С тяжелым вздохом Джек поднялся на ноги. В свете пламени камина отчетливо вырисовывались его широкие плечи и длинные мускулистые ноги. Лия могла бы поклясться, что с тех пор как видела его в последний раз, он стал выше по меньшей мере на два дюйма и определенно раздался в плечах, что заметно добавило ему привлекательности.
– Итак, повторяю вопрос: сколько лет этим ботинкам? – прервал ее размышления Джек.
Она неопределенно махнула рукой.
– Просто эти из моих старых. Не хотелось портить хорошие ботинки в снегу.
Джек насмешливо фыркнул: мол, верится с трудом, – но Лия предпочла не вступать в пререкания. Денег последнее время катастрофически не хватало, хотя она не знала точно, почему. Обычно лорд Лендейл снабжал их с бабушкой всем необходимым, но с некоторых пор стал несколько забывчивым и упускал отдельные детали, такие как, например, новые ботинки для нее или любимый бабушкин чай «ганпаудер», который специально присылали из Лондона.
Гораздо хуже, что он упускал из виду ремонт все больше протекающей крыши в их коттедже, что было далеко не роскошью.
– Я поговорю с дядей, – пообещал Джек. – Он позаботится, чтобы ты получила новые ботинки.
Девушка резко подалась вперед в своем кресле.
– Нет, пожалуйста, не надо.
– Не будь дурочкой, Лия.
– Джек, я серьезно. Не стоит поднимать шум из-за пустяков.
– Но почему? Дядя Артур будет очень расстроен, если узнает, что ты расхаживаешь с мокрыми ногами.
– Потому что бабушка терпеть не может беспокоить лорда Лендейла, вот почему. Или заставлять его чувствовать себя виноватым, что еще хуже. Он всегда так хорошо относится к нам. И мы не имеем никакого права жаловаться.
Поскольку Джек стоял спиной к огню, лицо его находилось в тени, но по его напряженной позе Лия поняла, что он недоволен.
– Джек, пожалуйста, оставь это. Ради меня.
– Ему следовало бы лучше заботиться о тебе, – произнес он сердито.
– Лорд Лендейл прекрасно заботится о нас, уверяю тебя. – Лия похлопала по подлокотнику кресла рядом с собой. – Присядь, пожалуйста, хотя бы на минуту. Ты навис надо мной, как гигантский призрак. Это меня пугает.
– Это просто смешно! Давай-ка сходим перед отъездом в деревню, и я куплю тебе новые ботинки. – Он пресек ее возражения властным взмахом руки. – Пусть это будет моим подарком тебе на Рождество.
Джек был чрезмерно честным и верным, и Лия знала, что он искренне беспокоится о них с бабушкой, потому что лучше, чем кто-либо, понимал шаткость их положения: полную зависимость от поддержки лорда Лендейла.
У Лии, знавшей Джека много лет, создавалось впечатление, будто он считает, что его дядя обошелся с Ребеккой Кинкейд не так хорошо, как следовало бы. Она тоже была почти согласна с этим мнением, хотя это и казалось вероломным предательством по отношению к человеку, который многие годы заменял ей отца.
– Благодарю тебя, – сказала она с теплой улыбкой, – но это слишком уж щедрый подарок.
– Не могу же я спокойно отбыть в Пиренеи, зная, что ты отмораживаешь себе ноги здесь, в Йоркшире. Я бы так беспокоился о тебе, что скорее всего совсем бы зачах.
Лия рассмеялась.
– А сейчас ты просто дурачишься.
– Верно, – улыбнулся ей Джек. – Но тебе следует знать, что я в любом случае собирался отправиться за подарком, прежде чем уехать в Лондон.
Она постаралась скрыть боль, пронзившую ее при мысли, что он уезжает так далеко.
– У меня тоже есть рождественский подарок для тебя.
– Лапочка, это очень мило с твоей стороны, но я не хочу, чтобы ты тратила на меня свои жалкие крохи. – Звук его низкого голоса окутывал ее, даруя теплоту и спокойствие.
– Тогда ты будешь рад услышать, что я не потратила ни пенни, – ответила она с задорной улыбкой.
– Проказница, – усмехнулся он. – Что же ты мне приготовила?
