Боллар прошел к задней двери, натянул резиновые сапоги и накинул дождевик. Вышел в сад, перелил почти полные емкости в большое ведро и снова все расставил. Ведро он занес в ванную на первом этаже и вылил в ванну, заполненную на четверть. Затем выставил ведро обратно под дождь и вернулся в гостиную.
– Ты никак не можешь раздобыть нам генератор? – спросила его жена.
– Европол ими не располагает – во всяком случае, не для личного пользования сотрудниками.
Мари вздохнула:
– Это же ненормально. Уже давно всё должны были наладить.
– Должны бы, – ответил Боллар.
Раздался телефонный звонок. Франсуа поспешил в коридор, где на маленьком столике стоял телефон, и взял трубку. Это был некий датчанин с дежурной смены, и он хотел соединить его с британским коллегой, который получил звонок от какого-то итальянца из Австрии. Боллар еще переваривал услышанное, как на линии раздался щелчок и его переключили.
Британец, некий Терри Билбэк из Центра по мониторингу и информации в Брюсселе, поведал ему странную историю о кодах для итальянских счетчиков. Боллар внимательно слушал, задавал вопросы. Британец назвал ему имя, кое-какие данные и номер телефона, по которому можно было связаться с итальянцем.
Боллар положил трубку. Обдумал полученную информацию. И набрал австрийский номер.
Ишгль
Манцано положил трубку.
– Ну? – спросила его Ангстрём, когда он вернулся к остальным. Все сидели перед камином в комнате и пытливо смотрели на него.
– Кто-то из Европола, – ответил он. – Кажется, он собирается сообщить обо всем итальянским и шведским службам.
– Надеюсь, в неофициальном порядке, – заметила ван Каальден. – Иначе нам еще долго жить как пещерные люди.
«Лишь бы такое сравнение не стало еще ближе к реальности», – подумал Пьеро. Он старался говорить потише, когда обсуждал с французом из Европола возможные последствия своего открытия.
Постарался отбросить на время тревожные мысли.
– Найдется для меня что-нибудь выпить? – спросил он с напускной бодростью.
Лара Бондони протянула кружку с чем-то горячим и ароматным.
– Мы уже позаботились о вашем размещении. В нынешних условиях не все гости смогли приехать, несколько домиков еще свободны. Так что в одном вы сможете переночевать. Все-таки это приятнее, чем в ваших промерзших квартирах. – Она рассмеялась и подняла свою кружку.
Манцано выпил в надежде, что алкоголь рассеет мрачные раздумья.
– А теперь расскажите подробнее, где вы работаете, – попросил он Соню. – У вас, как видно, хорошие связи…
Гаага
Боллар вернулся в гостиную:
– Мне нужно в бюро.
Мари вскинула голову:
– В субботу вечером? – Она всматривалась в лицо мужа, прекрасно сознавая, что может означать срочный вызов. – Что-то серьезное?
– Не особо, – солгал Франсуа.
Дорога заняла десять минут. Улицы лежали во мраке, но в здании Европола несколько окон были освещены.
Боллар разыскал Дага Арнсби, который и сообщил ему о звонке.
– Посмотри, не найдется ли чего на некоего Пьеро Манцано.
Арнсби вбил имя итальянца.
– Этот? – спросил он через пару минут.
С монитора на них смотрел мужчина средних лет. Острые черты, выдающийся подбородок, узкий нос, короткие черные волосы, карие глаза, бледная кожа.
– Пьеро Манцано, – вслух прочел Боллар. – Метр восемьдесят семь, семьдесят восемь килограммов, сорок три года, программист. Долгое время состоял в группировке итальянских хакеров, которые проникали в компьютерные сети компаний и государственных структур, чтобы выявить изъяны в защите. В конце девяностых был даже осужден – правда, условно. Кроме того, фигурирует во время демонстраций в рамках операции «Чистые руки»[2]. В две тысячи первом арестован во время протестов при съезде «Большой восьмерки» в Генуе.
