное самой себе обещание накануне: Джесси не позволит угрозам отца испортить себе жизнь.
Она понятия не имела, насколько четкой или расплывчатой была информация, которой Болтон Крачфилд поделился с ее отцом. Она даже не могла быть уверена в том, что заключенный говорил ей правду. Но, к сожалению, повлиять на ситуацию она была не в силах. Кэт Джентри проверяла видео всех визитов к Крачфилду. Сама Джесси жила практически в бункере. Сегодня она официально получит оружие. А в остальном ей просто предстоит продолжать жить дальше. Иначе она рискует сойти с ума.
Хант прошла в главное помещение участка, сильно переживая по поводу приема, который ей могут оказать после столько длительного отсутствия. Стоило учесть, что когда она в последний раз была здесь, то занимала всего лишь временную позицию младшего консультанта по криминальной психологии.
Теперь же ее должность была постоянной и, хоть технически она все же оставалась консультантом, но уже получала зарплату от Департамента полиции Лос-Анджелеса и все сопутствующие льготы. Среди последних была и медицинская страховка, которая, судя по недавнему опыту, с легкостью может понадобиться ей после очередного расследования.
Пройдя в огромное помещение, заставленное рабочими столами, которые были разделены лишь пробковыми перегородками, она вздохнула и принялась ожидать. Но ничего не произошло. Никто не проронил ни слова.
Честно говоря, ни один сотрудник даже не заметил ее появления. Многие сидели за столами, опустив головы и изучая материалы дел. Другие общались с людьми, сидящими напротив, которые в большинстве своем оказывались свидетелями или подозреваемыми в наручниках.
Джесси слегка расстроилась и почувствовала себя глупо.
«Что я ожидала увидеть? Парад?»
Она ведь не получила какую-то мифическую Нобелевскую премию за раскрытие дела. Она просто уезжала на обучение в Академию ФБР на два с половиной месяца. Это было действительно круто. Но никто из присутствующих не собирался аплодировать ей по этому поводу.
Джесси тихо направилась по импровизированному засчет столов коридору, проходя мимо детективов, с которыми успела поработать. Каллум Рид, которому было чуть больше сорока, оторвался от бумаг и поднял голову. Когда он кивнул ей в знак приветствия, с его головы едва не упали очки.
Двадцатилетний Алан Трембли со своими вечно неопрятными светлыми кудряшками тоже носил очки, но они находились на переносице, поскольку он пристально смотрел на допрашиваемого человека, который казался сильно пьяным. Детектив даже не заметил прошедшую мимо Джесси.
Добравшись до своего чересчур аккуратного на фоне остальных стола, она бросила куртку с сумкой и уселась на кресло. В этот же момент взгляд упал на медленно выходившего из комнаты отдыха Моисея Гарленда, который, поднимаясь на второй этаж с кофе в руках, направлялся в свой кабинет, являвшийся, по сути, бывшей кладовкой.
Подобное казалось не самым подходящим местом для лучшего криминального профайлера Департамента полиции Лос-Анджелеса, но Моисею было попросту наплевать. Фактически ему вообще не о чем было переживать. Семидесятилетний легендарный консультант, работавший здесь лишь для того, чтобы не умереть от скуки, мог делать все, что захочет. Будучи бывшим агентом ФБР, он переехал на Западное побережье, планируя выйти на пенсию, но был быстро обработан офицерами, которые уговорили его периодически консультировать Департамент. Он согласился, но на тех условиях, что может лично выбирать себе дела и работать лишь определенные часы. Учитывая его послужной список, в то время никто не стал возражать, что и продолжалось до сих пор.
Моисей со своей неопрятной копной седых волос, сухой кожей и гардеробом примерно 1981 года в лучшем случае имел репутацию резкого человека, а в худшем – настоящего грубияна. Но во время их единственного разговора Джесси смогла разглядеть в нем если не теплого, то уж точно вполне общительного человека. Ей хотелось больше пообщаться с ним, но она немного стеснялась подойти напрямую.
Как только Моисей поднялся наверх и скрылся из виду, Хант огляделась в поисках Райана Эрнандеса – детектива, с которым в основном и работала, а также готова была отнести в ранг друзей. Они недавно перешли на имена, что многое означало в кругах полицейских.
Они познакомились в непрофессиональной атмосфере, когда ее преподаватель из Калифорнийского пригласил детектива провести лекцию группе выпускников криминальной психологии в Ирвине прошлой осенью. Эрнандес представил один из реальных случаев, позволив студентам расследовать это дело, а Джесси, единственная в потоке, смогла решить его. Чуть позже она узнала, что была всего лишь второй студенткой за все годы, кто справился с этим заданием.
После этого они начали общаться. Хант позвонила ему, попросив о помощи, когда стала подозревать мужа в убийстве, правда еще до того, как Кайл напал на нее саму. И стоило ей вернуться обратно в центр Лос-Анджелеса, как ее пригласили на работу в центральный участок, где служил Эрнандес.
Они вместе вели несколько дел, включая убийство несчастной Виктории Миссинджер. Во многом благодаря тому, что Джесси удалось обнаружить убийцу, она завоевала такое уважение со стороны руководства, что получила возможность поступить в Академию ФБР. Без участия в расследовании Райана Эрнандеса, его опыта и инстинктов, это было бы невозможно.
На самом деле он был достаточно ценным сотрудником, работавшим в спецподразделении отдела убийств и грабежей, сокращенно СОУ. Они специализируются на громких делах, которые вызывают общественный резонанс в СМИ. Это могут быть поджоги, убийства двух и более лиц, известных людей и, конечно же, серийные маньяки.