Она сунула руку под накидку и вытащила из внутреннего кармана платья свернутый квадратом кусочек ткани. Осторожно развернув его, она показала Джеку маленький предмет, содержавшийся внутри.
– Боже милостивый! – ахнул он, протянув руку. – Где ты ее нашла?
– В развалинах аббатства за Рипоном. Твой дядя возил туда нас с бабушкой в августе прошлого года.
Пока ее бабушка с его светлостью сидели на одеяле и тихо беседовали, глядя друг на друга влюбленными глазами, Лия отошла подальше, решив обследовать руины. Взбираясь на полуразвалившуюся стену, она поскользнулась и свалилась на траву, и хотя не поранилась, старая кладка осыпалась, и там, в густой пыли, перед ней оказалась старинная римская монета.
Лия сразу же сообразила, как поступит со своей находкой. Джек увлекался историей и в каникулы много времени посвящал исследованию развалин. Его привлекали руины сооружений, некогда созданных римлянами, саксами или норманнами. Бабушка позволила Лии даже несколько раз отправиться вместе с ним, и однажды туда, где она нашла эту монету.
– Это же то самое место, куда я брал тебя, когда ты была совсем маленькой, – сказал он, поднося монету к свету.
– Не такой уж маленькой, – возразила она.
– Тебе было всего девять лет, – напомнил ей Джек.
– Ну да, ты прав, – буркнула Лия, явно недовольная: похоже, он и сейчас считает ее маленькой девочкой.
– И ты была довольно неряшливой, насколько мне помнится, – пошутил он.
– Теперь ты говоришь прямо как бабушка.
Он протянул руку и потянул за один из локонов, свисавших ей на щеку.
– Я просто дразнил тебя. Серьезно, Лия, эта монета в отличном состоянии. Ты уверена, что хочешь отдать ее мне?
– Конечно, – ответила она, уязвленная тем, что он мог допустить, что она передумает. – Я же сказала, что это рождественский подарок тебе.
Когда он изучающе посмотрел на нее, она ощутила странную неловкость, словно он увидел в ней нечто новое.
– Спасибо тебе, милая девочка. – Джек спрятал монету во внутренний карман мундира. – Я всегда буду носить ее с собой, как талисман на удачу.
– И она будет напоминать тебе обо мне, когда ты будешь далеко.
– Глупышка. Разве я смогу когда-нибудь забыть тебя?
Если бы только она могла в это поверить.
– Правда?
– Конечно. Ты мой самый лучший и дорогой маленький друг.
Она еле сдержала горестный вздох.
Когда часы на каминной полке тихо отбили четверть часа, Джек недовольно поморщился.
– Тебе нужно идти, – сказала Лия.
– Да. Мне очень жаль. Прости.
Лия поднялась с кресла.
– Не глупи. У тебя будут неприятности, если ты еще задержишься.
Он взял ее за руку и подвел к стеклянным дверям, ведущим на террасу и в сад за домом. Отсюда можно было пройти на тропинку, уходящую к коттеджу «Колокольчик».
– Иди прямо домой, – сказал Джек, открывая двери. – Не задерживайся, пытаясь подсмотреть, как проходит праздник. Понятно? Иначе ты опять замерзнешь.
– Хорошо, Джек, – покорно ответила она. – Не надо обо мне беспокоиться.
Она сама могла позаботиться о себе, но его участие и забота согревали ее сильнее любого огня.
– Обещаю, что зайду к вам с бабушкой в День подарков[1], – сказал он.
Лия улыбнулась и выскользнула за дверь, на мгновение остановилась и тихо произнесла:
– Уже поют рождественские гимны.
Он вышел за дверь и встал рядом с ней на широкой террасе, где каменный пол был очищен от снега. Когда он машинально положил руку ей на плечи и чуть притянул к себе, у Лии перехватило горло от внезапно нахлынувших чувств.
Из центрального холла доносились восторженные, хотя и несколько фальшивые звуки гимна «Радуйся, мир».
Лия подняла взгляд к небу, темно-синему своду с яркими блестками звезд, и удивленно ахнула:
– Ты только посмотри на это!
Джек проследил за ее взглядом и рассмеялся. Это была падающая звезда, да не одна: за первой понеслась вторая, затем еще и еще, словно их выпустили из ствола пушки.
– Скорее, Лия, загадай желание! – воскликнул Джек.
