Младший брат Шуня, чтобы завладеть его имуществом, несколько раз хотел навредить сводному брату. Однажды он, рыдая, сказал отцу:
– Мерзкий Шунь! Он вечно пакостит, а еще хочет извести меня и матушку!
Слыша, как любимый сын причитает и жалуется, отец принял все за чистую монету и очень рассердился. Мальчишка торопливо продолжал:
– Оставить его – это уничтожить мир в нашей семье. Лучше избавиться от него!
Отец поддался уговорам и согласился на предложение младшего сына. У них созрел коварный план: нужно сделать так, чтобы Шунь поднялся на крышу сарая, а затем снизу устроить пожар и сжечь парнишку. Когда Шунь был уже наверху, они быстро принесли факел и подожгли солому: ведь в полдень так печет солнце, значит, она даже быстрее загорится. Сухая солома вспыхнула, и огонь очень скоро охватил сарай.
Отец и сын пришли в восторг, решив, что их замысел удался. Они вернулись домой это отпраздновать. Перед тем как уйти, они унесли еще и лестницу, по которой Шунь забрался на крышу.
Но вернемся к несчастному юноше. Он все еще сосредоточенно заделывал дыру, когда его вдруг обступил жар, и он почувствовал запах дыма.
Шунь глянул вниз и испугался: оказывается, сарай загорелся! Он хотел слезть по лестнице, но обнаружил, что ее унесли! Он видел, как бушуют языки пламени. Что же делать?
Шунь увидел старую соломенную шляпу и тут же подумал о той большой, которую совсем недавно надел сам. Он мгновенно сообразил, что делать: юноша подхватил шляпы и накинул их на плечи, как крылья. Так он и спрыгнул с крыши невредимым. Он был спасен!
Шунь, весь в копоти, вернулся домой и обнаружил, что семья празднует его «трагическую гибель».
Отец оцепенел от растерянности:
– Так ты не погиб!
Младший брат, испугавшись мести, быстро спрятался. Шунь посмотрел на все это и понял, что родственники сговорились, чтобы его извести. Он опечалился, но не возненавидел их: по-прежнему был почтителен с отцом и мачехой, хорошо обходился с братом.
В конце концов его родных это тронуло, и с этого времени в семье установились мир и теплые отношения. Шунь заслужил всеобщее уважение и любовь, прославившись как почтительный и любящий сын, и император Яо выбрал его своим преемником. Шунь стал одним из легендарных мудрейших правителей древних времен[14].
Будучи человеком, нужно ставить выше всего уважение к родителям и любовь к старшим братьям, затем преумножать увиденные и услышанные знания. Потом нужно выучиться считать, знать иероглифы и читать.
История о Вань Байцяне
Давным-давно жил один богач, и был у него единственный сын, любимый до крайности. Этот мальчик рос высокомерным и считал, что во всем разбирается. Богач был темным, неученым человеком, не мог признать и нескольких известных иероглифов, поэтому надеялся, что сын сможет стать образованным. Как только мальчик достиг школьного возраста, отец отправил его в самую лучшую школу.
Все вокруг для сына богача было новым, он был очень активен в учебе и с самого раннего утра с бумагой и кистью ждал в школе начала уроков. Преподавал там серьезный учитель: все, что он делал и говорил, было слаженно и четко. Но этот заносчивый ученик высмеивал его за педантичность.
В первый день учитель обучал сына богача написанию иероглифов и начал с основного: иероглифа «единица» в виде горизонтальной черты. Учитель тщательно объяснял значение этого иероглифа, как его писать, как правильно держать кисть. Сын богача послушал-послушал – и ему это очень надоело. Он подумал: «Разве это не просто-напросто горизонтальная черта? Кто не сумеет ее провести? Раз объяснил – я тут же и смог! Вот ведь глупый старик!»
Дома богач спросил сына:
– Дорогое мое дитя, что сегодня преподавал тебе учитель, чему ты научился?
Сын весьма самодовольно ответил:
– Отец, я давно все умел, это очень легко.
Богач был очень рад, он снова и снова хвалил мальчика:
– Мой сын! Вот умен так умен!
Мальчик же, сходив еще на три занятия, прибежал домой и возбужденно прокричал:
– Отец, учитель больше не нужен, я все умею!
Как же так? Знания так необъятны, так многогранны, разве может ребенок, только три раза сходивший в школу, говорить, что все умеет и знает? Оказывается, почтенный учитель на второй день учил его, как писать иероглиф «двойка», состоящий из двух горизонтальных линий, а на третий – иероглиф «тройка», состоящий из трех горизонтальных линий. Мальчик решил, что все науки в мире ограничиваются этим, и посчитал, что уже овладел законами китайской письменности.
Однако ничего не понимающий неграмотный богач все еще думал, что его сын – гений. Как раз тогда он решил пригласить в гости человека по имени Вань Байцянь. Обычно, чтобы написать приглашение, ему приходилось просить других, но сейчас он обратился к сыну.
