Похоже, для Эриксона самым большим удовольствием было создание единого общества. За годы практики сотни пациентов и учеников (которые также проходили курс терапии) установили прочные отношения с его семьей. И даже спустя 25 лет после его смерти многие продолжали поддерживать эту дружбу. Гибкость и творческий подход вносили в процесс терапии Эриксона элементы обмена знаниями, совместного обучения, социальной поддержки и расширенной семьи.
С возрастом проблемы со здоровьем становились все серьезнее. В 1974 году он рассказал Росси, что боль стала столь сильной и постоянной, что он стал чувствовать себя чужаком в собственном же теле. К концу жизни он уже едва мог поднимать правую руку – сила рук практически его покинула. Множество мускулов лица и рта были парализованы. Несмотря на эти сложности, он продолжал направлять оставшиеся силы на лечение и обучение людей со всего света.
Вечером 25 марта 1980 года, во вторник, в день смерти Эриксона, расписание его лекций было составлено до конца года; кроме того, имелись еще неподтвержденные запросы, которые продлили бы это расписание на следующий год. Эриксон оставался продуктивным до последних мгновений своей жизни, внося свой вклад в изменение мира.
Как можно увидеть в этом коротком пересказе его биографии, Эриксон был полон решимости, внутренней стойкости и надежды. Идеи терапевтических методов отражали его образ жизни. Больше всего он ценил силу, которая рождается из желания ставить значимые цели и затем действовать. Для Эриксона продвижение вперед не было связано с соблюдением его правил. Он получал внутреннее удовольствие от того, что понял и познал что-то новое. В поисках чего-то, чему он может научиться, используя собственные физические недостатки, Эриксон понял, как дать надежду тем, кто по отношению к себе уже опустил руки. Он способствовал возвращению пациентов в первоначальное состояние, стратегически активизируя их латентные способности восстанавливаться. Это было важной частью философии исцеления доктора. Он верил, что в каждом человеке лежит ключ к решению любой возникшей проблемы. Эриксон знал, как достичь «невозможного» при помощи каких-то небольших действий, на каторые пациент был способен. Складывая вместе эти небольшие победы, он усиливал в пациентах способность к восстановлению, как бы запуская их успехи в будущем.
Милтон Хайленд Эриксон навсегда останется в сердцах людей и они будут восхищатся его целеустремленности, человечности и бесконечной любовю к научению. Именно эти качества способствовали его собственному личностному росту и в то же время расширяли границы области психотерапии, делая людей счастливее. Это происходит до сих пор, даже спустя десятилетия после смерти доктора Эриксона.
Вступление
Эта книга написана для терапевтов, которые работают в сфере психологии, психотерапии и здравоохранения и исцеляут как тело, так и ум. После прочтения можно решить проблемы со здоровьем – это ясное и полезное руководство для тех, кто помогает людям. В число таких проблем входят психопатологии, хронические заболевания, дисфункции в семье, различные зависимости, травмы, проблемы с социализацией, прокрастинация и неспособность к самоорганизации, а также другие неприятные и удручающие обстоятельства. Возможности применения этих методов чрезвычайно широки, потому что в их основе лежат понятия, которые помогают подойти к самой сути решения человеских проблем.
В процессе развития семьи, организации или культуры основным звеном цепочки изменений является личность. Надежда и способность к восстановлению прокладывают путь вперед, ко всему хорошему, что может содержать в себе будущее. Без надежды и способности к восстановлению огромное количество внешних ресурсов будет потрачено в никуда, это приведет к отчаянию, и у человека опустятся руки. Люди же, которых убедили верить в себя, вкладывают больше усилий, а потому их шансы увенчать усилия успехом несравнимо больше. (Бандура, 2003) Эта фокусировка на надежде и способности к восстановлению соответствует движению позитивного мышления, которое появилось в основном потоке психологии и является полезным способом концептуализации первопроходческой работы Милтона Х. Эриксона.
