Многие современные мастера еще могут показывать «замораживающую» энергию – когда ты едва коснулся его рукой, а у тебя будто пошел обратный отсчет. То же самое в горах – когда ты поднялся выше семи тысяч, такое чувство, будто ты начал умирать. Вопрос только в том, дойдет ли это до логического конца – у тебя уже десять, девять, восемь, семь… Ты уже чувствуешь, что все, не надо биться, надо идти домой, покушать и опять где-то взять силы, которые так быстро закончились.
Помните, что необязательно быть первым – надо быть эффективным вторым. Грамотный второй номер может полностью заморозить вашу силу, и вы никак не сможете ее применить. Она там будет, но наружу никак не выйдет.
– Какой здесь механизм?
Контрбаланс. В любой точке. Например, ты идешь назад – твой партнер на тебе висит, ты идешь вперед – он на тебе лежит. Если он мастер, он лежит на тебе всем своим весом. И когда ты перетащил его три-четыре раза, учитывая, что он весит шестьдесят-семьдесят килограмм, для тебя это все, конец сил. А пока ты его тащил, он к тому же, может, обрушил тебе все твои опоры.
– Это как раз про токсичность человеческих отношений.
Да, отношения могут быть такими. В языке есть выражение: «Инициатива наказуема» – если кто-то прыгнул первым, он должен делать это по-тихонечку и с пониманием того, что вот сейчас на нем, как на инициаторе движения, повиснут «семеро с ложкой». Почему мы двигаемся осторожно? Потому что эти «семеро с ложкой» повиснут в самый неожиданный момент. Атаку нужно строить, исходя из этих принципов. Человек, который привык двигаться в условиях нормального второго номера, очень осторожен. Он вообще не стремится пойти вперед и показать свою силу. Он ищет нужный момент. Тогда возникает диалог. А хороший второй номер останавливает агрессию. И все смотрят и думают: «Может, ну ее, эту инициативу?»
Когда ты владеешь такими технологиями, как замораживание энергии, тебя просто перестают пытаться «снести», потому что это очень дорого обходится. Тем более, если мы говорим о туйшоу в движении – сразу возникает такая «энергетическая дыра». Это надо учитывать и учиться действовать в подобных условиях.
– Как это практиковать?
Берем простой шаг вперед и делаем его с открытием один стадиончик, механизм начнет работать примерно со ста шагов. То есть, даже не шагов, а подшагов. Мы в боевых искусствах практически не делаем шаг. Понимаете, почему? Потому что в момент шага нога проносится мимо опоры, и, если в этот момент к телу приложена сила, чисто технологически нет никакой возможности устоять и удержаться. Поэтому мы делаем подшаг, то есть, подходим только одной ногой, а вторую подтаскиваем – чтобы исключить момент проноса ноги мимо ноги. Получается маятник вперед-назад. Мы делаем шаги с раскрытием вперед и затем шаги с раскрытием назад. Это прекрасная практика, энергетически прекрасное настроение, потому что мы учимся и наступать, и отступать, и применять разные виды силы»
Еще один важный момент касается энергии контакта и прилипания. Что мы имеем? Один человек идет вперед, а второй его контролирует, то есть захватывает его руку и сам идет вперед, сдвигая партнеру кожу. То есть, фактически, он передает усилие коже и чуть глубже нее. Энергия от одного к другому переходит через трение и упругость контакта. Как только это происходит, передается сила. Что значит «сила»? Тот, кто ее передает, толкается от опоры, расширяется и дает энергию в том же направлении. Что в этот момент делает второй человек? Он тоже выдыхает, отталкивается от опоры и направляет силу обратно, в эту же точку. То есть, он соглашается по направлению шага и не соглашается по направлению силы. В результате создается стоячая волна. Первый номер создает волну движения, а второй – волну остановки. Идея в том, чтобы мы могли создать стоячую волну относительно любого движения в нашу сторону. Это некое энергетическое действие, которое мягко останавливает силу. То есть, мы не противостоим, мы говорим: «да, хорошо, мы отступим, но при этом «отконтримся».
