– Знаешь, я думала, что ты мне доверяешь. Думала, расскажешь мне правду! – Ее голос звучал холодно, а в ауре появились неприятные алые пятна. Макс никогда не видел ее такой сердитой.
Он раздраженно вздохнул. Он так сосредоточился на реакции Лиз на правду, что даже не подумал о том, что она может не поверить ему. Да и кто ему поверил бы? Это словно сказать, что он – ребенок лох-несского чудовища или типа того.
Ему нужно было найти способ убедить ее. Если Лиз выйдет отсюда, полагая, что он над ней поиздевался, неизвестно, что она может сделать. Вдруг решит рассказать шерифу Валенти, что действительно произошло в кафе?
– А как насчет полковника Вильяма Бланшара? – вырвалось у Макса первое, что пришло в голову. – Он был командиром воздушной армии. Парень стоял во главе команды, отвечавшей за атомные бомбы, так что его уважали. Он объявил, что была обнаружена летающая тарелка!
– Я не хочу вести с тобой разговор о самой большой нераскрытой тайне мира прямо сейчас, – резко ответила Лиз. – Ты пообещал, что все мне расскажешь, но, очевидно, и не собирался этого делать.
Она повернулась к двери.
– Я бы ни за что не солгал тебе, Лиз! – отчаянно воскликнул Макс. – Позволь мне доказать это.
– Хорошо. У тебе две минуты. Докажи.
Он вскочил и схватил ее за руку. Она дернулась, но Макс крепко ее держал.
– Ты сказала, что хочешь доказательств, – напомнил он ей.
– Ладно, – настороженно пробормотала она.
Макс потер ее браслет, пытаясь сосредоточиться на молекулах серебра. Он слегка воздействовал на материю силой разума и почувствовал, как браслет в его руках превращается в жидкость.
Лиз тихо вскрикнула, когда украшение начало стекать с ее запястья. Металл плавился все быстрее, лился на пол серебряным потоком, пока не образовал круглую лужицу.
– Я говорю тебе правду, Лиз, – прошептал Макс, – клянусь.
Девушка уставилась на серебряную лужицу, а потом подняла глаза на Макса.
– Мне нужно идти.
Она медленно попятилась к двери, словно он был каким-то злобным зверем, который может напасть, если она будет двигаться слишком быстро.
Макс почувствовал, как сжимается горло. «Она смотрит на меня так, словно я какой-то незнакомец», – подумал он.
– Лиз, подожди!
Она ускорилась.
– Я… я не могу, – пролепетала она, продолжая пятиться.
Макс запаниковал. Нужно было найти способ все исправить. Он не мог позволить ей уйти вот так.
Он быстро наклонился и опустил руки в серебряную лужицу, возвращая ей форму, воздействуя на молекулы и собирая их вместе. Когда браслет был восстановлен, Макс протянул его Лиз.
«Возьми его, – молил он. – Просто возьми, сделай один лишь шаг вперед, ко мне».
Лиз открыла рот, но не смогла произнести ни звука; она развернулась и бросилась прочь.
Макс посмотрел на браслет в своей руке. Медленно подошел к комоду и открыл нижний ящик. Аккуратно положил украшение в дальний его конец и прикрыл одеждой.
Он не хотел больше видеть эту вещь и вспоминать о том, как Лиз смотрела на него, когда наконец поняла, кто он такой.
Лиз пыталась вставить ключ в замок зажигания, но руки слишком сильно дрожали.
– Ну давай же, давай, – шептала она. Ей не хотелось оставаться здесь, если вдруг Макс последует за ней.
Другой рукой она помогла себе вставить ключ и завела двигатель. Машина дернулась; Лиз выехала на улицу.
Добравшись до развилки, она повернула налево, а не направо, собираясь поехать прямо к Марии. Она не могла пока вернуться домой. Родители начнут хлопотать вокруг нее, и Лиз боялась, что просто выболтает им все.
Скорее всего, мама настоит на визите к врачу, а папа, настолько законопослушный гражданин, что даже улицу на красный не перейдет, заставит ее позвонить шерифу Валенти и рассказать ему, что именно произошло. Лиз была не готова это сделать.
И не знала, что предпринять. Мысли о Максе затормаживали ее разум – словно это был компьютер, пытавшийся загрузить слишком большой файл.