Ей на ум мгновенно пришло аж два желания: первое – чтобы Джек вернулся домой невредимым, какие бы трудности и опасности ни встретились ему на пути; второе – чтобы однажды они вот так же стояли на этой террасе, но уже как взрослые мужчина и женщина. И тогда она наконец скажет ему, что любит его всем сердцем.
– А ты успел загадать желание? – прошептала Лия.
– Да.
– Ты скажешь мне, какое?
Он чмокнул ее в макушку, прежде чем уйти.
– Нет. Если скажу, оно не исполнится, а кроме того, ты наверняка рассердишься.
Она ткнула его в бок.
– Ты действуешь мне на нервы, Джек Истон.
Он улыбнулся ей, невероятно красивый, и легко сказал:
– Да, знаю, но я заглажу свою вину в следующий раз.
– Обещаешь?
– Зуб даю!
– Тогда до скорого свидания! – сказала она, сбегая по к лестнице в сад.
– Лия!
Она оглянулась через плечо, и Джек весело пожелал:
– Счастливого Рождества!
И опять у нее перехватило горло, так что она не смогла произнести ни слова, и просто махнула рукой, прежде чем ускользнуть в темноту зимней ночи.
Глава 1
Йоркшир
Июль, 1816 год
– Как он допустил, чтобы все обернулось такой катастрофой? – воскликнул Джек, отодвигая в сторону бухгалтерскую книгу.
Каждый раз, вновь просматривая чертов гроссбух, он питал слабую надежду, что положение дел не так плохо, как ему показалось, и каждый раз ошибался.
Большая толстая учетная книга в кожаном переплете была лишь одной из нескольких ей подобных, бессистемно сложенных перед ним на письменном столе в библиотеке. По другую сторону этой кучи книг сидел Аттик Линдзи, вдовец средних лет, чье доброе лицо и мягкие манеры сочетались с острым проницательным умом. Он долгое время служил управляющим в поместье Стоунфелл и слыл достойным всяческого уважения и даже восхищения. И вполне заслуженно, потому что многие годы безропотно улаживал финансовые проблемы и умудрялся смягчать некоторые из негативных последствий. Но сейчас даже деловая хватка Линдзи и преданность семье маркиза больше уже не могли помочь избежать неотвратимого.
Благодаря дяде Джека, прежнему маркизу Лендейлу, Стоунфелл-Холл оказался на грани разорения, как и все фамильное достояние семьи Истон.
Управляющий попытался произнести что-нибудь утешительное, но ему это не удалось.
– Все в порядке, Линдзи, – в конце концов сказал Джек. – Я понял, что мы балансируем на краю пропасти. Единственный вопрос сейчас – как нам из этого выбраться.
Линдзи скривил губы.
– Есть несколько способов, которые можно испробовать, милорд. Например, мы можем вырубить оставшиеся деревья с ценной древесиной в фамильном лесу. Выручка от их продажи поможет сдержать кредиторов до следующего квартала.
Джеку очень не понравилась эта идея. Ведь так много благородных деревьев было уже потеряно! Леса Стоунфелла были когда-то самыми обширными и густыми в этой части Йоркшира, но теперь превратились в жалкое подобие былой славы.
– Нет, на это мы пойдем только в самом крайнем случае, – сказал он. – Надеюсь, что урожай в этом году будет лучше и доход от его продажи позволит нам продержаться.
– Конечно, сэр, – не вполне уверенно сказал Линдзи, пристально посмотрев на хозяина.
Другими словами: «Удачи тебе, чертов дурень».
Джек, несомненно, не стал бы винить Линдзи, если бы тот произнес эти слова вслух. Сам он редко занимался делами поместья, хотя уже два года знал, что титул Лендейла перейдет к нему. Знал с тех пор, как его отец, наследник своего старшего брата, умер от апоплексического удара, настигшего его в результате злоупотребления выпивкой и другими радостями жизни. Его отец всегда уклонялся от ответственности. Даже в смерти он остался верен себе, переложив на Джека обязанность приводить в порядок дела семьи, оказавшейся на грани разорения.
Что же касается недавно почившего маркиза… ну, дядя Артур был добрым человеком, одинаково преданным своей семье и подруге. И он был более чем щедр по отношению к Джеку, всегда предоставляя ему надежное убежище от его вечно враждовавших и ссорившихся родителей. К тому же он помог ему поступить на военную службу, оплатив офицерский патент.