Атака выглядит совсем по-другому. Мы толкаем опору ногой и от нее идем вперед. При этом, для нас важны две точки: в опоре и в напарнике. То есть, мы толкаем землю в первой точке, а атака происходит на партнере. Мы уже стоим внутри. Вот это настоящая атака. Все остальное – всего лишь попытка атаковать стоячей волной, то есть, атаковать контратакой. Но если нет никакой силы, а есть лишь одна манипуляция, это бесполезно.
– Можно уточнить – получается, мы даем партнеру встречную волну?
Мы повисаем на партнере, когда он нас тянет, и опираемся на него, когда он нас толкает. Можно сказать, что мы «включаем парашют», когда нас тянут – то есть, поем «си», втягиваем живот и тянем руки к себе – тогда партнер сталкивается с системой, которая поглощает энергию, как бы «схлопывается» внутри. А когда партнер нас толкает, у нас включается «подушка безопасности» – мы, наоборот, начинаем давить на точку контакта – в результате он толкает то, что в этот же момент расширяется в него. Это ощущается, как пчела в сиропе – он вязнет и уже не может свободно прыгнуть вперед.
– А если не успеть дать ему веса, возникнет же разрыв дистанции – то есть, ты сам уйдешь, отталкиваясь, а он продвинется вперед. Как избежать этого?
Это все мастерство. Нужно много практиковать, чтобы уметь мягко связывать силу партнера. Нельзя делать это тяжело, надо по чуть-чуть. Это сложно. Это как яд и токсичность – нельзя принимать в больших дозах. Психологически человеку не очень комфортно – он пошел вперед, а на нем раз – и повисли.
– Интересно, а как это выглядит у человека твоего уровня? Насколько ты свободен от этого навыка, чтобы быть противоположностью?
Если вы общались с людьми уровня Чемпионатов мира, например, в греко-римской борьбе, вы знаете, что общаться с этими людьми – одно удовольствие, а не общаться – другое. Это начинает уходить, когда ты со временем нарабатываешь в себе регулятор дозировки, так скажем. То есть, сначала ведь ты применяешь все это неосознанно, просто потому что хочешь выжить на ковре, а уже потом понимаешь, за счет чего ты это делаешь.
А теперь прямой ответ: если вблизи не делать резких движений…то это состояние не активируется. Оно активируется только при наличии триггеров. В целом, вся эта методика очень сильно погружает в глубину, поэтому внешне не ощущается.
Первое правило: никогда не атакуйте мастера с разбега и неожиданно, потому что он сам не знает, что произойдет. История была одна: приезжаю я как-то в Нижний Новгород рано утром и, как обычно, иду в единственное круглосуточное заведение завтракать. Вот я сижу, кушаю свою яичницу с шампиньонами – выходит компания, которая, как потом выяснилось, праздновала там уже дня четыре. Я сижу себе спокойно за стойкой, ребята проходят мимо меня, и последний из них, самый странный малый, вдруг поворачивается и с какой-то целью начинает на меня падать с распростертыми объятиями. Не знаю, то ли он обнять меня хотел, то ли что? Что я успел сделать – я успел встать со стула, убрать его руки и спокойно его оттолкнуть. В этот же момент я понял, что почти наверняка сяду – потому что он начал лететь мордой вдоль всех столов, но, слава Богу, по прямой, мимо. Когда увидел, что он летит вдоль столов, я аж выдохнул. Парни его вчетвером подхватили – он, видимо, успел уснуть, пока летел – и говорят: «У нас только один вопрос: что это было?» Я говорю: «Ну, что это было – повезло нам всем!», они: «Да, здорово… Вы, наверное, чем-то занимаетесь?», я: «Ну да», они: «А, ну ладно, мы пошли».
Подобные спонтанные вещи, происходящие очень легко и быстро, активизирует вот эта особая сила. И к ней имеет доступ только то, что приходит как бы параллельно сознанию. То есть, к сожалению, она не вызываема. Настоящее действие вот этой тренированной штуки, про которую мы говорим, никак не контролируется. Сила просыпается, когда ей угодно.
– Почему мы тренируем именно шаги, а не стойки, к примеру?
Правда в том, что в Китае по неведомым нам причинам с какого-то момента шаги стали интерпретироваться, как позиции, а затем возникла наработка позиций. Не знаю, зачем они это сделали и почему им пришло это в голову. Но очевидно, что, как только ты встаешь, здоровье заканчивается.