– Это не так-то просто! – сказал мальчик. – Ладно, давай, я напишу.
Он пошел в кабинет и принялся за дело. Прошло утро, прошел обед, наступил вечер, а он все еще не выходил из кабинета. Отец очень волновался, почему приглашение нужно писать так долго?
Он не выдержал и пошел взглянуть на сына. Открыв дверь кабинета, он испугался: по комнате было разложено множество листов бумаги, а сын, весь в поту, рисовал на них горизонтальные линии!
Он, увидев отца, пожаловался:
– Отец, черт бы побрал этого человека! Все имена ему плохи, и вот обязательно надо было назваться Вань Байцянь[15]!
Я с самого утра сижу – и до сих пор еще не нарисовал десять тысяч линий, даже его фамилию еще не дописал!
Учиться надо постепенно, от одного до десяти; десятки складываются в сотню, десять сотен превращаются в тысячу, десять тысяч становятся ванем[16].
Ханьский Вэнь-ди ухаживает за матерью
Во время правления двух императоров династии Западная Хань (206 г. до н. э. – 25 г. н. э.) – Вэнь-ди и Цзин-ди – государство процветало, народ жил в мире и спокойствии.
Ханьскому Вэнь-ди (Лю Хэну), до того как он унаследовал императорский трон, была пожалована должность правителя удела Дай. Он проявлял усердие в государственных делах, был приветлив и великодушен к людям, пользовался народной любовью. Он был особенно почтителен к матери. Каждое утро и вечер Лю Хэн справлялся о ее здоровье, проявлял заботу о ее повседневной жизни; погружаясь в государственные дела, не забывал выделить время, чтобы побыть с ней, порадовать старую женщину.
После свержения клана императрицы Люй[17] власть в Поднебесной вновь перешла к сыновьям фамилии Лю. Лю Хэн заслужил всеобщее уважение и вступил на престол. Став императором, он был больше занят государственными делами, но ничуть не менее заботливо и внимательно ухаживал за матерью Бо-тайхоу. По мере того как мать старела, ханьский Вэнь-ди еще больше ценил время, которое проводил с ней вместе.
Вэнь-ди пробует лекарство
В тот год Бо-тайхоу заболела очень серьезно, чем сильно испугала Вэнь-ди. Он лично ухаживал за ней, сутками не оставлял ее. Иногда даже не менял одежду, всю ночь сидел у кровати Бо-тайхоу и присматривал за ней.
Для лечения Бо-тайхоу Вэнь-ди вызвал известного в Китае врача, сам погрузился в сосредоточенное изучение методов лечения, даже смог освоить концентрации и дозы лекарств. Каждый день служанки приносили лечебные отвары, которые готовили придворные лекари, и Вэнь-ди не давал другим к ним притронуться, он брал ложку и пробовал лекарство, чтобы проверить точность концентрации и верность приготовления. Если лекарство было сварено верно, он дул на него, чтобы остудить, и лишь затем давал матери.
Бо-тайхоу проболела три года, и за это время ханьский Вэнь-ди исхудал. Он ослаб не только потому, что круглые сутки заботился о матери, но и потому, что постоянно за нее переживал. В конце концов сыновняя любовь Вэнь-ди растрогала Небо, и Бо-тайхоу поправилась. Вэнь-ди возрадовался и с этого времени уделял здоровью матери еще больше внимания.
Ханьский император Вэнь-ди любил не только свою мать, он также очень хорошо относился к чиновникам и простому народу. Он искренне сочувствовал своим подданным, переносившим тяготы непрерывной войны в течение нескольких лет, поэтому избрал политику отдыха и накопления сил. Вэнь-ди уделял большое внимание сельскому хозяйству, уменьшил налоги и пошлины, дал возможность народу жить безмятежной счастливой жизнью. Его поступки и идеи управления государством также оказали чрезвычайно глубокое влияние на его преемника Цзин-ди, и так в истории Китая появился прославленный период «правления Вэнь-ди и Цзин-ди»[18].
«Три устоя» – это три нормы поведения, которых нужно придерживаться в межличностном общении, а именно: слова и дела между государем и подданными должны соответствовать принципу справедливости; родители и дети должны любить друг друга и быть друг к другу добры; муж и жена должны жить в мире и согласии.
Сянь Гао спасает страну
В период Весен и Осеней и Сражающихся царств в царстве Чжэн произошло крупное событие: скончался пользовавшийся любовью и уважением правитель Вэнь-гун, а трон унаследовал принц Лань.
Именно в тот момент, когда все царство Чжэн было потрясено горем и не имело возможности заботиться о других делах, мечтающее захватить его царство Цинь тайно начало враждебные действия. Хитрый правитель Цинь, Му-гун, сказал своему полководцу:
– Старый правитель царства Чжэн только что умер, народ горюет. Нам обязательно нужно воспользоваться случаем, отправляй в царство Чжэн войска, застигни их врасплох и уничтожь!