Однако как деловой человек, ответственный за фамильное состояние и наследие, третий маркиз Лендейл оказался настоящим бедствием.
– Прошу меня извинить, милорд, – произнес Линдзи тоном, полным сочувствия. – Я хотел бы сообщить вам более радостные новости, но арендаторы сейчас едва сводят концы с концами. Нам потребуется много урожайных лет, чтобы привести земли в прежнее состояние.
Джек от отчаяния готов был биться головой о чертову стопку учетных книг. Может быть, если делать это достаточно долго, неразбериха в числах как-то сама собой исчезнет. Он так много дней засиживался до поздней ночи над проклятой отчетностью, пытаясь отыскать хоть слабую ниточку к спасению, что у него начало темнеть в глазах и голова пошла кругом.
Годами он старался избегать всех семейных драм, сосредоточившись на своей военной карьере. Все силы отдавая службе, он быстро поднимался по карьерной лестнице и в конце концов оказался в подчинении непосредственно у самого Веллингтона. И хотя перипетии войны зачастую не радовали, Джеку нравилась его работа. Если бы судьба распорядилась иначе, он до сих пор оставался бы в армии.
Но судьба повернулась так, что Джек стал тем, кем никогда не хотел быть, – маркизом Лендейлом. Все аристократы, прежние обладатели этого титула, пользовались дурной репутацией и были более известны своей расточительностью и распутством, чем заботой о достоянии, дарованном им Господом и королем.
Ну что ж, будь он проклят, если допустит крах поместья, от которого зависело благополучие его матери и сестры. Они заслуживали лучшей доли, как и его арендаторы, а также слуги, работавшие в Стоунфелле и в лондонском особняке.
И нельзя забывать о Лии и Ребекке, за которых он нес ответственность, как и за всех остальных, кто находился на его попечении.
– А что насчет той идеи, которую вы изложили в своем письме ко мне несколько недель назад, когда я был в Линкольншире? – спросил он Линдзи.
Джек был там на свадьбе у своего близкого друга, герцога Левертона, женившегося на мисс Джиллиан Драйден, особе, отнюдь не соответствующей общепринятым требованиям. Этот брак обеспечил герцогу желанную отсрочку в решении его затруднений, хотя и создал новую сложную проблему, с которой еще предстояло разобраться.
– Вы имеете в виду возможности разработки месторождений золота и угля в Стоунфелле? – просиял Линдзи. – Предварительные исследования дали весьма обнадеживающие результаты, но чтобы приступить к разработке, нам необходимы…
– Дополнительные инвестиции, – мрачно закончил Джек.
– Да, сэр, для более тщательной оценки и предварительной разведки месторождений. И чтобы продолжать это рискованное дело на данной стадии, нам потребуются дополнительные вложения денег.
– Средств от продажи оставшегося строевого леса в наших владениях будет достаточно, чтобы мы могли начать? – Джеку отвратительна была сама мысль об этом, но он готов был пойти на жертву. Эффективная добыча полезных ископаемых могла бы не только обеспечить работой его бедствующих арендаторов и крестьян, но и помочь расплатиться с долгами, обременяющими поместье.
– Боюсь, этого не хватит, – ответил Линдзи, сокрушенно качая головой. – Без сомнения, нам нужны посторонние инвесторы, чтобы наладить устойчивое производство.
Но любой уважающий себя инвестор захочет получить прибыль как можно раньше. Никто не станет вкладывать деньги, зная, что дохода придется ждать несколько лет, пока Джек не приведет в порядок поместье.
Был, конечно, и еще один способ раздобыть деньги, но он также не приводил Джека в восторг.
Он с шумом захлопнул лежавший перед ним гроссбух.
– Думаю, мы оба уже получили достаточную порцию огорчений на сегодня, Линдзи. В ближайшие несколько недель я отправлюсь в Лондон и поговорю там с моими банкирами насчет подыскания возможных, причем терпеливых, инвесторов.
– Очень хорошо, милорд, – сказал Линдзи, вставая. – Если хотите, я могу прощупать почву относительно нескольких частных инвесторов, когда в следующий раз буду в Рипоне.
– Сделайте это, но без лишнего шума. Нам не нужно, чтобы пошли слухи, будто наши дела совсем плохи.