Я вообще перестал поддерживать эту идею, когда понял, что человек живой, когда он «на ходу» – тогда у него ничего не болит, он всегда готов к изменениям и к взаимодействию с другими.
И оказалось, что эти рамки, то есть, по сути, самые простые способы контактировать с партнером, и шаги в разных вариациях составляют двадцать процентов объема всего, что изучается в боевых искусствах, а дают восемьдесят процентов всей пользы. Остальное можно не изучать или изучать с целью ознакомления и общего развития.
Фокусировка силы
– Чем отличается расширение от раскрытия?
Если мы стоим с партнером друг напротив друга, и наша энергия друг на друга не направлена, а идет поперек, в сторону, никак при этом не пересекаясь, мы имеем дело с бесконтактным взаимодействием.
Проводя аналогию с танцами, это фольклор – там нет физического контакта, есть лишь визуальный и энергетический, и он дает куда больше силы и заряда, чем контакт через структуру.
Если говорить о контакте со взаимодействием, он бывает трех видов – раскрывающий, закрывающий и прямой. Когда мы человека раскрываем, это ощущается более приятно. Прямое воздействие скорее напрягает – вот что ты чувствуешь, когда к тебе подходят сот словами: «Давай поговорим прямо»? Никто обычно не ждет от такого разговора ничего комфортного – это некая срединность, у нее нет задачи тебя сохранить, только передать информацию. А уж когда человек начинает тебя закрывать, ты ощущаешь «клин». Если он хорошо тренирован, то закроет клин за тобой, а ты не успеешь и выскочить. Поэтому отличие в следующем: есть энергия, которая тебя не касается – просто поле. А есть энергия, которая направлена на тебя.
– А что касается точек приложения силы: перед противником, в противнике и за ним – в чем разница?
Если тебе удалось расположить точку схождения векторов за партнером, считай, ты уже всему научился. Это и есть, по сути, энергетическая формулировка всей задачи боевых искусств: создать разрежение и закрыть силу за партнером.
– То есть, мы стремимся закрыть ее за партнером?
Мы аккуратно к этому стремимся. Все зависит от противника. Допустим, он в два раза больше и тяжелее тебя – ну, поймаешь ты его, закроешь, а дальше что будешь делать? Это, как в шутке:
–Мама, мама, я медведя поймал!
– Здорово! Веди его сюда!
– Так он меня не пускает!
Тут очень тонкий момент, нужно обращать внимание на его силу и структуру. Мы будем это подробно изучать. Сейчас мы, по сути, проговариваем свои задачи на несколько лет.
– Я правильно понимаю, что в вашей парадигме невозможно научиться сразу закрываться за партнером, сперва нужно научиться закрываться перед ним и в нем? Потому что в танго, например, я сразу учу закрываться за партнером…
Вы поняли, кто тут самый опасный, да?
– Да нет, я просто…
Нет-нет, мы все слышали! Это была самая эффективная продажа! «А правильно ли я понимаю, что ваши глубинные навыки являются у нас базовыми?» Да, правильно! Я почему и говорю: то, что практикуется в танго, создали люди, которые были на сто голов выше, чем современные специалисты боевого искусства. Они делали реальные вещи мгновенно быстро и без усилий! Это следы цивилизации, которая захватывала континенты, «роняла» другие народы, и следы ее остались в движении. Мы получили в наследство эти навыки случайно. Мы просто пользуемся ими, не до конца понимая, с чем именно имеем дело.
– Так все-таки, в вашей парадигме закрываться за партнером можно только после того, как научишься закрываться перед ним и в нем?
Нет, это все условно. Можно пытаться сразу, но так как есть активное противодействие, у тебя не получится, никто тебе не даст захлопнуться за ним»
Пушечные удары
Есть еще одна очень интересная тема. Она касается нашего дыхания. Я видел ее в Китае и хочу с вами поделиться, потому что ее важно понимать. В большинстве систем цигун и в большинстве систем прикладной тренировки применение силы происходит на «ху», то есть, на расширении живота. Эта идея, однако, не нашла никакой поддержки у людей, у которых я учился в Китае – ни у мастера Фэн Чжицяна, ни у Пань Хоу Чэна. Применение силы всегда идет на «си». Все, что на «ху» – это имитация. Почему?