Лучшие военачальники Му-гуна – Мэн Минши, Сици Шу и Бай Ибина – возглавили армию. Огромное войско царства Цинь шло днем и ночью, надеясь одним ударом достичь своей цели.
Наконец циньская армия дошла до маленького царства Хуа, граничащего с Чжэн. Отсюда до Чжэн было совсем близко, военная операция должна была вот-вот завершиться полным успехом, военачальники пребывали в очень радостном настроении.
И вдруг командующие увидели, как вдалеке показался отряд, который гнал множество упитанных быков навстречу войску. Циньская армия пришла в замешательство: кто же это? Неужели их обнаружили?
Возглавлял шествие безукоризненно одетый человек средних лет, он спрыгнул с повозки, непринужденно подошел к циньским военачальникам, очень гостеприимно поклонился им и сказал:
– Я посланец царства Чжэн, Сянь Гао. Говорят, что армия вашей страны собирается к нам в гости, наш правитель боится, принимая вас, что-нибудь упустить из виду, он послал меня вам навстречу. Кроме того, правитель беспокоится, не устали ли вы с дороги, хватает ли вам провианта, поэтому он приказал передать вам в дар этих быков для пополнения запасов.
Предводитель циньского войска выслушал посланника и подумал, что дело плохо: «О Небо, кажется, наш тайный поход обнаружили! Это как же слухи разнеслись! Даже правитель Чжэн послал человека следить за нашим перемещением, как нам теперь поступить?»
Мэн Минши сжал рукоятку меча и пристально взглянул на Сянь Гао. Однако тот не смутился и громко приказал помощнику пригнать быков.
– Будь любезен, когда вернешься, передай своему правителю благодарность за его доброту, – натужно улыбнулся очень недовольный Сици Шу.
Обе стороны церемонно обменялись несколькими фразами и попрощались. Когда встреча закончилась, циньские командующие принялись обсуждать дальнейшие действия, а Сянь Гао срочно послал гонца сообщить новому правителю царства Чжэн новость о вторжении врагов: дело в том, что Сянь Гао вовсе не был посланником, он был торговцем из царства Чжэн и как раз направлялся в царство Хуа, чтобы продать своих быков. По дороге он случайно встретил войско царства Цинь. Сянь Гао сразу понял, что царство Цинь намеревается воспользоваться трауром в Чжэн и атаковать его. Он был патриотом, но было понятно, что силой одного человека не преградить путь циньской армии. Тогда он решил выдать себя за посланника, сначала успокоить циньское войско, а потом известить своего правителя о готовящемся нападении.
Правитель царства Чжэн получил тайное сообщение и привел войска в боевую готовность. Военачальники армии Цинь поняли, что неожиданно напасть не удастся, отозвали войска и вернулись домой.
Торговец Сянь Гао благодаря находчивости, невозмутимости и преданности своему царству сумел сделать так, чтобы царство Чжэн избежало порабощения.
Как Шан Ян завоевывал народное доверие
Период Весен и Осеней и Сражающихся царств в истории Китая – это тяжелые смутные времена; тогда выдающиеся личности объединялись, князья сражались за господство, обстановка была непредсказуемой. В таких условиях стремящиеся к гегемонии князья в каждом царстве обязательно должны были проводить реформы. Министр царства Цинь, Шан Ян, разработал ряд законов. Он был очень уверен в себе и считал, что его реформы сделают царство Цинь сильнее.
Однако тут же возникли проблемы. Прежние указы действовали уже много лет, народ привык к ним. К тому же Шан Ян боялся, что люди не поверят в его твердую решимость ввести в действие новые законы. Поэтому перед их обнародованием Шан Ян должен был доказать, что он надежный человек и ему можно доверять.
Он распорядился установить у южных ворот города деревянный столб высотой в три чжана[19] и объявить народу, что тот, кто перенесет столб к северным воротам, получит награду в десять лянов [20] золота.
Народ обсуждал эту задачу и спорил, но никто не хотел пробовать. От южных до северных ворот было не очень далеко, к тому же деревянный столб в три чжана хоть не легок, но точно не очень тяжел. Иными словами, задача эта нисколько не трудная, а десять лянов золота, напротив, очень большая сумма. Что-то здесь не чисто, может, это какая-то ловушка? Притом Шан Ян такой могущественный человек, если он обманет или пошутит с тобой, то никуда и не пойдешь за правдой!
Памятник Шан Яну
Шан Ян посмотрел на это, разволновался и увеличил награду до пятидесяти лянов золота. Тут уж люди еще больше засомневались, однако наконец один дюжий мужчина не удержался перед соблазном получить пятьдесят лянов золота. Он подумал, что ради таких денег— обманут или нет— надо попробовать. Окруженный толпой, он легко перенес столб от южных ворот к северным. Шан Ян действительно не обманул и тут же отдал этому молодцу обещанную награду!