Многие считают психотерапевтический подход доктора Эриксона работой гения, однако его методы подчас понять очень сложно. Самые известные клинические случаи его работы сходны в том, что на первый взгляд содержали в себе абсолютно неразрешимые проблемы, которые, тем не менее, удалось устранить с помощью на удивление простых и находчивых решений. При тщательном изучении способов его работы раскрываются тонкие детали и сложности подходов, и это обескураживает. Для Эриксона, однако, подобные интервенции являлись естественным поведением, вытекающими из здравого смысла. Наша задача – понять, как именно можно развить в себе столь необычную терапевтическую интуицию.
Многие, кто изучал подход Эриксона к психотерапии, в основном обращали внимание на изучение и повторение его методов. Большая часть эриксонианской литературы предоставляет микродинамический анализ его слов и действий с целью их воспроизведения. Не стоит недооценивать значимость этих работ по изучению инновационных эриксоновских техник. При изучении мастерства Милтона Эриксона развивается большее понятие его изощренности.
«Необходимость утилизации огромна… осознание техник и осознание техник, которые ты, как индивидуал, можешь использовать». (Эриксон, 1959)
Изучение техник является хорошим началом, однако, когда образование терапевта ограничено лишь изучением технических процедур, существует тенденция развивать ошибочное предположение, что терапия – это что-то, что нужно «сделать» с клиентом. Добавляя к своему репертуару новые техники, важно осознавать понятия исцеления в более широком смысле, чтобы эти техники работали. Далее мы будем говорить о том, что, если не осознаны и не задействованы внутренние ресурсы клиента, даже самые лучшие техники не дадут результатов. Клиническое суждение терапевта будет основательным только при широком и хорошо обоснованном понимании процесса исцеления.
Другая проблема, связанная с попытками воссоздать определенные интервенции Эриксона, – некоторые из них не всегда подходят для использования в современном мире. Большинство его клинических случаев поясняются примерами из его практики – из 30–60-х гг. XX века. Рассматривая эти уроки как неподвластные времени, однако, не стоит забывать о временном и общественном контексте.
Со времен Эриксона цели и ресурсы общества сильно изменились. В первые три десятилетия его карьеры большое количество людей, не способных адаптироваться к самостоятельной жизни, содержались в госпиталях для душевнобольных. В наше время, напротив, основной упор делается на лечение с «меньшим уровнем вмешательства». Стали доступны многие новые методы, такие как линии поддержки, реабилитационные заведения и широкий спектр выплат из системы социального обеспечения недееспособных людей и помощи людям с физическими и психологическими недостатками. Более того, в эпоху Эриксона были доступны только несколько психотропных препаратов, большинство из которых имели разрушительные для здоровья побочные эффекты. Сегодня же открытия в области биохимии расширили список возможностей для помощи людям с хроническими психическими заболеваниями.
Кроме того, в современном урбанизированном обществе почти невозможно воссоздать метод вовлечения личной жизни в профессиональную практику. В наше время установлены новые стандарты ответственности и ограничений и даны новые определения границ, которых не существовало в то время. Несмотря на то, что значение общественных связей всегда было и будет очень большим, некоторые из эриксоновских методов уже не могут считаться социально или профессионально верными. Для современных терапевтов полностью повторять методы Эриксона не представляется ни возможным, ни желаемым. Для того чтобы чему-то научиться на опыте предшественников, в любой сфере необходимо иметь определенные систематизированные знания. Человеческое развитие, однако, во многом тормозится именно вследствие слепого копирования и догматизма. Если специалисты какой бы то ни было области ограничивают себя точным воссозданием методов работы, нововведения становятся невозможными. Это утверждение действует и в психотерапии. Мы опираемся на опыт предшественников, однако не просто используем их шаблоны, а изучаем суть их замысла. С этим духом открытий мы и начнем изучение психотерапевтических методов доктора Милтона Эриксона.
Часть I. Основы исцеления и здоровья
Глава 1. Введение
Клиническая оценка во многом зависит от понимания терапевтом исцеления и психического здоровья. В некоторой степени это умение развивается в ходе получения соответствующего практического опыта, однако образованный профессионал получает большую пользу, имея хорошие базовые знания. Необходимо заметить, что речь здесь идет не о знаниях, извлеченных из избыточного использования профессиональной лексики или тщательного и запутанного анализа мелких деталей, а о той информации, которую терапевт получает благодаря осознанию того, что лежит в основе динамики здоровья и исцеления. С этого мы и начнем.