Боллар хорошо помнил те события. В Генуе итальянская полиция окончательно потеряла лицо. Во время беспорядков вокруг встречи глав «Большой восьмерки» был застрелен демонстрант, сотни тяжело ранены в результате жестких действий полиции. Позднее несколько должностных лиц даже предстали перед судом. Большинство были отпущены за истечением срока давности.
– Так он из этих ребят, – проговорил Боллар, скорее самому себе.
Как представитель верхушки среднего класса Франции, который причислял себя к высшему кругу, он довольно скептически смотрел на подобных активистов, особенно левого толка.
– Официально работает независимым IT-консультантом, – сказал Арнсби. – Но по-прежнему подозревается в незаконной деятельности. Впрочем, доказательств этому нет. Он знает, о чем говорит, если ему не понравился код в его счетчике.
– Боюсь, что так. Он еще дал мне пару советов. Итальянские энергетики должны первым делом проверить команды роутеров. Что бы это ни значило.
– Если он прав, это означает то, о чем я думаю?
Боллар размышлял об этом всю дорогу в бюро. Бегло просчитал все возможные сценарии.
– Не хотелось бы напрасно разводить панику. Но ничего хорошего это не означает.
– Хочешь сказать, если кому-то удалось просочиться в программу итальянских счетчиков и остановить их, то им удастся сделать это где-нибудь еще?
Боллар лишь пожал плечами и подвигал челюстью.
– В любом случае этого нельзя исключать.
Милан
Невозможно было даже предположить, что эти двое из полиции. Первый представился как доктор Уго Ливаско, второй – инженером Эмилио Дани.
– Чем могу помочь? – спросил Кюраццо. За последние тридцать шесть часов он поспал всего час.
– Нас направил к вам Европол, – пояснил инженер. – Вы получили сведения, что итальянские счетчики были взломаны и это послужило причиной сбоев.
Кюраццо почувствовал, как кровь приливает к лицу. Ему вспомнился тип, являвшийся утром.
В штаб-квартире «Энел» люди почти двое суток провели на ногах. Лица у всех были бледные, но в эти мгновения с них отхлынула вся кровь. Долго искать не пришлось. IT-специалисты из полиции предложили первым делом проверить команды роутеров.
– Почему именно их?
– Нам так посоветовали.
В считаные минуты эксперты нашли, что искали.
Интеллектуальные счетчики в домах и на предприятиях были связаны между собой маршрутиризаторами, как и всякая компьютерная сеть. И они позволяли считывать данные, в которых отображались все сигналы, принятые счетчиками.
– Им и вправду была дана команда отключиться от сети.
Почти пятьдесят человек собрались перед большим экраном, на котором Соларенти, глава управления по чрезвычайным ситуациям, показывал соответствующие данные и графики.
– Но эти команды поступали не от нас, – продолжал Соларенти, – а откуда-то со стороны. Кто-то ввел их в программу одного счетчика, и от него она распространилась на остальные счетчики по всей стране. Для этого не нужен даже вирус. Команда, вероятно, распространялась по беспроводной сети.
Его слова повисли в воздухе. В зале воцарилось гробовое молчание – на фоне тихого гула компьютеров.
– Господи, помилуй, – послышался чей-то тихий голос.
– Как такое возможно? – спросил кто-то другой. – Что творится с нашей системой защиты?
– Это мы и пытаемся выяснить.
– Получается, кто-то одним щелчком выключил нам свет, – заметил другой. – Всей стране.
– Если б только это, – ответил Соларенти. – Всё куда хуже. Сначала этот кто-то отключил от сети дома и предприятия. В результате упала вся электросеть. Когда же мы восстановили снабжение в некоторых регионах, очередная команда снова включила счетчики. И тысячи потребителей разом подключились к сети. Это вызвало новые колебания частоты в сети, и все окончательно рухнуло.
– Значит, кто-то играет с нами в кошки-мышки!
– Это плохая новость. Но есть и хорошая. Теперь, когда нам известна причина, мы можем заблокировать команду на отключение. Мы уже работаем над этим. Через два часа эта чертовщина закончится.