Потому что, когда мы говорим про Паочуй – про «взрывную силу», там живот на «си» сильно собирается, а само действие происходит в этот же момент. Позвоночник при этом очень сильно стабилизируется.
Когда Чэнь Факэ спрашивали, чем он занимается, он отвечал, пушечными ударами. Его спрашивали: «Может, вы занимаетесь тайцзицюань?», и он говорил: «Нет, я занимаюсь пушечными ударами. Там дыхание другое». Во всех современных формах удар происходит на «ху». Настоящая же сила, на самом деле, на «си»: мы делаем выдох до предела, и когда он дошел до позвоночника, происходит применение. То есть, это в конце «си», когда завершается выдох, и до «ху».
Разделение силы на «си» и на «ху» сохранилось в стиле Чэнь, но практически не передается. Я не видел ни одного человека, который пытается атаковать на «си».
– А Чэнь Факе?
Ну, Чэнь Факэ я не видел. Учитель говорил, что у него всегда было только так. Там говорили: Чжуа – «схватить», На – «держать», Фа – «выпустить силу», Фансун – «расслабиться». Это очень сложная технология для тела, потому что идет скачок давления.
Когда-то давно, много поколений назад, жил человек по имени Чэнь Синь. Он сказал, что нужно разделить весь способ тренировки на два этапа. Сначала нужно делать «ху» на расширении, чтобы тренировать способность создавать центр и опору. Это первая форма, все движения в ней мягкие и по характеру имеют «опорность». А вторая форма – когда мы делаем «си» до предела, а затем прикладываем силу. Это происходит, когда живот полностью собран, вся кровь давлением тоже собирается в центре, и тело на короткое время становится очень сильным и целостным.
Но технологически это очень сложно и затратно, а потому требует осторожности – иначе можно навредить, прежде всего, своему организму. Поэтому до того, как начать этим заниматься, нужно выработать «противоядие», то есть, стать мягким, с хорошей опорой, крепкими корнями и так далее.
Таким образом, у нас есть две фазы тренировки – на «си», чтобы стать здоровыми, и на «ху», чтобы выжить.
Глава 3. Течение времени в Гунфу
Я бы хотел поговорить сегодня о течении времени в Гунфу. Когда мы начинаем занятие с практики внимательности, различные формы медитаций приводят нас к созерцанию центра. По сути, время в Гунфу запускается в тот момент, когда мы касаемся вниманием серединки своего тела, и продолжается до тех пор, пока наше внимание в какой-то мере там остается. Как только это ощущение исчезает, мы, по сути, прекращаем практику. Внимательность дает начало течению нашего внутреннего времени, времени Гунфу, времени мастерства, времени самосовершенствования.
Дальше появляется дыхание. Когда мы начинаем шевелить животом, мы запускаем механизмы как бы обратного отсчета времени. То есть, пока наш живот движется, у нас работает тормоз, который для остальных оставляет время прежним, а для нас замедляет его. Как только мы заимствуем ключевой элемент детского состояния – прежденебесное дыхание – наши биологические часы идут по-другому.
Учителя о времени
Я сам наблюдал, как от двух великих мастеров, моего Учителя и Фэн Чжицяна, исходило ощущение, будто они моложе тебя. Вот ты его трогаешь и понимаешь, что он молодой и здоровый, а ты слабенький и старый. Будто твоя энергия какая-то устаревшая и не очень качественная, а вот у него превосходная, хоть он и в три раза тебя старше.
Я много раз спрашивал, почему так. Учитель отвечал: «Потому что мы стараемся не отвлекаться от живота, мы все время немножко в нем присутствуем». Прежденебесное дыхание – это базовая практика, из которой разворачиваются все остальные. Как только наше сознание уходит из центра, практика прекращается. И по-видимому, с течением долгого времени возникает накопительный эффект. Очевидно, что ты бы хотел быть, как Мастер, и видимых препятствий этому нет, но как вообще-то получить такое же состояние, как у Учителя? Ответ прямой и простой – не переставать шевелить живот и уделять этому достаточное время. Время здесь все решает.