Лиз снова повернула налево. Она так много раз ездила к Марии, что могла делать это на автопилоте. Девушка набирала скорость.
Знак «Стоп», сказала она себе, подъезжая к перекрестку. Знак «Стоп»! Но тело не послушалось, и она проехала вперед, услышав длинный, сердитый гудок позади себя.
– Простите, – прошептала Лиз. – Простите. Простите.
Глаза наполнились слезами, размывая дорогу впереди. Она подъехала к обочине и остановилась, пытаясь выровнять дыхание. Биение сердца отдавалось в ушах. Оно так сильно колотилось, что Лиз чувствовала его в кончиках пальцев, сжимавших руль.
Она медленно выдохнула.
«Ладно, просто успокойся», – подумала она.
Дом Марии в паре кварталов отсюда. Лиз проверила зеркало заднего вида, глянула через плечо и проверила слепую зону. Потом медленно вернулась на улицу.
Она сосредоточилась и попыталась вести машину так же, как в тот день, когда сдавала экзамен по вождению. Убедилась, что строго придерживается скоростных ограничений. Остановилась на следующем знаке «Стоп». Рано (но не слишком) включила поворот, добралась до улицы Марии и идеально параллельно припарковалась перед ее домом.
«Получилось», – подумала она.
Выбравшись из машины, Лиз поспешила по дорожке к дому. Позвонила, подождала секунду и снова позвонила.
– Ты могла бы помочь мне две секунды назад, – сказала Мария, открывая дверь. Она провела подругу в гостиную, продолжая болтать на ходу. – Мама только что пошла на свидание с парнем, похожим на рок-звезду. Я сказала ей, что нужно переодеться, но, конечно же, она меня не послушала. Может, если бы ты…
– Я поговорила с Максом, – прервала ее Лиз.
– Ты выглядишь ужасно! – воскликнула Мария. – Прости. Я даже не заметила… Я была в плохом настроении. Что случилось? Что он сказал?
Лиз села на мягкий диван. Не существовало нормального способа преподнести эту информацию, так что Лиз просто выпалила:
– Макс сказал, что он инопланетянин.
Мария захихикала.
– Я серьезно.
Мария захихикала громче.
– У него… У него есть антенны? – спросила она, разразившись хохотом. Затем плюхнулась на диван рядом с Лиз, раскачиваясь взад-вперед; ее плечи сотрясались от смеха.
Лиз ждала. Во время приступа смеха Марию практически нельзя было остановить.
– Он показал тебе свой лазерный пистолет? – Мария так отчаянно смеялась, что хрюкала, из-за чего смеялась еще громче. Ее щеки покраснели, а на глазах выступили слезы.
Наконец она заметила, что Лиз не смеется.
– Упс, прости.
Она в последний раз хихикнула, потом села прямо и вытерла глаза одной из маленьких вязаных подушечек на диване.
– Расскажи мне, что на самом деле произошло.
– Я только что рассказала, – ответила Лиз. Она поспешила продолжить, прежде чем Мария снова успеет рассмеяться: – Подумай об этом. Ты сама сказала, что я умирала, что из меня вытекала кровь. Макс меня исцелил. Он закрыл рану, лишь дотронувшись до меня. Какой человек способен на такое?
Мария удивленно смотрела на Лиз. «По крайней мере, она поняла, что я серьезно», – подумала Лиз.
– Знаю, звучит безумно. Я думала, что Макс издевается, пытаясь заставить меня поверить в какую-то дурацкую историю. Но потом он коснулся моего браслета, и тот расплавился.
Глаза Марии в ужасе распахнулись.
– Знаешь, каким горячим должно стать серебро, прежде чем его можно расплавить? – спросила Лиз, ее голос стал выше. – Девятьсот шестьдесят один градус Цельсия. А браслет не раскалился, даже не потеплел. Это невозможно! Так не бывает, но Макс это сделал.
Она замолчала и потерла запястье. На месте браслета не осталось даже красной отметины.
– Я… думаю, нам понадобится немного моего особого антистрессового чая, – сказала Мария. Она встала и молча пошла на кухню.
Лиз последовала за ней.
– Ты в порядке?
– Ага. Да. Точно. – Мария взяла медный чайник, отнесла его к раковине и подставила под струю, пока вода не стала переливаться через край. Мария смотрела на него пустыми глазами.