В кино в такие моменты раздаются аплодисменты и крики ликования. Но полсотни человек в зале лишь тихо переговаривались между собой. Постепенно в их сознание просачивалось значение сказанного. Итальянская электросеть подверглась атаке.
– Это катастрофа, – простонал Тедески, глава технического департамента. – Господа, – обратился он к стоявшим рядом криминалистам, – подобная ситуация требует взвешенного подхода.
Те ждали, что он скажет дальше.
– Нельзя, чтобы об этом узнала общественность, – торопливо продолжал Тедески, – и не стоит сообщать о причинах в Европол. Вы сами слышали: через два часа все будет восстановлено!
Эмилио Дани задумчиво склонил голову. Уго Ливаско с каменным лицом смотрел на управляющего. Наконец доктор произнес:
– Я понимаю ваше беспокойство. Но кто бы ни стоял за этим, что, если он проделал то же самое и в других странах? Мы обязаны предостеречь остальных.
– Но эти бюрократы в Брюсселе…
– Европол располагается в Гааге, – поправил Ливаско.
– Не важно! Они не придумают ничего лучше, кроме как растрезвонить обо всем, лишь бы выставить себя в выгодном свете! – Тедески раскипятился. – Я позвоню своему другу, премьер-министру. Пусть он решает, что делать. Это вопрос национальной безопасности!
Лицо у Ливаско ожесточилось, на губах заиграла едва заметная улыбка.
– Боюсь, это выходит за рамки его полномочий. Впрочем, можете звонить своему другу. Я тем временем извещу Европол.
– Вы же отвечаете перед министром внутренних дел? – спросил Тедески.
– Тем не менее. Конечно, он тоже будет проинформирован. А затем поставит в известность премьер-министра.
– Кажется, вы не поняли, – прошипел Тедески. – Вы же хотите продолжить свою карьеру в полиции?
Теперь Ливаско улыбался открыто. Он посмотрел управляющему в глаза:
– Еще не известно, о чьей карьере идет речь.
Кюраццо видел, как один из сотрудников Соларенти что-то шепнул ему на ухо. Соларенти подошел к ним. Тедески ждал его с застывшим лицом.
– У меня снова хорошие новости, – сообщил Соларенти и показал на схему электросети на экране. – Шифры, очевидно, вводили напрямую через счетчики. И от них команда постепенно распространилась на остальные.
По схеме в трех точках стали расходится красные линии, переплетаясь между собой, пока вся сеть не изменила цвет.
– По временны́м отметкам мы смогли воспроизвести это распространение. И определить исходные счетчики.
Красные линии поползли обратно, пока не остались лишь три точки на всей схеме.
– Это значит, – спросил Ливаско, – что нам известно точное местоположение, откуда злоумышленник ввел команду?
Соларенти кивнул:
– Точные адреса. Всего их три.
День 2 – воскресенье
Турин
– Мы на месте, – доложил Валерио Бинарди.
Он стоял перед дверью в квартиру, сбоку от нее был звонок без таблички. Позади него ждали приказа шестеро бойцов антитеррористического спецподразделения итальянской полиции – в бронежилетах, с тараном наготове и пистолетами-пулеметами на изготовку.
Еще шесть человек ждали у открытых окон в квартире этажом выше, готовые по команде спуститься по тросам и атаковать объект с улицы. В здании напротив залегли снайперы с приборами ночного видения. У парадного входа и по всему жилому комплексу расположились силы спецназа. Техника и транспортеры остались у въезда.
По рации поступил сигнал к штурму.