Несмотря на то, что овладеть весьма эффективными психотерапевтическими приемами, не углубляясь в их суть, возможно, успех в таком случае будет зависеть больше от случайности, чем от осознанного применения методов на практике. Для того чтобы в полной мере осознать описанные в этой книге техники, необходимо развить в себе понимание того, как именно происходит психологическое исцеление.
Возможно, описанные далее приемы могут показаться сугубо теоретическими, однако они служат практической цели – обеспечивают логикой клинические суждения. Для того чтобы индивидуализировать лечение так, как это делал Эриксон, необходимо понимать основополагающие принципы, которые способствуют здравомыслящим рассуждениям. Терапевтам, которые подстраивают терапию под отдельного пациента, используя интегрированную модель терапии, требуются некоторые способы определения правильных принципов решения проблемы, чтобы применить их к каждому пациенту индивидуально.
Имея в качестве основы верную философию исцеления, практикующий способен распознать широкий спектр терапевтических возможностей и определить, какое направление является наилучшим в конкретных обстоятельствах. Для сравнения – изучать терапевтические техники без преимуществ, которые дает соответствующая философская база, имеет не больше смысла, чем обучать спасателя плаванию и не объяснить, как найти берег моря. Далее читатель может познакомиться с кратким объяснением основных целей. С помощью минимума теоретических конструктов в этой книге предлагается фундаментальное понимание, которое будет выступать в роли путеводителя по сбивающим с толку клиническим обстоятельствам.
Когда вы знаете, куда идти, следующий шаг – знать, как туда попасть. Во второй части книги внимание будет обращено на интеллектуальные инструменты, которые используются в искусной терапии. Так как они используются для намеренного достижения определенных целей, наиболее правильным будет назвать их стратегиями.
В этой книге рассмотрены основные стратегии, из которых насквозь была сплетена работа Эриксона. Затем каждый стратегический принцип разбит на отдельные техники, которые имеют общую функцию. Чтобы помочь воплотить в жизнь эти клинические стратегии и предоставить опыт свидетеля мастерской клинической работы, в книге представлены многочисленные клинические примеры от Эриксона и его последователей. Те, кто систематически изучал работу Эриксона, заметят, что многие из этих клинических случаев никогда не были опубликованы. Чтобы более четко пояснить основную функцию каждой из техник, общие понятия подкреплены простыми аналогиями, народными знаниями и примерами из других школ психотерапии. Несмотря на это, читателю не следует заострять внимание на том, какую школу мысли эта книга описывает, вместо этого стоит обратить взор на универсальность данных стратегических принципов и их неподвластность времени. Этот схематический подход не только поможет лучше понять стратегии и интервенции, которые применял Эриксон, но и – что более важно – укажет за конечные пределы достижений Эриксона, в направление постоянно расширяющейся традиции характерной для него исследовательской и инновационной работы.
Эриксон обращался к своим пациентам с пониманием и уважением, какое вызывает сложность и уникальность каждой человеческой жизни. Его терапия не была основана на строгом соблюдении и пошаговом применении процедур. Так как гибкость решений является важной составляющей подхода Эриксона к исцелению, терапевт при принятии решений должен руководствоваться клиническим пониманием проблемы, а не догматическими правилами. Читая эту книгу, нет необходимости запоминать, что и как делал и говорил сам Эриксон в определенных ситуациях. Скорее, мы надеемся на то, что читатель закончит чтение этой книги более подготовленным спонтанно создавать оригинальные решения, соответствующие сложным и разнообразным клиническим обстоятельствам. Этот подход направлен на то, чтобы с помощью открытий и гуманизма уравновесить научный редукционизм. Подобно Эриксону, думающий практик должен быть готовым экспериментировать и создавать новые терапевтические подходы для каждого клиента.