Лиз забрала у нее чайник.
– Давай присядем. Мы обе слишком не в себе, чтобы сейчас пользоваться бытовой техникой.
– Ты права. – Мария опустилась на кухонный стул, а Лиз села рядом с ней. – Так что будем теперь делать?
– Не знаю, – ответила Лиз. – Не знаю, с чего начать. Я же не могу отправиться в интернет и поискать информацию о культуре и верованиях инопланетян с планеты Макса. То есть я не знаю, хочет ли… их вид просто жить здесь, с нами, или они хотят уничтожить нас и захватить Землю.
Ей нужны были доказательства, такие, какие она собирала для биологических экспериментов. Именно это ей и нравилось в науке – факты. Приятно было иметь подтверждение того, что существует какой-то порядок во Вселенной, правила, которые всегда выполняются.
После того, что произошло сегодня, она больше не знала, каковы правила. И это ее пугало.
– Помнишь конец «Инопланетянина»? – внезапно спросила Мария. – Как эти ребята из правительства собирались прийти и забрать его?
Лиз кивнула, ее мысли были все еще сосредоточены на мире, где периодическая система элементов больше не действовала.
– Думаешь, это случится с Максом, если мы расскажем людям правду о нем? – продолжила Мария.
– Не знаю, – призналась Лиз. – Сомневаюсь, что все будут такие: «О, пришелец, интересно». В мире точно есть люди, которые захотят изучать его или ставить на нем эксперименты. Они могут взять Макса под стражу до конца его жизни или даже…
Лиз не могла это произнести.
– Или даже убить его, – закончила за нее Мария.
Перед глазами Лиз вспыхнула картина: Макс лежит на земле, неподвижный и холодный. Она почувствовала прилив эмоций, которые были сильнее необходимости получить факты. Она не должна допустить, чтобы это случилось, не может позволить Максу умереть.
– Мы не скажем никому правду! – воскликнула она.
– Никогда, – повторила Мария. – Стой, а как насчет Алекса? Ему тоже нельзя?
– Мария, нет! Мы не можем ни с кем таким делиться.
Лиз хотела бы рассказать все Алексу. Она ему полностью доверяла, они обе говорили ему практически все. Но секрет Макса напоминал смертельный вирус, который нужно сдерживать, иначе кто-то умрет. И не кто-то, а сам Макс.
Мария смахнула крошки со стола.
– Хм, как, на твой взгляд, он выглядит на самом деле?
– Что ты имеешь в виду?
– Каковы шансы, что на планете, откуда он родом, жители выглядят так же, как люди? Ты не думала, что внешний вид Макса может оказаться маскировкой?
Лиз не знала, что на это ответить. Макс – это просто… Макс. Она не привыкла думать о нем как о неземном существе.
Мария встала, померила шагами комнату, затем подошла к кухонному шкафу и поставила чайник на плиту.
– Интересно, употребляет ли он ту же еду, что и мы? Я видела фильм, где инопланетяне могли есть только разложившуюся плоть… Ну, знаешь, которую бактерии и жуки уже частично переварили для них.
Лиз наблюдала, как Мария разливает заваренный чай в круглые серебряные чашки, и не могла поверить, что подруга сейчас обсуждает Макса. Они обе знали его целую вечность, но Мария говорила о нем так, словно он – загадочное существо с канала «Дискавери».
– Может, он, как муха, изрыгает какую-то кислоту на свою еду, а потом – хлюп! – всасывает ее. Как думаешь? Ты же гуру науки.
– Боже, Мария, – пробормотала Лиз.
Подруга не слушала ее, продолжая болтать.
– Думаешь, он считает людей низшими формами жизни? Ну, типа мы – какие-то куски мяса.
Макс всегда приглашал Марию в свою команду, когда они играли в софтбол в шестом классе: он выбирал ее первой, даже если она была худшим из игроков. Он отучил Полу Перри задирать Марию в первый год старшей школы. И ничего не сказал своей страховой компании, когда Мария поцарапала его машину на школьной парковке в прошлом году.
Такое впечатление, что она забыла все хорошее, что он делал ради нее и половины людей в школе. Теперь он просто мальчик-инопланетянин.
Неудивительно, что Максу было так трудно рассказать Лиз правду о себе. Он, наверное, думал, что она будет обходиться с ним как с фриком.