Тараном сорвали дверь с петель. Почти в тот же миг взорвались светошумовые гранаты. Бойцы вошли внутрь. В квартире было темно. Бинарди подскочил к первой двери и распахнул. Туалет. Пусто. Следующая. Ванная. Пусто. Дверь в гостиную оказалась открытой. Под звон осколков туда уже влетали штурмовики с улицы. За спиной прогрохотали тяжелые ботинки. Бинарди окинул взглядом гостиную. Здесь тоже никого, только старый диван и пара стеллажей. Еще две закрытые двери. Вторая группа идет к первой, Бинарди со своими людьми – ко второй. В комнате двухъярусная кровать. С верхнего уровня на него уставилась пара детских глаз. Бинарди инстинктивно вскидывает оружие. Ребенок начинает кричать. Его плач подхватывает второй, на нижнем ярусе. Бинарди быстро осматривает комнату, его напарник проверяет кровати, заглядывает вниз, скидывает одеяла. Никого, только дети. Бойцы держат автоматы на изготовку. Дети забились в угол и визжат.
Спустя двадцать секунд по встроенной рации раздался голос напарника:
– Двое взрослых в спальне; похоже, спали. Больше никого.
– Принял, – ответил Бинарди.
Он чувствовал, как спадает волна адреналина в теле. Получалось, что с тем же успехом они могли позвонить и войти.
Гаага
Боллар выключил проектор. С прошедшей ночи стало ясно, что нужно беречь каждую каплю дизельного топлива для генераторов.
После переговоров с итальянскими и шведскими коллегами он отправился домой, не преминув оставить им свой номер. В надежде, что в ближайшие дни им дадут отбой, лег спать в холодную постель. В четыре утра его разбудил телефонный звонок. Шведы опередили итальянцев всего на полчаса. В обеих странах были выявлены манипуляции с электросчетчиками.
Еще совсем недавно опасности современных электросетей были предметом громких дискуссий. Эксперты в большинстве своем исходили из того, что системы многоплановы и достаточно надежны, чтобы опасаться длительных и масштабных сбоев. Как правило, европейские электросети эксплуатировались в соответствии с критерием надежности n-1, когда выпадение какого-либо элемента из системы – трансформатора, линии передачи или электростанции – не приводило к перегруженности. И уж тем более в таких единичных случаях не прерывалось электроснабжение. Однако при серьезных дефектах или неблагоприятных погодных условиях подобные события могли носить массовый характер. И, несмотря на все предписания и меры предосторожности, к уязвимости в системе могли привести в том числе и человеческие ошибки. И, как следствие, к перебоям в электроснабжении. До сих пор Европа видела лишь разрозненные последствия атак на электросети. В основном это были акции национал-экстремистов. Таковой стала, например, «Огненная ночь»[3] в Южном Тироле в 1961 году. Но теперь все было иначе.
Через тридцать минут Боллар уже находился на своем рабочем месте. Он поднял каждого, до кого сумел дозвониться. Тем временем коллеги из Италии и Швеции докладывали о промежуточных результатах расследования. К семи часам собралась значительная часть сотрудников. Из руководства отсутствовал только директор Европола, Карлос Руис. В четверг испанец улетел в Вашингтон на совещание Интерпола. Он руководил собранием по видеосвязи.
– Следует полагать, что это скоординированная акция, – заключил Боллар. – Наши коллеги в Италии и Швеции обнаружили по три исходных пункта. Спецподразделения в течение двух часов проверили указанные адреса. Начаты расследования в отношении нынешних и прежних жильцов. После собрания мы, разумеется, проинформируем Европейскую комиссию, Интерпол и прочие структуры, предусмотренные процедурой.
Боллар сделал паузу.
– Полагаю, все сознают серьезность положения. Эта операция, возможно, станет самой важной за всю историю нашего ведомства.
Из динамиков донесся голос директора Руиса:
– С этого момента прерываются все отпуска. Все доступные сотрудники должны как можно скорее вернуться на рабочие места. Это правда, – спросил затем директор, – что информация поступила от итальянского программиста?
– Его имя есть в нашей базе, – ответил Боллар.
– В какой связи?
– Хакер. И, насколько можно судить, неплохой, если захочет куда-то проникнуть – сделает. Правда, это в прошлом.
– Белый или черный? – спросил Руис.
– Сложно сказать, – ответил Боллар, несколько удивленный.