Тщательно изучив письменные работы, десятилетия лекций, сотни примеров терапевтических случаев, а также ежедневное поведение дома, авторы сделали попытку воскресить голос Эриксона. Идея о том, что несколько различных техник могут служить одной и той же цели, и вера в то, что каждую интервенцию надо производить, соблюдая осторожность, исходит напрямую из учения Милтона Эриксона. Прочтя первую часть книги, читатель будет способен распознавать фундаментальную динамику исцеления и клинических отношений. Эта философская модель послужит контекстом для выбора и осуществления клинических стратегий. Во второй части будет дано описание каждой стратегии. Каждая из них изображена в простой и общей манере с последующим тщательно продуманным и комплексным исследованием клинических техник, вытекающих из той стратегии. Не стоит при этом забывать, что описанные приемы носят общий характер, они не являются точными методами и используются для создания бесчисленного количества уникальных решений. Несмотря на то, что эта работа не ставит перед собой цель описать всю практику Милтона Эриксона, она дает твердую основу для понимания того, как он научился достигать целей, связанных со здоровьем.
Глава 2. Состояние человека
В этой главе будут рассмотрены невысказанные ожидания людей и скрытая в них проблема перфекционизма. Чтобы у читателя была возможность сравнить свои начальные заключения о работе Эриксона с анализом книги, был выбран клинический случай, рассказанный Эриксоном на одном из его многочисленных семинаров. Более детально этот пример, который был приведен, чтобы продемонстрировать многогранность работы Эриксона, будет рассмотрен в восьмой главе. Важно осознавать, что из каждого примера клинического случая вытекает не вовсе одна-единственная точка зрения. Как было задумано Эриксоном, каждая история является метафорой, созданной для передачи бесконечных знаний, которые трудно связать вместе и создать стройную теорию.
Однажды к Эриксону привезли человека, который последние 11 лет своей жизни из-за артрита был полностью прикован к инвалидной коляске. Он проклинал жизнь и злился на судьбу. Двигать он мог только головой и чуть-чуть одним большим пальцем. Его жена одевала его, каждое утро сажала в коляску, кормила и укладывала спать – он был полностью от нее зависим. Он, не переставая, проклинал свою несчастную судьбу.
Эриксон высказался просто и по делу. Он упрекнул мужчину, что тот недостаточно двигается: «У тебя есть большой палец, который будет двигаться, и ты лучше двигай им! И ты лучше упражняй свой _____________ большой палец каждый день, чтобы скоротать ____________ время».
Мужчина в ответ на медицинский совет Эриксона стал злиться и вести себя вызывающе, желая доказать Эриксону, что он мог бы «шевелить туда-сюда этот чертов большой палец весь день и всю ночь, и всю неделю, и весь месяц» и это бы не дало «ни черта»! Он вернулся домой, полный решимости отстоять свою точку зрения. Однако, упряжняя большой палец, он внезапно заметил движение в указательном, на которое, вероятнее всего, повлияло движение большого пальца. Продолжая упражнения, со временем он стал способен двигать и остальными пальцами. Прогресс захватил мужчину, каждый признак продвижения вперед полностью поглощал его, заставляя наблюдать, сколько еще небольших движений он может сделать своими пальцами. Потом он смог двигать запястьем, затем руками.
Эти упражнения стали способом времяпровождения. Через год после первой встречи Эриксон дал пациенту задание покрасить небольшой домик для отдыха. Тот начал ругаться, утверждая, что, если бы у Эриксона была хоть капля здравого смысла, он не заставил бы столь ограниченного в движениях человека красить домик, но Эриксон был непреклонен.
На выполнение задания ушло около трех недель. К концу лета пациент увеличил скорость и мог покрасить двухэтажный дом всего за неделю. После этих достижений он вскоре устроился на работу водителем грузовика. Далее он вступил в одно из обществ и вскоре был выбран его главой. Работая с Эриксоном, пациент решил, что нуждается в высшем образовании, и поступил в колледж.
Но артрит все еще не отступал. По словам Эриксона, теперь каждый год мужчина ждал сезона дождей и тех трех-семи дней, когда болезненный артрит снова приковывал его к постели. Однако теперь мужчина смог смириться со своей временной прикованностью к постели, потому что она давала ему возможность прочитать книги, за которые он уже давно хотел взяться. Остаточный артрит теперь воспринимался не как рецидив, а как своеобразный отпуск. (Эриксон, 1957)