«А ведь я так и сделала, – подумала Лиз. – Я практически выбежала из его комнаты».
Она поежилась, представляя красивые голубые глаза Макса, которые наполнились болью и унижением, когда она попятилась от него.
«Я так и не поблагодарила его за свое спасение».
Глава 4
«Давай, Макс, – думал Майкл, – вытащи меня отсюда».
И как будто прямо в ответ на просьбу он услышал гудок «Джипа» Макса. Да! Он больше не мог выносить пребывание в этом доме ни секунды. Майкл пошел к входной двери, надев по пути куртку.
– Подожди-ка, – позвал мистер Хьюз, когда тот проходил кухню. – Задний двор похож на джунгли. Я хочу, чтобы ты подстриг траву, прежде чем куда-то пойти.
– Через полчаса уже будет темно, – запротестовал Майкл.
Мистер Хьюз ухмыльнулся ему. Парень ненавидел эту ухмылку.
– Тогда тебе придется работать быстро, не так ли?
Майкл не хотел снова устраивать соревнование, кто кого перекричит. Оно того не стоило.
Он постарался говорить спокойно:
– Есть ли причина, по которой ты не сказал мне, что хочешь подстричь лужайку, сегодня утром, или днем, или даже час назад? Макс ждет меня на улице.
– Ну, тогда ему придется долго ждать. Найди меня, когда закончишь. Я хочу посмотреть, как ты поработал, прежде чем куда-то свалишь.
Майкл терпеть не мог постоянные проявления властности мистера Хьюза. Ему было плевать на задний двор. Его старый зеленый пикап стоял в дальнем углу в нерабочем состоянии с тех самых пор, как Майкл переехал сюда. Машина совершенно уничтожила ту часть лужайки, но ее хозяину было все равно. Хьюз просто хотел показать Майклу, кто здесь главный.
«Меньше чем через год мне будет восемнадцать, – подумал Майкл. – Тогда я уберусь отсюда. Больше никаких приемных домов, приемных родителей. Больше никто не будет говорить мне, что бесконечный поток незнакомцев – моя семья».
– Хорошо, я подстригу лужайку на заднем дворе, – пробормотал Майкл. А потом вышел через входную дверь, тихо закрыл ее за собой и подошел к машине Макса, чтобы попросить его подождать.
Но затем он вдруг остановился. Может, пора забыть про Хьюза, идиотских людей из социальных служб, которые считали, что засунуть его в чужой дом – значит позаботиться о нем? У него не было сил снова стоять на заднем дворе, пока Хьюз будет проверять его работу, находя десятки вещей, которые Майкл забыл сделать или сделал неправильно.
Он забрался в «Джип».
– Поехали, – скомандовал Майкл.
Макс не задавал лишних вопросов. Он просто завел машину и двинулся мимо ухоженных домов и аккуратных дворов южной части города.
Майкл успел пожить в каждом из них: от захудалого района у старой военной базы до исторического, с большими домами и деревьями. Жизнь в последнем показалась ему классной. Майклу было плевать на красивые дома, но ему нравилось находиться рядом с Максом и Изабель.
– Куда? – спросил Макс, когда они выехали за город и перед ними на мили вокруг раскинулась плоская пустыня.
– Я хочу проверить арройо[2], которое мы видели по пути назад на прошлой неделе. – Майкл извлек из кармана потрепанную карту, достал из бардачка карандаш и начал закрашивать ту часть земли, которую хотел изучить сегодня ночью. Она находилась примерно в шестидесяти милях от Розуэлла и пятнадцати милях от места крушения.
Макс взглянул на него.
– Еще пара лет – и ты половину Нью-Мексико закрасишь.
– Не совсем, – ответил Майкл.
Они проверили большую территорию за это время, но Майклу было мало. Если бы он мог искать весь день, каждый день, а не раз в неделю…
– Мы уже давно ничего не находили. Возможно, слишком далеко уходим от места крушения, – заметил Макс.
– Мы можем быть слишком далеко, чтобы найти обломки, но я все равно думаю, что корабль спрятан где-то в пустыне, не больше чем в паре часов езды от того места, – ответил Майкл. – Они не стали бы рисковать и увозить его дальше. Пришлось бы вовлечь слишком много людей и возникло бы чересчур много вопросов.